Северянин так и не дал ответ на мой вопрос, сказав лишь, что был бы рад видеть меня среди них, но Хранителем нельзя стать по принуждению. И тут мне вспомнилось, что говорил мне Кромешник по поводу Джека. От этого мне захотелось захохотать и возразить старперу, но тактично воздержалась, кивнув головой. Он, видимо, понял, что я не желаю находиться здесь сейчас, поэтому отпустил, открыв окно.
С Северного Полюса, я направилась в тот самый городок, в котором состоялось «крещение» Джека Фроста. Я очень любила проводить время в раздумьях у того озера около леса. В этом месте я чувствовала уединение с природой и с самой собой.
Так как на улице осень, было свежевато и, как я и предчувствовала, пошел сильный ливень. Я уселась на ветку дерева, по своему обыкновению. Сезон осенних дождей, как никак, я считаю самым красивым: опадают листья золотым дождем, а дождь смывает все грехи. Дождь очищения лил стеной, иногда освещаясь вспышками молний, после которых громыхало, будто небеса — это тяжелый стол, который передвигают по деревянному полу. Иногда гром звучал оглушительным треском, после которого маленькие дети, обычно, прячутся под своим одеялом.
Дерево, на ветке которого я сгромоздилась, росло напротив маленького озера, по которому крупные капли пускали волны и, казалось, все озеро ходило ходуном. Листья, которые еще не опали, слабо помогали от дождя. Но мне это было и не нужно, так как мы, духи, не можем простудиться, от чего наблюдение за таким природным явлением доставляло еще большее удовольствие.
Я не заметила, как задремала. Мне снилось, что я все также сижу на ветке дерева, но уже в совершенно ином месте. То, что было вокруг меня, походило на парк развлечений и отдыха. Я видела батуты, качели, искусственные прудики со скамейками рядом с ними, колесо обозрения и всякое такое. Земля была ближе, чем мне показалось.
— Джуни, ты идешь? — послышался женский голос у меня за спиной. Я, точнее та, кем я сейчас была, утвердительно угукнула, схватилась за ветку и, покачавшись немного, спрыгнула на мягкую траву.
Мой взгляд перешел на скамейку рядом с этим деревом. На ней сидели мужчина с женщиной, а рядом носился какой-то светло-русый мальчуган, лет десяти, с пластмассовой игрушкой в виде самолета-истребителя.
— Поехали. — сказала темно-русая женщина, глядя на меня.
Я, та, кем я сейчас была, кивнула и подбежала к женщине… И тут я резко проснулась, ощущая легкую боль и влажность. Я грохнулась с дерева, прямо в кусты. Благо, спала без крыльев, а то, мало ли сломала бы.
— Что это было? Кто эти люди? Что вообще происходит в последнее время? — крутилось у меня в голове и, казалось, я не слышала своих мыслей.
Ливень промочил меня насквозь, но я все стояла у озера, собираясь с мыслями и думая, что с этим делать. И тут меня словно осенило.
— Кромешник! — невольно вскрикнула я под эмоциями самой себе. — Он хотел мне там что-то рассказать? Что ж, сейчас самое время раскрыть все карты.
Я подняла голову к небесам, почувствовав что-то необычное. И увидела необыкновенной красоты просвет. Через этот просвет можно было разглядеть двойную радугу. Потом, облака закрыли дыру и сверкнула вертикальная фиолетовая молния с того места, где только что был просвет. Дождь, на мгновение, перестал лить. Прогремел гром, словно какая-то немыслимая сила разрывала само небесное полотно, сам воздух содрогнулся, и вновь ливануло с новой силой.
—
Аллилуйя! — заорал чей-то мужской голос из какого-то двора.
— И вправду, красота… — пролепетала я себе под нос. —
Но Бога нет, есть лишь вы, мы и Луноликий… и Дьявол. Кто-то же ответственен за тот пиздец, который все делают, но никто не может контролировать...
Я дождалась темноты и, когда во всем городе зажглись фонари, подлетела к самому первому переулку, где лампочка от фонаря работала на ладом. Вся мокрая, я вступила в беспросветную тьму. Напоследок, фиолетовая молния сверкнула за моей спиной и раскатился гром.
Я находилась где-то на нижнем уровне его подземелья-логова, стены и пол которого покрывал тонкий слой черного мха, липкие лужи под ногами, воняло сыростью и чем-то трупным. Я подняла глаза наверх, смотря на навесные мосты на различных этажах в самых разных направлениях. Где-то там, наверху, та самая платформа с его глобусом и навесными клетками. Раскрыв крылья, я присела и, с прыжка, взмахом подняла себя на пару метров.
Сделав пару взмахов для приземления, я встала на ту самую площадку с глобусом и… никого и ничего не увидела. Я свистнула в попытке призвать одно из его существ, но он лишь эхом разошелся по всем этажам и коридорам.
— Эх, да чтоб тебя! — мой голос также разошелся эхом. — Ночь. Работать пошел. Я его сейчас вряд-ли найду. Мъех, а ждать некогда! — я пыталась вспомнить, как его все время находят или как он меня находил года так три назад. Я щелкнула пальцами, громче, чем я рассчитывала. — Точно! Он же учил этому! Так, нужно собраться…
Я встала на одно колено, положив ладони на холодный каменный пол. Сконцентрировавшись на нем, я словно перенеслась на его место и поняла, где он находится. Придя в себя, «вернувшись в свое тело», я сиганула в первое попавшееся затемнение и растворилась в темноте.
На мое удивление, тень перенесла меня именно в ту комнату, в которой он был сейчас.
— Ох, нихера се… — тихо ругнулась я под нос, но мое появление не осталось для него незамеченным. Я сложила крылья, чтобы по максимуму быть тихой и не свернуть что-то плохо лежащее.
Я встала по правую сторону от него, не мешая его работе. Он, сконцентрировавшись на маленькой девочке, держал свою ладонь над ее головой, выпуская из своих длинных пальцев черный песок. Она тяжело и неровно дышала, иногда всхлипывала и забавно дергала ножкой.
Спустя эти три года, я поняла, что так ни разу не навестила, даже просто так. И сейчас, когда я снова увидела ту высокую тощую фигуру в черной мантии, я чувствовала его присутствие, его ауру, пробирающую до мурашек экстаза. Мысленно дав себе пощечину, я собрала мысли в кучу и сформулировала вопрос. Но, пока он занят, я не смею его отвлекать.
Как он мне объяснял свой ход работы, нельзя пугать ребенка до состояния пробуждения. Вот и сейчас. Он остановился, подойдя к черте, убрал свою длинную, мертвенного цвета, ладонь со лба девочки, оставив ее в покое. Он выпрямился в полный рост, обернувшись ко мне, сверкнул своими желтыми глазами, в которых медленно угасала сосредоточенность.
— Слушай, — начала я вполголоса, — ты хотел рассказать… про ту девушку, которую не спас… — от моих слов, его глаза округлились, то ли в страхе разбудить ребенка, то ли от возмущения происходящего. — Понимаю, время неподходящее, ты работаешь, но…
— Почему ты решила спросить об этом именно сейчас? Я могу и «отлучиться», но лучше нам поговорить в другом месте.
Он схватил меня за запястье и шмыгнул в ближайшую тень-телепорт. На секунду, мне показалось, что его ладонь стала теплее.
Тьма расступилась и мы оказались… в той самой больнице, в которой я проснулась. В этой части света было уже утро. Алый восход солнца протекал через все щели здания. Казалось, осыпавшейся штукатурки и пыли стало гораздо больше, чем когда я была здесь в последний раз. Я недоверчиво и обеспокоенно посмотрела на Кромешника, который, с легкой неприязнью, медленно откинул краешек пыльного одеяла и присел на кровать, сжав свои кисти в замок, с серьезным выражением лица. Но, когда он вновь поднял на меня свои желтые глаза, его суровость сменилась на незаметную тоску и, часто знакомый взгляд, нежелание говорить правду.
— К-как? Откуда ты узнал про это место? — вполголоса, дрожаще, начала я. — Почему мы здесь?
Темный дух перебил меня жестом.
— Я понимаю, у тебя много вопросов и ты не понимаешь всего происходящего, но постарайся заткнуться. — он сверкнул своими глазами, от чего слова застряли в горле, и я осела. — Мне самому тяжело говорить об этом. Я долго тянул с этим разговором…
Чтобы ему, Повелителю Кошмаров, самому Бугимэну, было что-то тяжело рассказать? От его былой скупости эмоций не осталось и следа, обнажая его истинные чувства и мысли, становясь открытым. Ни разу я не подозревала, что он может чего-то испугаться. И я озадаченно, не отрывая от него глаза, присела на колени на пыльный и грязный пол.
— Позволь спросить самое простое… Как давно мы знакомы?
— Давно.
***
15 лет назад.
Питч, как всегда, делал свой ночной «обход» в поисках интересной жертвы для своих кошмаров. Из дома в дом попадались самые обычные дети со своими самыми неинтересными и обыденными страхами. Кто боялся стоматологов, кто больших собак, а кто и вовсе боялся папиного ремня. Засылая в них свои кошмары, ему не доставляло это особого удовольствия.
Пройдя через тени к очередной комнате, он очутился в детской семилетней девочки. На полках лежали книжки для первоклассника и другие канцелярские принадлежности. На стуле лежала приоткрытая спортивная сумочка. Без особого интереса, Кромешник еще шире приоткрыл сумку и увидел черную футболку с такими же шортами и такие же черные балетки на резинках. Так же лежал прозрачный пакетик со шпильками для волос.
— Ага… танцунья значит. — взял себе на заметку Повелитель Кошмаров.
Сама девочка спала с приоткрытым ртом.
Внезапное появление золотой песчаной линии из окна заставило Кромешника плавно и тихо отскочить от кровати. Золотая линия собралась в клубочек над головой девочки, затем изменил форму на… хищное и агрессивное животное — ягуара. Он бегал над головой девочки, резкими рывками, меняя направления. Питч, с интересом, подошел поближе, наблюдая за песчаным зверьком. Внезапно у ягуара появились крылья и он полетел на Кромешника. Тот пригнулся, давая пролететь странному существу. Летающий ягуар проделал круг в комнате, после чего спикировал обратно к девочке. И тут ягуар, встав на задние лапы, обхватил себя крыльями и… превратился в эту же девочку, но возрастом чуть постарше. Тут Кромешника одолел интерес и он проникнул в сон спящей.
Попав в сон, ему сразу бросилось в глаза необычная местность. Это были джунгли, но какие-то не такие. Больше походило на испытательный полигон, утыканный камерами и прожекторами. Вдруг ему внутри что-то подсказало уйти с дороги, что он и сделал, когда почувствовал за собой, как кто-то бежит. Он отскочил в сторону, давая какой-то группе людей в странной одежде пробежать мимо него. Ему стало интересно, куда они бегут, поэтому, наколдовав из своего черного песка кошмарного коня, поскакал вслед за группой. Судя по тому, что они пытались друг от друга избавиться, это были соревнования, но не на жизнь, а на смерть. Почему он так решил? Потому, что какой-то бугай, пытаясь спихнуть ту самую девчонку, сам упал в какое-то озеро, где его тут же сожрала какая-то тварь.
И вот, из пятнадцати человек осталось лишь четверо: та девочка и три мужчины лет восемнадцати~двадцати трех. После извилистого поворота их всех ждал сюрприз — обрыв, бездонный и очень широкий. Парень, бежавший впереди девушки, запнулся о свои ноги и свалился туда с продолжительным воплем. Девочка же, не сбавляя скорость, бежала позади всех, но, когда два парня резко затормозили, она, не сбавляя скорости, превратилась в ягуара, набирая скорость. Двое парней испугались, услышав рык позади себя и, обернувшись, увидели перед собой зеленоглазую машину для убийства, которая, подпрыгнув, полетела вперед, сбивая в пропасть крупного парня, который также издал предсмертный крик. Сам же ягуар тоже начал стремительно падать вниз, как вдруг, из его спины появились большие черно-синие, как у ворона, крылья, на которых хищник пролетел до другого края обрыва, где был так называемый финиш. Питч же смотрел на все это с нескрываемым удивлением, даже шоком. Он не мог представить, чтобы Песочник давал такие сны. Повелитель Кошмаров не мог даже припомнить что-то подобное.
Выйдя из сна маленькой девочки, он заметил, что не нарочно изменил его своим прикосновением, сделав золотисто черным. Но на лице девочки не было ни капли страха, а даже что-то вроде удовольствия.
— Странный человеческий детеныш… — сказал вполголоса Кромешник, но даже этого хватило, чтобы девочка начала просыпаться, от чего он очень быстро забрался под стол, так как кровать не имела пустого пространства под собой, а были ящики с бельем.
Девочка немного приподнялась, разлепляя свои сонные глазки.
— Какой интересный сон… — сказала она тихо, улыбаясь в пустоту перед собой. — Не забыть бы.
От этих слов, Питч еще больше удивился, сверкнув глазами. Что явно не укрылось от девочки. Она повернула голову туда, где прятался дух кошмаров. Девочка встала с кровати и подошла к столу. Присев на корточки, она решила дотронуться рукой до чего-то сидящего там, но нащупала лишь стенку. Слегка взгрустнувшая, она забралась обратно под одеяло.
Убедившись, что она уснула, Повелитель Кошмаров вышел из тени за шкафом и принялся за свою работу.
— Как тебе такое, деточка? — спросил он у себя в голове, насылая кошмары.
Лишь на третий кошмар, он нащупал себе почву, подобрав идеальные пугалки. Теперь ей было не так весело, как от сна Сэнди, подпорченного Питчем. Ему очень нравилось это занятие. Лишь с наступлением рассвета, он покидал спальню семилетней девочки, а с наступлением ночи вновь приходил к ней. Не всегда для того, чтобы напугать, но еще для порчи снов Песочника. Делая полнейшую смесь сна и кошмара, он наблюдал за тем, как воображение маленькой девочки дополняет или справляется с этим, добавляя свои детали сюжета.
Кромешник и не заметил, как подсел к этому занятию на годы. Из-за некоторых неудачных подглядываний во снах девочки, он мелькал своей тенью, как пасхалкой. С годами, девочка не забывала образ первого необычного сна и тени высокого человека. Она пыталась нарисовать его, но у нее не выходило в этом занятии от слова ничего. Так же, к удивлению Кромешника, она научилась почти полностью контролировать свои сны, пытаясь познакомиться с таинственной личностью, приходящей к ней почти каждую ночь, насылая кошмары.
