Somebody Out There / Кто-то там

Тэиль проснулся от нерешительного стука во входную дверь - он не ждал гостей сегодня, особенно в такую рань. К счастью, парень уже принял душ и почистил зубы, готовясь к встрече в девять утра, которую неожиданно отменили. В силу сложившихся обстоятельств, Мун вернулся в комнату и безуспешно пытался дочитать "Аристотель и Данте", прежде чем снова уснул. Трель дверного звонка раздалась ещё раз, заставив его подняться с кровати и пойти на звук, со сдвинутыми на нос очками и беспорядком на голове.        - Кто там? - несмотря на все доводы разума и советы всех умных советчиков в мире, он открыл дверь, прежде чем человек за ней успел ответить.        Тэиль замер, и у него перехватило дыхание. На него смотрел Джонни, удивлённый так же, если не больше его. Ёнхо ещё не вернулся в Чикаго, сказав, что у него остались дела в Сеуле. Они улетели в Корею в один день, но в разное время, и с тех пор не общались. Конечно, Тэиль хотел связаться с ним, но если Со приехал лишь ненадолго и вскоре снова уедет, Муну лучше заставить себя поверить, что их встреча была ни чем иным, как приятным сном.        - Хён... - неуверенно произнёс младший.        - Джонни, - выдохнул Тэиль, не зная, что ещё сказать. - Что ты здесь делаешь? - он наклонил голову, будто спрашивая: не должен ли Джонни задавать ему этот вопрос?        - Хотел проверить дом и познакомиться с арендаторами.        - Аа, - старший неловко откашлялся. Несмотря на признание в том, что он скучал, Тэиль не знал, на какой стадии отношений они были и понятия не имел, как себя вести. - Ну, со мной ты уже знаком.        Ёнхо изумлённо открыл рот, будто ожидал этого ответа, но всё равно был удивлён.        - Входи, входи, - он отошёл в сторону, позволяя парню зайти на порог квартиры, которая однажды была их домом и местом, где Тэиль начал осознавать, что то, как он хотел утонуть в глазах своего лучшего друга, было ненормальным для человека, который называл свои чувства "просто лёгкой влюбленностью". Ёнхо остановился посреди гостиной, смотря на выделяющуюся среди всего фотографию, которую Тэиль поставил туда почти три года назад. Он притворился, будто не против, что его сердце буквально выставлено на показ через это фото. Вместо этого Тэиль сходил на кухню, чтобы набрать стакан холодной воды и поставить его на журнальный столик в зале. Джонни продолжал осматриваться, удивляясь, как квартира изменилась и одновременно осталась прежней.        - Давно ты здесь живёшь? - спросил он, вероятно думая о череде жильцов, когда, на самом деле, жилец был только один.        - Четыре года, - ответил Мун, заставляя парня поднять взгляд. Он посчитал год, когда они жили здесь вместе. - Я никогда не уезжал.        Выражение лица Джонни было нечитаемым, и Тэиль не мог понять, было его решение мудрым или нет.        - Почему ты не съехал?        - Не смог, - тут же признался старший. - Я нашёл новую квартиру, она была идеальной. Рядом со студией, намного меньше, с небольшим балконом, и в ней не было повсюду следов тебя, - он остановился, когда уголки губ Джонни чуть опустились вниз и он нахмурился. - Но каждый раз, возвращаясь сюда, чтобы собрать вещи, я просто не мог заставить себя покинуть это место, - он медленно пододвинул стакан воды к парню. - Сначала выпей.        Ёнхо молча взял стакан и сделал глоток, тихо поблагодарив его. Он продолжил обследовать квартиру, подбирая всё, что попадалось под руку. Наконец, он достал коробку, которую Тэиль положил под кофейный столик вчера вечером. Старший хотел остановить его, но парень всё равно знал о содержимом, так что это не было бы сюрпризом. Мун просто позволил открыть её. Он называл её Коробка жалости. Годы жалости, слабости и глупости, тщательно собранные в одном месте. Фотографии Джонни, постановочные и внезапные, билеты в кино, первая тетрадь с конспектами, написанная им для Муна, платок, который Джонни оставил в его комнате в ту ночь, когда он плакал после признания Сычёну. Коробка жалости называлась так, потому что Тэиль упорно повторял, что влюблён в другого, но не хранил ничего, напоминающего о нём, даже когда они с Сычёном жили вместе. Он плакал, ведь чуть не разрушил дружбу лишь потому, что не мог разобраться в себе, и потому что человек, которому он должен был признаваться в чувствах, сидел рядом на полу и плакал вместе с ним.        Джонни открыл коробку, рассматривая содержимое.        - Аа, - кивнул он, как только пришло осознание. - Не думал, что она действительно существует.        Тэиль приподнял брови, не понимая, как сильно Джонни отказывался верить, что у него был шанс. Неужели он вёл себя настолько холодно, что заставил его думать, что никогда не полюбил бы его? Он действительно заставил его чувствовать это?        - Прости, если заставил думать, что это никогда не может произойти, - произнёс он тихо, пытаясь маленькими шагами начать говорить Ёнхо только правду.        Парень кивнул; его глаза были прикованы к фотографиям, которые старший собирал несколько лет. Некоторые были относительно недавними: с вечеринки в честь его дня рождения три года назад, их совместное фото в кровати, где они обнимаются и улыбаются, фото перегнувшегося через ограду балкона Джонни в попытке достать лист камфоры, фото, где он ест хлопья за столом, где смотрит американский ситком, сидя в окружении коробок... и множество других. Он не пытался сосчитать, но был уверен, что их было больше сотни.        - Ты хранишь здесь годы фотографий, - отозвался он, говоря скорее самому себе.        Ёнхо достал конверт, с любопытством переворачивая его. Аккуратным почерком в строке получателя было выведено его имя и адрес в Чикаго. Он перевёл взгляд на Тэиля, затем снова на запечатанный конверт.        - Год назад, - вздохнул Мун, готовясь к объяснениям. Это было одной из тех вещей, которые он запрещал признавать даже самому себе. - Когда управляющая домом отдала мне счёт за оплату аренды, она вдруг приложила к нему телеграмму для тебя. На ней был твой точный адрес. На мгновение я так обрадовался, - парень выглядел подавленным, горько улыбаясь. Он до сих пор помнил, как быстро начало биться его сердце при осознании, что у него есть контактные данные Джонни. - Я написал тебе письмо. Спрашивая, когда ты вернёшься, почему не оставил мне свой новый номер и можем ли мы всё ещё общаться, - его голос неконтролируемо дрожал. Была причина, по которой письмо находилось в Коробке жалости: в ней также были вещи, о которых он жалел. - Но потом я подумал: ты мог стать счастливее. Ты мог наслаждаться жизнью, и там тебе было лучше. Поэтому я не отправил его, - он тепло улыбнулся и шагнул в коридор, открывая дверь в меньшую комнату.        Глаза Джонни загорелись, и по лицу стало ясно, как его внимание мгновенно сместилось.        - Они всё ещё здесь! - парень широко улыбнулся, начиная рассматривать свои книги и инструменты. - Тэн с Тэёном не забрали их?        - Я попросил не делать этого, - пожал плечами Тэиль, очевидно опуская тот факт, что он чуть не умолял их. - Плюс, зачем напрягаться, если я до сих пор живу здесь.        Ёнхо кивнул, соглашаясь, что это было логично. Он прошёл вглубь комнаты, бережно проводя пальцами по хорошо организованным книжным полкам, иногда высматривая конкретные названия.        Дойдя до конца, он развернулся к противоположной стене, где хранились музыкальные инструменты, и сел перед синтезатором. Тэиль наблюдал за его действиями, стоя на месте, пока Джонни расслаблял руки, чтобы сыграть короткую мелодию. Мягкие, повторяющиеся ноты заполнили комнату, и Мун сразу узнал композицию «Spiegel im Spiegel».        Джонни играл нежно, так нежно, и Тэиль чувствовал себя зачарованным - попавшим в чужой мир. Его ноги будто не подчинялись ему, начиная идти вперёд, тихо подводя его к музыканту.        Он следил, как пальцы Джонни двигались на клавишах, нажимая так аккуратно, будто синтезатор развалится на части, если он надавит чуть сильнее. Со немного подвинулся, приглашая Муна сесть рядом. Он опустился на освободившееся место, чтобы играть повторяющиеся части, пока Джонни отвечал за остальное. И хоть Spiegel im Spiegel не была дуэтом, они играли вместе, звуки пианино наполняли не только комнату, но и их пальцы.        Композиция наконец закончилась, и комната погрузилась в тишину, которую оба парня не хотели нарушать.        - Синтезатор всё ещё настроенный, - прокомментировал Джонни едва слышно.        - Я регулярно играю на нём, - ответил старший. - И часто протираю пыль.        - Спасибо.        - Не за что, правда. Это твои вещи, так что... - он замолчал, не желая раскрывать свои чувства без разрешения с другой стороны.        - Так что? - подтолкнул его Джонни.        - Я не мог заботиться о тебе, потому что ты уехал, - признался Тэиль, твёрдо решая с этого момента говорить только правду. - Поэтому решил заботиться о твоих вещах. Это хорошо отвлекало.        Ёнхо медленно развернулся к нему, перенося правую ногу через сидение и разводя колени в стороны, а затем потянулся к руке парня. Тэиль опустил взгляд на их сцепленные ладони и не смог остановиться. Все эти годы он представлял, что почувствует, если снова возьмёт его за руку вот так. Он думал об этом так много раз.        Но мечты не могли сравниться с реальностью. Джонни подался вперёд, прислоняясь своим лбом к его плечу, дыша коротко и сбивчиво. Тэиль крепко сжимал его руку, будто, если он отпустит, Со снова исчезнет. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох, заставляя себя действовать разумно. Шаг за шагом.        Джонни медленно поднял голову, утыкаясь подбородком в его плечо.        - Хён, - прошептал он необычайно тихо, и Тэиль вдруг осознал, что закрыл глаза. Распахнув их, он направил взгляд на младшего. Ёнхо не был к нему так близко со времён их последнего поцелуя, за месяц до своего отъезда. Может, это было похоже на прощание в аэропорту, но то мгновение было наполнено болью. Это же наполнено предвкушением.        - Хён, - шепнул он снова. В этот раз Мун повернул к нему голову, отчаяние плескалось в его душе, сковывало сердце - всё в нём снова страстно желало Джонни. Со мягко сжал подбородок парня, нежно поглаживая его большим пальцем. Это успокаивало волну эмоций внутри Тэиля. Будто младший мог его контролировать: он был абсолютно бессильным, когда речь заходила о Джонни. Их лбы соприкоснулись, дыхание стало одним на двоих, и это было почти слишком. Грудь Тэиля щекотали пузырьки из чувств, поднимаясь всё выше, и казалось, что он не сможет больше их сдерживать.        Мун продолжал издавать тихие рваные звуки, будто пытался не выпустить льющиеся наружу слова.        Влюблённость в Джонни постоянно пугала его. Не потому что он боялся этого чувства, но потому что знал, что мог ранить его. И Со позволил бы это сделать. Джонни оставил легкий поцелуй на его мокрой щеке - из-за слёз, которых он не почувствовал.        - Мне жаль, - приглушённо произнёс парень, обжигая дыханием кожу Тэиля. - Тебе было больно? - он хотел соврать, убедить его в обратном. Но пообещал больше ничего не скрывать. Поэтому он кивнул. - Мне так жаль, - Ёнхо уткнулся ему в шею, заходясь в рыданиях и оборачивая руки вокруг старшего.        - Уверен, тебе тоже было тяжело, - вымолвил Тэиль сквозь икоту. - Но это было так тяжело, Джонни.Так тяжело, - в этот раз он почувствовал, как слёзы брызнули из глаз. - Я так сильно скучал по тебе.        - Иногда становилось так одиноко, даже если кто-то был рядом, я всё равно оглядывался и искал тебя, - слёзы душили его: он наконец-то открывал своё сердце. - А тебя не было, я нигде не мог найти тебя.        - В большинстве случаев, я занимал себя каким-то делом. Работой, уборкой, прогулкой, хоть чем-то - чем угодно, лишь бы перестать думать о том, что только ты способен заполнить эту пустоту. Но ты исчез, и сколько бы я ни умолял, Юта отказывался давать твой номер.        - Только лишь раз, - Тэиль глубоко вздохнул. - Только раз. Я хотел получить от тебя сообщение. Я хотел услышать твой голос, хотел знать, что ты существуешь и не был просто порождением моего воображения.        - Иногда я представлял, будто ты лежал рядом и мирно спал, а когда просыпался, тебя не было. Однажды я просто сидел на кровати и не мог снова уснуть. Меня предал мой собственный разум, заставив поверить, что ты вернулся, когда в реальности это было не так.        - Мне жаль, - Джонни плакал, прижавшись к нему, дрожа и тяжело дыша. - Мне очень, очень жаль.        Тэиль поднял его лицо, блестевшее от слез, и его первым порывом было стереть их. Он ненавидел боль - но больше всего он ненавидел, когда боль испытывал Джонни. Парень нежно взял его лицо в ладони.        - Не знаю, смогу ли я вынести, если ты снова уедешь, - признался Тэиль. - Если ты собираешься уехать и не возвращаться несколько лет, пожалуйста, скажи мне. Я хочу принять это одним прямым ударом. Не хочу привыкнуть и снова быть брошенным, - он вздрогнул: душевная боль ощущалась как физическая. - Пожалуйста, - старший вздохнул. - Если ты собираешься снова покинуть меня, пожалуйста, не заставляй помнить, как это - когда ты рядом. Позволь мне думать, что это было лишь сном.        Джонни крепко сжимал его ладонь, другой вытирая слёзы с его лица.        - Я возвращаюсь в Чикаго в следующее воскресенье.        Сердце Тэиля рухнуло вниз. Зажмурившись, он начал убеждать себя, что это ему лишь снится.        - Но я вернусь обратно через пару недель.        Мун поднял на него выжидающий взгляд, чувствуя своё учащённое сердцебиение.        - Мы открываем новый филиал в Сеуле, - объяснил младший с тёплой улыбкой на лице, которая успокаивала как ничто на свете. - И я буду руководить им. Штаб квартира останется в Чикаго, так что придётся много летать туда-обратно. Но моя основная работа будет в Сеуле.        Тэиль пытался подавить улыбку, закусывая губу, и не делать поспешных выводов.        - Я возвращаюсь.       

***

       В связи с недавними профессиональными успехами Тэёна было решено устроить огромную вечеринку, и отказы не принимались. Ну, разве что от пары молодожёнов, которые проводили в Японии медовый месяц. Хотя особого желания не было, Тэилю пришлось принарядиться по этому случаю. Празднование обещало быть масштабным и Мун несколько раз вежливо отклонял приглашение, но Тэён настоял на своём. Все мысли старшего были заняты их прерванным разговором с Джонни в тот день. После слов, что Со вернётся, Тэиль не успел задать волнующие вопросы, как младшему позвонили по срочному делу, и ему пришлось сразу уйти.        Мун знал, что им нужно было поговорить снова. То есть... в этот раз серьёзно поговорить.        Басы громкой музыки буквально сотрясали стены дома, наполненного людьми, среди которых были как знакомые, так и незнакомые Муну лица. Казалось, атмосфера была наполнена шумом и весельем, но так как основными гостями были взрослые люди, работающие в одной профессиональной среде, все вели себя прилично. Только войдя внутрь, Тэиль сразу был атакован уже немного пьяным Сычёном.        - Вау! - крикнул ему в лицо парень, заставляя чуть отстраниться. Юта в мгновение ока оказался по другую сторону от Муна и потащил его в центр этого хаоса.        - Ты никогда не бываешь на таких тусовках!        Тэиль усмехнулся, смущённый их радостным удивлением.        - Тэён угрозами заставил меня прийти, - ответил он, перекрикивая музыку.        Ему сразу вручили стаканчик и шот коктейля, убеждая поскорее выпить.        - Погоди, - закричал Юта, прежде чем он успел даже поднять стопку. - Ты ужинал? - неважно, где они были и насколько он был пьян, японец всегда оставался заботливым парнем.        - Да, - кивнул Тэиль, вызывая у маленького круга своих друзей одобрительные возгласы. Они начали убеждать его выпить ещё один шот. А затем третий.        В итоге, парень начал притоптывать ногами в такт музыке, но не присоединялся к танцующим. На его взгляд, на танцполе было слишком дико и сексуально. Он предпочитал медленные танцы под плавную музыку, а не громкие барабаны. Тэиль продолжал пить. Учитывая, что сегодня пятница, он был не против поспать подольше следующим утром. Не долго думая, Мун вышел на большой балкон, когда незнакомые курящие парни покинули его. И будто из ниоткуда рядом возникли Юта и Сычён.        - Приветик, - Дун опустился на ближайшее сиденье рядом со своим парнем.        - Вы двое, осторожнее, - старший отпил из своего стаканчика, наблюдая, как друзья пытались усесться, до этого буквально рухнув на диванчик.        Юта взглянул на цветы, украшавшие балкон, и засмеялся.        - Они кажутся знакомыми, - он снова усмехнулся, склоняясь к бутонам. - Хён, ты стал в этом экспертом. Как они называются?        Тэиль посмотрел на красивые жёлтые лепестки.        - Это нарциссы.        - Нарциссы! Ох, - Накамото прищурился, пытаясь вспомнить, где видел их. Он перевёл взгляд на Тэиля, затем обратно на цветы , и на его лице стало проявляться счастливое озарение. - Теперь я вспомнил. Джонни подарил тебе такие же на премьеру твоей постановки! - парень выглядел весьма довольным собой, делая очередной глоток коктейля.        Тэиль попытался вспомнить тот день. Да, ему много кто подарил цветы. Но не Джонни. Он даже получил букет от Сычёна в качестве поздравлений, но не мог припомнить, чтобы Со вручал ему цветы.        - Он не дарил мне никаких цветов в тот день, - возразил парень.        - Ага, - убедительно кивнул Юта. - Он увидел, как ты краснел от букета Сычёна, и выбросил свой в урну, - Тэиль почувствовал, будто кто-то грубо сжал его тело.        - Что он сделал?        - Я видел, как он не мог решиться: дарить его или нет. Он зашёл внутрь с желанием подарить тебе цветы, но, увидев вас, вышел обратно. Я последовал за ним и наблюдал, как он выкинул букет в мусорный бак. Даже немного всплакнул, бедняжка, - Юта сочувственно вздохнул. Он и трезвым-то был достаточно честным, а в пьяном состоянии и подавно.        - Он всегда был таким грустным, - заплетающимся языком вымолвил Сычён. - Особенно когда я находился рядом. Он всегда наблюдал, как ты смотришь на меня, и с каждым разом будто понемногу сдавался, бедняжка, - Дун покачал головой. - Но я знал, что он тебе нравился.        - Я рассказал ему, и он заметил, - вставил Накамото.        - Я был вашей тайной сучкой-разлучницей! - Сычён ткнул в себя пальцем, начиная притворно плакать на плече своего бойфренда, напоминая Тэилю семью Кардашьян во время ссоры. - Ты заставил себя влюбиться в меня, потому что считал, что Джонни не полюбил бы тебя в ответ, - он продолжил свои ненастоящие рыдания.        Вдруг парень остановился и поднял на старшего серьёзный взгляд.        - Из-за всего этого сердце Джонни было разбито, - он драматично вздохнул, аккомпанируя себе руками, прежде чем чья-то ладонь сжала его плечо.        - Ладно-ладно, - в дверном проёме показался Джонни, статный и красивый, и за шиворот поднял парней с дивана. - Так, встаём-встаём, идите попейте воды и умойтесь, давайте, вперёд, - он похлопал обоих по заднице, отправляя их в путешествие между танцующими телами под громкие возгласы «чуу-чуу».        Ёнхо покачал головой и улыбнулся, следя за парочкой до тех пор, пока они полностью не исчезли в толпе. А Тэиль смотрел на него. Он не знал и половины его боли. Он не мог представить все вещи, что он делал и говорил за эти годы в колледже, которые могли ранить Джонни. Мун закрыл лицо ладонями, вспоминая день, когда признался ему, что Сычён - «тот самый» и никто не мог заменить его. Насколько глупым он был? Что пытался сделать?        - Ты в порядке? - Джонни опустился перед ним на колени, кладя ладони на его бёдра.        - Всё отлично, - вздохнул старший, поднимая глаза. - Просто потрясён.        - Сейчас всё хорошо, всё хорошо.        Когда их лбы соприкоснулись, Тэиль почувствовал, что всё и правда хорошо, но им всё ещё нужно было многое обсудить. Что они будут делать теперь? Мун сжимал его плечи, прижимаясь носом к его щеке, наслаждаясь этим ощущением, доказывающим, что это было реально.        - Это всё ещё я? - наконец, задал он эгоистичный вопрос.        - Это всегда был лишь ты, - Джонни слегка наклонил голову и поцеловал его в уголок губ. - Только ты.        Тэиль чуть повернулся, и когда их губы соприкоснулись, три года разлуки исчезли будто в одно мгновение, рассыпаясь в прах у него перед глазами. Он был дома, и всё было неважно, кроме губ Джонни напротив его собственных. Младший немного отстранился, чтобы также спросить.        - Это всё ещё я?        Мун тепло улыбнулся.        - Всё ещё безумно влюблён в тебя.        На лице Джонни расцвела широкая улыбка, прежде чем их губы снова соединились. В этот раз в их поцелуях не было нежности. Они были глубокими, мокрыми. Тэиль отклонился назад под напором Ёнхо, целующим его с невиданными ранее страстью и голодом. Он потянул его вверх, обняв за талию, и ведя до тех пор, пока Мун не оказался прижатым к стене, задыхаясь от удовольствия и чужого языка во рту. Он не мог сдержать мелодичный и мягкий стон, ощущая губы Джонни на линии челюсти, оставляющие после себя влажный след.        Парень засасывал чувствительную кожу шеи, и для Тэиля это было почти слишком.        - Пойдём, - сбивчиво прошептал он. Джонни поднял голову, снова припадая к его губам, целуя глубоко и безудержно. - Джонни, пойдём, - едва вымолвил старший между поцелуями. - Нам стоит переместиться в более укромное место, - его дыхание сбилось, а в глазах сверкал бесовской огонь. Джонни улыбнулся ему в губы и потянул за руку, шагая по бесконечным ступенькам, даже поднимая парня на руки, когда он не поспевал, чтобы быстрее уйти оттуда.