***
Невысокого роста мужчина, вновь поправил и без того идеально завязанный галстук. Стараясь скрыть свою нервозность, Филлип то и дело пытался занять чем-нибудь свои руки. Он редко когда оставался столь несобранным и беспокойным, а если дело доходило до тревог, то он умело скрывался за практичной улыбчивой маской. Впрочем, сейчас ему было трудно удержать порывы, выдающих его истинное состояние. В любом случае весьма тяжело сдерживаться, когда собственное начальство не стеснялось в действиях и выражениях: обычно спокойный и уравновешенный Фьюри то и дело повышал голос и нервно расхаживал из стороны в сторону, а Бьёр дважды за эту короткую встречу что-то сломала. Нет, они не кричали и не кидались друг на друга с кулаками, но атмосфера явно грозилась разойтись громом с молниями. В какой-то момент ради собственной безопасности Коулсон постарался удалиться из помещения, однако брошенный в его сторону взгляд напарников попросту пригвоздил агента к месту – кажется в тот момент уголки его губ познали истинный нервный тик. — Именно поэтому я хочу, чтобы ты отошла от дел! — устало садясь в кресло и потирая ладонями лицо, заявил Николас. — Но я не могу! — Можешь! — прикрикнул Директор, начиная повторную ожесточенную борьбу взглядов: — Только лишь по моей инициативе ты взвалила на себя ответственность, которая теперь тебя только душит, Фэр. — Не хотела бы, дак не согласилась бы. — Ты согласилась только потому, что я просил тебя об этом. Девушка дернулась, скрестила руки на груди и отвернулась в сторону. Весь этот конфликт разгорелся на пустом месте, но какой бы глупой не была причина, Эрриаф всё равно по-детски настаивала на своём и отказывалась от того, что предлагал напарник. Изначально ей не сильно хотелось выступать в роли главного лица в ЩИТе или Мстителей, но спустя время она в это втянулась, погрязла и начала захлебываться. Нет, скорее то стало её личным болотом, постепенно засасывавшим девушку с головой. Даже теперь если официально организация подчинялась Хилл, женщина раз за разом интересовалась мнением Бьёр, не позволяя той расстаться с должностью директора. Эрриаф приняла то как должное: не забрасывают стопкой документов и ладно. В какой-то момент она даже сравнила Старка с Поттс и себя с Хилл – весьма-весьма, саркастично отметив сходство, Бьёр даже закатила глаза. Передача управления ЩИТом в руки Марии было хорошей идеей, а она, Эрриаф, смогла заниматься Мстителями и личной жизнью, ведь теперь, когда у нее появилось больше свободного времени, она не разрывалась на части. Признаться честно, то даже в группе супергероев она себя капитаном не ощущала – руководила лишь из-за того, что никто не мог ухватить поводья. Хотя что Роджерс, что Старк, — оба пытались перетянуть на себя роль главного, устраивая показушные перепалки и вводя остальных членов команды в состояние непонимания. Эрриаф, сама того не осознавая, в один прекрасный момент попросту стала во главе Мстителей, хотя ей действительно трудно вспомнить, когда именно герои решили придерживаться её приказов. И как бы странно то не было, но Капитан Америка и Железный Человек ни разу не вставляли девушке палки в колеса, позволяя оставлять последнее слово за собой. Впрочем, как выяснилось, Стиву явно не нравилась нынешняя роль Призрака в жизни команды, горько усмехаясь Фэр вспомнила его недавние слова. Она начала всё это не только из-за просьбы Ника, но и из-за собственного желания. Зачем она лезла в это? — Может, ты прав… — облокачиваясь о стол, согласилась Фэр. — Может, мне во всё это не стоило лезть изначально? Ты же с самого начала просил меня держаться подальше, старался огородить от мира агентов и героев. А я упертая… Николасу не нравилось то, как на его глазах напарница словно бы сдувалась, теряла прежний запал огня и уходила в себя. Он следил за всем, что происходило, даже отчеты от приближенных агентов принимал, но не из-за того, что не верил Фэр, а потому, что не хотел, чтобы она перенапрягалась. В один прекрасный момент агент Хилл попросила его освободить Эрриаф от должности, позволить той уйти к Мстителям. Он согласился спустя время, поскольку Призрак без свободы жить не могла. Он позволил и подарил ей больше воли, теперь начиная ежедневно контактировать с Хилл и Корвером, а также сильнее нагружать Коулсона и отряд Безликих. Вот только оказалось, что Бьёр погрязла в делах организации сильнее, чем он думал. Мстители, как и ЩИТ, обратились для девушки сдерживающими оковами. Она разрывалась и день ото дня ей становилось только хуже. Николас знал о её проблемах, о силе и магии, о том, как тяжело ей порой себя контролировать – они старались не скрывать друг от друга правды. Она считает, что теряет рассудок, хотя не говорит об этом напрямую, осознал он этим днем, когда спустя длительный период разлуки воочию лицезрел девичье лицо и взгляд. Эрриаф терялась среди многочисленных ролей, с которыми ей пришлось столкнуться на протяжении всей своей длинной, но малоактивной жизни. Фьюри считал, что Локи знал то, что могло помочь Фэр справиться с ядром и альвийской кровью. Неохотно признавая, мужчина хотел доверить жизнь названной сестры в руки бывшего врага – он надеялся, что тот был именно бывшим врагом. — Не перебирай мои слова. Я не это имел ввиду, — строго начал он: — Тебе необходимо справиться с этим, — указал Николас на солнечное сплетение девушки, в районе которого должно было находиться энергетическое ядро: — Если есть хоть малейший шанс на то, что там, в Асгарде или где бы то ещё не было могут помочь, то я первым подарю тебе тот самый волшебный пендаль, чтобы ты собрала вещи и направилась в путь. — А как же команда? ЩИТ? Я не могу всё бросить ради собственных прихотей. — Это не прихоти, Фэр, это твоя жизнь! Девушка замерла. По сути Ник был прав, но для неё что-то вроде «твоя жизнь» не казалось уважительной причиной. Нет. В действительности она не ценила свою жизнь, считала данностью и, к слову, давно смирилась с тем, что рано или поздно станет потерянной для мира. Именно потому она искала новых опекунов для птенца, старалась наладить работу в ЩИТе и создать крепкую позицию для Мстителей. Она готовила мир без своего в нём существования. Это было так эгоистично, ведь солнцем она не являлась, а планеты не крутились вокруг неё. Но отчего-то Фэр оставалась убеждена, что с её уходом мир попросту рухнет. А может, она боялась того, что случится с её близкими. — Это бессмысленно, Ник, — выдавив из себя улыбку, блондинка уперлась взглядом в стену, у которой стоял Филлип: — Мне бы хотелось верить, что Локи станет моим волшебником из сказки и, прилетев на драконе, разнесет несчастный замок к чертям, но в жизни так не бывает. Он ясно дал понять, что я должна сама справиться с этим, да только… ума не приложу, что со всей этой чертовщиной делать. Честно? Я, наверное, даже выходов особо не искала, попросту смирилась. Ведь от этого не убежишь, — в последнем предложении Фэр будто наяву слышала голос Совкира, однажды коротко объяснившего бессмысленность сего действия. Эрриаф знала, что Темный силуэт из её кошмаров более не стремился её догнать, нет. Он был за её спиной и, придерживая жертву за хрупкие плечи, дышал в светлый затылок. Фэр без его позволения не смогла бы даже шагу ступить. — Вот именно поэтому, я прошу тебя выйти из Мстителей и оставить ЩИТ. Позови Тора или Локи, найдите ответы там, где не искали. Сама говорила, что Стрэндж обследовал всю Земную библиотеку, не получив нужной информации, значит ищите в других мирах, — Фьюри словно бы молил подругу, приближаясь и удерживая бледные ладони в своих. Она похудела, незаметно для чужих глаз, но он, Николас, оставался с девушкой связан. Её магия, не Тессеракта, а именно её, Эрриаф, магия жила в мужском теле по сей день. Она давно пустила корни и покидать столь уютный человеческий сосуд не желала – когда-то Фэр рассказывала, что некоторые маги именно таким насильным способом раскрывали чужой потенциал, даже если тот по сути своей в детских телах отсутствовал. Пускай Николас получил лишь каплю чужой энергии, но того при идеальных условиях передачи, было достаточно, чтобы по сей день оставаться связанным с первоисточником. Фэр страдала, радовалась и по-своему сходила с ума, и он это чувствовал, отдаленно, но ведь чувствовал. Согласиться и позволить напарнице вернуться в мир секретных войн, завалить её работой, чтобы отвлечь, а потом позволить той делать то, что хочется. Он думал, что делал как лучше. Не сделал ли он только хуже? Он уже давно желал извиниться за то, что буквально вынудил подругу стать лидером, взвалить на себя тяжелое бремя. — Я не прошу тебя бросить всё сейчас, но я прошу тебя не затягивать с поисками ответов, — взирая на лицо напарницы, он одновременно с тем позволял ей всматриваться в его глаза, не прикрытые ничем, даже повязкой – Коулсон уже знал правду, потому при нём Директор порой мог халатно относиться к черному элементу гардероба. Этот конфликт, противостояние интересов начался из-за необдуманных слов Фьюри. Ляпнул, не хотел говорить вслух, но сказал. Призрак ворвалась на его секретную базу подобно буйному ветру, сметая редких агентов и папки с бумагами. Избитая, окровавленная, потрепанная, она выглядела уставшей, потерянной. Она искала помощи. У него. Николас слушал, он уже знал о ситуации с Альтроном, обдумывал выйти из тени, но не решался действовать, считая, что если будет нужен, то его позовут. Позвали, но совершенно не так, как ему бы хотелось. Эрриаф без задорной улыбки, без огня в глазах и без шкодливого выражения лица, рухнула в кресло и постно попросила помочь. Вот именно в тот момент Фьюри, размышляя о своем, вслух высказал мысли, которые не должны были быть озвученными в этот день. Всего лишь просьба о том, чтобы она, Бьёр, взяла отпуск. А после в пустых глазах разросся настоящий смерч, преисполненный гнева, непонимания и обиды. Эрриаф подумала, что её посчитали недееспособной – слова, брошенные Стивом, а также мрачные мысли с последними событиями нещадно втаптывали девушку в уныние и самоистязание. Она слышала то, что хотела слышать, потому, невзначай оброненная мысль Фьюри обратилась для неё ударом. Он не хотел обидеть меня, теперь объясняла себе Фэр, желая пару раз удариться лбом об стену. — Да, — согласилась Бьёр, слабо, но искренне улыбаясь. На самом деле мало кто знал, как сильно Эрриаф устала от бездействия. Она зачем-то хоронила себя заживо, а потом скрывалась за очаровательной маской жизнерадостности. — Пожалуй, мне действительно необходим этот «отпуск», — лбом утыкаясь в мужское плечо, пробубнила она, признавая, что в отличие от друзей не пыталась искать решения собственной проблемы. — После обязательно возвращайся. — Да, — неопределенно ответила Фэр, надеясь, что когда она вернется, то ролей и масок у неё уже не будет и ей не придется подбирать ответы, которые бы не являлись не ложью, но и не правдой: — Обязательно, — расслабившись, она наслаждалась ощущением тяжести от ладони побратима, поглаживавшего её по голове. И запах его был прежним, но раньше именно она так успокаивала маленького Ника.***
Мужчина, тихо перемещаясь по кабинету, приблизился к дивану, чтобы аккуратно, не позволяя себе резких движений, поправить тонкий плед, которым ранее девушку укрыл Фьюри. После эмоциональной беседы, а потом обсуждения плана действий, Эрриаф попросила время на передышку, покорно соглашаясь с тем, чтобы напарник отправился к Бартону в одного. Ей действительно требовался отдых: голова у девушки кружилась, её тошнило, тело болело, а также начинался озноб. Как и начальник, Коулсон был обеспокоен состоянием Призрака, впрочем, та, заявив, что ей всего-навсего требовалось время на восстановление, завалилась на диван, почти что сразу засыпая. Она не проснулась ни тогда, когда Фьюри беседовал с агентами, разведывая обстановку, ни тогда, когда в кабинет заявилась пара Безликих, ни даже тогда, когда Директор пошел собираться в путь. Лишь напоследок мужчина укрыл напарницу пледом и попросил Филлипа присмотреть за Бьёр. Именно этим занимался Коулсон, наведываясь в кабинет Директора, чтобы оценить состояние Призрака. Ему до сих пор не верилось, что такая на вид хрупкая барышня, спокойно снесла ранение в живот. Когда Фьюри лично осматривал новые увечья Бьёр, ему на миг стало дурно от мысли, как его самого насквозь проткнуло бы ржавым штыком. Человек бы от такого умер, говорил он себе и ощущал металлический привкус во рту. К счастью, Фэр человеком не являлась, потому мужчины поверили, что и врач ей не нужен, хотя дальнейшее состояние девушки порождало желание как можно скорей отвести ту в медицинское отделение. Она убеждала друзей, что состояние это не из-за раны, она объясняла, что с этим сталкивалась уже несколько раз. Кто знал, как именно действовала ранее запечатанная сила на девичий организм, невесело отзывался в уме Коулсон. И как бы он ни относился к Локи, однажды забравшему его собственную жизнь, Фил, как и Фьюри, хотел верить, что лживый божок мог помочь Эрриаф. — Надеюсь, этот трикстер не посмеет причинить тебе вред, — вздыхая, поделился со спящей девушкой Филлип. — Но это позднее, а пока отдыхай, Фэр. В последний раз взглянув на спокойное лицо, мужчина зашагал на выход, аккуратно прикрывая за собой дверь. Погруженная в полумрак комната, освещённая одной лишь настольной лампой, наполнялась звуками мерного дыхания и жужжащей лампочки. Секретная крохотная база Фьюри всё это время позволяла Директору работать из тени. Действовать так, чтобы никто не смог обнаружить ни местоположения, ни активной деятельности. Скрытой от любопытных взоров других людей, сказал бы невольный зритель, наблюдавший за заботливой стороной одной из бывших жертв: — Конечно, не посмеет, — согласился он со словами ушедшего агента, отмечая, что шаги его давно затихли. — Разве могу я посметь причинить тебе ещё больший вред, Эрриаф? Присев на одно колено, Локи приблизился лицом к лицу спящей. Он редко когда приходил в Мидгард в своем физическом, истинном теле, зачастую используя иллюзии или фамильяров. Он держался так, чтобы никто не заметил ни его передвижений, ни того факта, что он вообще-то всё ещё жив. Только Фэр имела честь его увидеть, только она прикасалась и вдыхала его запах. И пускай девушка так неаккуратно делилась этим с друзьями, Локи не смел таить на неё обиду. После всего произошедшего он не имел на это права. Собственными руками нанес рану, буквально собственным языком осмелился нанести сокрушительный удар по столь тонкой, хрупкой связи, разбивая доверие Эрриаф к себе. Ему бы вернуться в прошлое, всё исправить, но нет. Он должен был смотреть вперед, и на этот раз Локи хотел всё сделать правильно, быть ответственным, внимательным. — И всё же… это неправильно, — хмуря темные, брови проговорил он вслух, стараясь использовать магию для анализа состояния девушки. Мало того, что ему нельзя было использовать силу на всю мощь, так ещё и этот амулет-оберег мешал видеть суть. Вот уж точно, подарок от учителя, подумал трикстер, вспоминая Совкира с его необузданной энергией и великим умом. Даже после смерти старик выигрывал и не позволял ученику превзойти себя – Локи как наяву слышал до боли знакомый смешок, недовольно отмахиваясь от воспоминаний о прошлом. Ему бы снять амулет, пройтись по телу взглядом, обласкать его ладонями, проникнуть в самую суть и понять в чем же заключалась проблема. Он не мог сделать этого ни разу: Фэр оберег не снимала, а если и делала это, то только под защитой Стрэнджа. Третьесортный маг, в уме оскорблялся Локи, считая, что земная гадалка уж точно не могла помочь его Эрриаф. Рисковать и будить Фэр лишь ради того, чтобы стянуть с её шеи незадачливое украшение, Локи не стал, позволил себе пройтись по ранам и помочь тем затянуться так, чтобы ни следа не осталось. Он не являлся лекарем, зачастую пропуская продвинутую науку мимо ушей. Как-то раз Совкир сильно ругался на младшего принца, попросту вынуждая того вызубрить пару томов с необходимыми на все случаи жизни заклинаниями. Как никогда Бог Обмана был благодарен учителю за строгость, потому что теперь, он мог и умел помочь залечить любые раны, даже если не целиком и не профессионально. Как бы там ни было, сейчас, когда он направлял собственную магию на травмированные участки, Локи ощущал, как девичья магия ластилась, тянулась к уже знакомому существу и тихо благодарила за помощь, за содействие, за то, что он не остался равнодушным. Не только Свет, но и Тьма ненавязчиво касалась его зеленого цвета энергии. Ему бы испугаться, отпрянуть, но разве он мог? — Ещё немного, Эрриаф, ещё совсем немного, — словно тайной, поделился он шепотом, ласково проведя по плоскому животу, где ранее виднелась рана. Ему, безусловно, не нравилось то, что происходило с Фэр, ведь ни озноба, ни подобной слабости тела быть по идее не должно. Головные боли, истощенная нервная система, эмоциональная нестабильность, всплески силы, — да, но не более. Встряхнув головой, трикстер откинул прочь навязчивые мысли, ведь на самом деле существовало тысячи причин в том, как протекали энергетические изменения в ядре. Да и к тому же он ни разу не смог полностью просканировать Эрриаф, учитывая, что ему всё время мешал амулет. Как бы хотелось выдернуть упрямую девицу из Мидгарда, но насильно увести он её не смел. Локи знал лишь то, что в Асгарде ей было бы лучше. Абсолютно верно, призрачная дева должна была вернуться с ним в Асгард, в который раз напоминал внутренний голос. Все эти изменения, боли, страдания и безумие являлись неким переходным периодом, с которым он хотел бы помочь ей справиться. Оставлять, а уж тем более бросать Эрриаф он ни в коем случае не собирался. — И раз ты просишь немного времени, то я дам его тебе. Ведь это ничто для нас, Богов, — тихо шепча, произнес он, оставляя поцелуй на виске и вдыхая полюбившийся естественный аромат девичьего тела. Локи надеялся, что Богиня Правды почувствует его, ощутит чужое присутствие. Он надеялся, что поцелуй получит отклик в девичьем сне, и драгоценная воительница раз за разом будет встречать его в своих дремах. Эрриаф, будучи во сне, насупилась, недовольно фыркнула и лицом уткнулась в маленькую диванную подушку. Может быть, в сон хитрый бог Обмана не пробрался, но физически девушка его верно почувствовала. Он был уверен, что призрачная воительница и в бодром состоянии отреагировала на его присутствие точно также. Хотя хотелось совершенно иначе.***
Эрриаф со скучающим видом вглядывалась в панорамное окно, наблюдая за солнцем, стремящимся за горизонт. Уже как несколько часов назад она вернулась в башню, до сих пор покореженную и не убранную клининговой компанией. Казалось, что время с момента ухода Мстителей здесь замерло: не было ни людей, ни робототехники, даже привычный и полюбившийся голос Джарвиса не радовал своим приветствием. Вспоминая последнего, Призрак понуро мотнула головой, сгоняя то ли слезы, то ли печальные размышления. Возможно, надеялась она, Старку удастся восстановить дворецкого. Нарочито громко вздохнув, даже зная, что её никто бы не услышал, Фэр отпрянула от широкой колонны, на которую ранее опиралась спиной. Девушка более не выглядела побитой или измотанной. Теперь же на щеках виднелся еле заметный румянец, а глаза блестели как прежде. Даже от раны не осталось ни следа, хотя Эрриаф была уверена, что тот должен был затянуться лишь со временем, но не столь быстро. Да и к тому же она ожидала в конечном итоге увидеть хотя бы маленький шрам. Однако ничего из перечисленного не произошло: чудным образом во время сна тело её исцелилось, словно бы по веянию волшебства. Фэр оставалась уверена, что помог ей именно Локи – тот будто нарочно оставил свой след в кабинете Фьюри. И ладно, если бы то являлось энергетическим следом, но нет. Наглый трикстер попросту воспользовался важным документом, оставляя на обратной стороне послание от руки. Бьёр даже думать не хотелось, как она объяснит подобного рода записку, испортившую договор с министром безопасности Бразилии. Узнай Фокстрот об этой шалости младшего Одинсона, он наверняка возжелает придушить того собственными руками – добиться содействия Бразилии оказалось сущим кошмаром. Впрочем, всё к лучшему, теперь думала блондинка, пальцами массируя виски. Вопреки правилам она не стала убирать волосы в хвост, решив пожалеть напряженные нервы, которые обращались головной болью. Локи действительно помог Фэр залечить рану, хотя она не знала, как и когда он появился, а главное, чем его прибытие сулило. Между тем, стоило признать, что он поступил, как благородный маг, и даже поделился собственной энергией, из-за чего девушка действительно выспалась и не ворчала, когда её разбудил Коулсон, сообщая последние вести от Директора. В тот момент Эрриаф не стала дожидаться транспорта, а воспользовалась порталом, понимая, что браслет, подаренный Стрэнджем, мог бы перенести её в его обитель лишь ещё пару раз. На самом деле так добраться до Башни куда быстрее, потому Бьёр рискнула, надеясь остаться незамеченной для чародеев. Как бы там ни было, но удача зачастую сопутствовала Эрриаф, и на этот раз девушка благополучно добралась до точки назначения, прибыв многим раньше, чем было необходимо. Фэр успела посетить не только душ, но и переодеться в запасной костюм, в уме нахваливая Старка с его прозорливостью и дальновидностью, ведь она бы никогда не стала создавать для себя несколько однотипных костюмов. Не совсем однотипных, поправила себя Бьёр, пяткой постучав по полу. Эти ботинки были легче, явно более усовершенствованные. Призраку только предстояло разобраться с функционалом новенького костюма, но интуиция подсказывала ей, что Тони не стал вносить кардинальные поправки без предупреждения подруги. С минуты на минуту должны были вернуться Мстители, а Эрриаф уже сто раз в уме прокрутила заученную причину-версию своего отсутствия в доме Бартона. Но не только это её беспокоило. Ник должен был не только предупредить всех о местонахождении Эрриаф, но и поставить все точки над «i», обличая истинное лицо Призрака и Бьёр. Блондинка как наяву слышала обвинения от Капитана, видела его укоряющий взгляд и кончиком языка ощущала весь спектр эмоционального негатива, обманутого мужчины. Да, она была уверена, что Стив воспримет это именно так. Может быть, это и являлось одной из причин её молчания? Конечно, было глупо искать причины и отмазки, но она, будучи существом живым, тоже совершала порой нелогичные поступки. Всё было просто, она заигралась, а потом побоялась разрушить красивый дом, фундамент которого строился не из лжи, но и не из правды. Рассуждая здраво: они с Локи похожи, они могут ходить вокруг да около, но никогда не смогут противоречить своей божественной сущности. Локи не скажет правды, Эрриаф не произнесет лжи. А мы действительно похожи, усмехаясь, согласилась Фэр, встрепенувшись, когда до чуткого слуха донеслись знакомые голоса. Она знала, что Мстители разделились: так Брюс и Тони направились в НЕКСУС, дабы не только найти хакера, который постоянно переписывал коды безопасности, воюя с Альтроном, но и помочь в этом нехилом для Старка деле; оставшиеся же члены команды держали путь к Хелен Чо, чей ум и технологии хотел использовать андроид. Беннер и Старк обсуждали нечто важное, немного спорили порой даже на повышенных тонах. Не ругались, но старались прийти к единому мнению, что, по всей видимости, немного отличалось. — Может быть, я смогу разрешить ваш спор, мозговитые братья? — Фэр улыбалась, скрещивая руки на груди и по-прежнему стоя около колонны. Видно было что Брюс хотел задать уйму вопросов лично Бьёр, по всей видимости, касательно её происхождения, организма, природе сил, службы на ЩИТ и многое другое, однако рта мужчина раскрыть не успел. Старк столкнувшись с белесыми глазами и будто бы получив важные для него ответы, в привычной для него манере начал повествовать о результатах похода в НЕКСУС. Эрриаф испытывала благодарность, потому что Тони никогда не лез в её личные дела, старался обходить стороной дверь с названием «тайное» и избегать те темы, от которых блондинка хмурила брови и отводила взгляд. Старк Бьёр уважал и уважение это проявлял в терпении. Он, безусловно, как и Беннер имел множество вопросов, но торопить и уж тем более беспокоить Эрриаф не желал, потому игнорировал собственную совесть, указывавшую на немного понурого, но смирившегося Брюса. Счастье Фэр нельзя было описать словами: тот, кто мешал Альтрону взломать коды доступа НЕКСУСа, был никто иной как Джарвис. Только услышав эту новость, девушка первой же затолкала друга в спину, торопя Старка, чтобы тот наконец-таки подключил питание Башни и позволил драгоценному дворецкому занять свое место. Недолго братья по интеллекту вели мирную беседу, ведь, когда речь снова зашла о том, что Мстители отвоевали у Альтрона новое тело, а Хоукай занялся работой курьера, доставляя важный груз к двум гениям, Беннер и Старк затеяли прежний спор. Тони хотел отдать новосозданное тело Джарвису и уговаривал помочь ему с этим. В то время как Брюс противился идеи, боясь получить второго, но уже более совершенного Альтрона. Так настраивая компьютеры и процессоры, два гения не могли сойтись в едином мнении, а Фэр не лезла в этот спор, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, ей создание нового детища претило, поскольку прошлый опыт действительно не увенчался успехом, но с другой стороны, что-то внутри нее даже не шептало, а напрямую подталкивало к содействию. На самом деле в её глазах Брюс, как и Тони, словно бы просил прислушаться к нему, вдуматься и принять решение её, Бьёр. Как странно, подумала девушка, припоминая последний разговор с Ником, они также обсуждали, что Фэр зачастую выслушивает просьбы, так было и с его призывом присоединиться к Мстителям. Она, конечно же, сделала так, как хотел напарник. Не совсем, вдруг ответила она другу, вернувшись к воспоминаниям, воображая себе эту сцену. Меня просят, но решение принимаю только я, говорила Эрриаф побратиму, различая на его лице появившуюся ухмылку, потому что она права, но и в его словах существовала доля правды. Тони со звонким стуком опустил кружку с кофе не стол, тем самым выдергивая, потерявшуюся в думах, Фэр. Они всё так же спорили, являли миру всевозможные доказательства правильности или неправильности создания того идеального защитника для Земли. Фьюри был прав, когда сказал, что главенство над Мстителями Эрриаф взяла только по его просьбе, но вот реально управлять и отдавать приказы девушку никто не заставлял, она делала это по своей инициативе. И раз даже теперь два ученых ума не могли разрешить состоявшуюся дилемму, то она, будучи лидером, была обязана взять ношу выбора на себя. Сейчас должно получиться, решила про себя Бьёр, но озвучить ответ не успела, Джарвис опередил её, предупреждая троицу о прибытии Клинта с грузом. Ринувшись к джету, все дожидались, пока тот приземлиться и откроется входной отсек. — Я не знаю как, но вытащить этот саркофаг просто так не удастся, — предупредил Клинт, замолчав, когда увидел Эрриаф живую и невредимую. — Ну, с этим уж мне сил хватит помочь, — усмехнулась Фэр, обещая себе поговорить с Хоукаем чуть позже. — Тони, бери костюм и потащили.***
Разжав пальцы и позволив контейнеру с громким звуком упасть на пол, Фэр под в удивленные вытянутые лица Беннера и Бартона похлопала ладонями, как бы сбивая с них возможную пыль. Скрывать силу ей более не было необходимости, ведь лицо Призрака было раскрыто, да и к тому же теперь, она ощущала некую уверенность в том, чтобы поведать команде и о своей божественной сути. — Женщина-Халк не иначе! — весело прокомментировал Старк, выходя из костюма и по кругу исследуя контейнер с телом. — Почему бы и нет? Халк есть, Халкбастер есть, а вот женщины Халка нет. — Какое досадное упущение, — согласился с ней Тони. — И я о том, гений! — Вы теперь собираете Халко-комбо? — вклинился в беседу Клинт. — Как бы я хотел, чтобы вы остановились, — потирая переносицу, негромко будто для себя произнес Брюс, абсолютно не надеясь на то, что трио шутников внемлет его словам. Впрочем, ученый зря беспокоился, поскольку, услышав завуалированную просьбу, троица засмеялась, выплеснула излишние эмоции и разошлась кто куда: Тони к компьютеру, Клинт на поиски Наташи по секретными шпионским каналам, а Эрриаф буквально с ногами залезла на крышку подобия саркофага. Брюсу бы начать беспокоиться, что не нужно так небрежно с технологией, но вспомнил, что эта самая технология уже столько пережила, что в глазах его выглядела подобно миниатюрному бункеру. Фэр ещё несколько минут вглядывалась в желтое блеклое пятно на лбу искусственного человека. Камень Разума хранил молчание, будто бы специально избегая внимания со стороны холодных белесых глаз. Девушка бы посмеялась, но сдержавшись, позволила одной только усмешке появиться на своем лице. Хитрец, подумала она, увидев, как на секунду засветился камень, а после снова притих. Эрриаф ощущала его, не слышала мыслей или эмоций, но она словно наперед знала то, что хотел ей передать этот реликт. В некоторой мере это напоминало общение с Тесс, но даже с тем она могла перекинуться парой слов. В голове у девушки крутилось множество вопросов, переживаний, страхов, и ей действительно хотелось выплеснуть всё это, ведь кто как не Камень Разума мог дать ей ответы? Этот Брат всегда был самым умным, вдруг всплыло воспоминание. Да, Тессеракт говорил ей, что если Камень Силы вел себя, как эгоистичный и самоуверенный подросток, то Камень Разума прослыл всезнающим и вечно скучающим хитрецом. Желтое свечение едва увеличилось, и Фэр ощутила, как потянулось к ней остаточное сознание реликта, желая дотронуться. Дернувшись в порыве инстинкта самосохранения, девушка замерла, стараясь не привлекать к себе внимание двух гениев, вновь обсуждавших план дальнейших действий с искусственным телом. Нет, потерпи, уговаривала себя Эрриаф, зажмурив глаза и не двигаясь с места, она позволила едва ли знакомой энергии прикоснуться к себе. Камень Разума действовал робко, словно боясь спугнуть столь недоверчивое создание, впрочем, ощутив чужое дозволение, сделал то, что так хотел и затаился, более не реагируя на окружающий мир – он был вполне доволен результатом. — Я разрешаю, — спокойно проговорила Эрриаф и, спрыгнув с контейнера, направилась к Хоукаю, которому обещала помочь с поисками Наташи. — Что? — не понял Брюс. — Спасибо, — поблагодарил Старк. — Брюси, за работу!