***
Уютный вечер у камина с бутылкой терпкого горячего глинтвейна, вкусный ужин и интимная обстановка — это тот самый сюрприз, что Лилит хотела устроить своему возлюбленному сегодня, коим является Шу. Он устаёт в последнее время на работе, вкладывая весь свой потенциал в неё. И порой, приходя далеко за полночь, падает на постель прямо в одежде, тут же засыпая. А ведь у них уже месяц не было интима и желание так и жжёт девичье нутро. Зажёгши свечи, девушка вспомнила, что забыла купить что-то важное в магазине для сегодняшнего вечера и, быстро одевшись, помчалась в маркет. Покупка не заняла много времени, уже через двадцать минут Лил оказалась дома и заметила у порога ботинки любимого, что видимо тоже недавно вернулся домой. Радостно окликнув его, девушка не получила ответа и решила подняться в комнату. На лестнице валялась куртка Шу и чьи-то кеды, что весьма её насторожило, но, не теряя самообладания, она потихоньку прокралась к спальне. Чувство того, что «дело пахнет жареным» не обмануло Лилит — когда она приоткрыла дверь, на постели сидел её благоверный; шумно и прерывисто дыша, он наслаждался ласками седовласого парня, что оседлав Шу, своевольно «гулял» по накачанному торсу блондина руками, прокладывая мокрую дорожку поцелуев от шеи до сосков. Он, как и возлюбленный Лил, был раздет до пояса. — Милый…что тут происходит? — с трудом спросила девушка, а седовласый парень, сидящий на Шу, оборачивается на неё, окинув испуганным взором.***
Его губы впиваются в уста старшего сына Корделии жадно, неистово. Именно так он хотел целовать Её. Именно Ей Рихтер хотел обладать так грубо и страстно, но дочь Брая любит лишь Короля Вампиров, что неимоверно злит. Аято мёртвой хваткой держит дядю за горло, стараясь сдавить его глотку, как можно сильнее, но тщетно — он оказывается настойчивее. Руки дяди скользят под рубашкой племянника, выискивая самые чувствительные точки тела; холодные пальцы сжимают поочерёдно соски юноши, от чего его плоть между ног начинает предательски бунтовать. — Сдохни, скотина! Хрен тебе! — возопит Аято, пытаясь оттолкнуть старшего вампира и прикусив его нижнюю губу до крови. Брат Карлхайнца вжимает племянника в стену пуще прежнего, рыкнув лишь в ответ «Заткнись, сопляк!» и грубо придавив член юноши коленом. Резко вздёрнув Аято за шею, Рихтер приоткрывает его рот и вновь впивается в его губы, но уже более углубив поцелуй. Второй же рукой крепко сдавливает кисти племянника, тем самым ограничивая пути к отступлению. Левая рука вновь скользит от юношеских скул к животу, после направляясь к ширинке школьных брюк, нетерпеливо их расстёгивая и добираясь до сокровенного места. Миг — и ловким движением он оказывается в трусах сына своей возлюбленной, гладя его фаллос и немного передёргивая. Аято проклинает родственника, желает ему «сдохнуть поскорее», но тот лишь увереннее надрачивает член парня, доводя до первого постыдного оргазма. Вязкая жидкость струёй устремляется наружу, испачкав футболку и живот Аято и излившись горячей массой на руку Рихтера. — А тебе всё же понравилось, — с хищной ухмылкой произносит Рихтер, смотря в проклинающие его глаза племянника.