***
Наконец, настал день сборов перед отлетом. С трудом поднявшись с кровати, Йельда опрокинула в себя чашку крепкого черного кофе, и только после этого смогла собрать мысли в кучу. Дверь в спальню голубков была открыта настежь, и оттуда раздавались недовольные голоса. — Я не собираюсь ничего объединять, — послышался раздражающий голос невестки. — Я сложу свои вещи в один чемодан, ты — в другой, и каждый понесет свое. — Догадываюсь, чем это все закончится, — спокойно парировал Керем. — Ты устанешь, и мне придется везти оба чемодана. Нет уж, возьмем один, но большой, его повезу я, а ты пойдешь налегке. — Я сейчас тебя самого сложу в большой чемодан, Керем Йигитер! Как один человек может столько спорить? Мои вещи вместе с твоими в одном чемодане не поедут! — И это ты говоришь о спорах, госпожа Айше? Ты же даже то, что Земля круглая, оспоришь, если я так скажу! Женщина подслушивала, стараясь дышать через раз, но внезапно за спиной раздался шепот Мухсина: — Они такие милые, когда пререкаются, правда, Йельда? От испуга она закусила большой палец и быстро обернулась: — Ты с ума сошел, Мухсин, так подкрадываться? Маньяк, клянусь, этот человек маньяк! — Мама? Папа? — на пороге комнаты появился Керем. — Что вы здесь делаете? — Вы с Айше ссоритесь, вот мы с отцом подумали, что вам нужна помощь, — сказала Йельда как можно громче. — Это вовсе не ссора, жизнь моя, — возразил Мухсин, — а милая перебранка между мужем и женой, я прав, сынок? Йельда закатила глаза. Нужно быть абсолютно слепым, чтобы находить в этом отвратительном зрелище хоть что-то милое. — Прав, отец, — замялся Керем, — вот только Айше не хочет меня слушать. Не желает брать большой чемодан. Хоть ты ей скажи! — Нашли из-за чего ругаться, дети, —ласковым тоном пожурил их Мухсин. — Айше, дочка, уступи мужу, видишь, как он хочет покрасоваться перед тобой своей силой. Пусть тащит свой большой чемодан! — Папа, что ты такое говоришь? — Керем залился краской, а Айше глупо захихикала. Йельда не могла больше выносить вида этих сладких голубков, вздыхая и бормоча ругательства, она скрылась в своей комнате.***
Большой микроавтобус сигналил во дворе перед крыльцом. Хозяйка дома хотела уже накричать на водителя за наглость, но, выйдя, обнаружила, что это не водитель, а Мухсин давит на клаксон. Он был в легком летнем костюме, широкополой шляпе, и весь его вид говорил о том, что перед нами счастливый отпускник. — Сколько можно вас ждать? Рыза с женой уже здесь, чемоданы погружены. Керем и Айше сидят в саду, дышат воздухом. Поторопитесь, жизнь моя, а то самолет улетит без нас. — Что я могу поделать, Мухсин? — возмутилась Йельда в ответ. — Хюлья уже полчаса не может подобрать, какой платок надеть, красный в белый горошек, или белый в красный. — Так помоги ей определиться, она все же твоя невестка, иногда материнский совет девушкам приходится очень кстати. — Материнский? Девушкам? — вспыхнула разгневанная госпожа. — Да все нас принимают за сестер! Ах, Мухсин, как тебе не совестно так говорить! С испорченным настроением Йельда пошла к невестке, чтобы пристыдить. Проходя мимо раздвижных дверей, которые вели в сад, она заметила, что Айше плетет венок из полевых цветов, которые ей принес садовник, а Керем демонстративно отвернулся от жены, уставившись в телефон. — То ли еще будет, мои милые. Поссорятся голубки, обязательно поссорятся! Наконец, Хюлья вышла из дома. Она была одета в джинсовый комбинезон, а ее прическу украшала красная косынка в белый горох. Завидев Айше, старшая невестка расплылась в змеиной улыбке: — Ты очень миленькая в этом веночке, дорогая, подобная простота идет твоему образу. — Спасибо, — ответила девушка и покраснела. — Да, Айше очень красивая, — воскликнул Мухсин, — но мы все уже очень опаздываем из-за того, что кто-то хочет быть красивее Айше. Быстро садитесь в машину! Йельда надеялась что муж посадит Рызу и его селянку на передние места рядом с водителем, но он оставил их в салоне, зато велел сесть впереди Керему с женой. Там было так тесно, что им волей-неволей пришлось прижаться друг другу. — Ты щекочешь меня своими волосами, — недовольно сказал Керем. — А ты щекочешь меня своим непомерно раздутым эго! — ответила нахалка. Мухсин прыснул от смеха и затолкал супругу в микроавтобус. От Рызы так несло одеколоном, что Йельда чуть не лишилась чувств, и только пожирающий взгляд Назмие удерживал госпожу в сознании. Она не могла позволить себе отключиться на глазах у этой деревенщины, иначе потом все ее родное село будет смаковать детали происшествия. Хюлья сидела с брезгливым выражением лица, стараясь как можно меньше касаться телом пространства минивэна. Йельде просто физически были необходимы чужие страдания, поэтому она решила стравить этих двух девиц. — Назмие, сколько лет твоей дочери? — Ей шесть, госпожа Йельда. — Очень бойкая девчушка, такая хорошенькая. Жаль, что у нас с Мухсином пока нет внуков… Хюлья бросила на свекровь злобный взгляд. — Может быть у тебя есть какие-нибудь проверенные рецепты? Я знаю, что в глуши женщины пользуются всякими пищевыми добавками или даже заговорами… Может быть ты поделишься ими с Хюльей? — Жизнь моя, это слишком деликатный вопрос, чтобы обсуждать его при всех, тебе не кажется? — тут же влез в беседу Мухсин. Он что, всегда теперь будет невесток защищать? — Я ничем таким не пользовалась, госпожа Йельда, — ответила Назмие, и тут же словила свирепый взгляд от мужа. — Хорошо, хорошо, — кивнула госпожа. — Тогда надеюсь, что простое общение с тобой благотворно повлияет на Хюлью. В аэропорту царила обычная суматоха. Выйдя из микроавтобуса, Мухсин пересчитал всех поголовно, под недовольное ворчание жены: "как в детском саду". Керем с довольным видом катил свой большой чемодан, а Айше семенила рядом, поправляя рукой венок, что до сих пор красовался на ее распущенных волосах. — Госпожа, поставьте вашу сумочку на ленту, — попросил ее работник службы безопасности, стоявший возле рамки металлоискателя. — Конечно, — подчинилась Айше. Парень в форме широко улыбнулся ей. — Конечно, моя жена поставит сумочку! — громко воскликнул Керем, ускоряя шаг и подходя к ленте. — Она очень хорошо знает правила, уважаемый. Правда, дорогая? Девушка кивнула, насупившись, да и охранник тоже поник. — Спасибо, госпожа, — произнес он напоследок. — Почему ты такой противный? — донеслось до Йельды, и госпожа закатила глаза. Эта девчонка вконец обнаглела, как она смеет так разговаривать с ее сыном?! Почти строевым шагом все семейство проследовало в терминал, из которого совершались региональные рейсы. Им предстояло лететь в Бодрум чуть больше часа, но Мухсин все равно настоял, что нужно подкрепиться. В кафе Назмие долго изучала скудное меню на картонке, Хюлья заказала себе сет японских роллов, а Айше ограничилась чаем и лимонной выпечкой. — Я тоже хочу такую слойку, — вдруг заявил Керем. — К сожалению, она последняя, господин, — пожал плечами официант. — Ладно, забирай мою, — великодушно разрешила Айше. — Я не стану забирать твою, сама ешь, — тут же заупрямился Керем. — Ты хуже ребенка! — накинулась на него девушка. — Да разломите вы эту несчастную слойку пополам! — не выдержала Назмие. — У этой девочки золотые мысли, золотые! — воскликнул Мухсин. Он наклонился, взял слойку и поделил ее, а затем вручил по половине Керему и Айше. — Приятного аппетита, — проворчала девушка мужу. Какая же она все-таки неблагодарная! В самолете было многолюдно, пахло едой и кондиционированным воздухом. — Ах, Мухсин, мы не бизнес-классом летим! — ужаснулась Йельда. — Прости, жизнь моя, но места оставались только в экономе. Ты же потерпишь часок? Тем более, восемь билетов в бизнес-классе немного затратно. — Мне совсем не нужно было восемь, — воскликнула раздосадованная госпожа. Она хотела добавить, что ей нужен был всего один билет, но не стала этого делать. Сейчас ей нужно было сосредоточиться на голубках, в идеале рассадить их на разные ряды. Однако Мухсин и этого не дал сделать. Оказалось, что он выкупил каждой паре по три места в ряд, причем первые сидели Рыза с Назмие, затем Самет и Хюлья, за ними Керем и Айше, а замыкали Мухсин и Йельда. — Я же говорил, что хорошо подготовился, жизнь моя, — усмехнулся он, очень довольный собой. Керем пропустил жену сесть у окна, она разместилась и сразу же отвернулась, чтобы изучать хвосты других самолетов, стоявших у терминала. "Поскорее бы все это закончилось", — мысленно застонала Йельда. Видеть, как невестка помыкает ее сыночком было просто невыносимо! Перелет и в самом деле был очень недолгим. Когда госпожа встала с места, чтобы пойти в туалет, ее взгляд непроизвольно упал на передние кресла. Головы Айше и Керема слишком близко склонились друг к другу, и это было странно. Йельда заглянула туда и в ужасе чуть не вскрикнула. Дети спали, голова Айше лежала на плече мужа, а Керем прижался щекой к ее макушке. — Дать вам плед, чтобы укрыть их? — обратилась к женщине подошедшая стюардесса. Йельда даже не успела ответить, как опять вмешался Мухсин. — Конечно, принесите, будьте любезны! Госпожа в панике сбежала в уборную, пока стюардесса кутала голубков в плед. Но сон их был недолгим, как только самолет пошел на снижение, Айше зашевелилась и разбудила мужа. — Ты что, заснула на мне? — воскликнул смущенный Керем. — Очень мне надо на тебе спать! Это ты заснул, привалив меня своим телом. — Мне неудобно ночевать на кушетке, — шикнул на нее парень. — Я не высыпаюсь, вот и заснул. Только Йельда навострила уши, ведь про кушетку было очень интересно послушать продолжение, Айше снизила голос. — Разговаривай тише! И отодвинься от меня! — Я и не придвигался, это ты мне проходу не даешь. Еще минута, и эти двое точно подрались бы, но по громкой связи объявили подготовку к посадке, и всем пришлось пристегиваться, опускать подлокотники и поднимать шторку на иллюминаторе. — Посмотри, жизнь моя, какая красота! — сказал Мухсин, глядя в окошко. — Уверен, в Бодруме нас ждет сказочный отдых. Ты согласна? Йельда кивнула. Она сделает все от нее зависящее, чтобы эта сказка закончилась как можно скорее.