Иногда смелостью является не сопротивление, а готовность встретить грядущее лицом к лицу.
Кровавый Сорокопут
Я отвернулась, как только этого дерзкого неотесанного незнакомца вывели за порог. Мне некогда было думать о нем — единственное, что сейчас было важно — это оконченная, судя по доносам гонцов, битва и поимка Элиаса, что было приоритетнее всего, поэтому я отодвинула навязчивые и неприятные мысли о жестоких дымчато-серых глазах куда подальше и выпрямила спину. Пока я шла обратно до своего стола, затылком чувствовала, как Харпер переминается с ноги на ногу, решаясь начать со мной разговор. — Докладывай, — сухо бросила я, усаживаясь. Даже кончики пальцев покалывало от усталости — с момента получения приказа Императора Маркуса поймать Элиаса, я и не помню, когда в последний раз нормально ела и спала. Харпер, очевидно, понял, что я не в настроении (еще и этот высокомерный чужак вывел из себя своим обращением…), и начал свою речь аккуратно и издалека: — От разведчиков особо никаких данных нет, кроме того, что барабанные сообщения и донесения гонцов оказались ложными: в Навиуме убили двоих, и свидетель клялся, что убийца — Элиас. По другим сообщениям, в одной из гостиниц остановились меченосец и книжница — но это снова не они, — Авитас задумчиво повел плечами, не сводя с меня своего зеленого пристального взгляда. Ни одной чертовой зацепки… И так уже несколько недель. А карконы тоже не дремлют, и то, что сегодня мы разбили их небольшой батальон численностью в двести человек в этой богами забытой степи, не говорит о том, что они снова не застигнут нас врасплох. Благо, рядом была эта премерзкая и самая жестокая тюрьма Империи — Кауф, откуда мы быстро получили подкрепление, чтобы дать битву. — Какие у нас потери? — мне не хотелось думать об Элиасе и своей конечной миссии — каждая мысль о нем доставляла мне острую боль — и я резко перевела тему. — Около двадцати раненых Масок из Кауфа, из личного состава Черной Гвардии — трое. Убитых нет, Кровавый Сорокопут. — незамедлительно послышался ответ. — Хорошо. Я посещу их позже. Утром прикажи свернуть гарнизон, — я прикрыла глаза, чувствуя, как они предательски слипаются. Даже годы адской муштры в Блэклифе не сумели заставить меня контролировать элементарные естественные желания, и организм хотел взять свое. За тканью палатки раздавались мерные звуки лагерной жизни, которые тоже убаюкивали. Я не железная. Но с момента назначения меня на эту должность, где на каждом шагу меня подстерегали обман и предательство, где каждый меченосец Черной Гвардии Сорокопута первое время пытался меня задеть или унизить, я научилась быть такой… — Куда прикажете выдвигаться? — раздался тихий голос Харпера, и я снова открыла глаза, уже жалея о своей минутной слабости. В его взгляде читалась завуалированная забота и сочувствие к моему состоянию, которые мне сейчас были ни к чему. И сейчас. И потом. У меня не было четкого ответа на его вопрос — вот уже много дней я пыталась понять логику перемещения Витуриа с этой рабыней-книжницей Лайей, и это было похоже на ловлю дыма голыми руками. Но мои интонации и ответ на подобные вопросы уже стали неизменными — я второй человек в Империи после Императора, и я не могу позволить себе ни размытых теорий, ни шатких предположений. — Зайди ко мне утром, я озвучу тебе координаты, — я медленно перевела свой взгляд с Авитаса на выход и обратно. Намек он понял, только вот прежде, чем отдать честь и уйти, спросил напоследок: — Что делать с найденным человеком? Позабыть о нем удалось, как оказалось, ненадолго. Я коротко вздохнула, прикидывая в уме, что мне даст допрос незнакомца, кроме отвлечения от терзающих мой ум целей, и, решив всё же предоставить этому выскочке второй шанс (убить его я могла всё равно в любую минуту), кивнула Харперу: — Приведи его ко мне через два часа.***
Когда я вышла из соседнего, отделённого ширмой «помещения» своей палатки, где пыталась хоть немного поспать, перед моим столом, всё так же в кандалах сидел этот прибывший из ниоткуда мужчина с серыми глазами. — Харпер, свободны, — коротко бросила я стоявшему за его спиной Авитасу, за что была награждена предупреждающим взглядом. Не стоит… Я и так всегда осторожна — в Империи, где негласно правит Комендант, по-другому не получится. После он хмуро посмотрел на затылок сидящего пленника и, хоть и медленно, но всё же вышел из моей палатки. Я не спешила садиться за стол, остановившись у своего плетеного кресла и молчала, внимательно всматриваясь в лицо чужака. Ни мимикой, ни телосложением он не был похож на среднестатистического представителя моего народа — меченосцы были более поджарыми и жилистыми, что ли, в то время как этот человек был крупным, широкоплечим, мускулистым, и довольно высоким — я была ниже него буквально на пару сантиметров. Черты его лица тоже были весьма приметны — слегка, по-девичьи, пухлые губы, мужественная линия подбородка и нижней челюсти, глубоко посаженные под выделяющимися надбровными дугами пронзительные глаза. Эти самые глаза осматривали меня с не меньшей претензией и агрессией, и, игнорируя доспехи, проникали под самую кожу. Мне стало неприятно, и я ощутила, как крылья моего носа слегка затрепетали от натянутого напряжения в воздухе. Я перевела бесстрастный взгляд на его шею. — Клеймо? Незнакомец долго молчал, прежде чем ответить, все еще сверля меня глазами. Надо признать, от него исходила сносящая с ног воля и мощь, которые не каждому под силу будет сломить… Он действительно не отсюда, вот только...откуда же он тогда прибыл? — Татуировка, — будто по слогам ответил он. Его губ коснулась саркастическая усмешка, а руки, звеня цепями, тут же сложились на груди, — Лидера. Закрывается. — И чего именно ты Лидер? — я, наконец, села на свое место, переведя взгляд на одну из его бровей. Какие-то украшения… Вновь молчание. Он слегка прищурил глаза, всматриваясь в мои, и мне впервые за долгое время захотелось поежиться. Слишком цепким был этот взгляд исподлобья… — То есть, встречаешь гостя из будущего ударом в челюсть и считаешь, блять, что после этого он тебе вот так вот всё и расскажет? — он поднял ту самую украшенную черными точками бровь и усмехнулся, — Крайне хуево ты, Сорокопут, или как тебя там, проводишь допрос. Будущее. А есть ли оно у нас…? — Я могу провести его и иначе, но, думаю, тебе это не понравится, — максимально холодно проговорила я, игнорируя незнакомые для себя наречия в его словах. — О, не смеши меня, — нахально улыбнулся незнакомец, всем своим видом демонстрируя, что мои слова для него — ничто, — Один выстрел в лоб из пистолета закончит твой допрос в мою пользу. Чужак коротко кивнул на лежавший прямо перед ним черного цвета металлический предмет, который был от него в опасной близости. Наверное, Харпер при осмотре достал его, надеясь, что я замечу объект первой, и не думая о том, что до пленника дойдет перехватить инициативу. Как он ошибался… Как ошиблась я. Молниеносным движением протянув гремящую в цепях крепкую руку к черному изогнутому металлу, сидевший передо мной незнакомец, назвавшийся Лидером, вскинул ладонь, наставляя на меня этот явно опасный предмет. В мои глаза смотрела бездна в небольшой дыре, из которой, очевидно, вырывалась та самая вспышка, упомянутая Харпером. Да… Контакт у нас с ним явно не наладился, а мне стоит вновь поразмыслить на тему того, почему я так легко даю людям вторую попытку. Никто, абсолютно никто этого не ценит. — Ты ничего этим не добьешься… — прошептала я, смотря то в бездонную дырку, то в его глаза. — Мне нужны ответы на вопросы, — скривив губы, ответил Лидер, — И если ты не можешь их мне дать, то не вижу смысла сохранять твою никчемную жизнь. А с твоей территории я как-нибудь, блять, выберусь самостоятельно. Ведь как-то же я сюда попал…? Я приоткрыла рот, чтобы ответить, но и мой, и его слух привлекли странные звуки снаружи. Лидер, не сводя с меня своего оружия, как дикий зверь будто навострил уши, шумно вдохнув воздух. — Пригнись! — эти слова, сказанные приказным тоном, было последним, что я услышала, прежде чем чисто инстинктивно подчинилась и резко опустилась под стол. В воздухе раздался оглушительный звук, будто что-то лопнуло, и пока я поднималась и доставала меч, пытаясь понять в чем дело, Лидер успел оказаться рядом и больно схватил меня за плечо. Прямо в мое кресло были воткнуты две металлические звездочки. Как он предугадал эту атаку? — Уходим! — я увидела за его спиной труп кочевника, в чьей руке была серрийская сталь… Очевидно, его убило той самой вспышкой, выстрелом, который, по словам Лидера, грозил ранее пробить мне лоб. Шум снаружи стал отчетливее, и до моего встревоженного неожиданными событиями разума дошло, что на наш лагерь напали. И кто — чертовы кочевники, получившие доступ к нашему оружию, чей рецепт изготовления хранился в строжайшем секрете! До некоторого времени. Чертов книжник, брат этой рабыни, с которой убежал Элиас! Он успел воплотить свой замысел в жизнь — серрийская сталь, что была в доспехах и мечах каждой Маски, гарантируя им непобедимость, стала общедоступной, благодаря усилиям сбежавшего ранее брата Лайи. — Нет! — громко возразила я, отцепив руку Лидера от себя, — Там мое войско, я не могу их оставить! Это дезертирство! В этот момент крыша моей палатки озарилась алым, не предвещающим ничего хорошего, светом. Почувствовался запах гари, и я осознала, что ткань горит. Ее подожгли… — Хм, — саркастично бросил мой пленник, который, кажется, таковым уже не являлся, и, насколько позволяла цепь, резко вскинул руку в сторону загоревшейся крыши, рявкнув, — По-моему, самое время, блять, передумать! Я снова ощутила его впивающиеся в кожу пальцы, только в этот раз он дернул мое тело на себя, толкая вперед. — Марш на выход! — снова этот приказной тон, низкие вибрирующие ноты, которые словно прибивали меня к месту. Но я все же побежала вслед за ним, абсолютно не понимая, почему так поступаю — мое место среди меченосцев, которые сейчас отражают нападение врага. Лидер срывающим движением дернул ткань палатки, которая отгораживала мое спальное место и, подбежав к другому краю, обернулся ко мне: — Руби эту чертову ткань! Не нужно было и просить — я опередила его слова, уже на первых буквах занеся свой меч. Вокруг начинал клубиться дым, черными нитями пролезающий в горло и выжигающий слизистую. Одного удара хватило, чтобы разрезать нам проход, и, прежде чем я выскочила вперед, успела заметить в серых глазах легкое подобие восхищения. В лагере творился хаос — повсюду были горящие пятна палаток, крики и кровь. Темнота наступившей ночи озарялась всполохами адского пламени, тут и там Маски дрались с притеснявшими наш лагерь кочевниками. Пока я озиралась по сторонам, к нам успел подбежать один из напавших — кочевник занес свой меч надо мной, и, скорее всего, я получила бы ранение в плечо, если бы Лидер не ударил того кулаком в живот, совершенно игнорируя холодное оружие в руках врага. Дважды за сегодня я была обязана ему жизнью. И мне это крайне не нравилось… — Может ты, блять, сделаешь что-нибудь?! Например, найдешь коней? — крикнул Лидер в мою сторону, пока поднимал обеими руками противника, чтобы… Чтобы… О боги… Позвоночник кочевника треснул с омерзительным хрустом, едва соприкоснулся с мощным коленом незнакомца, который выставил его вперед, чтобы совершить задуманное. К горлу слабыми толчками отчего-то поступила тошнота — странно, ведь меня всю жизнь учили убивать и не жалеть никого на своем пути… В Блэклифе я видела и не такое, но именно сейчас, именно это увечье в исполнении Лидера полоснуло меня по сердцу. Или по тому, что уже давно было вместо него… Не к чести Сорокопута было бы услышать озвученные им вопросы дважды, и поэтому я поспешила отвернуться, держа меч наготове, и глазами пытаясь найти Авитаса и лошадей. Расчистив себе дорогу ударами и не думая о падающих телах, я, тяжело дыша, схватилась за поводья своей лошади, которая была привязана неподалеку к столбу. Она испуганно заржала, дернувшись, и я поняла, что никак не смогу ее успокоить прежде, чем она встанет на дыбы. Крики и боевые кличи отовсюду болезненно врезались мне в уши. Я сама и вся моя жизнь уже не по локоть, а по самую глотку погрязли в теплой крови, бойнях и постоянных попытках выжить. — Чего ты возишься… — сурово пробурчал голос над ухом, и я увидела широкую сильную ладонь, которая легла на шею лошади, прихлопывая ее и пытаясь обуздать. Прекрасно. Теперь еще и мой конь его слушается. Если бы не весь этот хаос вокруг, я бы точно не выдержала и казнила бы его собственными руками за проявленную дерзость и инициативу, ставящие под сомнение мои способности принимать решения. Я и не заметила, как он вскарабкался в седло и протянул мне руку. Кажется, он успел забрать оружие у поверженного кочевника и умудрился разрубить соединяющую кандалы цепь по середине. Его крепкие, грязные от земли и крови руки теперь были свободны, но запястья так и остались в металлических браслетах. Это неправильно… Неправильно. Я должна сражаться с остальными. — Хочешь выжить — залезай! Остальное — потом, — словно прочитав мои мысли и сомнения, выкрикнул Лидер. Я оттолкнула его ладонь, самостоятельно взбираясь и усаживаясь сзади. Гордость и уязвленное самолюбие не позволили коснуться его, поэтому я вцепилась мертвой хваткой в заднюю часть седла. — Надо найти Харпера! — моя лошадь, будто поняв приказ, взметнула копытами комки черной влажной земли и рванула вперед. На ходу стараясь ранить и умертвить как можно больше врагов, я попутно пыталась разобраться в истинных причинах всех этих действий, которые почти бездумно произвела, следуя за командным голосом и поступками этого сероглазого чужака, который однозначно был не из моего мира. И мне чертовски хотелось узнать, что за волшебное оружие он имел при себе, грозившее мне смертью и так иронично тут же спасшее мою жизнь. — Харпер! Авитас! — пыталась я докричаться до своего военачальника, которого, наконец, заметила в полуметре от нас. Лидер, повинуясь каким-то своим внутренним ориентирам, явно не видавший до этого лошадей, все же смог пришпорить капризного коня и остановиться. — Элен! — выкрикнул он мне в ответ, стремительным движением добив сражающегося с ним кочевника, вспарывая ему грудь. Мне показалось или я услышала какое-то довольное хмыканье моего всадника, едва он услышал мое настоящее имя, так неосторожно оброненное Харпером. Черт. — Тебе нужно где-нибудь укрыться! — он подбежал к нам, весь запыхавшийся, измазанный в пыли и со следами крови, — Они пришли за твоей головой! Встретимся в запасном месте! Скачите отсюда! Сейчас же! Я до крошева эмали стиснула зубы от злости, понимая, что означают его слова. А Лидер словно только и ждал этих фраз, и, бросив моему военачальнику короткий, бесстрастный кивок, не с первого раза, но всё же развернул коня. — На юг, — мне пришлось наклониться к его коротко стриженному затылку, к уху, чтобы он услышал мои слова среди звенящих звуков сражения. Ноздрей коснулся запах костра и чего-то травяного, и я поспешила вновь выпрямить спину и откинуться чуть назад. Даже сидя за ним, меня опутывала сетями истинно лидерская энергетика, что в данный момент очень сильно напрягало. Надо было быть ловчее и самой садиться вперед. — Сожалею, блять, но без компаса я тебе не определю ночью, где ебучий юг, — наконец, до меня дошло, что незнакомые мне слова явно являются ругательными, — Указывай дорогу! Кажется, он выходил из себя — на минуту я представила, каково ему, чужаку из ниоткуда, оказаться в новом мире, в пылу битвы с кочевниками, едва пережив сражение с карконами, и даже слегка посочувствовала Лидеру. Пока мы пробирались сквозь беснующиеся толпы воюющих, где я старалась верхом, не убирая меча, повергнуть как можно больше кочевников, мой спутник еще дважды доставал свое смертоносное орудие, поражая им наших, уже ставших общими, врагов. Мы вырвались из полыхающего лагеря и галопом устремились вперед, в темноту. Я обернулась назад, закусив губы, еле сдерживая яростный хрип — все мое войско тонуло в отблесках пожарного зарева, сражаясь за каждую каплю крови меченосцев, а я была вынуждена покинуть их. Но только лишь для того, чтобы, зализав раны, после нанести свой сокрушающий удар. Я услышала, как Лидер выругался, не отпуская поводьев и что-то делая со своим оружием. — Исчерпал все патроны, — послышался его глухой голос сквозь топот копыт. Все также держась за седло сзади, я решила пропустить эту реплику мимо ушей и проговорила, всматриваясь в темень перед собой: — Видишь ту цепь гор вдалеке? Скачи туда. Лидер промолчал, но слегка повел поводьями в сторону, поворачивая коня. Благо, к седлу моей лошади всегда была привязана походная котомка, в которой находилась, какая-никакая, провизия — пара одеял, бурдюк с водой, одежда и оружие. Припасов должно было хватить, чтобы добраться до ближайшей крепости меченосцев — я и Харпер перед выдвижением из Навиума заранее предусмотрели варианты с «запасными местами», где могли бы встретиться, если разминулись бы, потому что знали, что погоня за Элиасом обернется трудным, полным опасностей, процессом, и появившиеся словно из пустоты сначала карконы, а затем одуревшие кочевники с оружием — тому подтверждение. Витуриа был моей главной целью, и в чем-то и Харпер, и этот мой молчаливый спутник были правы, настаивая на моем уходе — да, я покинула своего небольшое войско, но это было сделано исключительно для того, чтобы совершить самое важное. Маркус достал бы меня из преисподней, если бы я оказалась убита сейчас на поле боя, и все равно заставил бы самолично найти Элиаса и уничтожить. При каждой мысли об Императоре, меня захлестывала такая злость и ярость, что не описать никакими словами, и сейчас я поздно спохватилась, не заметив, как шумно и гневно выдохнула. Мое дыхание явно коснулось шеи сидящего впереди меня Лидера, на что тот, не сбавляя темпа скачки, чуть повернул голову и произнес: — Поверь, твоя компания и вся эта происходящая хуйня мне не менее неприятны. Я не собиралась переубеждать его в том, что он всё понял не так, потому что доля правды в его словах была — его присутствие и вынужденный союз меня угнетали. — Сделаем привал у подножья хребта, — сухо бросила я, вложив в голос максимально возможное безразличие и холод. Он лишь пришпорил коня, отчего я до боли и неудобства в ладонях сильнее вцепилась в заднюю часть сидения, и мы стремглав поскакали вперед. В зияющую впереди темноту и неизвестность.