Blackout

      Просыпаясь не в своём доме, Джексон с минуту разглядывает потолок, а затем переводит взгляд на юношу, что тихо сопит рядом. Этот звук, который мог бы показаться милым, сейчас раздражает Вана, а потому он аккуратно выскальзывает из постели и отправляется в душ.       Спустя полчаса Марк застаёт своего парня на балконе, где тот снимает на камеру потрясающие виды, открывающиеся отсюда.       — Нравится? — тихо спрашивает рыжий, запахивая халат и скрещивая руки на груди. Он слегка сонный, взгляд ещё не до конца фокусирует на собеседнике.       — Не то слово, — кивает Ван, затем оборачиваясь и хищно улыбаясь. — Мне не спалось. Прости…       — За что? — удивлённо приподнимает бровь Марк, разглядывая растерянного парня и едва заметно улыбаясь.       — Ну… Ты проснулся один. Наверное… Не очень приятно было?       — Мне привычно просыпаться одному, — хмыкает, после прикрывая аккуратный рот ладошкой, дабы в ней скрыть зевок.       — Не выспался?       — Слегка, мы ведь приехали поздно, — мягко улыбается Марк, думая о том, что ничуть не жалеет, они прекрасно провели время, пусть и в тишине в основном, засидевшись на пляже.       — Прости, — Джексон действительно выглядит виновато, говоря это и обнимая за талию. — Мне почему-то стыдно за весь тот дискомфорт, что тебе доставляю…       — Если меня что-то будет не устраивать — я тебе сообщу. А пока прекрати извиняться и поцелуй меня, — довольно щурится, поскольку его губы чужими накрыты через считанные секунды.       — Тебе ведь никуда сегодня не надо ехать? — шепчет Джексон, аккуратно опуская руки Туана и развязывая его халат, попутно делая шаг в квартиру. В ответ он получает утвердительное «угу», после которого тут же разворачивает рыжего и заставляет упереться ладонями в стеклянную перегородку, за которой остался открытый балкон.       — Джекс, что ты?.. — спрашивает вмиг покрасневший Марк, отворачиваясь от вида на город, который, с его пятнадцатого этажа, великолепен и горячо любим, чтобы взглянуть на Вана, очередной раз поехавшего крышей, ведь прямо рядом находятся ещё несколько домов не меньшей этажности.       — Тебе понравится, — довольно шепчет, обдавая горячим дыханием шею и проводя в это же время пальцами по бокам, спускаясь к ягодицам. — Смотри прямо.       Марк теряется немного, но всё-таки поворачивает голову и, шумно дыша, разглядывает через стекло город. Ему дико и непривычно делать это, пока по оголённой спине проходятся чужие губы, изучающие каждый позвонок. Ему невыносимо не оборачиваться, поскольку так и хочется глянуть на Джекса, скользящего по его коже языком, очерчивающего лопатки так чувственно и поглаживающего его ягодицы.       Только спустя несколько минут Туан догадывается иначе сфокусировать зрение и наблюдает их отражение, мутное и расплывчатое, в прозрачной глади. Он задыхается от восторга, глядя как его тело исследуют руки, так плохо очерченные в стекле, и такие привлекательные, если скользнуть глазами ниже, чтобы без помех разглядеть вены, струящиеся по предплечьям…       Первый стон непроизвольно срывается с губ, когда старший ощущает, как язык партнёра скользит по напряжённым ягодицам, пока ловкие пальцы перемещаются с низа живота на пах и поглаживают уже вставший член.       — Ох… Джексон, ну пожалуйста, — чуть вздрагивая, пытается поторопить Марк, на что не получает никакого ответа… Зато получает новые ощущения, поскольку никогда он ещё не сталкивался с укусом на одном из полушарий, как с предварительной лаской. Он задыхается на мгновение, а затем тихо говорит, понимая, что Джексон не собирается останавливаться на достигнутом. — Я не готовился… — прикусывает губу от смущения и еле слышно добавляет. — Смазка в тумбочке…       Ван понимающе хмыкает и целует его в плечо, прежде чем уйти за обозначенным. Когда же парень возвращается, Туан ясно для себя осознаёт — не только его замучили этими ласками, но и себя, поскольку растягивает его Джекс нетерпеливо, немного болезненно.       — Повернись, — просит тихо, на удивление, не разворачивает сам. — Понял, что хочу видеть твоё лицо, — улыбается и целует в губы, прижимая очень крепко и делая несколько шагов в сторону, чтобы опуститься в любимое кресло Марка и посадить его на себя.       Туан отстраняется с хитрым прищуром, а затем принимает более удобную позу, складывая руки на плечах парня и поглаживая его шею, пока тот направляет член внутрь и берёт его медленным чересчур толчком.       Отклоняясь немного назад, рыжий примерно представляет, какое зрелище открывает для партнёра, а потому довольный рык для него не является неожиданностью, как и ускорившийся тут же ритм проникновений. Юноша слегка смещается, желая получать больше удовольствия, и срывает куш через считанные секунды — Джекс задевает простату и, видя наслаждение, что так чётко написано на лице, продолжает двигаться в том же направлении.       Искусывая свои губы и чужие, Марк наслаждается каждой секундой, но всё-таки меняет правила игры и удобнее седлает крепкие бёдра любовника, теперь сам управляя процессом, чем доволен и его партнёр, приглушённо стонущий и крепче вцепляющийся в его ягодицы.       Глядя в тёмные из-за возбуждения и желания глаза, Туан ощущает эфемерное счастье, которое наравне с адреналином и похотью скользит по венам, заставляя слегка сумасшедше улыбаться и целовать более страстно. Его состояние, словно по воздуху, передаётся Джексону, захватывая и давая утонуть в себе, из-за чего он слегка теряется и хочет отвлечься от непонятного. Именно поэтому подхватывает Марка под ягодицы и переносит на край постели, где раскладывает его как можно удобнее и вновь берёт — сильно и резко, вышибая малейшие намёки на нормальное дыхание.       Запрокидывая голову назад непроизвольно, старший лишает себя удовольствия любоваться лицом Вана, которое ему так нравится сейчас. Именно поэтому приподнимается на локтях, заглядывая в глаза парня и едва заметно тому улыбаясь, что тяжело из-за стонов, которые совершенно не может сдержать.       Джексон соблазняется пошловато приоткрытым ртом Туана, поэтому наклоняется и целует, терзая губы и одновременно стараясь не снизить темп резковатых и глубоких толчков, которые их обоих уже подводят к разрядке. Изнывая от желания кончить, Марк тянется к своему стояку, но его руку хлёстко отбрасывает партнёр, который тут же сам начинает подрачивать парню, нарочито сводя его с ума тем, что замедляется, стоит только старшему приблизиться к пику.       — Ну, Джекс… — тихо ноет парень, которому к этому моменту всю душу вытрахали, а физическое состояние вновь довели до грани фола. — Прошу, я так хочу… — горячий шёпот в губы явно помогает, поскольку издевательства прекращаются — блондин больше не пережимает у основания, снова скользит пальцами, влажными от смазки, по всей длине, вызывая теперь уже стоны поистине оглушительные.       — Ты такой красивый, — довольно рычит Ван, кусая шею около кромки волос, а затем выдыхая на самое ушко. — Обожаю…       Последнее слово — как контрольный в голову, после которого Марк на особенно высокой ноте кончает, забрызгивая результатом и свой живот, и руку парня. Джексон же бьёт особенно глубоко последней фрикцией и изливается там, заставляя партнёра дрожать от извращённого удовольствия, при котором он только сильнее сжимает мышцами член внутри себя.       Они оба тяжело дышат и замирают в финальной позе этого акта, сгорая от удовольствия. Лишь через пару минут Марк лениво гладит младшего по шее и тихо, но очевидно довольно, просит:       — Отнеси меня в ванну.