Мир на Кибертроне

За топливом игрушка так и не пришла, и чуть больше цикла Слэг вообще был не в курсе, где она, с кем, и заботится ли о малышке. Но Гримлок, как настоящий друг и лидер, удержал его от порыва сбегать в подвал и хотя бы просканировать из-за двери, что там происходит. В самом деле, передвигаться бесшумно Слэг так и не научился, и вообще это выглядело бы очень глупо. Как ни странно, причитания Старскрима о том, как важно, что подумают другие, после столь длительного общения с ним уже не казались Слэгу очередной нелогичной причудой. По крайней мере, для Гримлока ему хотелось выглядеть чуть лучше, чем это было реально. А потом прилетела малышка, и он понял, что поступил правильно, и даже почти забыл о Старскриме… пока не почуял его болезненно острую вспышку эмоций, пронзившую нейросеть дурманящей разум яростью. Эти циклы — Слэг сбился со счета, сколько циклов диноботы жили без Старскрима, — Гримлок почти всегда был рядом, делясь мыслями об автоботах, в очередной раз нашедших повод для многословных обсуждений и параноидальной подготовки к обороне. На этот раз решили перенастроить Сигма-компьютер, раздававший всем Искры и почитаемый некоторыми суеверными кибертронцами за воплощение Праймуса. Мнение диноботов, как всегда, никого особо не интересовало, но Гримлок считал разумным торчать на всех совещаниях и внимательно слушать. Вот и теперь он торопился поприсутствовать молчаливой тенью за спиной симпатизировавшего ему Капа — только сегодня молчаливых теней должно было быть две, потому что Слэгу было в приказном порядке объявлено, что надо развеяться и сменить обстановку. И вот из-за этой шарковой идеи Слэг чуть не плюнул огнем в тянущего Старскрима за локоть обеспокоенного Айр Рэйда, хотя тот ничего предосудительного не делал и, судя по показанному малышкой, вообще делать не мог. Гримлок коснулся прохладным когтем рога, мимолетно погладил лоб, старательно не задевая воротник, и открыл эмоциональный канал передачи, транслируя бессловесные образы сочувствия и поддержки. Старскрим наконец отмер, отвел от Слэга сверкающие линзы, позволил аэроботу утянуть себя в сторону раздачи — но бешеная пульсация Искры доносилась еще долго, вызывая желание броситься следом и прижать к стене прямо здесь, налив на спешащих по своим делам автоботов. Хорошо, что в звероформе в принципе отсутствовала мимика, а Гримлок не дал даже замедлить шаг, не то что атаковать. Плохо, что Старскрим не был счастлив — да и сам Слэг не мог уверенно заявить, что жизнь стала лучше. «Разве это было лучше?» — Гримлок сбросил по прямой связи собственные воспоминания Слэга, когда-то насильно выдернутые из памяти — это было нечестно, это было неприятно, но все-таки отрезвило… — Я знаю, — огрызнулся он на поток нытья; может быть, временами он испытывал сочувствие, особенно когда видел неуклюжие подергивания грязного, давно уже не белого сикера, испуганно замиравшего при каждом скрипе перекошенного крыла. Но эти бесконечные жалобы могли достать кого угодно. — Ты нарочно сделал так, что я не могу перезагрузиться?! — униженно-заискивающие интонации неожиданно сменились искренним возмущением, и Слэг разозлился. Игрушка действительно считает его настолько тупым? — Тебе же не нравилось получать удовольствие от Слэга, — почти прорычал он, — чем ты теперь недоволен? — Это неправда! — выпалил Старскрим после недолгой паузы. — Маленькая дрянь когда-нибудь запомнит, что я, Слэг, не люблю, когда мне врут? — шершавые от засохших жидкостей провода натянулись под пальцами, сопротивляясь; что-то затрещало в глубине раскрытого корпуса, и легкий разряд щекотнул ладонь. — Я не знал, что для тебя это важно! — крыло пронзительно заскрежетало по полу, и чужая паника окатила Искру восторженным, торжествующим теплом. — Я не думал! Я… я постараюсь… — не заботясь о зажатых в руке Слэга проводах, Старскрим рывком подтянулся ближе, опираясь на локоть и царапая пол, и ощутимой тяжестью навалился на ноги, осторожно потыкал броню, неловко обнимая. …порой Старскрим прямо нарывался на то, чтобы его взяли за крылышки и потыкали фейсплейтом в лужу собственного энергона, и нельзя было сказать, что Слэгу эта идея не нравилась. Так что, когда волна негативных эмоций после бурной перезагрузки снова прокатилась по напряженным рогам, он недолго размышлял. В конце концов, он даже не использовал электричество, и какого шарка игрушка ненавидит его за собственную чувствительность в горловине? — Если ты не будешь тупить, я, Слэг, не стану заставлять тебя вылизывать пол, — надо же, наноклик назад казалось, что сильнее беситься просто невозможно. Крылья завибрировали, линзы начали вспыхивать ярко-ярко, топливо зажурчало громче, стекая сквозь пальцы по измазанным бедрам. — М-мне надо закрыться, — выдавил Старскрим, тщетно пытаясь зажать растревоженное отверстие. Шарк, ну не станет же сейчас Слэг сваривать защитную пластину — не стоило доводить до того, чтобы она треснула, в конце концов! Он не понимал, почему обычный энергон вызывает у игрушки такое отвращение. Он же был действительно вкусным, Слэг с удовольствием обонял прекрасный запах, и вычистил бы себя сам, если бы мог глоссой дотянуться до этих мест. И вообще, как можно не любить то, что поддерживает жизнь? — Подними его, — посоветовал Слэг, и в итоге снова пихнул пальцы в горловину, принуждая Старскрима выгнуться. Теперь топливо стекало обратно вглубь корпуса, да и гладить его было удобней. И смотреть приятно. Но вскоре Старскрима начало трясти, сильно трясти, до звона крыльев и отдающейся повсюду вибрации, и Слэг забеспокоился. Визги, всхлипы, истеричные обещания давно уже стали привычным делом, и очевидно было, что они не имеют никакого значения — после очередной речи, рандомно составленной из лживых оправданий и заверений в самых лучших намерениях, Старскрим спокойно продолжал делать то, что раздражало Слэга, нимало не раскаиваясь и не задумываясь о последствиях. Пожалуй, в таланте не связывать воедино свое поведение и получаемые за него пинки Старскрим превосходил даже Сладжа, и еще говорил, что диноботы тупые… Но сейчас происходило что-то новое и непонятное, и Слэг нехотя приподнял дрожащего истребителя, втащил себе на колени, еле отцепив его руки от шарковой дырки, из которой все еще сочился энергон. — Т-ш-ш-ш, — зашептал в аудиодатчик, ласково проводя по трясущимся крыльям. — Ш-ш-ш-ш. Тихо. Ну успокойся же… Старскрим прижался раскрытой грудью так тесно, что сквозь броню ощущалась тревожная пульсация Искры, ткнулся измазанной лицевой пластиной куда-то в шею, и долго сидел без движения, постепенно успокаиваясь… пока, наконец, не заговорил неожиданно хриплым голосом: — Почему ты обращаешься со мной как… как с вещью?! — Как с игрушкой, — поправил Слэг. — А почему я должен делать иначе? — Я хочу тебя попросить, — глухо забормотал Старскрим, не поднимая головы, — разреши мне с тобой разговаривать. Хотя бы иногда. Понимаешь… у тебя там, снаружи, есть жизнь, есть какие-то события… а я сижу в этих четырех стенах, и только и делаю, что жду тебя, а ты просто пользуешься моим корпусом… Я так сойду с ума, — всхлипнул он, прежде чем Слэга начало злить его нытье. Конечно, Слэг согласился — тогда это казалось мелочью, это даже ощущалось победой, он же не был полной скотиной, хотя часто ей выглядел. Кто бы знал, к чему это приведет! Хитрая десептиконская дрянь могла одурачить кого угодно, если дать ей возможность цикл за циклом бубнить в аудиодатчики. И самым обидным было, что эти обрывки воспоминаний Гримлок выдернул из того времени, которое сам Слэг считал лучшим в своей жизни. Потом, когда автоботы узнали о Старскриме и его нельзя было больше держать в подвале, все становилось только хуже и хуже. Агррх! «Принимай это как опыт», — транслировал Гримлок, и Слэг заворчал в ответ, бессловесно намекая, что обошелся бы без такого шаркова опыта. Он не знал, чего он хотел, все представимые варианты были глупы и бессмысленны, хотя где-то в глубоких уголках Искры теплилась надежда на то, что Старскрим вернется, сам поймет и вернется, и все как-то станет хорошо… «Без него мы не могли бы быть вместе, как сейчас», — любовь Гримлока, настоящая и крепкая, как он сам, заполняла тянущую пустоту, и рядом с ним почти не хотелось грызть и крушить все, на что падал взгляд. И если стены еще имели шанс уцелеть, то насчет обсуждавших заумные научные вещи автоботов Слэг не был так уверен. Он затормозил, упираясь лапами, и ответил: «Не пойду». «Не нужно притворяться тупым, — рассердился Гримлок и больно сжал рог. — Просто сиди и молчи». Дернув хвостом — аккуратно, чтобы ничего не задеть, и как же бесила эта необходимость сдерживаться, — Слэг потопал рядом с Гримлоком в автоботский зал совещаний. Они все думают, что диноботы тупые. Совсем тупые. Гримлок много сделал, чтобы автоботы думали так, ведь проще узнать больше, если никто не воспринимает тебя всерьез. И если с удовольствием рассказывает тебе истории и отвечает на твои вопросы, гордясь своей фраговой добротой. Слэга это бесило, всегда бесило, но он мог потерпеть. Кто будет спрашивать динобота, в самом-то деле? Кто вообще будет на него смотреть, если есть дела поважнее? Он улегся на пол слева от хвоста Гримлока и отключил подсветку линз. Вроде бы и в онлайне, и слушает. А может, они что-нибудь и про Старскрима скажут? Ему же теперь надо энергон выделять, и аэроботы хотят его к себе в гештальт, как подслушала малышка… Даже когда Старскрим смирился с тем, что делает слияние с «беспроцессорной рогатой скотиной», и перестал упиваться ненавистью, которую называл стыдом, а Слэгу было налить на такие тонкости… даже когда Слэг, наконец, разобрался в устройстве другого, совершенно чуждого по конструкции меха и вернул его корпусу все функции — даже после этого никак нельзя было радоваться жизни. Потому что «нормальные трансформеры», видите ли, обмениваются энергией, не пачкая друг друга разнообразными жидкостями, не лапая крылья и не комментируя процесс. Слэга не слишком напрягало, что в этой системе координат ему суждено навеки оставаться «ненормальным» — а что еще делать, когда его мощностей хватило бы на то, чтобы пережечь электроцепи Метроплекса? Вместе с собой, правда, но в способности вырубить целый автоботский город сомнений не было. Однако ни Метроплекс, ни Триптикон, ни кто-либо из гештальтов Слэга не привлекали, его тянуло только к мелкому десептиконскому самолетику, едва достающему до плеча. Приходилось изобретать новые способы приятного взаимодействия, на каждом шагу спотыкаясь о придури глупой игрушки. Особенно ее бесило проливающееся топливо; впрочем, к антифризу и смазке отношение было ненамного лучше. Конечно, конечно, Слэгу не стоило вываливать перед Старскримом свой шланг, предлагая встать на колени и отсосать энергон. Не стоило даже намекать на это. И тем более не стоило делать это, продолжая обниматься с Гримлоком. Но какая теперь-то разница?! Автоботы скучно и нудно отчитывались, где, чего и сколько они раскопали на Кибертроне. Слэг не очень понимал, зачем это все обсуждать. Прайм сидел и выслушивал это все, раздражающе постукивая пальцами по колену. Слэг точно знал, что Прайму тоже скучно. Легко понять, кто что чувствует, когда у тебя есть система эмпатии. Слэг лежал на полу и даже поверхность стола совещаний не видел, не то что автоботов с той его стороны — но точно знал, что они все скучают. А нет, кто-то один — боялся. Нервничал. Интересно, чего это он? Слэг просканировал его тщательнее, от нечего делать пробуя догадаться, кто это. Невысокий, массивный… без колес?! Несколько кликов спустя, когда прозвучало имя «Скэвенджер», и тот самый меха поднялся на ноги — Слэг сумел рассмотреть его как следует. На непонятной детали, торчащей посреди честплейта, не было десептиконского знака. Но и автоботского тоже не было, и это значило, что со Скэвенджером можно будет поговорить. Если сделать это аккуратно. Умнее было бы поговорить с Айр Рэйдом, уж на такой вывод Слэгу хватало мощности процессора. Вот только Слэг уже один раз с Айр Рэйдом поговорил. Это было весело, очень весело, хотя вообще-то ситуация к веселью не располагала. Но потом — когда Слэг уже успел спасти Старскрима от десептиконов, разгромить десептиконскую базу и чуть не сдохнуть в процессе, — так вот, когда Слэг оклемался, то узнал про себя много интересного. Что он и садист, и психопат, и двинутый на процессор, и еще у него какой-то гребаный импринтинг. Некоторые, короче, болеют чумой, а некоторые влюбляются в десептиконов. Это тоже болезнь. А Слэг и не знал. И вот, когда Слэг пришел в себя, Родимус — который с тех пор, как стал Праймом, вообще до диноботов не снисходил, кроме Гримлока, — лично ему сказал, что с десептиконом можно делать все, что хочется, а вот автоботов трогать нельзя. Как будто Слэг вообще этого Айр Рэйда хоть чем-нибудь трогал! Ну, рукой потрогал. Мечом потыкал — и то не касаясь, убивать же не собирался, вот и пришлось придерживать. А то эти аэроботы такие нервные, еще хуже Старскрима. Очень хорошо было бы, если бы Айр Рэйд сам убился о меч Слэга, да? Так что Слэг Гримлоку обещал — Айр Рэйда он трогать не будет. А вот этого Скэвенджера потрогать можно. Наверняка он что-нибудь знает. Родимус, конечно, не говорил тогда, что с десептиконами можно делать все, что хочешь, — он сказал, десептиконы могут за себя постоять, сами разбирайтесь, да. Слэг разберется. Жалко, не спросил у Свупа ничего про этого Скэвенджера. При Гримлоке это делать было никак нельзя, тот бы стал ревновать и беситься, еще бы припомнил, что Свуп обо всей этой рже молчал непонятно зачем. А наедине со Свупом тоже надо было подгадать момент, чтобы тот не психанул и не послал куда подальше. Старскрим столько раз уходил навсегда, фраг, да кто ж знал, что на этот раз он и правда уйдет?! Вот Свуп пусть сам бы и терпел все эти вопли Старскрима, если умный такой. Но Свуп — он как автоботы. На словах хорошие, добрые, гуманные, Юникрон побери… а на самом деле автоботы хотели вытащить из Старскрима мозговой модуль и стереть его личность. И из Слэга хотели. Хорошо, что Гримлок им не дал такого сделать. Старскриму они хотели личность уничтожить насовсем, как тем комбатиконам, положить мозги на полку и забыть про них навсегда. Слэга просто хотели перепрошить. Подкорректировать. Чтобы не любил Старскрима. Не трогал автоботов. Чтобы был удобный и правильный. Если бы Гримлок не сказал тогда, что Слэг и так совсем тупой, они бы точно сделали из Слэга дроида. Он напряг хвост, чтобы не начать бить им по полу, и попытался придумать, как и где ему поймать Скэвенджера. И что у него спросить? Нет, сперва поймать надо. И чтобы и Гримлок не заметил, и автоботы рядом не шатались, чтобы нормально поговорить. Скэвенджер все еще что-то объяснял — косноязычно, вставляя ругательства. Слэг повнимательнее присмотрелся к его фейсплейту. Что за страшилище! И не понять, что у него со ртом, то ли это детали альтмода поднимаются, загораживая шею, если Скэвенджер горбится, то ли у него некое уродливое подобие маски, прикрывающее только рот. — …хорошо бы, конечно, их сразу химией перетравить, но фраг, я химию гнать не умею, извиняйте. Я предлагаю все пережженным энергоном залить, остатками, что после перегонки остаются, а туда еще битого бронестекла насыпать. Они, значит, сперва прилипнут, а потом на стекло напорются, или сперва напорются, а потом прилипнут. И Слэг после этого садист. Замечательно вообще. А, это они про паразитов, ворующих энергон. Сделать в шахтах и на складах такие полосы, чтобы никто не лез. Паразиты, видно, маленькие совсем и не летают, вот и не смогут перепрыгнуть. Скэвенджер говорил последним, все начали расходиться, а Гримлок пошел к Родимусу, покачивая хвостом и вынуждая автоботов шарахаться, чтобы уступить дорогу. Слэг поднялся на лапы и задумался. У него был шанс. Другого такого шанса могло и не появиться, но надо было сделать все аккуратно. Чувствуя знакомый азарт, заставляющий электричество бежать по корпусу чуть-чуть быстрее — и хорошо, что никто из автоботов, и даже Гримлок, не умеет читать такие вещи, не соприкасаясь полями, — Слэг некоторое время потоптался на месте, будто бы не зная, подойти к Гримлоку или пойти вон. На самом деле, надо было дождаться, пока Скэвенджер пропустит всех автоботов, и тогда пойти за ним, а что Слэг тупит и не может решить, что ему делать, это он притворялся. Только не торопиться. Бегающий по базе динобот в альтформе — это не то зрелище, которое останется незамеченным, даже если Слэг и не собьет никакого мелкого автобота, сунувшегося под лапы или хвост. Последний раз покосившись на Родимуса и нависшего над ним Гримлока, Слэг вышел из зала совещаний и начал спускаться по лестнице. Если бы ему нельзя было уходить одному, Гримлок бы окликнул его, так? Значит, доверяет. Значит, Слэгу нужно быть сегодня очень, очень осторожным. Очень хорошо, что Скэвенджер шел вниз. Слэг, конечно, не видел его сквозь целых два уровня — но улавливал жизненный сигнал, потому что Скэвенджер шел по той же лестнице, и металлические перекрытия и стены не мешали сканировать пространство. Слэг понадеялся, что Скэвенджер идет на улицу. Хотя, наверное, это было бы слишком большим везением. Нереальным, честно сказать. Но можно ведь хотя бы выяснить, где Скэвенджер живет на базе, это же не запрещено? Слэг почти потерял его сигнатуру, спускаясь к пропускному пункту. Дежурные — сегодня их было двое — смотрели как-то с подозрением. Как будто Слэг посмел бы на них напасть. Нет-нет, сегодня у него есть дело поважнее. И вообще, он давно уже никого не трогает. С тех пор, как понял, чем Родимус Прайм отличается от Оптимуса Прайма. Оптимус диноботов уважал, а Родимус боялся, вот и вся разница. А может, и не сильно боялся. Главное, Родимус считал, что они, диноботы, должны слушаться. Должны делать все, что им говорят, и даже больше, сами думать и сами проявлять инициативу. Слэг бы объяснил ему, куда ему идти, но за Праймом была вся власть на Кибертроне. Можно убить одного меха, пусть он и Прайм, а вот больших меха, как шаттлы, и еще несколько гештальтов — всех вместе — убить уже сложно. Родимус мог бы просто приказать вытащить из Слэга мозги. Просто так. Чтобы все увидели, что он, Родимус, тут главный. Не факт, что Родимус бы рискнул, но он же мог? Нет, если бы Скэвенджер пошел куда-то ниже или по первому уровню, Слэг бы это заметил. Впрочем, он подумал об этом, уже когда лапы сами вынесли его на улицу — а тут отыскать жизненный сигнал было намного легче. Похоже, Скэвенджер трансформировался и шустро ехал в сторону того самого заброшенного завода, потому что в той стороне больше ничего не было. То есть, конечно, где-то там, вдалеке, начинались нейтральные территории, но туда еще попробуй добраться. Может быть, Гримлок и был прав, что притворялся тупым. Старскрим вот тоже говорил, что это разумная политика, — и почему-то именно сейчас это воспоминание особенно разозлило Слэга. Смотреть на то, как Гримлок придуривается и надоедает Родимусу, Капу и остальным неудобными вопросами, давно уже было не смешно. Какая разница, что эти автоботы думают?! А больше всего бесило, когда Гримлок задавал действительно важные вопросы. Интересные вопросы. Автоботы сами так говорили, это не Слэг выдумал, но то, как они это говорили… Может, Гримлоку было не видно, что автоботы его презирают, хотя Слэг понимал это и без системы эмпатии. Может, Гримлок сам презирал автоботов так сильно, что его вообще это не задевало, и это тоже было обидно. И вот теперь Слэг тащился один по пыльной дороге посреди гребаного полудохлого Иакона, а перед ним поднималась на сотню метров стена колючей проволоки, огораживающая брошенный автоботский завод. Вдруг Слэг сообразил, что он, наверное, слишком крупный, чтобы пролезать в дырки, которые сперва еще и найти надо, — а если взлететь, это услышит не только Скэвенджер! В глубине корпуса неприятно завибрировал комлинк, но Слэг не стал трансформироваться и отвечать. Он и так знал, что это Гримлок. Ничего, подождет. Мог бы остановить Слэга раньше — если бы захотел. Чтобы попасть внутрь огороженной зоны, пришлось ползти на брюхе, и, наверное, эти дурацкие колючки ободрали краску со спины и с левого бока. Десептикон мог поднять край сетки своим ковшом — или не мог? Ну, еще руками мог поднять, но каким же надо быть дураком, чтобы менять мод посреди незнакомого опасного места? Хотя это для Слэга оно незнакомое и опасное, десептиконы тут уже не первый декацикл шарятся, если Свуп не соврал. Уловив, что жизненный сигнал Скэвенджера быстро удаляется, Слэг едва не плюнул огнем от злости и бросился следом. Разогнаться нормально здесь не получалось, огибать огромные здания — страшно, потому что так бы он наверняка заблудился, а забегать в них в надежде, что с той стороны тоже найдется выход… Вдобавок Слэг был слишком тяжелым для дорог, которые вряд ли были рассчитаны на диноботов — и миллионы квартексов не ремонтировались и не укреплялись. Он все-таки потерял Скэвенджера, осознал он кликов через десять хаотичной беготни. Фраг. Застыв на какой-то прямоугольной площадке, Слэг сердито вентилировал и пытался понять, с чего он вообще взял, что расспрашивать десептикона — хорошая идея. Все знают, что десептиконам верить нельзя, и потом, меха, с которым Старскрим Юникрон знает чем здесь занимался, совсем не вызывал желания разговаривать. Фраг, ну чем, чем Скэвенджер мог помочь, когда Старскрим ушел навсегда? Акустический удар настиг его слева, выбив аудиодатчики и перегрузив процессор. Слэг метнулся куда-то в ту сторону, изрыгая струю пламени. Споткнулся — или просто провалился куда-то, проломил собой бетонную стену, больно ударившись о жесткие прутья арматуры. Кубарем прокатился по неровной поверхности, один раз застрял где-то хвостом и отчаянно замахал им. Теперь он чувствовал чужую энергию, чувствовал и рвался к ней, с ужасом понимая, что не может двигаться настолько быстро. Трудно вертеться, когда под тобой проваливается пол, а огонь из собственной пасти запросто может опалить лапы. Фраг. Да, пламя все-таки достало этого Скэвенджера, и на его левом боку шипел и пузырился оплавленный металл обшивки. Левое предплечье выжгло до внутренних механизмов. А той звуковой волной разве что напугать можно, второй раз Слэг на это не поведется, нет! Он сбил Скэвенджера с ног, по инерции проехав с ним вместе довольно далеко, и вдавил его всем весом в грязный бетон улицы. Только б не провалиться снова на подземные уровни. — Ты, Скэвенджер, зачем так сделал? — это прозвучало не рыком, как Слэг хотел, а как-то растерянно и с обидой. Даже если автоботам и правда лить на то, что происходит с бывшими десептиконами, Гримлок точно будет считать Слэга тупым. Опять будет думать, что Слэг не контролирует себя. Он по опыту со Старскримом знал: ожоги — самые дурацкие повреждения, долго болят и саднят, а отремонтировать их никак. Приходится полностью заменять детали и обшивку. Что теперь с этим Скэвенджером делать?!