Всего лишь служанка

      Джонатан крепко держал Элиз за руку и едва не тащил за собой. Почти рассвело, а значит, у них оставалось совсем мало времени, чтобы успеть вернуться домой незамеченными. И Элиз изо всех сил старалась поспевать за быстрым шагом брата, но сердце, все ее существо рвалось обратно в домик Мэри. К Кейти. Не стоило оставлять ее одну после того, что она пережила, и плевать на последствия. Элиз понимала, что Джонатан прав и они должны были так поступить, но сейчас разум слишком затуманен волнением о Кейти, чтобы прислушиваться к его голосу. Поэтому она просто следовала за братом.              Ей так хотелось поговорить с ним, обсудить, что делать дальше, но от бега она даже дышать могла с трудом, не то что сказать что-нибудь. Элиз верила, что вместе с Джонатаном им удастся придумать, как помочь Кейти. Ей нужно в это верить — сейчас она просто не могла потерять надежду, не имела права. Ради Кейти.              Элиз пока не знала, как помочь ей справиться с тем, что произошло. В голове словно набатом отдавалось: «Мисс Лейтер». Кейти с таким трудом преодолела этот предрассудок, наконец начала называть Элиз по имени, когда они оставались наедине. И теперь все опять вернулось даже не на шаг, а, казалось, на добрую сотню назад. Элиз почувствовала, как Кейти отдалилась, закрылась от нее, словно между ними снова образовалась целая пропасть. И это «мисс Лейтер», подобно непробиваемой стене, отделило их друг от друга. Они вернулись даже не к началу, а, похоже, еще дальше. Но Элиз не собиралась сдаваться, отказываться от Кейти и их любви. Она сделает все ради нее, какие бы жертвы для этого ни понадобились, и так слишком долго трусливо прятала голову в песок.              Джонатан резко остановился, и Элиз чуть не влетела в его спину, за мыслями не заметив, как они добрались до забора, ограждающего поместье. Согнувшись, она уперлась руками в колени и попыталась привести дыхание в порядок. Легкие жгло нещадно, в боку кололо, а ноги едва не подкашивались — Элиз совсем не привыкла к таким пробежкам. Джонатан лишь немного запыхался и выглядел так, будто всего лишь быстро поднялся по лестнице, а не пробежал от поселения до поместья невесть какое расстояние.              Молча указав Элиз оставаться у него за спиной, Джонатан подошел к воротам и осторожно выглянул.              — Дьявол! — выругался он. — Некоторые слуги уже не спят.              Раньше она даже не представляла, насколько рано прислуга приступает к работе. Наверняка и Кейти поднималась с рассветом, а ведь выглядела всегда такой бодрой и свежей, хотя и спать ложилась всегда позже Элиз. Ей стало невероятно стыдно за то, что особо не интересовалась ни бытом слуг, ни особенно жизнью Кейти за пределами их общения, хотя та заботилась о ней во всем. Какой же она была эгоистичной!              — И что же делать? — Элиз с тревогой посмотрел на брата.              Если бы она накинула капюшон посильнее, а Джонатан натянул шляпу, то они вполне могли бы сойти за других слуг. Вот только в накидку Элиз укутала Кейти в амбаре, так и оставив ее в доме Мэри, а ей, чтобы не замерзла, брат отдал свой сюртук, оставшись в одной рубахе. А в таком виде их скорее всего узнают, по крайней мере, Элиз — точно.              — Пойдем в обход, — пожал плечами Джонатан, — и будем осторожны.              Он снова крепко обхватил руку Элиз, и они направились к дому, но не напрямую по дороге, а вдоль забора, скрываясь в тени крон деревьев. Правда, даже если их никто не заметит по пути, то как пробраться через кухню, где уже наверняка во всю орудует Дорота, Элиз не представляла. А если они в таком виде попадутся на глаза любопытной кухарке, то слухи тут же разнесутся не только по поместью, но и всей округе.              Казалось, они крались целую вечность, а дом даже и не думал приближаться. До слуха доносились голоса слуг, однако слов разобрать не получалось. Несмотря на зябкое утро, Элиз чувствовала, как пот катится по спине и вискам. Она даже вздохнуть лишний раз боялась, настолько было страшно попасться. Но переживала Элиз далеко не за последствия для себя — хуже, чем брак с нелюбимым человеком, отец с ней сделать ничего не сможет. А вот если он узнает, что они с Джонатаном помогают Кейти, то не поздоровится уже ей, а этого Элиз допустить не могла.              Когда они пробирались за конюшней недалеко от дома, услышали голоса совсем близко. Кажется, там находился колодец — наверное, служанки пришли за водой. Джонатан молча махнул пригнуться, и оба присели. Закрыв глаза и затаив дыхание, Элиз прислушалась — под тихие скрипы она различила два голоса и обрывки разговора. Догадаться, о ком именно говорили, труда не составляло.              — И хорошо, что ее нет, а то ходила вся такая важная. Королева Англии, не иначе.              Услышав презрительный тон, Элиз стиснула челюсти и сжала кулаки, с трудом подавляя желание выйти и высказать служанке все. Джонатан встревоженно посмотрел на нее и коснулся руки, немного успокоив забурливший гнев.              — Да ладно тебе, Агнесс, она же и на кухне помогала, — возразила вторая — судя по голосу, она уже доставала ведро, полное воды.              — Ой, да что она там помогала, фрукты нарезать? Гуляла целыми днями с мисс Лейтер — вот и все, чем занималась. Кто бы отказался от такой работы? И чем она только ее заслужила? С такой-то паршивой кровью.              Элиз не различала служанок по голосам, но это имя запомнит. Не стоило говорить о Кейти подобного — эта Агнесс совсем ничего не знала о ней.              — Если мисс Лейтер ее выбрала, значит, неспроста.              — Да уж понятно, как… Я слышала, что ее забрали к судье. Какой же надо быть дурой, чтобы что-то сделать с мисс Лейтер…              — Не к судье, девочки! — К ним присоединилась третья служанка, явно взволнованная. — Ральф все видел! Ее увел Билли!              Две других охнули, и оставшееся время, пока наполняли ведра, провели в полной тишине, не проронив ни слова. Элиз с Джонатаном переглянулись, наверняка подумав об одном и том же — похоже, о Билли ходили определенные слухи, которые пугали служанок. И, как оказалось, неспроста — Кейти пришлось ощутить их правдивость. Элиз почувствовала, как на глаза снова навернулись слезы, стоило только вспомнить о том, что произошло, но сейчас она должна держать себя в руках. Элиз сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая себя.              — Пойдем. — Как только голоса служанок стихли, Джонатан взял ее за руку и быстро направился к дому.              — Как мы войдем? Через кухню нам нельзя.              — Доверься мне. — Джонатан подмигнул и, оглядевшись по сторонам, ускорил шаг.              Вошли они через вход, о котором Элиз даже не подозревала, хотя считала, что знает в поместье каждый уголок. Правда, кроме подвала — в детстве он до смерти пугал ее, а, немного повзрослев, она попросту перестала им интересоваться. Как оказалось, с улицы можно попасть в подвал, а из него уже в дом.              От темного, сырого помещения спина мгновенно покрылась мурашками, и Элиз невольно прижалась к Джонатану, а тот обнял ее. Она почувствовала себя ребенком, попавшим в место, которого постоянно боялась. Хотя этот страх ничто по сравнению с тем, что сейчас творилось в жизни. Хотелось бы ей повернуть время вспять, чтобы главной проблемой были темнота и куча паутины в подвале.              Спотыкаясь о наваленный хлам, который просто невозможно разглядеть в темноте, особенно после яркого света на улице, Элиз и Джонатан наконец добрались до лестницы. Вот только, куда именно они выйдут — большой вопрос. Поднявшись по скрипучим ступенькам, Джонатан приоткрыл дверь и осторожно выглянул.              Убедившись, что там никого нет, он махнул следовать за ним. Узкая полоска света из коридора позволяла разглядеть хоть что-то, и Элиз взлетела по лестнице. Придерживаться старых деревянных перил было плохой идеей — заноза не заставила себя ждать. Элиз едва не вскрикнула от неожиданности, но смогла сдержаться. Приложив палец к губам, Джонатан выскользнул в пустой коридор, и она поспешила за ним. Они быстро добрались до лестницы, ведущей на этаж, где располагалась комната Элиз.              — Увидимся позже и обсудим, что делать дальше, — остановившись, сказал Джонатан.              — А как ты? Тебе тоже нельзя попадаться.              — Не волнуйся обо мне. — Джонатан ободряюще улыбнулся и, легко сжав ее плечо напоследок, быстрым шагом направился в другое крыло поместья.              Проводив его взглядом, Элиз поспешила подняться по лестнице, пока не попалась никому на глаза, ведь кухня располагалась совсем рядом — из нее слышался звон посуды и негромкий гул голосов. Проходя по коридору, Элиз невольно задержала взгляд на комнате Кейти. К горлу тут же подкатил горький ком, а внутри защемило, что она едва не согнулась пополам. Как же ей хотелось отмотать время назад и не быть такой эгоистичной, думающей только о себе и своих желаниях.              Тяжело сглотнув, Элиз усилием воли заставила себя дойти до комнаты — ноги словно одеревенели и совсем не слушались. Закрыв дверь, она вздохнула свободнее, но все равно не могла до конца расслабиться. Хотелось бы просто повалиться на кровать и забыться сном хоть ненадолго, но стрелки часов показывали, что уже почти семь, а значит, нужно подготовиться к приходу служанки, заменившей Кейти. Хотя разве Кейти можно заменить? Все должно выглядеть так, будто Элиз только проснулась, иначе вместе с имеющимися поползут и другие слухи.              Она с легкостью стянула с себя платье, удивляясь, почему нельзя каждый день носить подобные. К чему вычурные наряды? Корсеты, в которых и вздохнуть сложно? Сложные прически? С Кейти это имело хоть какой-то смысл, особенно, когда они еще не открылись друг другу. Ее легкие прикосновения, казалось, случайные, но Элиз знала, что за ними таится. Робкие взгляды в зеркало, когда Кейти думала, что на нее не смотрят. Но сейчас ее нет рядом, и все бессмысленно. Однако Элиз понимала, что не сможет помочь Кейти, если не будет играть положенную роль. По крайней мере, пока.              Элиз расплела наспех собранные волосы и, прежде чем накинуть халат, взглянула на свое отражение в зеркале. В памяти сразу всплыло покрытое синяками и ссадинами тело Кейти — даже представить страшно, через что ей пришлось пройти. И если снадобья Мэри помогут исцелить эти раны, то как быть с тем, что творилось в душе? В голове снова зазвучало отрешенное «мисс Лейтер», совсем не похожее на то, как Кейти называла Элиз еще вчера. Казалось бы, даже суток не прошло, а все изменилось настолько, будто их отношения, счастье, любовь остались в прошлой жизни.              Вздохнув, Элиз тяжело опустилась на стул перед туалетным столиком, так и держа халат в руках. Какое-то время она сидела неподвижно, скользя невидящим взглядом по баночкам, думая, что делать дальше. Ей так хотелось сбежать отсюда, от отца и выставленных им правил, но у нее не было ни денег, ни возможности, да и вообще ни единой мысли, куда можно податься. Однако сперва все же нужно помочь Кейти пережить случившееся. Элиз надеялась, что та не станет отталкивать ее, отгораживаться. Что из «мисс Лейтер» она снова сможет стать для Кейти «Элиз».              От мыслей отвлек стук в дверь. Стрелки на часах доползли до восьми, и служанка пришла, чтобы помочь собраться для завтрака. Нехотя поднявшись со стула и накинув халат, Элиз открыла дверь и впустила невысокую светловолосую девушку. Не ту, что помогала вчера приготовиться ко сну. По всей видимости, из всей прислуги выбрали одну, по их мнению, способную заменить Кейти. Вот только никто не мог сравниться с ней в искусстве подбирать наряд и делать прически. Впрочем, этого сейчас и не потребуется.              Служанка почтительно поклонилась, но в глаза смотреть не решалась. К своему стыду, Элиз поняла, что не знает ее имени, как и большей части слуг, но стоило той поздороваться и пожелать доброго утра, как в голове словно что-то щелкнуло. Она точно узнала этот голос.              — Доброе утро… Агнесс? — Элиз прищурилась.              — Да, мисс Лейтер. — Та улыбнулась, наверняка обрадовавшись, что ее имя помнят, но даже не подозревая, по какой причине. — Я помогу вам собраться вместо… Кейти.              Элиз завела руки за спину и сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони. Она старалась смотреть на Агнесс не слишком презрительно, а сдержаться и не высказать ей все за утренние слова оказалось еще сложнее. Но сейчас Элиз должна думать о будущем — нельзя допускать ошибок, проучить ее можно и позже. Поэтому она попыталась выдавить из себя как можно более дружелюбную улыбку:              — Агнесс, передай, пожалуйста, моему отцу, что мне нездоровится и завтрак я пропущу.              — Все хорошо, мисс Лейтер? Может, нужно вызвать врача? — суетливо заговорила та.              — Нет, спасибо, Агнесс. Просто передай мои слова, — отрезала Элиз и всем своим видом попыталась показать, что той пора бы отправиться на выход. Видеть ее сейчас без возможности высказать все — отдельная пытка.              Агнесс не особо торопилась, но, в конце концов, попрощавшись, все же ушла. Как только дверь за ней закрылась, Элиз обессиленно опустилась на диванчик. Уронив голову на спинку, она прикрыла глаза, в которых словно перекатывался песок. Уснуть вряд ли получится — слишком бурлили эмоции внутри, выплескиваясь через край, требуя выхода. Но в то же время Элиз словно погружалась в пустоту, в ничто, и ей хотелось немного отвлечься, отдохнуть, взять перерыв хоть на минутку. Ей это нужно, иначе она не сможет двинуться дальше.              Темнота, всепоглощающая, ледяная, словно пробирающаяся под кожу. Элиз вглядывается в черноту и видит небольшой источник света. Она тянется к нему, чувствует, что там сможет хоть немного согреться. Темнота словно вязкое болото — каждое движение дается с трудом, но Элиз упорно движется вперед. К свету.              Выбившись из сил, она падает на колени, но не останавливается — продолжает ползти. Элиз уверена, что обязательно должна добраться до света. Только в нем спасение — она не предполагает, просто знает. Остается всего несколько ярдов, но Элиз оседает — ей не хватает сил. Она с трудом поднимает голову и присматривается к свету.              Кейти.              Элиз улыбается — в этой непроглядной тьме есть лучик света. Но внезапно он начинает тускнеть — со всех сторон к Кейти тянутся сотни рук, подступая все ближе, сливаясь в одно темное пятно, окружая, поглощая ее. Элиз кричит, пытается добраться до нее, но у нее не выходит. Вокруг остается пустота…              От стука в дверь Элиз резко подскочила. Она даже не заметила, как провалилась в сон — все-таки бессонная ночь дала о себе знать. Сердце едва не выпрыгивало из груди, дыхание так сбилось, что воздуха не хватало, а все тело сотрясала дрожь. Элиз обхватила себя, стараясь стереть образы сна, но они упорно не желали уходить, застыв перед глазами. Слезы текли по щекам, и она не могла их остановить, как ни старалась.              — Элиз, — после очередного стука, послышался голос Джонатана, — можно я войду?              — Да, — сдавленно ответила она.              Дверь медленно открылась, и брат робко заглянул в комнату, однако увидев Элиз, тут же метнулся к ней. Без лишних слов он обнял ее и, только когда ей удалось успокоиться, спросил:              — Что случилось?              — Я… — выдохнула Элиз, все еще немного дрожа. — Все хорошо, просто дурной сон.              — Ты можешь все мне рассказать, — прошептал Джонатан, поглаживая ее по волосам.              — Я знаю, спасибо. — Она крепче прижалась к брату — единственному близкому человеку, понимавшему ее, всегда готовому помочь.              — Ты не пришла на завтрак, — через какое-то время Джонатан немного отстранился и посмотрел ей в глаза, — отец был недоволен.              — Я не могу его сейчас видеть. — Элиз отвернулась и утерла слезы рукавом халата.              — Я понимаю, но если мы хотим…              Договорить он не успел — дверь распахнулась, и на пороге появился отец. Он окинул скептическим взглядом обоих, остановившись на Джонатане. Тот виновато посмотрел на Элиз и, выпустив ее из объятий, поднялся и выпрямился. Заведя руки за спину, он прямо посмотрел отцу в глаза. Однако все внимание того обратилось к Элиз, растрепанный вид которой явно выводил его из себя. Она тоже встала вслед за братом и посмотрела на отца.              — Джонатан, что ты здесь делаешь? — нахмурившись, спросил тот, но тут же посмотрел на Элиз: — Впрочем, неважно. Нам нужно поговорить.