***
Павел не знал того, с кем знакомился и тем более не знал - плохо это или хорошо! "Союз спасения" - так кличет общество Павел, а после его называют своим диктатором. Юшневский тогда не горел желанием вступать в их ряды. Спокойный, серьезный мужчина по сравнению с теми, кто окружал целеустремленного Павла - был самым старшим и понимал некоторые вещи поболее, чем те, кто так вдохновлено рассказывал стоя перед офицерами с бокалами разлитого вина. Юшневский и сам того не припомнит, как после нескольких встреч уже стал частью этого дела, но вложил он в это дело столько же, сколько и в службу в целом. Просто армейский финансист, просто генерал-интендант, просто штабная крыса: тихий, немногословный, внимательный, серьёзный. Но как говорится: в тихом омуте - черти водятся, у него они т о п и л и с ь, топились столько, сколько Юшневский себя помнил еще совсем молодым. О тех вещах, что думал Алексей, не представит ни один офицер, ни один его з н а к о м ы й, но на д е л е это знали, на деле наслаждались этим каждую ночь, с ним, в одной постели; бесстыдно, бессовестно, н е н а с ы т н о. Павел об этом никогда не думал, думал только о революции, а Алексей думал о его теле. Павел думал о том, чтобы написать русскую правду, Алексей представлял как пускает свои пыльцы в его волосы, как горячие ладони охватывают его пульсирующий член и как его диктатор стонет от удовольствия, когда его пальцы изучают каждую клеточку его тела, оставляя легкие царапины своими короткими ногтями. Павел не может представить и половины того, что Алексей представляет четко каждую ночь. Павел не может и подумать, что в карих глазах своего соратника кроются непристойные с Его участием в е щ и. Может на то они и карие, чтобы никто не увидел? Всё это могло длиться долго, Алексею это нравилось, но Алексей не позволит себе предаться такому "искушению" и протянуть свои руки к нему. Но д о л г о ли он собирается терпеть волчий вой в его паху? Он думал, что достаточно долго, пока Юшневский не узнал о доносе Майбороды, о том, что их дело раскрыли... Ничто не остаётся как скорее мчаться к Пестелю, это было необходимо, это было важно, но это было так же и _т р у д н о_. В тоне Юшневского можно было прочувствовать каждую клеточку его нервов, легкую раздражительность и конечно же, страх, страх в том что Пестель выбрал сдаться, но стоит ли? Стоит ли сдаваться когда можно было еще что-то сделать? Стоит ли его жертва этого? Юшневский понимал, что ничерта оно этого не стоит. - Кто тебе давал право решать за всех? - Раз нет права, зачем же ты сюда прискакал? М?***
Юшневский мог придавить своими острыми [так как Алексей выделялся стройной фигурой и тонкими ногами] коленками ноги Павла чтобы он не ударил его в пах, пока тот пытается его приласкать всеми возможными средствами, но из-за этого у Пестеля образовывались синяки бардового оттенка, но всё зашло слишком далеко ещё т о г д а, когда Павел познакомился с Алексеем.