Однозначно...

— Ольга Игоревна… — голос любимой перешел в шепот. Кажется, я никогда не видела ее такой расстерянной и беспомощной. Сердце остановилось и сжалось в спору испуганным мячиком, забившись где-то в самом уголке грудной клетки. Черт, черт, черт! Что же теперь будет? Что же теперь делать? «Забирать документы. Обеим», — некстати вякнул внутренний голос. И без тебя тошно! — Здравствуйте, — невыразительно икнула я, с трудом протолкнув в себя кусок курицы и умудрившись при этом не подавиться, — а я тут случайно зашла пообедать и встретила Альбину Александровну… — в данном случае будет лучше сладкая ложь. Но она вряд ли спасёт хоть кого-нибудь, — мы разговорились и… — Довольно, Скворцова. — похоже, моей любимой удалось взять себя в руки и вернуть себе спокойную невозмутимость «Снежной Королевы», — Насколько мне известно, на данный момент я не преподаю ничего у данной студентки, а значит, не состою с ней в образовательных отношениях. И таким образом, коррупция в нашем ВУЗе не процветает — можете не волноваться! — браво, Альбина Александровна! Я была готова зааплодировать ей стоя, выпрямив спину, воззрившись на нее восхищенным, гордым взглядом. Моя женщина! — Ну Слава Богу, — на лице женщины заиграла веселая улыбка, заставившая меня с облегчением выдохнуть. Действительно, Слава, — просто, не часто увидишь преподавателя за таким милым общением со студенткой. Тем более, такого строго и принципального, как вы. — Поверьте, это общение никак не отразится на моей строгости и принципальности, — очаровательно улыбнулась Вяземская, тряхнув волосами. — Ну, тогда приятного вам вечера. — И вам тоже, — кивнув, она благополучно удалилась, ликвидируя угрозу сделать этот вечер, как для студентки АГУ, так и для доцента кафедры данного университета, последним. — Я думала, что у меня сердце выскочит… в тарелку, — поделилась я, наконец, сумев возвратиться к остывшему кушанию. — Пока я рядом, я не позволю ему этого сделать, — ласковая улыбка рассеяла последние остатки волнения, впрочем, еще хранившиеся на лице женщины. — Все-таки, наверное, нам следовало найти кафе подальше от института, — передернулась я, вспоминив взгляд деканши, как у африканского туриста, впервые узревшего бурого медведя, а то завтра ректора здесь встретим… — Он не знает нас в лицо, поэтому волноваться не о чем, — было заметно, что это происшествие бросило тень на наше первое, можно сказать, свидание, — но ты, наверное, права. Нам нужно быть поаккуратнее, — она сделала знак официанту, ошивающемуся между столиков, — счет, пожалуйста. А я вызову нам такси. — Нам? — мои глаза верно зажглись хитрым радостным огнем. Кажется, я даже облизнула губы. — А, что это мы…не наелись? — похоже фальстарт. Ложная тревога — ложные ожидания. — Нет, просто… — я опустила глаза, ощущая, как щеки покрываются предательской алой краской, — я не так поняла, наверное… — Ладно, — по-доброму усмехнулась преподавательница, доставая телефон, — какой адрес твоей общаги? — Красноармейская, 20, — сказала я, понимая к чему идет дело, — тогда не надо! Я лучше на автобусе! Еще вроде не так поздно.  — Поздно. — прислонив трубку к уху, она набирала знакомый номер, — Алло. Здравствуйте, можно заказать машинку… — Ну зачем? — простонала я, до кучи пропустив момент, когда Вяземская расплачивалась с официантов, видимо, и за меня тоже, — Альбина, ну ты ж не меценат, чтобы меня кормить. — Да это ж разве кормить? Поклевала салат, как птичка зернышки. В другое время я запихала бы в тебя еще чего-нибудь, но тогда уже в другой раз. А насчет такси — не переживай. Нам по пути, так что твоя совесть может спать спокойно. — И что…тебе действительно по карману постоянно кататься на такси? — Как раз-таки непостоянно, поэтому и по карману, — не скрывая той же очаровательной улыбки, Альбина Александровна поднялась с места, — тем более, не думаешь же ты, что я каждый день хожу по ресторанам? — Я надеюсь, что нет, — осеклась я, узрев странный взгляд преподавательницы, — ну, в том смысле, что все время питаться в таких заведениях вредно, — она уже не скрывала веселого заливистого смеха, взирая на меня как на шкодливого ребенка, укравшего банку с малиновым вареньем, припасенную к Новому Году. — Я так и поняла, да… — А ты где живешь? — спросила я, когда мы оказались на улице, вдыхая прохладный осенний воздух и любуясь красотами готовящегося ко сну и усыпанного миллионами огней Барнаула. Кто-то скажет — город, как город. Я сама совсем недавно считала также. Но теперь я считаю этот город самым лучшим на земле. Я счастлива, что живу здесь. Что здесь живет она. Что именно здесь мы встретили друг друга из тысяч — в одной точке — в самом его центре и нашли свое счастье. — На Малахова. Там, на Павловском Тракте. Знаешь там торговый центр «Евразия?» — Нет, — я как всегда в танке. Надо будет хоть посмотреть по Дубльгису, где это. — Ну, ничего, узнаешь, — загадочно улыбнулась она. Мы стояли рядышком, ожидая заветную машинку и любуюсь видом раскрашенного звездами неба. — Правда? — кажется, мои взгляды обратились чистыми солнцами, а энергия стала бить через край — похлеще, чем на АЭС. — Ты меня пригласишь? — Поживем, увидим, — голос женщины звучал кокетливо, а я поймала себя на мысли, что второй раз напрашиваюсь на то, до чего еще все же не так близко. Ну и правильно…она же не какая-нибудь б…бабочка ночная, чтобы лезть в койку после первого свидания! Да и я, честно говоря, еще не готова. Или она не хотела совместить наши маршруты из-за других соображений? Червяк неприятных неуместных сомнений снова пробрался в душу, подгрызывая ее, как подгнившее яблоко. А вдруг я что-то сделала не так? Вдруг, она не хочет продолжения? Вдруг, она просто не знает, как мне отказать? Удивительный город померк, став серым и унылым. Вот…блин. Что мне делать? Как у нее спросить? — Альбина…я хотела спросить. Она встала напротив. Ее внимательный взгляд устремился на меня. — Как тебе вечер? Все было хорошо? — Да, — она нахмурилась. Ее взгляд из внимательного превратился в обеспокоенный. — А, что такое. Что-то не так? — Ну просто…это все…это точно не все? — я подняла на нее взгляд, уверенный и цепкий, ощущая лучи фонаря, струящиеся по моим волосам, как у героини кино, которое я смотрела, кажется, в одной из прошлых жизней. Как и ее глаза, морщинки в уголках которых, свидетельствовали о том, что ее только умиляют мои тревоги, и разговор не будет серьезным и роковым. — Анфис… — ее рука мягко коснулась тех самых волос, проводя вниз в нежном ласкающем жесте, разделяя волшебное сияние этого волшебного вечера, — не говори глупостей. Это еще не все. Это только начало… В ее глазах сияла необъятная, невыразимая нежность и несомненно любовь — та самая любовь в ее глазах, не оставляла никаких поводов для беспокойства. Я чувствовала, я знала — все будет так. Все обязательно будет. — Значит, пора начинать, — прошептала я. Вечер сгущался, разгоняя людей по домам и укладывая в теплую постель. Но несмотря на капризную прохладу октября, мне тепло и уютно, как никогда ранее. Ее взгляд согревал меня изнутри: не обжигал, а даровал то самое тепло, как тихий очаг в доме, где тебя любят и ждут. Отныне этот дом — ее сердце. А мое сердце — ее. Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. Где-то над нами сияли звезды, вокруг нас проезжали машины в своем последнем рейсе. А мы стояли посредине огромного города — всего мира и нигде, будто бы окутанные незримым свечением, соединяющим нас в одно. Целое. Волшебное. Единое. Или почти. Я почти не уловила, не ощутила момента, когда мы стали ближе. Когда мы стали совсем близки. Когда наши взволнованные губы едва коснулись друг друга — трепетно, будто боясь растревожить эту хрупкую, едва воцарившуюся идиллию и затем, словно познакомившись, смелее начали стирать все границы, таким аккуратным, но уже более уверенным вторжением… Которое становилось все активнее, интенсивнее, жарче — с каждым мгновением. С каждым новым касанием, разжигающим в душе тот самый жаркий необузданный огонь, томившийся в ней на протяжении стольких долгих лет. Я ощущала ее страсть, ее желание, ее любовь, смешавшуюся в странном сочетании с едва уловимой трепетной нежностью — страхом поломать меня, как первозданный горный хрусталь. И это заводило, захлестывало еще сильнее, головокружительным, горячим течением, уносящим нас все дальше и дальше от реальности. Когда громкий звук уведомления на ее телефоне неожиданно и бесцеремонно прервал наше единение. — О, такси. За углом стоит, — запыхавшись отстранилась она, взяв меня за руку. — ну что, домой? — Домой, — вздохнула я, еще пребывая за облаками и храня на губах вкус моей любимой, который мне наконец довелось узнать. Боже… это состоялось. Я люблю эту женщину! Я люблю эту жизнь!!!