The requiem quietly plays

      Джорно сидел в вагоне поезда и смотрел в окно. Все это ему казалось таким знакомым, словно это уже происходило… Но парень не мог вспомнить.       Он знал, что в поезд зайдет человек. Он будет расследовать инцидент со Слезливым Лукой. Джорно даже уже почти вспомнил его лицо, но что-то мешало.       Поезд тронулся. Джорно знал, что он скоро подойдет к нему. Задаст вопрос. И Джорно ответит.        — Не ты обронил?       Джорно поднял глаза. Перед ним стоял высокий мужчина в белом с черными пятнами костюме. В его раскрытой руке лежала монета.       Почему-то Джорно был очень рад его видеть. Он где-то встречал его прежде?        — Нет, — ответил он на вопрос мужчины.        — Значит будет моя, — ухмыльнулся тот и сел напротив Джорно, заводя странный разговор.       Юноша смотрел собеседнику прямо в глаза. Почему-то он не мог отвести взгляда. Эти глаза… Глубокие, словно море, голубые глаза… Как же они были прекрасны…        — Ты говоришь правду, — заметил мужчина после очередного ответа Джорно. — Я верю, что ты бы действительно так и поступил. Я знаю. Я могу точно сказать, если человек лжет.       Взгляд Джорно незаметно переместился на губы собеседника. Они двигались мягко, но в то же время решительно. Что-то было в этих движениях… завораживающее. Джорно шумно сглотнул.        — Знаешь, когда человек потеет, то у него кожа начинает так блестеть… Это знак, что передо мной лгун. Но, думаю, я смогу сказать наверняка, если попробую твой пот на вкус…       Мужчина облизнул губы. Сердце Джорно сжалось, и он почувствовал, как теряет контроль. Да что это со мной?!        — Я спрашиваю, не случилось ли тебе встретиться со Слезливым Лукой в аэропорту?       Слишком близко. Его лицо было слишком близко. Он заметит сбивчивое дыхание Джорно. Почувствует, как дрожат его руки. Услышит, как стучит его сердце. Возьми себя в руки, Джорно Джованна.        — Я не знаю, о ком Вы говорите.       Влажный язык коснулся его щеки, слизывая проступившие капельки пота. Джорно отпрянул в ужасе, но почему-то это прикосновение… было таким приятным…        — Это вкус лжеца, Джорно Джованна!       Джорно закрыл рукой горло. Он знал, что собирается сделать Буччеллати. Откуда? Это не ушло от взгляда мужчины. Тот поднялся, обошел сиденья и, опершись о спинку, спросил:        — Скажи, мы не встречались раньше?       Джорно посмотрел на него удивленно.        — То, как ты закрыл горло… Ты словно знаешь, что я собирался сделать.       Буччеллати слегка опустил взгляд.        — У меня приказ. «Найди того, кто напал на Луку и избавься от него.» Но, по правде говоря, я чувствую, что не хочу с тобой сражаться. Ты мне не враг.        — Буччеллати… — тихо протянул Джорно.       Мужчина сурово посмотрел на него.        — Я не говорил тебе своего имени. Откуда ты его знаешь?       Действительно, откуда?        — Я не знаю почему, но, когда ты подошел ко мне, у меня было такое чувство, что я встретил друга, которого не видел очень долго.       Бруно опустил взгляд и сжал кулаки так, что костяшки побелели. Почему у него было такое чувство, словно он понимал, о чем говорит этот Джованна?

~*~

       — Это — Джорно Джованна, он теперь — часть нашей команды.       Присутствующие уставились на Джорно. Снова это чувство. Словно это все уже было. Он знал этих людей. Вечно угрюмый Аббаккио, никогда не унывающий Наранча, умный и рассудительный Фуго и Миста с его панической боязнью числа 4. Как будто он встретил старых друзей, по которым очень соскучился.       Он просто хотел обнять каждого из них так крепко, как мог. И не отпускать. Никогда.

~*~

       — Я пойду, — вызвался Джорно. — Я отведу Триш на вершину башни.        — Да кем ты себя возомнил? — вспылил Аббаккио. — Конечно пойдет Буччеллати! Он тут капо, не ты, позволь напомнить! Босс не уточнил это только потому, что он не знает, кто из нас еще жив!        — Конечно, пойду я, — кивнул Бруно.       Джорно замешкался. У него было такое чувство, что Буччеллати не стоило туда идти.       Бруно снова взглянул на собор. Возможно, действительно, будет лучше, если пойдет Джорно..? Но идти должен он. Так надо.       Бруно, прошу… Спины Буччеллати и Триш скрылись в дверях. Не ходи туда…

~*~

      Джорно залечил его раны, но глаза Буччеллати не открывались. Джорно опустил голову ему на грудь.        — Я знаю, ты откроешь глаза, Бруно. Давай же, открой их. Отдай приказ. Направь меня. Я сделаю все, что ты скажешь, просто… Открой глаза…       Джорно, уходи отсюда.        — Я сказал, — Бруно приподнялся. — Уходи отсюда, Джорно. И спаси Триш.

~*~

      Голова Бруно лежала на плече Джорно. Он не спал — сон ему уже был не нужен. Он просто смотрел в пустоту. Его рука лежала в руках Джорно. Такая холодная…       Кровь не текла из ран. Джорно уже и не мог их лечить. Зрение и слух Бруно порой пропадали, и казалось, что его душа вот-вот покинет наконец тело.       Они сидели так вместе и смотрели в пустоту.        — Я люблю тебя, Буччеллати.       Его голос эхом пронесся по комнате внутри черепахи и смолк. Его слова не были услышаны.        — Я опоздал, — Джорно опустил голову. — Опять…

~*~

      Дьяволо нашел способ забрать стрелу у Chariot Requiem, но стрела отвергла его. Он вновь и вновь пытался ее схватить, но она словно проходила сквозь его стенд.       Триш вмешалась и оттолкнула стрелу к Мисте, за что и поплатилась. Ни секунды не колеблясь, отец убил ее, несмотря на то, что они делили одно тело — тело Мисты.       Этот удар заставил его отлететь прямо к стреле, но ему вновь не удалось проткнуть ею свой стенд, а Буччеллати тем временем понял, как уничтожить Реквием.       Все стали возвращаться в свои тела. Джорно уже был в своем теле — он вернулся в него после смерти Наранчи. Но…       Джорно не хотел оборачиваться. Почему-то он знал, что увидит. Он не хотел видеть это снова.        — Джорно… — раздался голос сверху.       Нет, пожалуйста, только не это… Только не снова…        — Спасибо тебе, Джорно.       Из глаз потекли слезы. Юноша поднял глаза и увидел, как к небесам летит душа Триш, за которой устремился Буччеллати. Облака у земли сформировали еще один силуэт.        — Что?! — вскрикнул Джорно. — Миста, нет!       Он обернулся. Раны, полученные телом Мисты были смертельны. Он мог бы его спасти, если бы залечил вовремя раны, но…        — Я говорил тебе, ДжоДжо, не едь во Флориду. Ты не послушал меня. На тебе было лишь четыре божьих коровки. Почему ты не послушал меня?        — Гвидо… — Джорно поднял глаза к небу. Все воспоминания разом вернулись. — Гвидо!!!       Ветер подул, уничтожая силуэты в золотых облаках. Джорно медленно опустился на землю и закрыл лицо руками. И закричал. Изо всех сил. Его тело тряслось, голос срывался, но он продолжал кричать, пока не охрип. Он больше не мог кричать и просто рыдал, размазывая слезы по лицу.       Руки мягко обвили шею, обнимая его сзади. Сквозь слезы Джорно увидел на руке оранжевую божью коровку.        — Простите меня, мастер. Я не ожидал, что это обернется именно так. Я сейчас же верну все на свои места.       Джорно обернулся. Его Реквием был здесь, рядом с ним. Но он не использовал стрелу…       Кулак GERа с характерным «Муда!» ударил перед лицом Джорно. Во что он целился?       Пространство вокруг него озарилось разноцветными вспышками. Золотые силуэты, успевшие исчезнуть в облаках, спустились на землю. Дьяволо вылетел из своего тела и вернулся в тело Мисты, туда же вернулась душа Триш, Миста влетел в тело девушки, а Буччеллати вернулся в тело Дьяволо. Все пошло в обратном порядке. Chariot Requiem шел задом наперед, они все возвращались в Колизей. Сцены вокруг сменялись одна за другой, но ни в одной из них не было Джорно. Колизей, Коста Смеральда, Венеция, Неаполь… Вот Бруно Буччеллати выходит из поезда, Слезливый Лука убирает лопату от несчастной лягушки, возвращает Джорно его кошелек… Все быстрее и быстрее, какие-то люди, какие-то события. Египет… Это не его отец сейчас..? Дальше, дальше, быстрее, повсюду яркие вспышки, постепенно сливающиеся в одно яркое цветное полотно. Потом яркая вспышка и… Флорида.        — С возвращением, мастер.       Джорно поднял голову и огляделся. Перед ним стоял растерянный Джотаро, а все, кроме него, застыли на месте. За спиной мужчины его стенд вновь и вновь останавливал время, заставляя его оставаться таким навечно. Gold Experience Requiem все еще обнимал Джорно и внимательно смотрел прямо в глаза хозяина. Эти самые глаза были в полной растерянности. Разум Джорно все еще был там, в Риме. Он не вполне понимал, что происходит. Но, увидев, что Джорно постепенно начинает осознавать происходящее вокруг него, Реквием заговорил:        — То, что Вы увидели, это ничто иное, как то, что произойдет, если Вы последуете за Энрико Пуччи.        — Это… — Джорно все еще был растерян. — Было…        — Хоть я и не ожидал… Что это будет так… — казалось, что Реквием тоже был в замешательстве.        — Подожди! — осознал наконец Джорно. — Значит, вселенная не перезапускалась?        — Она перезапускалась, — отвечал Реквием. — Но я вернул Вас к моменту, когда этого еще не произошло.        — Значит… — глаза Джорно заблестели. — Гвидо жив?        — Все ровно так, как и было пять минут назад, мастер.       Джорно уткнулся лицом в грудь Реквиема. Боль, сковавшая сердце, отпустила его, но не ушла совсем. Однако, он чувствовал облегчение. И вместе с этим — смятение. Надежда таяла. Джорно не хотел ее отпускать.        — Но ведь… Можно еще раз перезапустить, и…        — Мастер Джорно, — громко одернул его стенд и продолжил, но уже мягче. — Вы и сами уже понимаете это. Энрико Пуччи солгал Вам. Использовал Вас так, как ему удобно. Ничего уже нельзя изменить, но можно сделать еще хуже.       Слова стенда резали по сердцу Джорно, словно ножом. Он понимал это и сам, но, облаченные в слова, эти мысли в самом деле доставляли боль. Джорно опустил взгляд. Возможно, ему стоило наконец отпустить прошлое и жить дальше. По крайней мере здесь, в этом мире, у него был Миста. Если Джорно лишится и его тоже…       Я здесь, ДжоДжо. Все будет хорошо.       Парень вытащил булавку, оставшуюся от сломавшейся броши, из своего костюма. Он должен был послушать его. Должен был остаться.        — И что теперь? — обратился он к Реквиему.        — Вам решать, мастер, — отозвался тот. — Когда Вы будете готовы, течение времени возобновится, и Вы должны будете принять решение: продолжите ли Вы следовать за Энрико Пуччи или остановите его.       Джорно сглотнул ком, застрявший в горле. Прошло одиннадцать лет. Казалось, он решил двигаться вперед, но стоило смутному шансу замаячить на горизонте, как он тут же самозабвенно сорвался вслед за ним. Лицо Буччеллати не желало покидать мысли. Прекрасный Бруно Буччеллати…        — Я должен двигаться дальше, — пробормотал он. — Я не могу бросить Гвидо. Нет, только не так…        — Вы приняли решение, мастер?        — Да.       Джорно поднялся. Его взгляд был полон решимости.        — Вернемся к изначальному плану.        — Как пожелаете, мастер.       Gold Experience Requiem щелкнул пальцами, и время вновь двинулось вперед с необычайной скоростью.       Джолин хотела было кинуться на Джорно, но рука отца остановила ее. Она вопросительно на него посмотрела, на что тот спокойно ответил:        — Джорно Джованна нам не враг.       Девушка хотела было начать спорить, как она обыкновенно делала, но что-то во взгляде отца ее остановило. Она посмотрела на Джорно. Тот стоял к ним спиной, пытаясь выхватить глазами Пуччи, который двигался слишком быстро, чтобы его можно было увидеть глазами человека. Времени оставалось все меньше.       Джорно чувствовал что-то странное. Перед его глазами носились образы, воспоминания и чувства, но ни одно из них не принадлежало ему. Они не приносили дискомфорта — они просто были.        — Что это? — спросил он.        — Мы все ближе к точке сингулярности, — отозвался Реквием. — Оболочка бытия становится все тоньше. Поэтому Вы видите и слышите обрывки реальности из других вселенных.        — Ты говоришь о параллельных вселенных?        — Можно и так выразиться, — согласился GER. — Различные реальности с различными исходами…        — И ни один из них… — Джорно хотелось плакать. За что ему это?!       Он попытался успокоиться. Как он собирался победить отца Пуччи, если даже не мог его увидеть? Времени оставалось все меньше. Джорно посмотрел на свой стенд. Тот медленно кивнул. Блондин кивнул в ответ.       Вдох. Выдох. Решение принято. Нет пути назад.