***
Натянув кепку посильнее так, чтобы козырек не только скрывал половину лица, но и обзор неудачливого конспиратора, девушка спрятала руки в глубоких карманах кожаной куртки и зябко поежилась. Дело вовсе не в прохладе дня, с которой с утра пораньше столкнулись жители Нью-Йорка – как-никак середина осени. За последние дни она с головой ушла в работу, чтобы вот так запросто отвлекаться на личную жизнь. Нет, в самом деле, работа ведь саму себя не сделает. После разговора с Локи девушка успешно связалась с ребятами, передала информацию, встретилась с ними, чтобы так или иначе проверить её достоверность, а позднее позволила себе расслабиться с семьей. Теперь же её выходные закончились, точнее, закончились они вчера, но Бьёр совершенно бессовестно прогуляла рабочий день. Она и раньше не отличалась особой ответственностью, но здесь у неё, честное-пречестное, была веская причина! Ещё вчера, не успев зайти в здание, остановившись у стеклянных дверей в башню, Фэр услышала звук, с которым телефон оповестил владелицу о входящем сообщении. Корвер, как показалось самой блондинке, в предупреждающем контексте поделился с Бьёр новостью о возвращении Тора, который словно мягким местом чувствовал, что скипетр нашелся. Всё это время мужчина отдыхал, познавал Мидгард, сливался с жителями Земли, — почти как Эрриаф, но она при этом наоборот старалась влиться в будни супергероев. Насколько девушка знала, её дорогой племянник находился непосредственно рядом с Джейн, постигая с ней обычные радости жизни. Впрочем, Стэрндж всё равно оставался недоволен присутствием Бога Грома на Земле, даже если тот на время отложил свой молот и притворился помощником Фостер – а ведь женщина успешно вытягивала из Тора любую полезную информацию, стараясь объяснить ту нормальным человеческим языком без всякой магии и колдовства, коих в Асгарде имелось с лихвой. Как бы то ни было, Джейн стремительно набирала славу в узких кругах ученых и на научных конференциях при защите докторских диссертаций. Ничего страшного, уверенно кивала Бьёр, зная, что Тор информацию фильтровал, обдумывал то, о чем стоило бы говорить. Ведь как бы ни хотелось помочь любимой Земле в развитии, всегда стоило на десять раз подумать, а была ли в том нужда. Иной раз знания могли причинить вред, особенно в те времена, когда ими могли воспользоваться во зло, и человечество к этому было бы совершенно не подготовлено. Даже Эрриаф при всей своей любви к тому же Стрэнджу, не спешила отдавать ему те или иные магические формулы, раскрывать тайны или просвещать в искусства, до которых чародей еще не дорос. Дозировать, дозировать и ещё раз дозировать, кивая в такт своим словам, задумавшись, проговаривала Фэр, заворачивая за угол и вспоминая, как её неподготовленный мозг трещал из-за Совкира, постаравшегося впихнуть необъятное в бедную девичью черепную коробку. В любом случае что сделано, то сделано, да и у Совкира были на то свои причины. По крайней мере, так себя утешала Эрриаф, веря, что дядюшка не стал бы ей вредить нарочно. Сделав пару-тройку шагов, дойдя до пункта назначения, агент Призрак незаметно осмотрелась, пытаясь понять, заметил ли её Стив, с которым она столкнулась случайно. Подобное происходило не в первый раз и само собой наталкивало на мысль о том, что они подобно магнитам постоянно притягиваются и сталкиваются в ситуациях, казалось бы, совершенно не подходящих для этого. Сегодня Эрриаф планировала увидеться с Тором, вернувшимся в Нью-Йорк ради присоединения к поискам Скипетра – заранее обговорить с ним кое-какие нюансы. Но, планы девушки полетели в ту же секунду, как только она вышла из милого антикварного магазинчика, налетая на Роджерса, будто в первый раз, когда она ещё вылила на мужчину содержимое стаканчика из кофейни. Если первые секунды он и не понял, что произошло, то позже наверняка осознал, так как, быстро отойдя от шока и извинившись перед старушкой, так некстати стоявшей позади него, он начал звать Риа и даже постарался её догнать. Подобно ищейке он шел по следу Бьёр, заранее предопределяя дальнейшее направление – странно, шептал внутренний голос, и Эрриаф ему потакала, потому что да, странно. Она и раньше не раз замечала удивительную связь между ними, но ни разу не заостряла на этом внимание. А стоило бы, опять же ехидно подтрунивало собственное Эго. Зачем она вообще побежала? Фэр не понимала ни своих мыслей, ни действий, да что уж там, она никак не могла найти более-менее адекватное объяснение данному поступку. Возможно, виной всему было ещё не до конца устаканившаяся обида за выходки Капитана в сторону членства Бьёр в инициации Мстителей, а может, даже чувство вины перед Роджерсом, так как встреча с Локи что-то всколыхнуло в девичьей груди. Фэр любила Стива и благодарила его за то, что он залатал дыру в пострадавшем сердце, да только яд под именем Локи нейтрализовать никто не удосужился. Трикстер отравил призрачную деву, протянул руку и, превратив ту в лезвие, насквозь проткнул чужую душу. Время шло, Фэр забывалась, ведь на самом деле для Мидгарда минуло куда больше, нежели для Асгарда. — Ладно, — отчего-то вслух покладисто согласилась девушка, — не забылось ничего, но и боли нет. Сразу вспомнились слова Совкира о том, что нужно принять, пропустить через себя, а не заниматься самоубиением. Кажется, она действительно сделала это. — Или почти сделала, — недовольно согласилась со своим внутренним «Я» Эрриаф, получая отклик недовольства в сторону наглости Локи, с которой тот всё-таки предъявляет какие-то несуществующие права на девушку. — Что сделала? — поинтересовался мужчина за её спиной. Эрриаф бы подпрыгнуть, испугаться, ведь она настолько глубоко потонула в водовороте мыслей, что совершенно не заметила, как к ней приблизились практически вплотную. — Вот доведёшь старушку до инфаркта и не будет тебе пирожков, — недовольно пробубнила блондинка, уязвленная своей некомпетентностью, как агента со стажем – ох, вот бы Стив сейчас разошелся за такой промах. — Каких пирожков? — удивленно вскидывая густые брови, поинтересовался Тор, присаживаясь напротив Эрриаф. — То есть то, что я старушка тебя не смущает? — Я понял, что это шутка, но смысл её остается для меня тайной, — честно признался громовержец. Девушка усмехнулась, мимолетно оглядывая Тора: в простой одежде он выглядел вполне похожим на обычного человека, хотя выделялся точно так же, как Эрриаф, – скрыть «божественное» начало весьма затруднительно. Впрочем, теперь племянничек держался уверенно, более не озирался по сторонам и не стремился всё потрогать, можно было бы сказать, что очеловечился, но нет. Чтобы такое произошло, нужно было как минимум прожить несколько сотен лет в этом прекрасном Мире, ведь иначе умом чужую культуру не понять, тем более им, иномирянам. В последний раз они виделись… когда? Казалось в прошлой жизни. Возможно, так оно и было, если бы не одно единственное «но»: неловкость отсутствовала, а невидимые узы по-прежнему связывали их. Тор, как и раньше, смотрел на воительницу с почтением, некой идеалистической преданностью – в его уме Эрриаф по-прежнему являлась героиней историй о справедливости и отваге, Богиней Правосудия, мудрой и прекрасной девой, у которой многие воины просили сил для предстоящей битвы. Сама же Фэр до сих пор видела в нем сына Одина, свою кровь и, чего уж греха таить, ребенка. Тор более не был опечален гибелью матери, брата – пропустил через себя, поняла девушка, воодушевляясь подобной силе воли. Ей понадобилось куда больше времени и сил, чтобы оправиться от потерь. Порой Бьёр, находясь в обители Земных чародеев, совершенно невзначай, словно бы в никуда бросала фразы о племяннике и семье, за которую она беспокоится, намекая на асгардианцев, и тогда Стрэндж сдержанно отчитывался о самочувствии старшего Одинсона – до других он дотянуться не мог, Асгард оставался местом запретным, далеким. Не сказать, что Эрриаф являлась курицей-наседкой или прикладывала все свои силы на заботу о родственниках, нет, но ей порой было необходимо знать, что с её семьей всё было в порядке. Как показывала практика, семья у нее теперь была действительно большой и весьма разнообразной. В любом случае Фэр была рада за Тора с его новой, удачно перевернутой, страницей в жизни. — Фэр, — сделав заказ, начал Тор, — я, правда, рад тебя видеть! Но позволь узнать причину твоего внезапного приглашения на эту встречу! — Мстители, Тор, Мстители, — страдальчески выдохнула девушка: — С твоим возвращением в ряды команды у меня возникают некоторые… непредвиденные трудности. О том, что Эрриаф являлась Призраком, знали немногие, но о том, что она была Богиней, знали лишь единицы, хотя список лиц был практически идентичен. Если с тем, чтобы раскрыть личину Призрака девушка была согласна, то с божественной сутью имелись явные проблемы. Да, узнав о том, кем является Призрак, у многих возникнет вопрос о том, что за чертовщина творилась во время битвы с читаури и об её, Эрриаф, способностях. Можно, конечно, притянуть правду за уши, но делать это неестественно, нежелательно – одна из причин, по которой Бьёр до сих пор не раскрывала карты. — Разве ты не вернулась в ЩИТ? — Да, конечно, разве могло быть иначе? Но, пока ты был в отпуске, я успела стать частью Мстителей. — Хм, — нахмурив брови, Тор на секунду другую задумался, поскольку в его голове явно что-то не сходилось, — разве ты не с самого начала была частью Мстителей? — О, да, конечно… Призрак, ты говоришь о Призраке, не так ли? Вот только дело в том, что как только я вернулась на Землю, Фьюри постарался создать для меня репутацию обычной девушки и, признаться честно, я заигралась. — Не понимаю, к чему ты клонишь, — отозвался Тор, ощущая беспокойство за боевого товарища. — Кратко говоря, лишь единицы знают, кем я являюсь на самом деле, для остальных я способная девушка, молодой агент. — Хочешь сказать, что… — Да, практически никто не знает этой правды. Тор замолчал, разглядывая столешницу. С одной стороны, он понимал Фэр, желавшую обычной жизни, но с другой обманывать товарищей было не честно. Могла ли Богиня Правды обмануть? Громовержца всегда учили, что нет, ведь для нее ложь была болью, чужеродным предметом в теле. Тогда что делала Эрриаф на самом деле? — Я недоговариваю, Тор, — улыбаясь, сказала призрачная дева, отхлебывая чай из кружки. Ему бы встрепенуться, испугаться чтения мыслей, однако на лице расцвела нежная, полная тоски и тепла, улыбка по прошлому, в котором его, словно открытую книгу, читали легко, не трудясь. Мысли об Асгарде отдавались если не болью, то горькой любовью – он несколько раз хотел навестить свой дом родной, но не решался это сделать. Страшился. — Хэй, — понимающе улыбаясь, позвала Фэр и накрыла мужскую ладонь своей маленькой ладошкой, — что за хандра? Я могу это и на свой счет принять, а это знаешь, девушкам не нравится, когда на встрече думают о чем-то ином, нежели о них самих. Буду вредной блондинкой и устрою тебе взбучку, златовласка. Эрриаф расслабляла, действовала успокаивающе, и Тор был готов поклясться, что она правда могла воздействовать на чужое настроение. Он против не был, честно, потому что Фэр ни разу не применила свой дар во вред. То, что резало слух, так это прозвище, коим некогда его наградил Старк. С человеком из железа он встретился вчера и вновь услышал пару-тройку новых наименований, брошенных гением в его сторону – как же трудно было ориентироваться в кино и книгах Земли. Тяжело выдохнув, Тор отогнал лишние мысли и обратил внимание на девичью ладонь: кожа белоснежная, мягкая; пальцы длинные, тонкие, аккуратные; поглаживает нежно, но легла поверх мужской уверенно. Даже теперь, спустя почти что три года разлуки в Эрриаф ему виделась хорошая старшая сестрица – с такой бы он не пропал, они с Локи бы не пропали. Ещё там, в Асгарде, призрачная дева поддерживала неугомонного Одинсона, давала советы и помогала выбрать правильный, для него самого, путь. Тор ни разу не пожалел, что познакомился с Фэр, что смог сблизиться с ней по воле Норн. И матушка относилась к ней благосклонно, и младший братец её любил, а ведь даже отец относился к Призраку неравнодушно, вспомнил громовержец, осмысляя существование связи между его семьей и Эрриаф. Может быть, виной тому их божественная суть? Такие всегда чувствуют друг друга, заведомо отличаются от остальных: съели ли яблоко из сада Идунн, родились ли или приобрели через дарование, — всё это одна суть, магия Асгарда, наивысшая константа их Золотого Мира. — Что мне делать? — басовитый голос неожиданно разрушил повисшую тишину, впрочем, не разрушая уюта. Девушке нужна была помощь, и он бы помог, потому что не мог этого не сделать. Тор был уверен в том, что Эрриаф бы никогда не стала лгать, и его бы этого делать не просила. Сжав хрупкую ладонь в своей, громовержец поднял взгляд, чтобы встретиться с белесым, казалось, за время разлуки наполнившимся чем-то новым, непонятным. Матушка всегда говорила, что у Норн на всё имелись собственные планы, и порой необходимо попросту довериться, протянуть руку и двигаться дальше.***
Толпа подобна сильному течению, попав в нее, трудно выбраться. А если слиться с ней, то куда она приведет? Масса. Безликая, серая масса, застрявшая в матрице из ложной, не такой уж и нужной информации. Фэр тоже так думала, иногда, поддаваясь некой меланхолии вперемешку с депрессивными нотками философии. Впрочем, в это же «иногда» она сама желала стать одним единым с толпой, отдаваясь без мыслей, идя со всеми. Набрав в легкие воздуха, она еще раз взглянула на светофор, как и остальные пешеходы, дожидаясь зеленого сигнала. Разговором с Тором она осталась довольна, а распрощавшись с ним, не знала, чем себя занять: в Камар-Тадж идти, значит, мешать занятиям Сэри и работе Стивена; ЩИТ пока не нуждался в её помощи, а отбирать ту у Хилл или Корвера было, по меньшей мере, не красиво; Мстители так и вовсе были заняты своими делами, разойдясь по своим миссиям. — Домой, дак домой, — вслух произнесла Эрриаф и в унынии поджала губы. Дома было тоже скучно. После того, как Сэри попала под принудительно-добровольное заключение в храм, старшая Бьёр редко когда ночевала в квартире. Слишком пусто и одиноко, говорила она, улавливая хмурый взгляд Стива, недовольного тем, что девушка практически переехала в башню Старка. Фэр бы рассмеялась, не будь ей грустно, поскольку Роджерс даже не думал предлагать ей жить вместе, хотя бы ненадолго, хотя бы до возвращения птенца. Отсутствие Сэриз блондинка объясняла просто: проблемы со здоровьем, а Стивен, как известно, был самым лучшим доктором – тот факт, что мужчина бывший нейрохирург, Эрриаф аккуратно умалчивала. Как бы там ни было когда придет время, Бьёр достанет необходимые справки и доказательства для предъявления в школу, а также и в иные инстанции, если то действительно потребуется. Почему бы и не воспользоваться некоторыми благами ради своей выгоды, когда они никому не вредили? Вот и Фьюри так говорил, в любой момент готовый помочь девушкам с алиби и документами. Бездумно прогуливаясь по городу уже второй час, Фэр неохотно посетила пару магазинов с одеждой, не найдя ничего интересного, и теперь вновь направлялась в кафетерий. Уж что-что, а еда всегда утешала и дарила девушке чувство покоя – ладно, не совсем так. Эрриаф попросту любила поесть. Подходя к заведению, она услышала чьи-то вскрики, радостные визги: кажется, кто-то заприметил звезду и устроил суматоху. Фэр бы прошла мимо, если бы до чуткого слуха не донесся знакомый голос, доброжелательно соглашавшийся сделать фото и дать автограф. Интересно, это Норнам было скучно или их со Стивом действительно притягивала неведомая сила? Иногда Эрриаф казалось, что именно великие Норны требовали зрелищ и, сидя перед экраном с попкорном в руках, наблюдали интересный фильм с участием парочки Бьёджерс. Мозговой штурм занял не более пары секунд, зато в светлой голове разразилась самая настоящая война: часть маленьких Эрриаф требовала забрать свое и помочь дорогому сердцу Капитану, иные же желали скрыться, избегая проблем и стресса. Иногда Фэр казалось, что у нее не все дома. Но даже если так, ей можно, у нее уже самый расцвет старческого маразма – примерно таким образом в подобные моменты утешала себя девушка. По театральному наигранно перекрестившись, блондинка проверила состояние любимой кепки, к слову, позаимствованной у того же Капитана Америки, и двинулась прямиком к образовавшейся толпе. Протискиваясь и поминая чёрта, Фэр не стеснялась топтаться по чужим ногам и применять силу к особо устойчивым деревьям, коих Сэриз наверняка бы назвала бревнами – на самом деле именно сейчас Фэр бы ни за что не стала ругать птенца за завуалированные оскорбления. Можно было решить, что у Бьёр не было плана по спасению Роджерса от назойливых фанатов, но на самом деле всё было совершенно иначе. Агент она или нет? Девичий мозг наперед продумал стратегию, в которой девушка должна была приблизиться, схватить Капитана за руку, позволить лампочке на фонарном столбе лопнуть, вызывая суматоху, а позже под «удачным стечением обстоятельств» покинуть прилипчивых обывателей. Именно так Эрриаф и действовала, хватая, применяя магический трюк и с азартным блеском в глазах глядя на своего мужчину: — Драпаем! — смеясь, проговорила она и потянула опешившего Капитана за собой. Стиву не нужно лишних слов, он и с одой команды был готов проследовать за блондинкой, которую не смог встретить за прошедшие дни. То, что они пересеклись сегодня, стало удачей, неким откровением. С самого утра Роджерс до дрожи хотел увидеть любимую, тем не менее, ни звонить, ни писать он не спешил, наоборот, отложил телефон в сторону и поспешил на встречу с Сэмом, изучая новые данные по делу Баки. Присутствие Романофф не вызвало удивление, ведь шпионка зачастую прилагала куда больше сил на то чтобы разведать данные. Немного пообщавшись, обсудив просьбу и отослав Сэма в Россию, где были замечены свежие следы Зимнего Солдата. Когда же мужчина возвращался домой, на ум снова пришла Бьёр и желание навязаться к девушке в гости, впрочем, идея так и осталась идеей. Пока Стив решался на дальнейшие действия, идя на поводу интуиции, он оглянулся и углядел некую блондинку, в которой опознал Эрриаф – знакомая кепка на светлой голове стала подтверждением, ведь иначе Роджерс был готов обращаться к психотерапевту. Но, потеряв девушку из виду, он все равно продолжил её поиск. Словно бы следуя наваждению, Стив бродил по улицам до тех пор, пока на его пути не повстречался тихий и задумчивый Тор. Последний был настолько непривычно спокоен и тих, что отказаться выпить пива было бы истинным издевательством. Согласившись на одну лишь кружку, мстители пообщались, обсудили земную жизнь Тора и Джейн, а также события, произошедшие у самого Стива. Конечно, они открывались друг другу не полностью, говорили не всё, хранили самое сокровенное лишь для себя, но, насколько это было возможным, они показали свое «Я». Прошло немного времени, и после вполне удачных плодотворных распрощавшись. Капитан, безусловно, разговорившись с Тором забылся, немного успокоился и даже повеселел, хотя гнетущие думы отнюдь не полностью покинули его голову. Стив всегда знал, что обезболивающее, коим он воспринял встречу с громовержцем, помогало, притупляло боль, но не избавляло от причины её возникновения. Именно так, подумал мужчина, вновь расстроенный и разбитый, поскольку с Тором он распрощался, а образ Бьёр вновь заполнил всё свободное пространство в чужом разуме. Не имея особых идей и планов, Стив направился в сторону дома – именно тогда его перехватила настойчивая фанатка, завлекая остальных прохожих и устраивая своеобразный фансервис. Как вырваться и отвязаться от толпы так, чтобы никого не обидеть, он не знал. Не то, что Старк, подумал Капитан, вспоминая как умело тот манипулировал толпой и чужим вниманием. Нет, Стив не хотел вспоминать Тони, поскольку, в некоторой мере, был на гения обижен: дело не в рабочих разногласиях, с которыми они сталкивались во время совещаний или миссий, а в том, как Старк ужом втискивался в их с Бьёр отношения и, казалось, настраивал девушку против Роджерса. Да Стив часто корил себя за подобные мысли и ругал за собственную глупость, ведь Риа ребенком не была, да и умом девушку не обделили, потому мужчина стоически отвергал фантазии, представляемые мозгом и страхами – он действительно боялся потерять Эрриаф. Но правда была таковой, что не всё в их отношениях было гладко, и часто им приходилось преодолевать проблемы. Например, последняя их ссора, если так можно было назвать ошибку со стороны Роджерса, произошла во время неполного собрания, когда в Капитане взыграли детские обида с чувством собственничества – к чему или кому именно оставалось под вопросом. Что бы там ни было, но сейчас Эрриаф была рядом, выручала и помогала избежать проблем. Казалось, сама удача на их стороне, ведь как иначе можно было объяснить на неожиданное столкновение, перенапряжение в уличном фонаре и блеск хитрых глаз, с которыми он столкнулся, сам того не ожидая? Её узкая ладонь, ладошка, схватила мужскую крепко, уверенно направляя и побуждая следовать за собой. Стиву бы остановиться, зажать любимую в объятиях, но вместо этого он ошалело выполняет это безумное «драпаем» и бежит, ощущая, как сбивается дыхание. С ним совершенно верно что-то не так, он, наверное, болен – всякий раз, когда Риа рядом. Остановившись в переулке, позволив девушке выглянуть из-за угла, дабы удостовериться в отсутствии погони, Стив не выдержал. Дернул за локоть, прижал к стене и, обхватив кукольное личико ладонями, наклонившись, поцеловал. Безумие. Огонь изнутри сжигал легкие, сердце, он сжигал мужчину дотла, вместе с кровью перемещаясь по всему телу. Это было похоже на отравление, которому не хотелось противиться. Впиваясь в полные губы, удерживая девичье лицо в руках, Роджерс ощущал отклик, ответный поцелуй. Странное обжигающее желание, наполненное жаждой и яростью, сменялось нежностью, потребностью к защите. Эрриаф всегда являлась неким непостижимым виденьем, на разгадку которого не хватало ни ресурсов, ни времени. Единственное, что Стив понимал, так это нужду, разрывавшую его изнутри. Не важно, что он говорил, делал, как бы хотел поступить или о чем думал, он никак не мог отказаться от нее, от Риа. Девушка пробралась внутрь, словно бы была рождена для этого, а что до обороны, то её Капитан не оказал. В уме он боролся, да, сейчас он это понимал, и тем не менее не сопротивлялся: когда бы он не набирался сил для действий, руки сами собой опускались, будто под веянием любовного эликсира из Гарри Поттера, влюблено подчинялся своей второй половинке. Безусловно, не было никаких зелий, не было и магии, однако порой Роджерса действительно разрывало между тем, как он бы хотел поступить и тем, как он поступал на самом деле. Эрриаф становилась его силой и слабостью, от которой невозможно отказаться. Поцелуй тягуч, полон чувств, жажды, невысказанных слов, невысказанных эмоций – Эрриаф отвечала, старалась передать свое разочарование, боль, страх, нужду, даже извинения за встречу с Локи, хотя в тех не было нужды. Оторвавшись, набрав в легкие воздуха и ощутив прохладу на влажных губах, девушка взглянула на тяжело дышащего Капитана из-под полуопущенных век, чтобы улыбнуться и задать вопрос, будто в первый раз: — Эй, первый красавчик академии супергероев, ты не хочешь проводить меня до дома? — голос спокойный, мягкий, а в глазах томление с искрами веселья, которое губы, растянувшиеся в нежной улыбке, даже не старались скрыть. Стив проиграл и в этой битве. Он не находил в себе сил, чтобы сопротивляться Эрриаф, уж точно не тогда, когда вопрос её вызывал ностальгию – приятную, расслабляющую. Стив рассмеялся, откинув голову назад, расслабляя защиту, мышцы. Однажды Романофф сказала ему, что Старк так тянется к Бьёр потому, что ощущал рядом с ней безопасность, не ожидал от ее ножа в спину. На самом деле Роджерс тоже не ожидал, отдаваясь во власть странного интуитивного доверия к этой поистине невозможной девушке. — Будем считать, что это безумно счастливое «да», — высказала Эрриаф, кивая себе в ответ. Ей не хотелось мешать Стиву отпускать напряжение, отчего-то скопившегося в нем в неимоверно большом количестве, но и отпускать мужчину в заплыв с истерикой ей также не хотелось. Приложив ладони к мужским, всё еще покоившимся на её щеках, Фэр приложила некоторые силы на то, чтобы его успокоить, воздействовать на эмоциональный фон. Читерно, шептала совесть, а девушке по меньшей мере было плевать – она ведь не во вред любимому. — Раз уж на то пошло, то я бы хотела ещё и поесть чего-нибудь вкусненького, — надув губы начала она, поймав вполне осмысленный взгляд Капитана, — а то Ваше спасение, сэр, разрушило мои планы по объеданию одного из кафетериев! Стив улыбнулся уже спокойно, ощущая легкость на душе, будто бы поцелуй у Эрриаф был волшебным, лечил его раны, отпускал грехи. Поджав губы, стараясь сдержать неумолимую глупую улыбку, он кивнул. Девушка бы наверняка повела его именно туда, куда сама хотела – собственно говоря, так было всегда, когда Стив не готовился к их долгожданным и заранее назначенным свиданиям. — Тогда за мной, о Капитан, мой Капитан! А «это» потом вернешь! — подмигнула Риа и отдала мужчине свою кепку, дабы тот мог сыграть в конспиратора, и ей было совершенно всё равно, что кепка попросту вернулась к законному владельцу. Эрриаф ревниво вцепилась в предложенную Стивом руку, обвивая ту, прижимая к груди, а ладонью сжимая более широкую, мужскую. Ей не нужно было обладать эмпатией, чтобы ощутить смущение своего джентльмена с покрасневшими ушами. Улыбаясь подобной невинности, девушка припала к крепкому плечу виском – так мало нужно для счастья, подумала она, ощущая прилив радости. Совместная работа вызывала разногласия, раздор в отношениях, но моменты, как этот, стоили того, чтобы бороться, идти дальше плечом к плечу. Возможно, когда Эрриаф откроется, раскроет тайны, они станут намного ближе? Размышляя над вероятностью и будущим, утопая в ожиданиях и мечтах, блондинка невзначай бросила взгляд в сторону. Сперва, не заострив внимания, продолжила путь, но присмотревшись вновь, чуть не остановилась. Черный ворон восседал на козырьке какого-то антикварного магазинчика и гневливо-обижено прожигал пару зелеными огнями. Ведь не может быть того, чтобы то был настоящий ворон, не так ли? — Локи? — тихо-тихо, практически одними лишь губами позвала Фэр, наблюдая, как захлопала крыльями черная птица и с громким криком вспорхнула, растворяясь будто бы в тумане. Но ведь не могло быть так. Не могло, убеждая себя, будто требовала Бьёр. Как бы то ни было, правда такова: Локи всегда был рядом, он был честен, а не Фэр. — Риа? — поинтересовался Стив у остановившейся девушки. — Стив? — в тон мужчине ответила Эрриаф, умоляя таланты актерского мастерства, чтобы те не подвели её в столь тяжелый час. — Что там? — Магазинчик, — улыбнулась блондинка, ожидая от Роджерса вполне определенную реакцию: — Антиквариат во всей красе. Не хочешь заглянуть? Может, молодость вспомнишь. Общение со Старком ей на пользу не шло, решил про себя Стив, сдержанно вздыхая и припоминая гения с его шуточками на тему возраста. Возможно, именно поэтому он не заметил ни печали, ни беспокойства, ни страха, отразившегося в белесых глазах. Улыбка на девичьем лице была широкой, белоснежной, но ведь только она и была. Сердце болезненно сжималось – Эрриаф, честно говоря, уже ничего не понимала.