***
- А ты неплохо обжился, - я одобрительно улыбнулась. Окна двухкомнатной квартиры любезно демонстрировали вечерние огни Москвы. Вся мебель и интерьер были выдержаны в темно-зеленых и черных тонах, все возможные поверхности были уставлены кучей безделушек типа фигурок мотоциклов, ракушек и фото, на одной из которых я обнаружила себя. - Убери этот ужас, - я долго рассматривала школьницу с двумя косичками, неловко жмущуюся к красавцу-Максу. Его рука лежала на моём плече. В тот год мы все вместе рванули в Сочи, поэтому на фото была ещё парочка наших одноклассников. - А мне нравится, - хихикнул Макс из-за моей спины, - особенно твой полосатый купальник. Почти секси. - Ты же знал, что я была в тебя влюблена, правда? - я обернулась и увидела его ухмылку. - Это знали все, и даже предлагали мне воспользоваться ситуацией. Но ты была такой невинной, что... сама понимаешь. - Да, - я нежно поставила фотографию на место. Макс показал мне комнату, где я собиралась ночевать. Раскладной диван напротив телевизора, в углу небольшой шкаф и тумбочка. Скромно и со вкусом - в стиле всей квартиры. - Какие планы на завтра? - спросил он, расстилая новое постельное бельё. - Если честно, пару дней я хотела просто погулять. А потом... у меня есть один план, может и получится, - я пожала плечами. - Понял, будить не буду, - Макс снова расплылся в улыбке, - но если к вечеру загрустишь - позвони мне, выгуляю тебя как следует. Еда в холодильнике, ключи в первом ящике шкафа в коридоре. Отдыхай! Он сжал меня в своих огромных тёплых объятиях и ушел, плотно закрыв за собой дверь. Я вытащила из сумки скомканную майку и шорты, переоделась и уснула так быстро, словно меня просто отключили от розетки.***
В четвертом часу утра я рывком села на кровати и с ужасом поняла, что я вся в слезах. Вместо воспоминаний об увиденном сне - лишь обрывки, ощущения. На ладонях - следы от ногтей. Я постаралась тихо проскользнуть на кухню за стаканом воды. Не найдя ничего подходящего, взяла маленькую бутылку покупного сока со стола. Апельсиновый, бодрящий. Вернувшись в комнату, я постаралась вспомнить, что же мне снилось. Сопоставив обрывки воспоминаний, поняла, что и здесь я видела тот же сон, что и каждую ночь после того, как Арс перестал писать и звонить. Каждый раз он уходил. Каждый раз навсегда. Разными способами и разными словами он делал мне больно и исчезал. Впрочем, я была почти уверена, что и я задела его за живое своими словами о том, что он уничтожает всё вокруг. Я помню его глаза, полные скорби и боли, и мне тогда так нестерпимо хотелось его обнять, заверить его и себя в том, что мы справимся... Не справились. Я не справилась. Моей любви к Арсению не хватило для того, чтобы позволить ему иметь тайну, чтобы дать ему время и возможность всё исправить. Я оттолкнула его в тот самый момент, когда он был готов сорвать небо и закутать меня в его звездное одеяло. Я своими руками поставила самую жирную точку из возможных. И Попов принял моё решение, позволил мне отказаться от него. Именно это не давало мне спать по ночам. Но я должна была дать себе пощечину и заставить себя шаг за шагом двигаться в ту жизнь, которая у меня ещё оставалась.***
Окончательно проснулась я почти в полдень. Взяла из холодильника йогурт и села за кухонный стол, придирчиво рассматривая вид из окна и собственные перспективы. Мне нужно было позвонить редактору московского глянца, её визитка всё ещё болталась у меня в кошельке. Во мне теплилась надежда задержаться в столице надолго - здесь я была далеко от Арсения и от воспоминаний, раздирающих мою душу на куски. После обеда я набрала Макса и договорилась встретиться с ним после его работы. По дороге от его дома до метро зашла в магазин и купила новый телефон. Номер пока не стала никому отправлять - мне нужно было несколько дней свободы, да и от прежнего гаджета я избавляться не собиралась. Мы отлично погуляли по вечернему городу, поболтали о всякой ерунде и пешком пришли домой. Макс с ужасом понял, что на следующий день на работу ему придется добираться на метро. А я обнаружила на старом телефоне пять пропущенгых от Юли и сообщение: "Алиса, добрый вечер, это Рома. Извини за настойчивость, но я хочу пригласить тебя куда-нибудь, если у тебя будет время и желание. Надеюсь, что будет". Я хмыкнула и пообещала себе ответить ему позже, когда разберусь с работой. Утром меня разбудил Макс, на ходу надевая кеды и матерясь на тему того, что он опаздывает. Хихикнув, я потянулась и решила, что этот день определенно будет хорошим. Он таким и был. Я позвонила главному редактору, договорилась с ней о встрече и побежала готовиться. Надев брючный костюм песочного цвета и белые кеды, я завязала волосы в высокий хвост и отправилась в неизвестность. Мне было страшно, ведь у меня с собой не было ни статей, ни диплома, я даже не была уверена, что редактор помнит меня в лицо. Но она помнила. Строгая женщина в очках по-прежнему внушала мне трепет и желание свернуть для неё горы. Она почти не улыбалась, но её одобрение можно было прочесть в её глазах. Она оценила моё решение уехать в Москву (можно подумать, я сделала это ради неё) и взяла на работу даже без испытательного срока. Я готова была пуститься в пляс прямо в её кабинете, но всё же дотерпела до выхода из редакции. У меня была работа, теперь можно было попробовать жить. Роме я всё-таки ответила и даже разрешила угостить меня чашкой кофе. Мы встретились в центре и с трудом нашли свободный столик в субботу вечером. Этот парень стеснялся и то и дело становился одного цвета со своим красным бомбером, из-под которого выглядывала белая майка. Я с трудом прогнала мысль о том, как сексуально в таком виде смотрелся бы Арсений. - Ты голодна? - уточнил он, разглядывая меню, пока я разглядывала блеск фонарей на его светлых волосах, подстриженных согласно последним трендам. - Нет, если честно. - Мне заказать на свой вкус или ты сама выберешь? - Он быстро спохватился и помотал головой. - Прости, я нечастно хожу на свидания... Прекрасно. Этот парень расценивал нашу встречу как свидание, хотя я не давала для этого ни одного повода. Я поежилась в уютном мягком кресле. С момента расставания с Поповым прошло полтора месяца, и чуть больше двух недель с тех пор, как он перестал подавать признаки жизни. Чего мне сейчас хотелось меньше всего, так это новых отношений. - Ром, я... - Слишком давлю, да? Прости, просто ты такая... - он снова покраснел, посылая мне взгляд, полный невысказанных эмоций. - Давай пока просто попьём кофе, ладно? - смягчилась я, решив, что это "свидание" меня ни к чему не обязывает.***
Дальше дни и события сменяли друг друга с бешеной скоростью. От Макса я съехала через неделю, по двум причинам: на днях его девушка должна была вернуться из Казани, куда летала в командировку, и было бы жутко неловко объяснять ей всю ситуацию с бездомной одноклассницей, да ещё и надеяться, что она поверит. К тому же Дина Витальевна, мой новый редактор, нашла мне квартиру недалеко от редакции, которую сдавал её брат. За немалые деньги, конечно, но зато квартира была двухэтажной и вполне тянула на семейное гнёздышко, так что места мне досталось - хоть отбавляй. По этому поводу я перевезла все свои вещи, а квартиру в Питере сдала, получился неплохой дополнительный доход. Работа стабилизировалась. Я вошла в нужный ритм, поймала кураж и хваталась за любую возможность быть полезной журналу в целом и моей благодетельнице в частности. И хотя мне больше нравилась интернет-версия журнала, все печатные выпуски с моими статьями я заботливо складывала в один из многочисленных шкафов своего нового жилья. Об Арсении я думала каждый чертов день. Вспоминала его со смесью боли и нежности, совершенно не представляя, что у меня был шанс никогда его не встретить. И хоть я прочно осела в Москве, часть моего сердца навсегда осталась в Питере, в руках взбалмошного брюнета с бездонными синими глазами. Меня преследовала его улыбка, и я понятия не имела, что мне делать со всей этой поповской кутерьмой. Но Рома оказался настойчивым малым. Чуть больше полугода он целомудренно водил меня по кафе, ресторанам, кино и выставкам, давая свыкнуться с новым городом и ожидая, когда я сама себе дам шанс на новую жизнь. - Ты его очень любила, да? - лишь однажды спросил он, когда мы шли по Тверскому бульвару. - Кого? - я пыталась скрыть дрожь в голосе, хотя знала, что это бесполезно. - Ты сама знаешь, кого. В тот вечер Рома впервые меня поцеловал. Возможно, в отчаянной попытке заглушить мои воспоминания, "перебить" чувства к Арсу и убедить меня перестать в нём сомневаться. Через некоторое время я всё же перестала: Рома стал иногда оставаться у меня, я впервые оказалась у него - в чистой квартире с кучей гаджетов и полным отсутствием даже намека на дизайнерские решения. Мне вдруг стало с ним почти комфортно - он много говорил, но не требовал, чтобы я его внимательно слушала. Он часто вторгался в моё личное пространство невовремя и не по делу, но мы почти не ссорились. В постели он был консерватором, и в этом наверное не было ничего плохого, хотя иногда всё казалось механическим, отработанным, и после секса почему-то хотелось обязательно принять душ. Мама орала как бешеная, как только узнала, что я сбежала в другой город, да ещё и рассталась с Поповым. Они с отцом, как и обещали, остановили поступление своих денег на мои счета. Но шли месяцы, а я не приползала к ним, прося о помиловании. Тогда мне впервые за долгое время позвонил отец и сказал, что гордится мной. Всё перевернулось и устаканилось. Так прошел ещё год.