***
Несколько дней спустя я стою в лобби банкетного зала и рассматриваю себя в зеркало. Волосы уложены в аккуратную прическу, нежно-коралловое платье с коротким рукавом подчеркивает грудь и становится пышнее от талии, босоножки нигде не давят и смотрятся очень элегантно. - Не переживай, ты восхитительна, - Рома в черном классическом костюме подходит ко мне сзади и целует в плечо. - Да плевать мне, как я выгляжу, это же твой вечер. - Тебе никогда не плевать, как ты выглядишь, - он мягко улыбается, - скоро гости начнут приезжать, пойдём? Я киваю, он берёт меня за руку и ведёт в зал, который и правда начинает заполняться людьми. Рома идёт здороваться, а я ещё раз рассматриваю, на всех ли столиках расставлены цветы и шампанское, ровно ли лежат салфетки и прочие мелочи. На ромином мероприятии всё должно быть идеально. Это так для него важно. Ему наконец удалось доработать и усовершенствовать своё приложение для отелей настолько, что им заинтересовались иностранные покупатели. Подписав первый контракт с шестизначной суммой, указанной в долларах, Рома решил провести официальный банкет и отпраздновать свой успех. Я здесь почти никого не знаю, но это и не важно, главное - чтобы ему было комфортно. Я вижу, как он выпивает очередной бокал шампанского в мужской компании и поворачиваюсь на прикосновение руки к моему локтю. - Бонжур, - почти мурлычет Юля, поправляя подол длинного черного платья, - ну как я? - Феерично, - отвечаю я и с улыбкой отмечаю её длинные серьги, которые мы вместе выбирали в ГУМе. - Здесь столько шикарных мужчин, что голова кругом! Они все женатые, ты видела списки? - Нет, - я киваю ей на наш столик, - тебе вот туда. Рома не разрешил отсаживать тебя. - Хорошо, мамочка и папочка, - Юля закатывает глаза и, на ходу раздавая заигрывающие взгляды, идёт на своё место. Через полчаса зал полон, на столы выставлены первые блюда, и Рома поднимается на сцену. Я достаю телефон, чтобы снять его речь "для истории". - Всем ещё раз добрый вечер! - раздаются аплодисменты, - Сегодня, как вы знаете, очень важный для меня день. Три года назад я начал самый авантюрный проект в своей жизни, даже не подозревая о том, что спустя какое-то время в этом огромном зале соберутся самые важные для меня люди, чтобы разделить мой успех. Спасибо каждому из вас за то, что вы пришли. Отдельное спасибо моим родителям, которые немного приболели и, к сожалению, не смогли прийти, и моей девушке Алисе, которая прошла со мной весь этот нелегкий путь. Алиса, встань, пожалуйста. Я поднимаюсь с места и машу рукой, на ходу продолжая снимать гостей. - Идеальный момент для предложения, - голосом ехидного заговорщика шепчет Юля. - Тихо ты, - я понимаю, что запись испорчена её вторжением и откладываю телефон. - ... И конечно же, ничего бы этого не было, если бы не человек, который поверил в меня, поддержал морально и финансово, помог решить многие проблемы и довести дело до конца. Поэтому именно ему я первым делом предоставляю слово. Встречайте, мой, надеюсь, теперь уже друг, Арсений Попов! В первые мгновения мне кажется, что это сон. И в этом сне он под аплодисменты выходит на сцену, одетый в удлиненную черную рубашку, черные брюки и такие же кеды. Поправляет до боли знакомые очки и начинает свою речь. Но я не слышу её - лишь чувствую, как тело наполняется потоками боли, которую я, как мне казалось, сумела забыть. Он похудел. Из-под густой тёмной челки глаза кажутся такими пронзительно синими, что меня начинает колотить мелкая дрожь. Живот скручивает, от затылка вдоль по позвоночнику стекает холод. Становится нечем дышать. Он восхитителен. Когда мир вокруг перестает плыть разноцветными пятнами, я замечаю, что он уже закончил своё выступление, и Рома приглашает его сесть за наш столик. Рядом со мной. - Здравствуй, - говорит он очень тихо и так мягко, будто опускает на мои плечи пуховое одеяло. От него пахнет так же, как два года назад, лишь с одной разницей - теперь явно ощущаются нотки табака. - Привет, - отвечаю я и резко встаю. Добегаю до туалета, и меня тут же тошнит. Потом ещё и ещё, пока я полностью не опустошаюсь. В голове шумит, и я впервые так отчетливо слышу бешеное биение собственного сердца. Дверь открывается, и на пороге появляется Юля. - Эй... - Она присаживается на корточки рядом со мной. - Ты как? Вот это поворот, конечно. А что, Рома не знает, что вы... ну... про вас? Я отрицательно мотаю головой. Рома почти до обожания благодарен Попову за то, сколько времени, сил и ресурсов тот вложил в ромин проект, практически подарил ему билет в безбедную жизнь, так что я так и не решилась рассказать ему о том, что именно от своей любви к Арсению я сбежала в Москву. - Дерьмово. Ладно, - Юля ласково гладит меня по волосам, - хочешь я посмотрю, ушел ли Попов? Киваю и поднимаюсь с пола. Голова кружится, тело как будто жарят на костре. И ещё очень тянет к Арсу. Так же, как в первую встречу. Так же, как в последнюю. - Ушёл куда-то с Ромой. - Чёрт! Перед глазами мелькают сцены их откровенного разговора, и мне становится ещё хуже. Я иду так быстро, как могу, заглядываю за каждый поворот, пока не нахожу Рому у большого зеркала в лобби. - Милая, ты куда пропала? - он поправляет бабочку и тянет руки мне навстречу. - Где... где Арсений? - я дышу, как загнанная лань. - Ему пришлось срочно уехать, он тоже сожалел, что вы толком не поговорили, всё-таки, столько времени не виделись... Так что я позвал его в гости, ты не против? Я наконец ныряю в ромины объятия, но только чтобы не упасть. Коленки трясутся, по телу вновь пробегает холод. - А он что, остается в Москве? Я думала, он весь такой занятой. Рома хихикает. - Вообще он такой и есть, - я чувствую, что он улыбается, сильнее прижимая меня к себе, - так что придёт уже завтра. Вечером у него поезд в Питер. - Прекрасно. Невыносимое желание поговорить с Поповым, сменившее страх перед встречей с ним, заставило меня задуматься. Завтра остаться наедине будет очень сложно, значит это нужно сделать сегодня. Самое идиотское решение из возможных медленно, но верно укоренилось в моей голове. - В какой, говоришь, гостинице он остановился? - старый психологический трюк я подкрепляю поцелуем в губы. - Ну а сама как думаешь? В Ритце конечно! - Рома снова улыбается и превращает мой невинный поцелуй в подобие страстного, кладет руки на мои бедра и сжимает. - Ммм... Мне надо к гостям, но дома мы обязательно завершим начатое.***
И мы действительно завершили. Правда без особых стараний и с пресечением любой инициативы, исходящей от меня. Рома всё хотел сделать, как он уже привык и как ему удобно: проверенные позы, проверенный темп и даже поцелуи в проверенные точки. Как итог - мне пришлось впервые симулировать оргазм. Почти сразу после секса он засыпает, лениво положив руку мне на живот. Жест, к которому я привыкла, и который теперь вдруг кажется мне таким неправильным, что я как можно тише вылезаю из постели и иду в душ. Под струями воды ещё раз обдумываю то, что собираюсь сделать - заявиться к Арсению чуть ли не ночью. А если он не один? Если не захочет разговаривать? У меня нет ответов, но есть уверенность в том, что так нужно. Вынырнув из душа, я вдруг вспоминаю, что накануне забрала из роминой квартиры фен, потому что мой сломался. Несколько раз протираю волосы полотенцем и надеваю платье, в котором была на банкете. Глупо, но вваливаться к Попову с мокрой башкой и в домашних шмотках будет верхом неприличия. Заказываю такси до Ритц Карлтона и в лифте нетерпеливо стучу каблуком по полу.***
Администратор на ресепшен вкрадчиво объясняет мне, что они не предоставляют информацию о постояльцах. Секунду поразмыслив, я достаю из сумочки свой телефон и кладу на стойку. - Слушайте, я даже связаться с ним не могу, потому что он забыл на банкете свой телефон. Арсений Сергеевич очень деловой человек, он завтра вам всю гостиницу на уши поставит, если пропустит хоть одну встречу, вы понимаете? Информация о поставленной на уши (если не раком) гостинице заставляет администратора задуматься, а через минуту протянуть мне листок с номером 517. - Пятый этаж. Только я Вам никакой информации не давала. Я понимающе киваю, благодарю её и иду через лобби к лифтам. Беллбои настороженно косятся на меня, но ничего не говорят. По дороге на пятый этаж я так глубоко ухожу в свои мысли, что, когда двери лифта открываются, я вздрагиваю от неожиданности. По коридору я иду бесшумно, ковры постелены здесь как будто именно для того, чтобы ночные посетители не тревожили покой постояльцев. В дверь номера 517 я стучу сразу, чтобы не успеть передумать. Оттуда не доносится ни звука. Я стучу снова, обещая себе, что, если сейчас Попов не откроет, третий раз стучать я не буду. Он открывает дверь и застывает в полнейшем шоке. На нём только боксеры, и, очевидно, я его разбудила - волосы топорщатся в разные стороны, на левой щеке след от подушки. - Привет, - трясущимся голосом говорю я. - Который час? - после сна у Арсения голос хриплый, заспанный. - Половина двенадцатого. - А что ты, прости, здесь делаешь? Он наконец окончательно просыпается. - Можно войти? И... ты не мог бы что-нибудь надеть? - Если бы мы до сих пор были вместе, я бы спросил, не могла бы ты что-нибудь снять, - Попов хмыкает и уходит за вещами, оставив дверь открытой и, очевидно, разрешая мне войти. Номер большой, но без лишней роскоши. Гостиная с диваном и креслами и отдельная спальня. Именно из неё через мгновение появляется Арс, надевший белую футболку и черные спортивные штаны. - Так что привело тебя ко мне? Заметь, я даже не спрашиваю, как ты меня нашла, - он проходит мимо меня к минибару и достаёт две бутылки воды. Одну протягивает мне, но я отказываюсь, и он, пожав плечами, ставит её на столик возле дивана. - Я хотела поговорить. - Это очевидно. - Мне нужно понять... Я хочу... Это всё неправильно. Меня потряхивает, и я устало сажусь в кресло. Разговор ещё толком не начался, но у меня уже голова кругом. Попов молчит, ожидая продолжения моего блистательного монолога. - У меня всё было в порядке. И тут приезжаешь ты, и ставишь всё вверх дном... - Погоди, что?! - Арсений разводит руками, - да я же только поздоровался с тобой! Ты тут же сбежала, я решил, что моё общество тебе тяжко, и уехал, а тут выясняется, что я успел где-то накосячить. - Тебе не кажется, что нам нужно нормально поговорить? - я нервно перебираю в руках подол платья. - Мне так казалось два года назад, - грустно говорит он и делает глоток воды, - но ты посчитала иначе. - Почему ты перестал за нас бороться? Вместо ответа в номере наступает уничтожающая звенящая тишина. Попов хватает ртом воздух, пытаясь не покрыть меня трехэтажным матом. Он отворачивается и опирается на подоконник, при этом мышцы его спины и рук напрягаются так, что футболка вот-вот лопнет. - Этот разговор ни к чему не приведет, - наконец говорит он. - Нет, Арс, мне нужен ответ! - Ответ?! - Арсений снова смотрит на меня, в его глазах плещутся боль и гнев, - Я пытался поговорить с тобой чертов месяц! Я писал, звонил, приезжал, но тебе было насрать на всё! Я перестал за нас бороться, потому что ты никогда не боролась за нас! Каждое слово бьёт больнее чем пощечина, но я это заслужила. Я шумно втягиваю носом воздух, чтобы не разреветься. - Мне было так больно, Арс. И мне наконец удалось наладить свою жизнь, но сегодня всё снова пошло прахом. - В этом и дело! Тебя всегда волновали только твои чувства! Как же, бедненькую Алису обидели, не рассказали ей всех секретов! А что чувствовал я, целый месяц, как больной, долбясь в закрытую дверь?! - Попов дышит часто, загнанно, он уже не сдерживает ни слов, ни эмоций. - Даже сейчас ты говоришь только о себе, и не подумав спросить, как я жил эти два года! Ещё и обвиняешь меня в том, что что-то рушу! - Он делает паузу, будто сомневаясь, стоит ли говорить дальше. - Знаешь что, если ты не любишь Рому, в этом нет моей вины. Вот оно. Последняя фраза, сказанная значительно тише предыдущих, наконец расставляет всё на свои места. - С чего... С чего ты взял, что я его не люблю? - моя попытка заставить Арсения засомневаться в своих словах выглядит жалко. - Ах, ну да, это же не ты посреди ночи приезжаешь в отель к своему бывшему! Это же не ты оставляешь своего идеального бойфренда, чтобы разобраться в событиях двухлетней давности, которые уже не имеют значения! - Они имеют значение здесь и сейчас! - я вскакиваю с кресла и начинаю говорить на таких же повышенных тонах, как Попов. - Для тебя - может быть, но не для меня! - глаза у него настолько темные, что невозможно различить зрачки. Он снова делает глоток воды. - У тебя кто-то есть? - мне страшно слышать ответ, но все мысли смешиваются, и я вдруг ощущаю, что должна это знать. - А вот это, - он громко ставит бутылку на подоконник, - тебя должно волновать в последнюю очередь. - Голос Арсения вдруг начинает звучать устало. - С удовольствием бы ещё с тобой поболтал, но у меня завтра куча дел и нужно рано вставать. Так что возвращаю тебя в твою наладившуюся жизнь. Мне жарко и холодно одновременно. Странно, когда наши отношения закончились по моему желанию, мне это показалось нормальным, но сейчас, когда Попов откровенно указывает мне на дверь, становится жутко. - Это всё? - я делаю последнюю попытку уцепиться за происходящее. - Всё, - тихо, но четко отвечает он, и мы оба понимаем, что он имеет ввиду не только конец разговора.