И Вселенная погрузится во мрак

We are the force We are the might (van canto — last night of the kings)

Pov Илона       Я, как и отец Нэда, также удивлённо смотрела на него, ничего не понимая, о чём мой рыжик говорил. — Кого ты там нашёл? — не поняла я.       Нэд довольно улыбнулся и восторженно сообщил: — Вероятней всего, тот другой Нэд, наш предок, — предположил он. — Иначе как объяснить, что у него на щите наша фамильная геральдическая лилия. — Да, но ты не забыл, что этот твой, так называемый предок, исповедует какую-то странную веру. Как её там Зики… Зука… Короче, что-то там на букву «З», — не смогла вспомнить я. — Веру Закарума, — хмуро ответил Гамильтон старший, приняв задумчивый вид. — Во. Точно. То самое, — согласилась я, а после поинтересовалась. — А вы тоже где-то про эту веру слышали, да? Как по мне, это звучит как название какой-то секты, наподобие той, что нам встретилась, когда мы оказались в постапокалипсическом будущем. И жрец там такой противный был. Вшивамвпудру или, как-то так его звали. — Вшивамбампшипутра, — исправил меня Нэд. — Ну да, именно так, — кивнула я. — Правда того жреца потом ожившая мумия съела, так что он вполне поплатился за свои деяния. — Отец, ты знаешь, что-нибудь о вере Закарума? — остановил мой словесный поток мой Нэд. — Да. И какое она имеет значение к крестоносцам? — дополнила я.       Отец Нэда призадумался, устало выдохнул и налил ещё себе вина. Потом понюхал, но пить не стал, отставив в сторону. — Начну по порядку: да, я знаю про веру Закарума и да, она непосредственно связана с орденом крестоносцев, — ответил он, начиная что-то вспоминать. — Но, что это за вера и откуда она появилась? — продолжил спрашивать Нэд, я лишь молча кивнула, в знак поддержки.       Гамильтон старший принял более задумчивый вид. — Давным-давно (примерно полторы тысячи лет назад) в далёком городе Сяньсянь, жил аскет по имени Аккарат. По натуре своей он был человеком очень добрым, бескорыстным и сострадательным. И так как он добровольно решил отделиться от остальных, то вступил в ряды одного медитативного ордена, которые искали просветления и мира во всем мире. Он начал постоянно молиться (раз так по сто в день и ночью ещё раз пятьдесят) о том, чтобы на Земле наконец наступил мир и покой, которое заслуживает человечество. И вот однажды, когда Аккарат был в состоянии медитативного транса, к аскету явился архангел, который и открыл аскету первые догматы и те стали первыми аспектами веры Закарума. Они основывались на добродетели, защите беспомощных, поддержки слабых, уничтожения нечестивых. Также архангел назначил Аккарата своим пророком и попросил аскета нести его Слово в массы. Вначале Аккарат проповедовал простым людям, нищим и беднякам. Но со временем за ним потянулись все остальные. В результате чего, после смерти Аккарата, местными влиятельными священнослужителями было принято решение основать город с именем пророка архангела, а также сделать веру Закарума основной верой и связующей политической силой востока. А основные догмы этой веры высечь на огромных мегалитах, расставив их по кругу и именно там происходили дальнейшие служения ордена (носившим с тех пор название орден Закарума), в котором жил и молился сам Аккрат. И всё было хорошо, монахам даже не нужна была регулярная армия, чтобы оборонять свою территорию. На них попросту никто не нападал. Но однажды к одному высокопоставленному духовнику Закарума по имени Аккан, во время очередного служения пришло видение, что порча, которая в последнее время активизировалась сильнее обычного, стала поражать самую суть веры Закарума и некоторые монахи стали нарушать святые догмы Аккарата. После многократных специальных молитв, Аккану и пришла в голову идея создать первый орден крестоносцев, — я с Илоной молча открыли рты от удивления. — Да, именно эти первые крестоносцы были поборниками веры Закарума, которых, после обучения специальным техникам ведения боя, а также управления силой света, оружия, щита и собственного тела, Аккан отправил в большой мир, чтобы они нашли источник скверны и очистили его. Однако никто из первых крестоносцев не верил в то, что им удастся выполнить поставленную миссию. Зато они верили, что эти искания возвышают их и миссия крестоносцев — это служение своей вере и вечный поиск. И после того, как около двухсот первых крестоносцев отправились на запад, потому что по мнению Аккана именно там и должен был находиться основной источник скверны, крестоносцы внезапно пропали на долгие два столетия. Пока однажды в некоторых городах запада, не стали появляться войны в облачении крестоносцев. Но они были высокими, светловолосыми, со светлым цветом глаз и совсем не похожими на тех, кто покинул Травинкаль и Аккарат пару столетий назад. Но когда эти войны открыли правду, то многое прояснилось: по традиции первых крестоносцев, каждый из них должен был взять себе ученика и воспитать его. А когда сам учитель погибал, то его место занимал его подопечный, который брал себе снаряжение, оружие и коня своего учителя, а также занимал его место в ордене. И более того — ученик брал себе его имя. Следовательно, когда первого поколения крестоносцев не стало — их место занимали ученики. Со временем о вере Закарума стали забывать, вытесняя её новой верой, так что можно считать, что я последний представитель старого поколения именно воинов Закарума. Такая вот история, дети мои, — закончил отец Нэда, посмотрев в окно, в то время как мы с моим Нэдом всё ещё переваривали полученную информацию. — То есть иными словами ты хочешь сказать, что я могу быть даже не твоим сыном? — предположил мой Нэд.       Его отец покачал головой. — Нет. Ты, как раз моя плоть и кровь, так как с недавних пор влияние веры Закарума стало потихоньку затухать и в подобных ритуалах теперь не нуждаются, — пояснил Гамильтон старший, посмотрев на нас. — Но насчёт одного, ты можешь быть прав — если у того, кого ты встретил, такой же щит, как у нашей семьи, то этот человек в какой-то мере может быть нашим общим предком и… — хотел было договорить он, но громкий крик Марии из сада прервал наш вечер откровений.       Втроём посмотрев в окно, я заметила, как сестра Нэда залезла на яблоню и оттуда отбивалась яблоками, от нападавших на неё нескольких странных существ, напоминавших оборотней из старых фильмов или книг. А неподалёку двое других крылатых чудовища, доедали то, что осталось от бедного привратника, который меня не хотел пускать к Нэду старшему. Несчастный. Нет, я, конечно, была зла на него в тот момент, но не желала ему смерти. Не медля и секунды, я и Нэд со своим отцом, ринулись Марии на помощь, пока не стало слишком поздно. Pov Нэд Гамильтон мл.       Откровение отца поразило меня. За этот последний час, я узнал об истории нашего ордена больше, чем за все годы обучения. Только почему на наших семинариях нам об этом ничего не говорили? Возможно, и, правда, считали веру Закарума пережитком прошлого, о котором не нужно вспоминать. Но у человечества, которое не помнит своего прошлого — нет будущего. Ведь именно с тех священных мегалитов, на которых начертаны священные догмы прошлого и начался наш бесконечный поиск справедливости и борьбы со злом. Которое иногда ведёт себя, слишком дерзко используя тех, кто нам дорог. И чтобы не понадобилось этим монстрам от моей сестры, я их на части разорву голыми руками, если мечом не получится. Потому что никто не смеет причинять вред членам моей семьи. Иначе они познают мой праведный гнев. По дороге вниз, мы вооружились (я с отцом имели при себе по полуторному мечу, который можно было держать как одной, так и двумя руками, а Илона предпочла два кинжала, так как меч для неё оказался неподъёмным), и только после этого мы все направились на выручку Марии.       Оказавшись в саду, мы сразу же разделились: я с Илоной уничтожаем крылатых демонов, а отец, вооружившись решил извести оборотней и спасти Марию. — Крестоносец присягает доблести! — громко проговаривал отец клятву древнего кодекса, размашисто нанося удары мечом по нападавшим на него оборотней.       Я с Илоной вцепились в крылья летающим монстрам и я своим мечом быстро отсёк оба крыла, а потом и голову одному крылатому демону. Илона же изрезала крылья второй твари кинжалами, а когда демон не смог взлететь, просто воткнула оружие монстру в голову. Монстр издал предсмертный вопль и упал на землю, без признаков жизни. — Ловко, — подметил я, наблюдая за тем, как моя будущая благоверная обращается с оружием. — А то, — хмыкнула она, вытирая кинжал о труп монстра. — Я ведь теперь тоже воительница древнего кодекса. Забыл? — Я помню, — кивнул я, смотря, как отец отбивается от толпы врагов. — Тогда продолжим?       Она кивнула и мы вдвоём кинулись ему на выручку. — Его сердце знает лишь добродетель! — кричали мы, атакуя врагов во все стороны. — Его меч защищает беспомощных! — ещё пара волчих голов добавилось в наш послужной список. — Его Сила поддерживает слабых! — троим волкам также не повезло, что не успели сбежать. — В его словах только, правда! — на троих безумцев оборотней стало меньше. — Его гнев уничтожает нечестивых! Да будет дух его освящён! — на последних словах мы втроём испустили, какое-то сияющее силовое поле живительной энергии, которое просто испепелило остальных оборотней, а на дереве снова вырос новый урожай яблок.       И только мы, собрались помочь Марии спуститься с дерева, как вдруг позади нас открылся портал и вышедшие из него две мускулистые девушки варвары, собрались доделать то, что не сделали оборотни. Эти две воительницы Севера были одеты в волчьи шкуры, меховое нижнее бельё, а также с поясом из ушей у одной, и с поясом из носов у другой. Из оружия они имели какие-то костяные кинжалы ручной работы. Мы с Илоной не успели на них среагировать вовремя, поэтому первые удары принял отец. И хотя старый крестоносец был опытным и сильным воином, он не смог противостоять молодости и быстроте реакции: воительницу с ушным поясом он смог одолеть, проткнув ту мечом, а вторая успела попасть отцу кинжалом в спину, и тот упал на колени. — Кровь за кровь, крестоносец, — прошипела она и перерезала отцу горло.       Мы все втроём от отчаяния и боли потери грозно зарычали и кинулись на неё в атаку, но воительница севера, каким-то непостижимым образом уклонилась от всех наших атак, оглушила Марию дубинкой по голове, и прыгнула вместе с ней в открытый портал. Только после этого, до меня дошло, что в этом сражении мы проиграли, и отчаянно взревел, словно раненый лев, держа на руках тело отца, пока Илона пыталась меня успокоить, сама с трудом сдерживая слёзы. Когда же первоначальный шок от случившегося чуть поутих и мы сожгли тело отца и мёртвой прислуги, я сорвал с тела убитой наёмницы пояс с ушами, а её тело мы просто закапали в землю, подальше от моего дома. Хоть она и убийца, тоже достойна, перейти в иной мир. Пусть даже и в другую его часть. — Теперь это эта война коснулась лично меня, и я обязательно поквитаюсь за тебя отец и спасу Марию, клянусь тебе, — поклялся на могиле отца я. — Только где нам её теперь искать? — спросила Илона, которая также скорбела вместе со мной и также была в шоке, от того, что случилось. — Эта вторая ненормальная варварша может быть где угодно.       Я посмотрел на трофейные носы. — Зато у нас есть знакомый друг-варвар, который может знать, куда могла отправиться эта, прости господи, сука, с моей сестрой, — выругался я и тут же перекрестился, так как не сдержал эмоций. — И когда мы найдём эту собирательницу ушей, я не дам ей умереть быстро и безболезненно. Она умрёт в мучениях.       И активировав камень телепортации, мы вернулись в «Закланный телёнок», чтобы просить нашего нового друга Артейна о помощи в поисках. Не знаю, зачем этой наёмнице Севера нужна Мария, но я обязательно спасу сестрёнку. Чего бы мне этого не стоило.