***
— Внимание! Портал установлен! — сказал бот. — Они даже такое могут? — спросила Маффет. — Эти боты многофункциональны. Просто в них нужно разобраться.***
Но тут, из портала вышли… Догго, Крампус, Феррус… Весь отряд Андайн! — Вы что тут делаете?! — спросила Шайрена. — Нам жаль… — начал говорить Догго, — но… Мы не можем просто так вас отпустить сражаться за Андайн. Мы тоже хотим ей помочь… пожалуйста, примите нашу помощь. Мы обязаны ей все. И мы её спасём… или примем непосредственное участие в этом. — За жизнь нашей истинной воительницы мы отдадим все свои жизни! — крикнул Крампус. — Мы просто не могли… не могли пройти мимо этого. — добавил Лукс. — Мы благодарны Андайн за всё, хоть война и не окончена. Но я считаю, Андайн должна жить. Она не может умереть. — произнёс Феррус. Все гвардейцы, весь отряд Андайн, говорил многозначным и странным голосом, который был наполнен ярой искренностью и целеустрелённостью. — Мы должны помочь ей тоже. Мы сделаем всё возможное, чтобы сохранить её. — добавил Бальмонт. — Помимо нас, — начал говорить Алекто, — Тут ещё некоторые почитатели Андайн. — Да! — произнёс один из гвардейцев, которого Папирус быстро идентифицировал как прапорщик по имени Олэг. Ещё возле Олэга стояли несколько гвардейцев, преимущественно прапорщики, капитаны и майоры. Около двадцати монстров. — Оу… — произнёс Папирус, — Извините, у нас есть чётко спланированный план! А у нас нет времени ставить каждого в определённую позицию. — Сто процентов, гврадейцы будут защищать Шайрену. — едко усмехнулась Маффет. — О, ДА! — подтвердил Папирус в максимальном сарказме. — Нет. Они пусть идут на трибуны с нами тогда… — задумчиво ответил учёный, — Насколько мне известно, большинство гвардейцев атакуют физической атакой? Догго кивнул. — Мы с Сансом будем бегать вокруг вас. Вы — отбиваться. Магией пользуйтесь, если в этом будет острая необходимость. Здесь барьер магический — у большинства монстров будут сильно понижаться магические способности, в том числе и интеллект-2. — Понял. — принял пёс. — Вы тогда прыгаете после нас… — сказал Гастер. — Санс, посвяти Королевскую Гвардию в планы. И печать глухоты не забудь поставить. Прежде, чем отправляться, Гастер и Санс вешали на каждого воина печать, которая интересным даже для ширококостного способом была настроена так, чтобы стихия голоса Шайрены не могла воздействовать на них. У Санса была ещё одна миссия — поставить такую печать на Андайн. — Понял. И Санс направился к Догго, пока Папирус с этого получил очередной пульс агрессии, который также быстро пропал. Тем временем, учёный подошёл к Шайрене и роботу. — У тебя всё готово, Смурена? — Я Шайрена. — Смурена тоже правильно. — Шайрена я. Я не люблю «Смурена». — Тебе больше идёт. — Ты попиздеть хочешь или что? Но он будто этот вопрос проигнорировал. — Меттатон, — обратился к нему Гастер, — Ты же как-то хотел ей помочь? — Да. Меттатон обернулся к Шайрене. — Готова, Шайрен? — Да. — девушка ответила не сразу, — Впервые мой голос используют… таким образом. Меттатон в руках держал небольшую железку, цилиндрической формы с большим отверстием. — Сразу говорю… Это будет очень неприятно. Набери в лёгкие побольше воздуха. Девушка с явным недоверием покосилась на деталь в руках робота. — А куда ты это вставлять собираешься? — Тебе в глотку. — Что?! — Не волнуйся, ты это не проглотишь. Но тебе будет очень неприятно. Тебе нужно сосредоточить свою магию на горле, глотке, лёгких и носу, чтобы ты могла дышать, чтобы твоя глотка не начала сокращаться. — М-меттатон, — Шайрена надулась и явно испугалась, — как это работать должно? Глотка — основа для голоса! — Я поглубже засуну. Уж я-то смогу. Фриск (или Чара, которая уже успела переключиться) лишь хихикнула. — Звучит очень двумысленно. Шайрена с ещё большим сомнением спросила: — Это… точно безопасно? — Да, если дёргаться не будешь. Будет, конечно, очень неприятно, но я верю в тебя. У тебя всё получится. Шайрена ещё больше скосила взгляд. — Доверься мне, бейба. Сейчас всё зависит от тебя. А в состоянии оглушения, как говорил Виндингс, враги станут мясом. — Для него. — подметил Папирус. — Вам тоже будет проще. — добавил Виндингс. — Открой рот, расслабь горло, Шайри… Очень нехотя, девушка сделала это. И Меттатон засунул ту самую железку. Избавляясь от подробностей того, как Шайрена неприятно кряхтела и кашляла, давилась и плакала, через пару минут не целенаправленных пыток, Меттатону всё же удалось вставить деталь. — Тише, милая… Робот постоянно утешал её. — Так… теперь напрягись. И выдай настоящий ураган! Меттатон взял двумя верхними руками её за шею, не сжимая. Напряг магию в своих руках. — Я готов. Давай. И она запела. Сначала протяжное «О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о» было тихим, даже с хрипами, но, с каждой секундой, громкость увеличивалась, а охриплости скорострельно пропадали. Постепенно звук набирал силу. Девушка забила ритм так же быстро, как брала начало, и казалось, что звук распространяется все быстрее и быстрее, всё громче и громче. Потом он стал очень слышимым, и всё ещё увеличивал громкость. Звуки отдавались эхом. — Сильнее, Шайри. И звук усиливался. — Все готовьтесь к бою! — крикнул Гастер, — Санс, — обратился он к нему — Врываемся! — Сейчас?! — Да! — А мы когда должны?! — спросил Папирус. — Через пять минут. Гвардия — через три минуты. И тут же Гастер с Сансом исчезли. А Меттатон продолжал шептать: — Молодец. Но Шайрена его не слышала. Слышно только её пение. Оглушительно-раздражающее пение, особенно — для коалициантов. Фриск, Ториэль, Гриллби выстроились вокруг Меттатона и Шайрены. — Я создам маленький барьер. — произнесла коза, — Чтобы ваши с Гриллби атаки были мощнее, а атаки врагов — слабее… BARÁ BARÁ BARÁ, BERÊ BERÊ BERÊ, BARÁ BARÁ BARÁ, BERÊ BERÊ BERÊ BERÊ! Она присела на корточки. — Пока никого нет… — Давай. — ответила Фриск (или Чара?) — Я в любом случае мусор в этом патихарде, меня ничего не спасёт. — Прекрати так говорить! ЦВЕТ НАСТРОЕНИЯ СИНИЙ, ЦВЕТ НАСТРОЕНИЯ СИНИЙ, ОНА УБЕЖАЛА ОТ НЕЛЕПОЙ СУЕТЫ, НИ КАПЛИ СТЕСНЕНИЯ С ПРИХОДОМ ТЕМНОТЫ!***
Коалицианты начали закрывать уши. А на трибуны ворвались Санс и Гастер! — Начали! Гастер лишь поднял руки вверх, вдохнув воздуха. Сосредоточил свою магию. Вокруг учёного появилась чёрная пелена, которая срасталась с ногами, образуя нечто, напоминающая либо тентакли с порчей, либо сгоревший низ ствола дерева с корнями. На свету чёрная субстанция светила фиолетовыми оттенками, запахло неприятно. В воздухе, кружа вокруг Гастера, начали летать массивные руки с дырами, размером приблизительно с обычного кресла. Санс приготовился атаковать, его глаз быстро вспыхнул красным, а руки, уже на автомате, вызвали гастер-бластеры. — Ты этим так и пользуешься? Прошлый век, Санс. — Нормальная атака вообще-то, всегда спасает! И тут скелет вспомнил «бинауральную форму», которую он примерил ещё в битве с Стрейном. Для Санса оставалось загадкой — что это тогда было и как оно появилось? Наконец, коалицианты начали выпрыгивать из трибун и надвигаться в сторону Гастера и Санса. — Готов? — Уже нет смысла отвечать на этот вопрос. — Ты прав. Санс вызвал десятки гастер-бластеров. ВРУУМММ!!! И, в полёте, он начал призывать кости! Коалицианты быстро разбегались… Санс начал их гонять, как бродячих псов.***
Уже прошло около пяти минут… Папирус, Маффет, Напстаблук бежали по полю. Всё было уже в пыли. От звука, издаваемого Шайреной, буквально, сносило. Но, удержаться было более, чем реально. Пахло кровью, слышны крики, звуки сражений. Гвардейцы давно вытащили холодные оружия и ружья. А вот и центр… Силуэт на коленях. Опущенная голова. Казалось, в этом теле нет жизни. Герои подбежали к ней. — АНДАЙН!!! — крикнул Папирус что есть мочи. — Сука… что они с ней сделали??!!? — даже Маффет такое поразило. Напстаблук лишь сконфуженно промолчал. Ступор был волшебный, но, нет времени смотреть на неподвижную Андайн… Тут появляется Санс, который оказался над Андайн. Рукой коснулся её спины. Почувствовалась магия. А затем, эпическим кувырком, он оказался возле Андайн и, в десяти сантиметрах от её ног с гулким треском направил магию в землю. БАМ! Тряска! Вокруг Андайн, Папируса, Маффет и Напстаблука появился щит. Папирус и Маффет ощутили то, как они сильно замедлились и их телодвижения стали тяжёлыми, а Напстаблук буквально не мог шевельнуться. Тогда Санс быстро начал скрещивать пальцы и нашёптывать какое-то заклинание, после чего его бот выдал: — Принято! Боевые единицы S1, S2, S3, G2, G3 теперь являются дружественными для… И троица ощутила облегчение. — Это ещё один барьер! — крикнул Санс, — Он замедляет движения тех, кто его пересечёт, кроме вас! — А что ты на Андайн поставил?! — Печать глухоты, чтобы её с этого ора не прорвало окончательно. И тут же Санс исчез. Маффет подошла к Андайн, села на колени. — Блять, крепкие же, сука, цепи. Я их буду долго растворять. — Просто не спеши и сконцентрируйся… — ответил Напстаблук. Паучиха посмотрела на голову Андайн. Нащупала на её шее пульс, другой рукой проверила дыхание, подведя её к носу. — Жива, вроде. Пульс и дыхание есть. Уже прекрасно, хотя, с такими внешними ранами — это магия. И она переползла к первой цепи. Андайн сковывало пять цепей — две на ногах, ещё две — на руках, последняя — на шее, которая и не позволяла рыбе упасть, а держала на коленях. Эта пятая цепь, в отличие от четверых, шла не из-под земли, а вверх. Над рыбой, сзади неё, была балка с регулятором длины. Тем временем, Папирус и Напстаблук посмотрели за пределы созданного Сансом барьера. А там творилось нечто, что сложно назвать даже кровавой резнёй — ДА ТАМ НАСТОЯЩИЙ, МАТЬ ВАШУ, ГЕНОЦИД! Один коалициант отлетал за другим. Магические руки с отверстиями совершенно спокойно летали по стадиону, брали коалициантов и грубо бросали их в землю, отчего можно было даже ощутить малое трясение земли на мгновение. Другие счастливчики, решившие ворваться в битву — одним махом вылетали за пределы благодаря чёрным тентаклям — которых было слишком много. И было несложно разглядеть то, как много магии порчи витало там, в воздухе. Ощущалось совершенно отчётливое присутствие злой воли к смерти. Почему-то можно было ощутить не столько беспокойство, сколько это приторное дыхание. А вот и Доктор Виндингс Гастер, собственной персоной! Он оторвался от толпы, защищаясь огромным пучком чёрно-фиолетовых тентаклей, выросших из спины, а затем одним махом учёный вызвал несколько десятков гастер-бластеров. Но, эти гастер-бластеры были иные, не такие, как у Санса. Бластеры Санса были с красными глазами, и напоминали смешение собаки, дракона и, в малой степени, лошади. У Гастера же, были чёткие головы полудракона, более устрашающие и чёткие, заострённые и грубые, с красно-фиолетовыми зрачками. Одним щелчком пальцев Гастер активировал их — и раздалось громогласное «ВРРРРРУУУУУММММ» с очередной тряской, от которой Папирус чуть не упал, а Маффет не отпустила цепь. Санс и Гастер начали переглядываться друг на друга, посмотрели на барьер. Затем Гастер махнул рукой в их сторону и резко исчез! За ним исчез и Санс. Папирус и Напстаблук обернулись. Несколько десятков коалициантов бежали в их сторону, но тут произошло следующее… Один коалициант умирал за другим. Пока Санс вызывал поразительные для Папируса шквалы из костей и гастер-бластеров, на удивление, быстро уворачиваясь от врагов, Гастер применил иное. Напстаблук не видел Гастера вообще, но Папирус видел то, как его силуэт молниеносно перемещался от одного рыцаря к другому — и уже через секунду телепортировался к другому, а затем к следующему, и следующему. Результат превзошел все ожидания зрителей подобного — каждый раз учёный успевал почти одновременно свалить ближайших противников, он был чертовски неуловимым и быстрым! И только тёмная магическая аура, едва ли не гнилая, окружала его и защищала. В принципе такие кровопролития уже были недоступны обычной воинской логике, но всё равно шокировали и Папируса и Напстаблука, но отнюдь не Гастера, который был слишком поглощён подобной резнёй (что было очень заметно), чтобы вникать в происходящее. — Нихуя себе… — сказал Напстаблук. — Вот это он жжёт… — Реально — нихуя себе. — подтвердил Папирус, — Что же, возможно, я погорячился, когда засомневался в нём. — скелет обернулся к Маффет, — Как дела? — П-пытаюсь… я… Вы… вы же смотрите, что проис… сходит? — Да. Смотрим. — Не будем её беспокоить, П-папирус? — Да, пусть продолжает. И пока угрозы не было. К Андайн никто не подходил — точнее, коалицианты, с которыми отец с сыном очень оперативно разбирались, в особенности первый. — Да он быстрее Санса… — продолжил говорить Папирус. — Какой нахуй тыл, если он тут ебёт одного за другим, зачем ему Санс нужен был? — Ты… так говоришь… будто ревнуешь. Высокий замолчал. — Я… понимаю тебя. — Ты о чём? — Э… ни о чём… — ПАПИРУС!!! — крикнула Маффет. Скелет и призрак обернулись. Двое коалициантов таки прорвались и уже надвигались к Маффет. Но, их тела заторможены и движения были слишком плавными и долгими. Папирус тут же взял кость. — НАПСТА! — Д-да! И призрак тут же исчез. Глаза одного волчары блеснули белым цветом. Папирус понял, как работает вселение в тело. Тело, в котором временно поселился призрак, странно задёргалось, будто, а нет, не будто, действительно сопротивляясь! Но Напстаблук был сильнее. Сейчас он интуитивно будто ощущал, как сопротивляется телу это новое существо, но и Напстаблук был уверен, что действительно сопротивляется — ему оставалось только победить в этой схватке контроля и уничтожить союзника коалицианта. Однако, Папирус не теряет времени — несколько ловких и манёвренных ударов заострённой костью хватило по полуживой статуе, чтобы он умер. Тот умер очень быстро и быстро, так быстро, что Папирус даже не успел то, что призрак уже перепрыгнул на тело союзника. Маффет, как оказалось, чуть быстрее растворяла цепи. Коалицианты были быстро убиты. Напстаблук вернулся. — Мне… неловко спрашивать… но… — Да-да, ты справляешься, молодец. — кратко бросил Папирус. Немного помолчав, призрак, явно удовлетворённый резким ответом, пробурчал: — С-спасибо. — Но я всё равно лучше! Призрак смутился: — Ну... д-да... — Нам надо не смотреть на Гастера, а на то — кто к нам подходит! И по возможности, Напста, сообщай мне. Я проткну его костями. Попробую, во всяком случае… — Д-да… И Папирус всё же задумался: «Почему Напстаблук постоянно такой зажатый? Всегда ли он был таким? Не помню...» А тем временем, вокруг центра и на трибунах продолжал твориться беспредел. Коалициантов смело отправляли в космос, а в несуществующих лёгких что скелет, что призрак, могли бы ощутить то, как в них накапливается тяжесть от такого странного запаха, оснащённого тяжёлой магией. Волшебство сходило с ума именно таким образом. А Гастер продолжал швырять массивными руками одного монстра за другим. И наконец среди полумёртвых дружинников началась настоящая паника, которое быстро переросло в боевую игру на контрастах. А стоило его проворным, длиннющим тентаклям поймать коалицианта — Виндингс тут же жёстко с ними разбирался, моментально оказываясь возле него, и превращая одним мощным сокрушительным касанием (в такой скорости это сложно назвать ярым ударом) врага в настоящее кровавое мясо. Будто в учёном была такая странная, неизученная, разрывающая на куски аура смерти и расчленения. Будто он — настоящий, наземный бог смерти. Ещё можно отметить, что Гастер невероятно гибкий. Ото всех летящих на него атак он уворачивался очень быстро и легко. Он действительно был неуловим! — Грёбаная сьюха. — проворчал Папирус. — И как он мог сдохнуть в Ядре, когда у него ТАКИЕ способности? Санс, что ты за инопланетянина притащил сюда?! Моя жизнь приобретает очень странные и редкие краски, мне это совершенно не нравится… Он не смотрел на гвардейцев. Он не смотрел на Санса. Только на Гастера — в его движениях было что-то завораживающее, и, как бы скелет беспричинно не любил бы этого господина, его изощрённая и профессиональная техника боя заставляла Папируса насладиться тем, что происходило там, по ту сторону барьера. Высокому скелету всегда нравилось наблюдать за драками и битвами, особенно, когда в дело вступают настоящие мастера. Это было неописуемо прекрасно. Но, Папирус заметил, что на него бежала небольшая толпа коалициантов. Моментально создал кости, которые рьяно выпрыгивали из-под земли и пытались поддеть воинов. Скелет не заметил, что на стадионе вообще началась какая-то странная массовка.***
Наконец, прошла уйма времени. Папирус и Напстаблук то и дело останавливали коалициантов, пока Маффет занималась цепями. И наконец, расправившись с ещё одной, Андайн упала на землю, так и не очнувшись. — Я… закончила. — тяжело дыша, произнесла паучиха, роясь в инвентаре в поисках зелья. — П-подождите, пожалуйста… Паприус молча взял изнеможённое тело на руки. Скелет, паучиха и призрак сразу же рванули. Паутинные нити Маффет сразу же сцепились на спину скелета, а через несколько секунд они взмыли вверх. Напстаблук полетел за ними. Стадионы соединяли провода, будто в Мире Людей вышка сотовой связи. И летели они, летели. — Я же в правильном направлении? — Да. Корпорация должна быть там. Но тут, случилось неожиданное. Стоило долететь до пределов стадиона, как тут… — Ау… — Маффет ударилась о едва прозрачную стену. Отлетела, успев скоординировать Папируса в воздухе, чтобы тот не ударился. Приземлилась с Напстаблуком и с Папирусом с Андайн на соседнюю вышку, — Что за херь? Папирус, Маффет, Напстаблук посмотрели на противоположную вышку. Там уже никого не было, и, видимо, вся команда прыгнула вниз — сражаться с коалициантами. — Барьер усилился… — сказал Папирус. — Теперь он ещё и материальный, и, по сути — мы в стенах. — Блять… — ответила Маффет, — А что делать?! По плану — мы должны отсюда убежать! — Я чё, ебу?! Этого мистер ботаник нам не сказал!!! — ТВОЮ МАТЬ, ПАПС!!! — заорала паучиха. — ААа?! Рефлекторно скелет нагнулся, интересным образом осторожно уложив Андайн на поверхность. И правильно сделал. Коалициант! Промах! Скелет одним махом отбросил его вниз. — СУКА! — прошипел он. — Дело — говно! — Чёрт… — произнёс Напстаблук, взмыв вверх и посмотрев на стадион, — Там такое месиво… — Придётся… придётся справляться самостоятельно… Папирус вдруг подошёл к Маффет. — Возьми Андайн, я попробую создать дыру в барьере. — У тебя получится? — недоверчиво она посмотрела на него. Папирус обернулся к стене. — Не уверен, но я постараюсь. Папирус приставил руки. Напряг магию. — Сломайся, дерьмо ебучее… Сначала было тихо. А потом начали приходить коалицианты. Сука! Маффет пыталась защищаться, но на её руках была Андайн. А Папирус отвлечься не мог. Силы Напстаблука были слишком малы… ВРУМ! Коалициантов снесло к чёрту! А справа, на большом гастер-бластере, стоял Санс. — Я вовремя? — ухмыльнулся скелет с горящим красным глазом. — О-о… очень! — ответила Маффет, — Спасибо, Санс! — Проблем становится всё больше и больше, план немного отклонился в сторону хуёв точёных и пиков дрочёных. — начал информировать он, — Барьер усилился. Магия многих урезана. Везёт, что гвардейцы с нами пошли — их физические атаки спасают, но, к сожалению, у коалициантов физическая защита лучше… приходится танчить. — Блять… Я-то думаю — почему мне так сложно пускать паутину?! — У тебя ещё и переутомление. Коалицианты лезли наверх. Санс взлетел, распахнув руки и заорав: — НАХУЙ ИДЁМ ОТСЮДА, СУКИНЫ ДЕТИ! Несколько костей и гастер-бластеров сделали своё дело. — Ёбана. Санс посмотрел вниз. — ЧЁРТ, ОНИ СЮДА ПРУТ! ОДИН Я ИХ ДОЛГО НЕ УДЕРЖУ! — и Санс закричал, — БОТ, ИНФУ ГАСТЕРУ — ПУСТЬ ПРЁТ К СЕВЕРНОЙ ТРИБУНЕ!!! И ПО ВОЗМОЖНОСТИ ОСТАЛЬНЫЕ! БОТ — ОГОНЬ! — Принято! Бот начал палить. Папирус начал громко кряхтеть, от попыток разломать портал руки начинали болеть, а вокруг появлялись искры и даже молнии. — ХХХХХХХХХХХХХХХХХХ… АРРРРРХРХХРХХХХХ… Санс призвал очередную волну костей и направил их во врагов. — Стой тут Маффет. Защищай Андайн… — А… — Напстаблук подлетел к ширококостному, — я могу помочь тебе, Санс? — Напста, если ты можешь управлять магией — продолжай вселяться в коалициантов и убивать их. Даже если это сложно — постарайся в кого-нибудь более сильного. — Сейчас… это будет особенно затруднительно… но… я постараюсь… Что была за жопа в следующие секунды — не понял никто. Коалицианты всё более рьяно, как муравьи, лезли и лезли, и даже не скидывались! Один амбал всё же настиг Маффет. — АААААА?! И стоило ей зажмурить глаза, как на паучиху лишь брызнула кровь. Это была Фриск, которая очень чётко вонзала нож в сердце. — Чё сука, не ожидал нахуй? — спросила она. Девушка поглубже вонзала нож, начала ковырять им. Но коалициант, закашляв и задёргавшись, начал падать на Фриск. Массивное тело вот-вот придавит её! — АААААА! Санс телекинезом отбросил тучное тело вниз — на других коалициантов. Стоны. Фриск глубоко вздохнула, перекатилась. — Что же, — скелет нахмурился, явно уже успев пожалеть о том, что помог девушке, — ты вовремя… — Как и всегда. — улыбнулась она. — И да… — более гнусно, но с долей благодарности она добавила, — спасибо. — Тебе спасибо, — произнесла Маффет, — Ф… Фриск! — Слыш, хуман, — продолжил Санс, — какого хера никто не идёт сюда? — А ты видишь сколько там коалициантов блять? Их раза в пять больше оказалось! — Вот только не говорите, что на этом всё и закончится… Нам всем отсюда уёбывать надо будет? — ХХХА… С-САНС… ЕСЛИ… НННЬЕХХХХ… ТВОЙ ГАСТЕР… ЭЭХ… НЕ… НННХХ… С… СПРАВЛЯЕТСЯ… ТО… ЫЫЫХХ… НАХУЙ… ТЫ… ИЭЭЭЭЭЭЭ… ВООБЩЕ ЕГО БЛЯТЬ ВЕРНУЛ??!!? — Босс, не думаю, что сейчас самое время ещё больше обсирать его. — Н-НАПОМНЮ… НЬЕХ… ЧТО… ОН ЖЕ ВЫЁБ… ЫВАЛСЯ… ТЕМ… ЧТО… НЬЕХХХ… ОН МОГУЩЕСТВЕННЫЙ… ННННЬЯЯЯЯХ! — Папс, прекрати тратить магию, если не получается. — произнесла Фриск. — ЗАВА… ЫХ… ЛИ… Е… БАЛО! Я… ДЕЛАЮ ВСЁ… ЭХ… ЧТО… НЬЕЕЕХ… В МОИХ… СУКА… СИЛАХ… ПОЧТИИИИИИИИИИ!!! НЬЯЯЯЯХ! — Чтобы создать разлом в барьере такого типа — нужна хорошая концентрация магии. И сразу его не разломаешь, если ты монстр с средним показателем магии. Поэтому, пусть кряхтит. Я думаю, у него получится. И снова полезли коалицианты… — Человек! — крикнул Санс. — Вижу я! — Фриск выхватила ножи, — Пиздим? — Да. — и ширококостный громко крикнул, — И НЕ ПОДПУСКАЙ ИХ К МАФФЕТ ИЛИ ПАПИРУСУ! Напста… стой в таком случае в стороне. Увидишь того, кто проскочил — контролируй его. Кто зайдёт к нам со спины — кричи. — П-понял… Санс и Фриск (Чара) будто забыли о своей вражде и принялись активно драться. И продолжилась оборона. Санс и Чара активно сражались против уёбищ. Конечно, девушке было сложно справляться без магии — одним ножом управлять, но, Санс оказался очень приятным в плане работы напарником. Пока девушка работала в ближнем бою — скелет «сейвил» сзади. Напстаблук старался помочь, но, его магия слабела, и через некоторое время — он перешёл на дальнюю позицию. — ОХ БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ!!! — завизжала Чара. — ААААААААААААА?! — заорал Напстаблук. Ширококостный обернулся. На них летел целый метеорит. — БЛ!!! И Санс применил как можно больше магии!!! Около двадцати гастер-бластеров хватило, чтобы отбить метеорит в сторону, буквально за две или три секунды до того, как он раздавил бы полкоманды вдребезги. БУМММ!!! Землетрясение жёсткое! С вышки чуть не свалились все, кроме Папируса, даже Санс соскользнул со своего летального средства, но успел телепортироваться прежде, чем неудачно приземлиться. — Таким макаром и у меня магия сейчас кончится! — крикнул он. — ПАПС, ДАВАЙ, ТЫ СМОЖЕШЬ! — кричала Маффет, которая сумела удержать себя и Андайн паутиной. — ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ ВСЕ НЬЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯХ!!! Однако, стоит отметить, что Папирус всё же заметил колоссальную одну разницу. Когда Санс вообще не тренируется и ведёт малоподвижный или даже запойный образ жизни — его убить может кто угодно, постоять за себя он практически не способен, разве что бухому бомжу. Но когда скелет более, чем разогрет — он сражается гораздо эпичнее и лучше, он действительно становится серьёзным противником! И не стоит забывать того, что Папирус всё же не знает о том, какие приключения у Санса были на самом деле, там, в Покойном Мире Мёртвых. Да и он, как и остальные лица этой истории, не задавались подобными вопросами. Не до этого. Наконец… ОГРОМНОЕ БУМ! Папируса откинуло со всей силы — и он бы уже упал с вышки, если бы его паутиной не поймала Маффет. А там, где Папирус сливал магию — появилась трещина. — Бляяяяха… — протянул он, когда встал. Тут появилась Ториэль и… расширила проём одним касанием руки! — Быстрее, ребята… — произнесла она. — Бегите… Этот барьер трудно сдерживать. — Вы… точно справитесь? — обернулся Папирус. — Не парься, Босс. — Санс ему улыбнулся, стоя на гастер-бластере — Всё будет заебца. ЧЕЛОВЕК, ПОШЛИ! Чара прыгнула к нему на гастер-бластер. На секунду Папирус видел на его лице то ли недоумение, то ли неверие в то, что вообще происходит.***
Оперативно улетев с места событий в корпорацию, в сектор S (сектор Авроры, так уж получилось), герои остановились в одной комнате. — Она вообще жива?! — спросил Папирус настороженно, когда тот положил её на стол. — А это мы сейчас и проверим. Ибо я сама не уверена… на ней столько шрамов… Но она дышала часа два назад… — Ничего хуже я не видел… — ответил Напстаблук. Но тут, Андайн открыла глаза. Поморщившись от света, она, попытавшись двинуться, закричала от боли. — А-АНДАЙН! — растерялся Папирус. — НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ!!! Скелет будто разучился чувствовать боль. Он слышал только тяжёлый её голос. — п-папирус? это… ты? или я умираю? — АНДАЙН! — меня уже казнили? — НЕТ! — ох… — АНДАЙН!!! Каждое обращение было всё громче и громче. Папирус наклонился перед ней, посмотрел на её разбитое и грязное лицо. Становилось ещё больше больно. — АНДАЙН!!!!! — па…па…папирус… — рыба удивлённо смотрела на Папируса одним глазом, который то и дело дёргался. — мне… плохо… очень… — АНДАЙН!!!!!!! Папирус не знал, что говорить, поэтому просто кричал её имя. В голове вертелась лишь одна Андайн. — прошу… не кричи… я… я… — Что у тебя болит?! Андайн! — всё… Скелет оскалился, сдёрнул с рук потрескавшиеся металлические перчатки, бросил в стену. Напряг руки. — Я… спасу тебя. — папс… я не могу… — проговорила Андайн. — я не могу… — ЗАТКНИСЬ, СУКА!!! — прокричал он в ответ, отчего его магия становилась на миг сильнее, — Я НЕ ХОЧУ ТЕБЯ ПОТЕРЯТЬ ВОТ ТАК!!! И высокий, что есть сил и духу, направил всю оставшуюся магию в руки, а руки наложил на раны Андайн. — ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ ПОСЛЕ ТАКОЙ ПОБЕДЫ ВЗЯТЬ И УМЕРЕТЬ!!! Я ТЕБЕ НЕ РАЗРЕШАЮ!!!!! СЛЫШИШЬ, РЫБЬЯ ТЫ СУКА?! ЗАПРЕЩАЮ!!!!! Рыба не могла сопротивляться, в ответ она лишь болезненно улыбнулась, но с каким-то сверхъестественным удовлетворением. На её лицо начали падать слёзы. — ебать, ну не реви ты, а? — сказала она Папирусу. — ТЫ ТУТ УМИРАЕШЬ, А Я ДОЛЖЕН КАК СТОЛБ СТОЯТЬ И РАДОВАТЬСЯ БЛЯТЬ?! ТЫ ЕБАНУЛАСЬ НАХУЙ?! Пожалуй, это первый раз, когда Андайн видела Папируса в таком неописуемом ужасе. Особенно… в ужасе из-за её состояния. Скелет говорил крайне громко и сбивчиво, от гулкости заболели уши и так с тяжёлой головой. А рыба продолжила что-то лелеять и говорить, но Папирус слышать её подавленный и слабый голос не хотел: — АНДАЙН, ЗАВАЛИ ЕБАЛО, Я НЕМОГУСКОНЦЕНТРИРОВАТЬСЯБЛЯТЬ!!! Маффет, выпив зелье для восстановления магии, начала лечить её тоже.***
А в это время… Резня практически окончилась. Наконец, Гастер и Санс остановились. — Ух… блять… давно так… не… прыгал… — Раньше ты дрался лучше. Обленился даже здесь. — В этом весь я. — Это не хорошо, Санс. — Да срать. Отец и сын посмотрели на центр. — Так, они убежали. — Я тебя удивлю — но твой план чуть не полетел по пизде, если бы я с человеком и Ториэль вовремя не пришли к ним на помощь. — Пойду за остальными. — сказал Гастер. — Да… будет неплохо. И учёный тут же исчез. — Бот, свяжи с S1. — сказал Санс. — Принято. И послышался голос, причем, такой, который Санс слышал впервые: — С-с-санс… Что тебе? — Папс? Э… это ты? — Я… — Ого, бро. Что… с тобой? — Андайн… — Она мертва? — Нет. Жива. Пока… Но… я… я… я не знаю, что сказать. Она выглядит ужасно… От одной мысли того, что с ней делали… мне становится жутко. — Главное, постарайтесь хоть немного стабилизировать её состояние. Верните её в гарнизон. Мы скоро вернёмся и… я с Гастером и Ториэль постараемся помочь. — Санс… что там у вас? — Пришли меркеловцы и нам очень неплохо помогли… Короче, жаркая бойня была, сам видел. — Я надеюсь, из рабов никто не сдох? Санс пустил смешинку. — Рабов блять, Босс… — Вы все мои рабы!!! — Ну… я бы поспорил. У тебя только один раб. Один единственный. — Ммм, да? Настроение Папируса быстро сменилось, он больше не был настолько грустным. — Да. — с ноткой флирта ответил ширококостный. — И кто же? — Догадайся. Ты же БОСС ГОЛОВОЛОМОК. Папирус не видел его лица, но чувствовал его ухмылку. — О, да не злись ты так, я давно не отрабатывал каламбуры. — Я и не злюсь. — усмехнулся высокий скелет спустя секунды три. — И стоп, это разве каламбур был…? Ты не считаешь меня боссом головоломок?!