Предназначение

Шершавый камень замковых стен освещался небольшим числом факелов, свет огня которых то и дело колыхался от гуляющих здесь сквозняков. Несмотря на прохладу, которая царила на всей территории Каэр Морхена, сейчас мне было жарко и душно — было ли это вызвано большим количеством народа в одном помещении или надвигающейся битвой — неясно. Щеки горели, и я то и дело пыталась охладить их ледяными руками. Почти все нынешние обитатели и потенциальные защитники замка сидели в комнате с большим столом по центру, на котором лежали грудой какие-то бумаги, книги и чертежи. Думается, что лежат они здесь для антуража, ибо что это за военный совет без карты с рисованными передвижениями противника и фигурками, обозначающими дислокацию основных войск, и не важно, что ничего такого не было и в помине, да и число противостоящих нам всадников неизвестно. Вокруг царило нервное напряжение, которое почти сразу установилось после того, как схлынула эйфория от возвращения блудной дочери. Вернон косился волчьим взглядом на стоящего на отшибе Лето, который всеми силами его игнорировал. Я, кстати, была права — первое, что высказал темерец Геральту, было возмущение от присутствия здесь Убийцы королей. Ламберт, поглядывал из-под опущенных ресниц на блондинистую чародейку, которая с невероятным интересом рассматривала свои ногти, будто в них заключались ответы на все гложущие её вопросы, и не обращала внимания на молодого ведьмака. Я последовала примеру и увлеклась муравьем, который пытался заползти на мой сапог с упорством, которому позавидует любой. Мышовур стоял, опираясь на крепкую на вид палку, и, казалось, дремал, глаза его были скрыты косматыми бровями. Трисс тихо переговаривалась с Эскелем. Равномерный шум, складывающийся из шепота, кашля, скрипа старой мебели и кожаных доспехов, растекался по комнате и отражался от стен. Мои руки, сложенные в замок на коленях, уже начали неметь. Постаравшись их согреть, я стала выдыхать теплый воздух и растирать их между собой. Маленький друг уже преодолел половину сапога и смешно перебирал лапками, когда в комнату зашли последние главные участники всей этой заварушки — Геральт, Цири, Весемир и Йеннифэр. Цирилла была недовольна, что явно выражалось на ее милом личике. Девушка уселась рядом со мной и скрестила руки на груди, демонстрируя всем свои эмоции. На ее месте любой был бы не в своей тарелке, так что никто ее не осуждал. Йен и Весемир разбрелись на свободные места, а Геральт так и остался стоять, привлекая внимание собравшихся. Он обвел всех взглядом своих кошачьих глаз, дождался тишины: — Я благодарен каждому из вас, что вы согласились помочь. И сейчас мы должны быть готовы — Дикая Охота может появиться в любую минуту… Они придут за Цири, но я уверен, что мы их остановим. — С чего ты вообще взял, что они появятся? — выкрикнул Ламберт. — Они всегда знают, куда я телепортируюсь, и могут моментально перемещаться с места на место, — голос Цири звучал уверенно, в нем переплетались нотки усталости, обреченности и страха. — Так, — Ламберт устало потер глаза и задал интересующий всех вопрос, — и какой у нас план? — Нас мало, но положиться можно на каждого, и если будем действовать сообща, то победим даже Охоту, — ох, уж эти воодушевляющие речи, — Для начала Йен окружит крепость магическим барьером, им придется телепортироваться снаружи, а не сразу на территорию замка. — Если они рассеются по лесу, то можно будет устроить охоту на маленькие группки… — сказал Ламберт. — Ну вот, у нас уже есть первый доброволец на вылазку, я — второй… — подхватил идею Геральт. — Я пойду с вами, — прогремел из угла Лето, — всегда проще выйти на врага, чем ждать. — Всадники попытаются проникнуть за стены через порталы навигаторов, — начала говорить Йен, — С такой магией мне не справиться, поэтому ваша задача на время вылазки — найти и закрыть как можно больше проходов. — У нас готовы двимеритовые бомбы, они отлично подойдут для этого, — Весемир знал обо всех приготовлениях и вел учет всех эликсиров, мечей и бомб, — возьмете запас. Еще мы расставили несколько ящиков на территории крепости… на всякий случай. — Отлично, — кивнула Йен, — знак ирден тоже должен действовать на порталы. Кроме того, я дам вам по амулету. Разломав такой амулет, вы станете невидимы — по крайней мере, пока стоите или не делаете резких движений. К врагу можете подойти тихо, но в бою вас сразу увидят. Кроме того, вас легко можно будет почуять или услышать, так что если наткнетесь на большой отряд, то не нападайте, лучше дайте сигнал Трисс — она поможет. — Я буду следить за вами, — вступила в разговор Меригольд, а я все думала, когда это все успели обсудить тактику, — как только подадите сигнал, я обрушу на лес огненный дождь. — Помните, что нас мало и мы должны помогать друг другу, — продолжил Геральт, — Бьянка, Вернон, — обратился он к ним, — Йеннифэр будет уязвима, пока держит барьер, вы будете ее прикрывать, — оба кивнули, — Золтан, ты с Трисс… Если что-то пойдет не так, Дикая Охота загонит нас в оборону, придется отступать к воротам крепости. Внутренний двор — последняя линия защиты. Если не остановим их здесь, все кончено. Ворота мы закроем, Эскель и Селена, двор на вас, и если нас прижмут, то откроете нам двери… — Если что, то все ворота укреплены, — переглянулась я с Эскелем и кивнула Геральту, — от физических и магических атак, так что должны продержаться дольше… — О, а я буду с рядом с твоей великолепной стеной, — проснулся наконец Мышовур, — мы с ней нашли общий язык… Геральт посмотрел недоуменно, видимо, еще не успел обо всем узнать, а Ламберт поджал губы — теперь короткий путь к озеру был закрыт, и в добавок как-то он получил своим собственным мечом, когда пытался разрубить мое творение. Я не сдержала смешок, из-за чего получила уничтожительный взгляд. — Так, самое главное для нас — Цири. За ней гонятся Всадники, и мы должны защищать её любой ценой, — закончил Геральт. — А что делать мне? — задала резонный вопрос Цирилла. — Ты останешься в крепости. Если они прорвутся внутрь, мы все придем к тебе на помощь, — менторским тоном изрекла Йеннифэр. — И речи быть не может! Я сумею о себе позаботиться, — Цири ни за что не будет сидеть сложа руки, пока остальные сражаются за нее, надеюсь, Геральт это понимает. — Никто в этом не сомневается. Но ты помнишь, что главное в охоте на чудовищ? — вступил Весемир. — Эх, «выждать удобный момент», — поникла девушка. — Что еще у нас в запасе? — поинтересовался Геральт, благодарно кивая Весемиру, который остановил возражения на корню, прирожденный учитель. — В лесу готовы волчьи ямы, как у Синих полосок, — сказал Вернон, — чертовски глубокие, а дно уставлено острыми кольями. Ламберт знает, где они, но от вашего веса они все равно не обвалятся, но вместе советую на них не вставать… — Мы как раз закончили расставлять бочки с махакамской смесью — горит как адская сволочь и липнет ко всему. Они стоят в узких проходах, так что можно подпалить, когда придет нужда, — гаркнул Золтан. — А как же залежи газа… — начал Мышовур. — Нет, мы уже решили, что так и всю крепость подорвать можно к херам, — ругнулся Ламберт. — Подведем итоги, — встал Весемир, — Йеннифэр создает магический барьер и сдерживает первый удар. Она оттесняет всадников в лес, Вернон и Бьянка неподалеку, прикрывают ее в случае необходимости. Геральт, Ламберт и Лето ждут в лесу. Закрывают порталы навигаторов, чтобы как можно меньше всадников попало в крепость. Трисс ждет отмашки и устраивает Всадникам огненный ад. Остальные отражают натиск тех, кто все-таки проникнет на стены. — Если что-то пойдет не так, мы оставляем внешний двор и отступаем в крепость, — на лицах всех была мрачная решимость, — И самое главное: Цири не должна попасть в руки Эредина. Теперь детали… Как оказалось, кипа бумаг была не бесполезная — там была схема крепости, над которой и склонились ведьмаки. Я все так и сидела на своем стуле, изредка кивая, когда обращались ко мне. Потихоньку стали расходиться кто куда, уже никого не осталось, а Геральт все смотрел и смотрел на эту долбанную схему… Я встала и подошла к ближе. — У меня такое ощущение, что мы упустили что-то важное, — ведьмак устало потер глаза. — Не бери в голову, — я положила руку ему на плечо, — так или иначе, но все не предусмотреть… Геральт повернулся ко мне. С тех пор как они с Цири появились в Каэр Морхене, не было и минуты, которую можно было украсть, чтобы побыть наедине. — Мы справимся… — на грани слышимости прошептала я. Геральт кивнул. Хоть он и старался казаться уверенным и безразличным, я уже легко читала его — ведьмака снедал страх. Но страх не за свою жизнь, а за тех, кто пошел за ним на верную смерть, за Цири, которую он поклялся защищать и наконец нашел, чтобы исполнить свое обещание. В замке не было людей, судьба которых была бы ему безразлична. Но я была уверена, что мы справимся. Это были не просто слова утешения, а твердая убежденность в успехе. Никто из друзей ведьмака не собирался отступать. Мы были не крестьянами, которых короли сгоняли, как скот на убой, умирать на поле боя за мнимые экономические выгоды или за защиту поруганной чести королевской шлюхи, все это совершенно не понятно для простых людей. Они умирали десятками во время битвы и сотнями от болезней, голода и полученных ран, чтобы потом сильные мира сего, пожали друг другу руки и заключили мир, поделив между собой добычу, словно стервятники. Сражаются самоотверженно и до самого конца, когда покушаются на твое личное — свободу, веру или родину. Сейчас мы собираемся сражаться плечом к плечу, защищая свое, поэтому я была спокойна. Этого спокойствия явно не хватало Геральту, который, убеждая всех вокруг в том, что ведьмаки лишены чувств, сам забыл поверить в это. Мы стояли, глядя друг другу в глаза. Я слышала, как трещал огонь в очаге, шумел ветер и как глухо отбивало ритм его сердце. Геральт потянулся ко мне… — Лошади готовы, пора выдвигаться, — я дернулась от громкого голоса Ламберта, который прервал волшебство момента, — эй, да кончайте вы уже… — Отвянь, Ламберт, — улыбнулась я, отворачиваясь от Геральта, — я вообще удивлена, что ты до сих пор не свернул себе шею, посматривая на задницу Кейры. — Ламберт и Мец? — усмехнулся ведьмак, глядя в след удаляющемуся Ламберту, который демонстрировал нам свой средний палец. — А ты не замечал? — я удивленно подняла бровь, — он же в ней дыру скоро прожжет. Зная любовь Ламберта к чародейкам, верилось в это с трудом. Если бы не видела своими собственными глазами, тоже не поверила бы. — Тебе и правда уже пора, — сказала я Геральту, — только не забудь перекинуться словечком с Цири, она сама не своя, что не удивительно. — Обязательно, — кивнул ведьмак, потянулся ко мне, и в этот раз его никто не остановил. Вжимая меня в острые камни крепостной стены, он целовался как в последний раз. А я, вцепившись пальцами в рукава его куртки, думала лишь о том, учат ли ведьмаков помимо охоты на чудовищ еще и искусству соблазнения. Я была уже готова срывать одежду, когда скрип двери и вежливо покашливание не отрезвило меня. Эскель, а это точно был он, услышав тяжелое дыхание решил тактично напомнить о времени, и только потом вышел к нам. Хотелось сказать, что-то типа «Береги себя», «Будь осторожнее» или на крайний случай «Не умирай», но все казалось лишним. Геральт посмотрел горящими глазами, провел грубыми пальцами по моей щеке, запечатлел целомудренный поцелуй на моем лбу и только после этого повернулся к Эскелю. Им тоже не нужно было слов — кивок головы и все понятно: «Удачи, и присмотри за ней». Геральт, громко стуча сапогами о каменный пол, вышел прочь. Теперь и меня окутал липкий страх, глупо это отрицать. — Готова? — от таких понимающих глаз хотелось спрятаться где-нибудь далеко. — Почти, подожди немного, — сказала я, и пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Когда я вернулась, Эскель ждал меня все там же. Пора было занимать указанные позиции — в самом замке уже оставалось только трое — Цири, с которой оставался Весемир, и Аваллак’х, который изображал из себя спящую красавицу. На улице было тихо. Серебряная полная луна мелькала среди тяжелых туч, только на мгновение освещая царящий здесь мрак. Эскель устроился на каменных ступенях и сосредоточенно натирал ведьмачий меч маслом, от которого простирался терпкий запах можжевельника. Я стояла к нему спиной и слышала только размеренный звук трения грубой ткани о металл. — Тут так спокойно, что даже не верится… — раздалось справа от меня. — Это не на долго, — я повернулась к Цирилле, — к сожалению. — Геральт сказал, что ты смогла снять проклятие с Аваллак’ха, — она посмотрела на меня своими невозможными зелеными глазами, — и я бы хотела сказать спасибо. — Не стоит, — я грустно улыбнулась, — он еще не очнулся, хотя давно пора… — Уверена, что ты все сделала правильно, и он скоро очнется. — Цири, — окликнул ее Эскель, — тебе стоит уйти в замок. — Все в порядке, — немного резко ответила девушка, — я уйду сразу, как Дикая Охота даст о себе знать. Я оглянулась на ведьмака, тот все так же сидел на ступенях и, пробурчав что-то под нос, вернулся к своему занятию, возвращая в окружающую тишину привычный звук. Цири смотрела куда-то в небо и молчала. — Я не могу, — с резким выдохом Цири буквально выкинула эти слова, одновременно пиная попавшийся под ногу камень, — сидеть в чертовом замке и нихера не делать! Холера! — она сказала это как можно тише, ее руки нервно теребили завязки рубашки, — пока все тут, рискуют своей жизнью из-за меня, а я должна прятаться! Почему они видят во мне ребенка?! Я и сама могу за себя постоять! Могу сражаться! Руки безвольно повисли вдоль тела. Цири взорвалась словно вулкан, а затем затихла. Пытаясь совладать со своими эмоциями, она кусала щеки, на которых проступил красный румянец. — Я не могу сказать тебе ничего, кроме того, что ты и так знаешь, — я мягко положила руку ей на плечо. — Да… — девушка на мгновение замолкла, — просто это так тяжело. Столько невинных людей… столько смертей… и все из-за меня… — Разве у тебя был выбор? — зеленые глаза с решительностью вонзились в меня, — нет, сдаться Дикой Охоте не считается, да и избегать людей у тебя бы не вышло. Ты бы умерла в том лесу, если бы мы тебя не нашли. — Если бы вы меня не нашли, то твою деревню не вырезали бы, как какой-то скот! — Цирилла скинула мою руку, мне казалось, что ее боль и чувство вины почти осязаемы. — В таком случае, я виновата в их смерти не меньше тебя, раз решила притащить незнакомку в свой дом, — она хотела что-то возразить, — хватит… Вечными терзаниями ты никому не поможешь. Я не обладаю даром предвидения, чтобы знать все последствия своих решений, и уж тем более нельзя сказать, что было бы, поступи ты иначе… Возможно, сдайся ты Охоте и этот мир принадлежал бы не нам. Сколько душ они уже погубили, а сколько еще могут? Сейчас мы можем сделать хоть что-то, чтобы не допустить еще большей резни и защитить тебя. — Но я и сама могу… — я опять не дала ей договорить. — Никто не сомневается в твоих способностях. И уж тем более, — мой тон сменился на заговорщический, — не думает, что ты действительно проторчишь всю битву в замке. Только я тебе этого не говорила. Уголок рта Цири дрогнул, а из глаз пропала всепоглощающая боль. Но только сейчас я заметила, что по ее щеке катится одинокая слеза. — Человеческая память обладает удивительной способностью — со временем плохие воспоминания тускнеют. И иногда мне кажется, что если бы не это, то вокруг остались бы одни безумцы и сумасшедшие, — я подошла и аккуратно стерла слезинку. От моего прикосновения Цири вздрогнула, словно дикий котенок. — Спасибо, — она неловко улыбнулась, словно стыдясь своих эмоций, — и еще… Я понимаю, что это не мое дело, но у вас с Геральтом… Точнее я и так вижу что, просто… Мне радостно видеть его таким, как сейчас. — Каким таким? — Спокойным, умиротворенным. — Цирилла сделала глубокий вдох, полностью отбрасывая эмоциональную бурю, что она испытала совсем недавно. — Это он наконец-то нашел тебя и смог хоть немного передохнуть. Цири хотела сказать что-то еще. Но я не дала… — Быстро в замок! — крикнула я, вызвав полное непонимание на лице девушки. Эскель тут же подскочил к нам, — Я сказала быстро! Цирилла кивнула и ринулась в крепость. Было все также спокойно и тихо, ведьмак смотрел также недоуменно, как и Цири. Но мое предчувствие буквально вопило об опасности, а по телу бежали мурашки от макушки до пят. Я не могла отделаться от чувства, что за нами наблюдают и вертела головой во все стороны, пытаясь обнаружить угрозу. Стоило только Цирилле скрыться за воротами замка, как на Каэр Морхен опустилась неестественная тишина. — Они здесь? — шепнул Эскель, вставая в боевую стойку. Ответила я ему кивком, боясь сказать хоть слово, будто любой звук мог выдать нас. Было ощущение, что время остановилось. Ночь освещалась звездами, что мерцали в вышине и факелами, что обрамляли замковую стену. Дикая Охота пришла в самое темное время — перед рассветом. И, надеюсь, все из нас смогут его встретить. В одно мгновение поднялся ветер, нагоняя тяжелые темные тучи. Его сильные ледяные порывы поднимали листья и ветки, которые летели в лицо, отламывали деревянные доски и сбивали с ног. Атака началась. Я окружила себя и Эскеля щитом, чувствуя, как Йеннифер концентрирует энергию. У нее все получилось! Защитный купол, перебивая магию эльфов, раскрылся над Каэр Морхеном и частью окружающего его леса. Меня снова оглушила тишина. Температура резко упала, а каждый выдох сопровождался облачком густого пара. Как гром среди ясного неба, прямо между мной и ведьмаком полыхнул ледяным огнем портал, извергнув из себя воина с парой отвратительных существ. Воин Охоты был облачен в абсолютно черный тяжелый доспех, который словно покрыт тонким слоем инея. Форма доспехов искусно повторяет скелет. Пустые глазницы мерцают призрачным огнем, а шлем вершат острые шипы. В руках он держит слегка изогнутый клинок, пугающих размеров. У его ног оскалившись стоят верные псы — гончие. Собранные из ледяных кристаллов с помощью магии, они мало чем напоминают животных. Крупные лапы с огромными когтями врываются в замерзшую землю, из-под ледяных наростов на голове выглядывают острые клыки. Эскель среагировал первым. — Селена, в сторону! — с этим криком он кинул двимеритовую бомбу прямо в портал. С этого момента мир для меня взорвался звуками боя. Мне пришлось отскочить, чтобы не попасть под действие столь полезного, но для любого чародея опасного минерала. Разрыв закрылся, не успев пропустить кого-либо еще. Привлеченные криком, псы бросились на Эскеля, а воин пошел на меня. Какой бы не пугающей была его внешность, он не был призраком, под грудой металла билось живое сердце, которое можно остановить. В тьме замерзали вспышки магии. Я слышала скулеж убитых чудовищ, звон мечей и яростные крики. Убитый эльф лежал на земле, еще дергаясь от посланной в его молнии. Больше я не думала. Порталы открывались слишком часто, мы с Эскелем еле успевали их закрывать, отражая атаки пробравшихся врагов. От меня во все стороны разлетались огненные шары и электрические молнии. Ведьмак двигался молниеносно, разя серебряным мечом всех вокруг, его вены просвечивали сквозь белую кожу из-за выпитых эликсиров. Он старался никого не подпускать ко мне, вовсю используя знаки, а я разила врагов с безопасного расстояния. Начинающее светлеть небо озарилось огненным пламенем — Трисс прикрывала возвращающихся ведьмаков. Я слышала ругань Золтана, хотя не видела его, громкие взрывы бочек с махакамской смесью сотрясали землю. Одновременно открылось три портала — слишком много. Из них хлынули псины со своими хозяевами. — Последняя, — Эскель бросил бомбу, закрыв лишь один разрыв. Их было слишком много, нас окружали. В ворота кто-то ударил — это был знак, что их нужно открыть, но мы не могли. Очередной эльф пробрался слишком близко, я увернулась от меча, но получила железной перчаткой с острыми навершиями прямо в правый бок. Из глаз брызнули слезы, а дыхание прервалось. Я хватала ртом воздух, пытаясь восстановить его, падая на колени. Черный воин даже как-то лениво повернулся ко мне, почти уверена, что под маской скрывается гадкая усмешка. — Селена! — кажется Эскель заметил мое бедственное положение, но он не мог ничего сделать, слишком далеко, слишком много врагов — ведьмак сам еле сдерживал натиск. Я повалилась на здоровый бок, а эльф уже поднимал надо мной свой меч. Я собрала все силы, чтобы откатиться в сторону от меча, а затем обрушить всю свою злость в виде огненной струи на эльфа. Он заживо горел в своей броне, а его крики были для меня песней. Промелькнула белая вспышка, совсем рядом со мной появился еще эльф. Его доспехи намекали на то, что он не обычный рядовой воин. В его руках был посох, который венчал белый горящий шар. Остальные всадники отступили, следуя немому приказу, а Эскель вступил с ним в схватку. Но у него не было шансов. Маг легко отражал его удары, заставляя ведьмака переходить в глухую оборону. Он искусно владел своим посохом, ничуть не хуже, чем Эскель мечом. Но у него было большое преимущество — магия. Эльф телепортировался, зашел со спины и отбросил ведьмака с такой силой, что тот, кажется, потерял сознание. И сейчас медленно подходил к Эскелю с одной целью — чтобы добить. Я не знала, как ему помочь. Ко мне приближались две гончие, и меня озарила идея. Созданные с помощью магии, они служат своему хозяину. Но если перехватить поводок, то они будут служить мне, и никто не заметит, ведь их слишком много. Гончие замерли, как марионетки, что потеряли своего кукловода. А я почувствовала связь и тут же отправила их на мага. Верные псы рвались в бой, чем озадачили эльфа. Одной даже удалось вцепиться в его руку, перед тем как тот обрушил на них свою магию, уничтожая. Он обернулся, я стояла, ухмыльнувшись и глядя прямо на него. Эльф уже шел ко мне, в моих руках формировалось заклинание, когда ниоткуда появилась Цири, сразу же кидаясь на врага. Эльф телепортировался, но Цирилла ему не уступала, появившись за его спиной, она резанула мечом, нанося противнику ранение. — Я тоже так умею, — прошипела она, словно змея. Я отправила энергию на стоявших истуканами Всадников. Они с огромной силой были отброшены на замковую стену. Я слышала, как хрустнули раздробленные кости. Вдруг раздался звук горна. Эльф-маг замер и тут же исчез. — Цири, ворота! — девушка обернулась на меня, кивнула и метнулась к рычагу. Я побежала к Эскелю, который уже приходил в себя. Он влил очередной эликсир, поморщился и встал. — Я в порядке, — я убедилась, что все не так плохо и отошла. Во внутренний двор вбегали ведьмаки, со стен спускались Золтан, Трисс и Вернон с Бьянкой. Все были живы и относительно целы. У темерца на лице будет очередной шрам, а Золтан придерживал левую руку. Трисс была в порядке, но кажется прихрамывала на правую ногу. Последним зашел Геральт. — Закрыть ворота! — скомандовал он, — а что ты здесь делаешь? Сразу же обратился он к Цири. Та лишь пожала плечами и пошла в сторону замка. Геральт покачал головой, оглядел остальных. Сейчас была небольшая передышка, вместе удавалось легко закрывать порталы, да и видимо враг перегруппировывался или считал потери, и не сильно напирал. Я стояла, расстегнув куртку и разглядывая огромный синяк с кровавыми подтеками, который расползался по правому боку, внутренние органы целы, чего нельзя сказать о ребрах. Ворота содрогнулись от неистовых ударов, на древесине вспыхнули защитные руны. Есть еще немного времени. Мое уединение прервал Геральт. Он осторожно коснулся моей поврежденной кожи, я вздрогнула и сразу же одернула рубаху. — Все в порядке, — вырвалось у меня. Геральт стоял, впившись обеспокоенным взглядом, — ничего серьезного. Я осмотрела ведьмака. Лицо испачкано в крови, а рукав куртки ей буквально пропитан, но кровь не его, что сразу меня успокоило. Тыльная сторона ладони усыпана мелкими ранками, вены вздулись от непрерывного махания мечом. — Ей! — услышала я чей-то крик, — нужна помощь! Со всех сторон снова слышались звуки боя. Пошла очередная волна нападения. — Да когда же вы уже все передохните! — крикнула я в сердцах, отправляя очередного эльфа в полет. Двигаться стало сложно, если бы у меня было чуть больше времени, то я могла бы себя подлатать, но увы, не вышло. Я видела, что все уже устали — движения становятся не столь быстрыми, с каждой минутой продолжающегося боя мы все больше рискуем потерять кого-нибудь. — Геральт! — с надрывом крикнула Йен, — Геральт! Я больше не могу их держать! С последним словом защита спала. Порталы, что еще были не закрыты, исчезли сами. Ворота вновь содрогнулись от ударов, но руны держались. — Они прорываются! — Геральт ринулся ближе к воротам. О чем он думал? Удары становились все сильнее, земля дрожала, камни стен начали крошиться. С очередным порывом ветра, и громким глухим звуком ворота буквально вырвались из своих креплений и развалились на щепки. Из прорыва хлынула лавина ледяной магии. Все, кто встал у нее на пути, застывали статуями в корке льда. Я отскочила за ближайшее укрытие, неудачно приземлившись так, что потемнело в глазах. Весемир оттащил Цири. Во двор заходила дьявольская процессия. Первыми бежали гончие, за ним с неизменным посохом шел маг, который не так давно сражался с Эскелем, от него во все стороны растекался холод. Вторым шел эльф, он был очень высок, словно великан, по земле за собой он волочил огромную булаву. Эти двое были генералами Дикой Охоты, Карантир и Имлерих, как я узнала потом. Среди прочих выделялся и другой — Эредин Бреакк Глас, Король Дикой Охоты. Его статус подтверждал и шлем, который венчался шипами, словно короной. Он шел статно, величаво и спокойно, будто по своим владениям. Лицо его было скрыто маской, как и у всех имитирующей череп. Но даже не глядя на доспехи можно было понять кто он, по густой ауре силы, что окружала его. Я ощущала это даже с большого расстояния. Дикая Охота растекалась по двору, а я молила всех богов, чтобы они не трогали никого. Эредин прошел рядом с Геральтом, мое сердце сжалось, но тот даже не взглянул на него — им нужна Цири. Весемир тащил ее прочь, что ему удавалось с трудом, я шла чуть позади, скрываясь в тенях. — Геральт… Где он? Надо… — шептала Цири, пока Весемир волоком, держа за руку, уводил ее. Имлерих, этот великан, напал первым. Он, подкравшись сзади, оттолкнул Весемира своим щитом и вступил с ним в бой, нанося сокрушительные удары булавой. Цири сразу же попала в руки Эредина. — В этот раз ты от меня не уйдешь! — сказал Король Дикой Охоты, хватая Цири за волосы, вызывая у той крик боли. Весемир рвался к ведьмачке, но Имлерих не уступал. Эредин тащил девушку по земле прямо в открытый магом портал. Она хваталась руками, чтобы уменьшить боль, дергала ногами, но эльф держал крепко и шел, как таран. Я вышла из своего укрытия и кинула магическим импульсом вокруг себя. Имлериха, как гончих и остальных Всадников, откинуло прочь. Весемир, успев сориентироваться выставил вокруг себя щит знака Квен. Вот только Цири помочь я не смогла, Карантир, верный пес, прикрыл своего Короля и сейчас, как хищник, готовился к броску. Ведьмак, воспользовавшись ситуацией, бросился к Цирилле, но я уже не видела ничего. Маг обрушил на меня всю свою силу. Ледяные глыбы сыпались на меня нескончаемым потоком, мне оставалось только защищаться. Я была вымотана битвой, держаться становилось все сложнее, когда Карантир, одним мощным ударом поставил точку. Я рухнула на колени, а он, оказавшись у меня за спиной, с силой потянул за волосы, завив меня запрокинуть голову, и смотрел сверху вниз. Перчаткой с острыми пальцами эльф провел по моей щеке, оставляя кровавые царапины, чему-то усмехнулся и посмотрел на Короля. Сил сопротивляться не было… Цирилла стояла в окружении. Из новых порталов выходили новые воины. Все больше и больше… Весемиру удалось освободить ее, но сейчас, прижатый спиной к стене, он задыхался, вцепившись руками в запястья Имлериха, чьи пальцы стальной хваткой сжались вокруг его шеи. Из его груди вырывались только едва различимые, рваные слова. -Беги… Цири… — удалось мне разобрать. Я бы хотела присоединиться, но в моем положении получалось издавать только хрипы. Девушка стояла и не двигалась с места. — Она не бросит вас, — словно змей прошелестел Король Дикой Охоты, снимая маску. Под ней скрывалось бледное лицо, не тронутое старением, узкие губы были изогнуты в усмешке. Он был красив, чувствовалась благородная порода, изогнутый нос придавал схожести с хищной птицей и выделал Эредина на фоне других смазливых эльфов. Его глаза горели зеленым огнем и были очень похожи на глаза Цири, но в отличие от глаз девушки, они сочились холодом, презрением и опасностью, — Вы, люди, так… непрактичны. Эредин протянул ей руку, давая шанс пойти без сопротивления, как победитель побежденному. — Цири! Нет! — кричал Весемир. Но разве он поступил бы иначе? Окруженная врагами, она осталась одна. Ей предлагали жизнь, жизнь своих друзей, в обмен на ее собственную. Меч упал из ее рук, со звоном ударившись о камни двора. — Я запрещаю! — снова закричал ведьмак, но он не мог пошевелиться. Я постаралась шевельнуться, но Карантир не дал сделать и движения, усилив хватку. Из глаз от боли брызнули слезы. Царапины на лице стало щипать. Я слышала, как стучат каблуки Цири, пока она медленно подходила к Эредину. — Ты никогда никого не слушала, — с хрипом произнес Весемир, — мне всегда это нравилось… Мое зрение было затуманено слезами, но я видела, как ведьмак, выхватив кинжал, вонзил его прямо в державшего его Имлериха. От боли тот взвыл и сжал руку на шее Весемира, раздался хруст ломающихся позвонков. — Нет… нет… нет, — слышала я собственный голос. Эредин улыбнулся, махнул рукой, и к Цири начали приближаться Всадники. Она не верила. Не верила, что такое возможно. Взгляд помутнел, но девушка видела лишь его лицо. Неестественно выгнутая шея, стеклянные глаза… Нет, это не правда… Весемир, он не может… Она закричала. Звонкий крик, полный боли, раздался из ее рта. За голосом хлынула сила, огромный поток силы, сносил всех. Эльфы корчились на земле, пытаясь закрыть уши от этого крика. Он разрывал, проникал сквозь любые преграды, уничтожал… Карантир отпустил меня, и бросился к Королю, который шел против потока силы — самоубийца. Я лежала, как и все, на промерзлой земле, казалось, что даже кости ломаются от крика. Моя магия сочилась наружу, окутывая коконом, спасая… Эльфы, кто выжил, прыгали в порталы. Маг тащил на себе Эредина, они бежали… Но крик оставался, становясь все сильнее. Я закрывала уши, до боли сжимая голову, даже через барьер он проникал в меня. Ледяные корки трескались. Защитники замка падали, как подкошенные, из ушей сочилась кровь. Только расстояние спасало от смерти, но надолго ли? Цирилла Фиона Элен Рианнон, дитя Старшей крови, Ласточка, стояла на коленях в центре бушующей силы, силы, которая была сейчас ей неподвластна. Она убивала всех — друзей и врагов. Я слышала эльфийскую речь, чувствовала знакомую магию… А магия Цири схлынула в одно мгновение. Звук падающего тела. Я повернулась на спину и увидела голубое небо, по которому плавно текли белые облака. Я видела лучи восходящего солнца, ощущала их тепло. Наверху, на балконе, крепко вцепившись в перила, стоял уже знакомый эльф. Раздались звуки шагов, кто-то бежал, я слышала все будто через толщу воды. Надо мной склонились, глаза не хотели фокусироваться вблизи… По белым волосам я поняла, что это Геральт… — Там, — я еле шевельнула рукой, — Цири… Весемир… Голосов становилось больше. Свозь них, до меня донесся щебет птиц, подул теплый ветерок. А я все смотрела на голубое небо и облака, и только одна мысль билась в голове — я жива.