Попаданцы

Вид чёрного потолка и тьмы, поглотившей лестницу, напомнили мне о единственном воспоминании, оставшемся у меня о матери. *** Это было давно. Настолько давно, что в то время я всё ещё пачкал пелёнки. Это был последний день, когда мама была в нашем доме. После этого я больше её не видел. Ни в живую, ни даже на фотографиях. Сейчас я не могу вспомнить её лица или хотя бы голоса, но несмотря на это в моей памяти остались чёткие образы того дня. Родители любили ставить мою кроватку возле окна на втором этаже, откуда каждую ночь открывался вид на прекрасный пруд с настолько чистой водой, что в ней можно было увидеть плавающих на глубине рыбок. Было уже за полночь, и весь двор освещался лишь луной. Поверхность пруда отражала все звёзды, которые ночное небо могло уместить на себе. Возможно, я бы так и заснул, любуясь прекрасным видом из окна, но звон разбивающегося стекла мгновенно забрал всё моё внимание себе. Но звоном дело не ограничилось, и я услышал крик. Женский крик. Мамин крик. Я не запомнил ни единого слова – лишь жуткую какофонию из душераздирающего крика матери и звука бьющегося стекла. Моё детское сознание не могло тогда понять, насколько страшной была эта ситуация, но весь шум прервался так же внезапно, как и начался. Тишина наполнила собой дом словно желе, обвалакивающее каждый миллиметр тарелки, в которую его положили, но и этот миг спокойствия был прерван эхом приближающихся шагов. Каждый шаг был громче предыдущего и, казалось, удары моего сердца подстраивались под этот звук. Я смотрел в коридор, не в силах отвернуться в сторону. Тёмный силуэт поднялся с лестницы и направился прямо в мою комнату. Лишь луна за окном смотрела на события этой ужасной ночи с присущим ей безразличием. Тёмная фигура продолжала медленно приближаться ко мне, и, когда она сделала первый шаг в комнату, я смог увидеть пропитанные кровью носки с рисунком кактусов. Я смотрел на приближающегося ко мне монстра, приобретающего всё более знакомые черты: полосатая рубашка, неестественно багровые пуговицы, зелёные шорты... Подняв взгляд выше, я увидел лишь глаза этого монстра. Мы смотрели друг на друга как дикие звери, встретившиеся в лесу. Отличие между нами было лишь в том, что я не мог ничего сделать, а монстр мог делать со мной всё что угодно. Мой детский разум за неимением лучших вариантов решил просто закрыть мне глаза. Очередной поток тишины поглотил меня, но даже через него я почувствовал, как что-то остановилось прямо возле моего лица. Всем ведь знакомо это чувство, когда к вашему носу или переносице приближается какой-нибудь предмет, и вы можете ощущать его даже без прикосновения? Именно это я и почувствовал – руку монстра, которая остановилась прямо перед моим лицом. Но через секунду это чувство исчезло. Еще через секунду я услышал шорох. Ещё через секунду – скрип досок на полу. Ещё – очередной скрип. Ещё – третий. Ещё и ещё, всё больше и больше шагов, и каждый был тише предыдущего. Когда они прекратились, я снова открыл глаза и посмотрел в сторону коридора. Тёмная фигура стояла в дверном проёме спиной ко мне. Она подняла голову и сказала всего два слова: «Спокойной ночи». Через пару мгновений мои веки опустились сами собой. Последнее, что я увидел: багровая пуговица, которая осталась лежать на полу. *** Я несколько раз ударил себя по лицу, чтобы собраться с мыслями, чем вызвал удивление у своей маленькой спутницы. – Братик, с тобой всё в порядке? – спросила Ева, отложив уже пустую банку консервов в сторону. – Да, всё хорошо. Мне просто нужно было отогнать плохие мысли. И я не врал. Воспоминания, обрушившиеся, как полка шкафа, которую никто не может починить уже который год, задавили собой мои мысли, в коих и так не было особого порядка. Я постарался выкинуть из головы свой давний кошмар, и начал перебирать варианты того, кто мог закрыть нас в рюкзаке. По ту сторону ткани нас мог ждать кто угодно: от солдат, которые гнались за нами с самой Компрессорки, до инопланетных тварей, которые не прочь попробовать новое лакомство в виде двух человеческих детёнышей. – А можно мне ещё покушать? – спросила Ева, опустив взгляд вниз. Ей явно было стыдно за свой аппетит. Открывая вторую банку консервов, я понял, что выбора-то у меня и нет – эта девочка ест за двоих, а такими темпами от наших запасов останутся лишь жестяные банки. И я либо начинаю питаться оставшимися банками, либо становлюсь обедом для Евы. Такая себе вариативность. – Ладно, горит сарай – гори и хата, – сказал я себе и уверенным шагом направился к лестнице. За несколько секунд я добрался до её вершины и начал вслушиваться в то, что происходит с противоположной стороны рюкзака. Судя по тому, что свет через ткань не проходил, нас вместе с рюкзаком перенесли в место, где не было палящего солнца. Тут могло быть только 2 варианта: либо мы находимся под землёй, либо нас чем-то накрыли. Причин для второго я не видел, но вот первый вариант вопил о том, что наше приземление явно было замечено и за нами наверняка всё время следили. И, прежде, чем я успел закончить мысль, застёжка рюкзака начала сползать, открывая путь отвратительному болотному зловонию. На той стороне меня встретило лицо, напоминающее каракули, которые рисуют дети, только-только научившиеся держать карандаш в руке. Зубов у этого существа практически не было (за исключением двух передних зубов как у хомяков на нижней и верхней челюсти), глаза были с огромными чёрными зрачками, голова абсолютно лысая и покрытая пигментными пятнами, а пальцы, открывшие портфель были связаны друг с другом перепонками и по длине были как вся моя ладонь. Я мог лишь как идиот смотреть на это существо, стараясь не делать резких движений, чтобы не провоцировать незнакомого мне пришельца. Он начал открывать свою пасть, и я увидел как у него на шее что-то двинулось. Это были жабры. Похоже, мы встретили некий симбиоз амфибий и людей. Оставалось надеяться лишь на то, что в их рацион не входили дети 12 и 4 лет... - Kes sa oled? Ma ei kutsunud sind. Mine kurat. Существо говорило на совершенно незнакомом мне языке. Я решил сделать вид, что понимаю его, прокашлялся и начал говорить. – Коничива! Май нэйм из Скотт. Существо похлопало глазами. Я тоже. – Ду ю андэрстэнд ми? Хлоп-хлоп. – Вер ар ви нау? – Kes sa oled? Hüvasti! "Ни черта не понимаю. Какой-то заторможенный пришелец", - подумал я и начал вылезать из портфеля. Существо было поражено моей наглостью, но опасаясь неизвестного для неё гуманоида, отшатнулось в сторону. Я же начал оглядывать место, в которое существо нас затащило. Это была огромная по масштабам пещера, стены которой находились от нас на расстоянии нескольких сотен метров. Потолок был настолько высоко, что я его практически не видел. Земля под ногами была очень вязкой и влажной. Воздух сам по себе был очень влажным, от чего было трудновато дышать, но температура была намного ниже, чем на поверхности, поэтому я был даже рад оказаться здесь. Приглядевшись в даль, я заметил деревья, которые создавали некоторое подобие леса. Хотя это было больше похоже не на деревья, а на огромные куски мха, потому что ни веток, ни листьев я у них не увидел – лишь зелёные комки, лежащие друг на друге. Обернувшись, я увидел целое ничего, потому что за мной была пелена непроглядной тьмы. Тогда почему я так хорошо смог разглядеть противоположный конец пещеры, если до него было как минимум полкилометра? Вопросы рождались один за другим, поэтому я решил искать ответы на ходу, идя в сторону осветлённой стороны пещеры (ибо лезть в непонятную тьму в третий раз за день мне не хотелось). Я крикнул Еве, чтобы она оставалась внутри и не переживала, потому что я буду нести портфель вместе с ней. Она несколько раз довольно кивнула и продолжила уплетать консервы. Что за ребёнок... Закинув портфель на спину, я начал свой путь к мховым деревьям. Существо решило пойти за мной следом. Я не возражал (пока оно не пыталось меня сожрать), да и в компании веселей. Даже если твоя компания это дурнопахнущий человек-рыба.