Мир, в котором нет тебя

      И вот как все произошло — мы пришли с Юки в Клан Учиха. Конечно же, он отнеслись к нам не очень добродушно. Одзи рассказал нам всю жизнь Харуки, начиная с ее рождения и заканчивая ее уходом из клана, показал свой дом, в котором она жила почти всю свою жизнь и даже познакомил нас со свои вторым внуком — Шисуи. Хороший парень. Он абсолютно не похож характером на Харуку, более мягкий, как мне показалось.       После его слов, нехотя, я рассказал нашу историю с женщиной, которую любил больше жизни. Меня немного напрягало, что Шисуи очень сосредоточенно на меня смотрел, но я пытался не обращать на это особое внимание. Когда мой рассказ подошел к концу, Тэтсуя-сама повернулся к внуку.       —Орочимару-сама сказал правду, он и правда ее любил… — ответив на незаданный вопрос, сказал Шисуи.       Так вот оно что! Похоже, что он умеет считывать эмоции других людей, отличает ложь от правды. Думаю, его ждет великое будущее. Интересная семейка у тебя, Харуко… Я невольно улыбнулся, поддавшись воспоминаниям о прошлом.       Наше общение продлилось до самого вечера. Было много заданных вопросов и последующих за ними ответов. Если сократить нашу беседу, то получится вот что. Тэтсуя не собирается силой забирать Юки от меня, лишь по ее собственной воле. Так же мы выяснили, что она без сомнений моя дочь (спасибо Шисуи). Вне зависимости от того, какое решение примет дочь, ворота клана всегда для нее открыты. Ей дали время подумать и дать ответ через сутки.       Перед уходом Одзи подозвал меня к себе. У нас завязался небольшой диалог, который немного поменял мое отношение к нему и его клану.       — Вы хотели что-то еще обсудить? — настроение у меня было на редкость паршивое.       — Я вижу, что ты не в восторге от этой ситуации.       — Как Вы думаете, Тэтсуя — сама, почему все эти годы она росла в неведение о своих корнях?       — Еще раз приношу свои извинения за сегодняшнюю драку. Просто она оказалась намного сильнее, чем они могли представить…       — Да, моя девочка очень сильна. Поэтому могу ли я взять с вас слово, что если она захочет остаться, то ни Вы и никто из клана не будет ее использовать как оружие?       — А разве ты поверишь моим словам? — он сказал это с усмешкой. Мое молчание затянулось. Просто не хотелось грубить ему на его же территории. Конечно, я не поверю. Слова для людей ничего не значат.       — Можешь не отвечать, я знаю, что ты никому не веришь. Это разумно, но жить становится тяжелее с таким грузом подозрений.       Он подошёл к камину, и тут произошли странные вещи. Одзи вынул Танто из ножен и поднес к огню. Он начал накалятся, но довольно необычно — накалялись лишь символы на кинжале, но не само лезвие. Через несколько секунд старик повернулся ко мне, взял Танто в одну руку, направив лезвие вниз, а другой стал быстро складывать печать.       Я не понимал, что происходит, но к бою был готов. Вдруг он решил меня убить, потому что я мешаю ему забрать Юки.        — Не бойся, Орочимару, я лишь хочу предложить тебе сделку. Мой отец научил меня одной секретной технике, с ее помощью мы можем заключить соглашение. Так как мы не особо доверяем друг другу, я считаю это хорошей идеей.       Он взял свой Танто двумя руками и подошел ко мне. Затем Одзи протянул его, чтобы я смог прочитать символы на нем.       Танто — кинжал, похожий на маленькую катану. Его мало кто использовал в бою, в основном для того, чтобы добить противника или что-нибудь у него отрезать. Он выглядел обычно, не считая двух горящих символов — «Клятва Крови».       — Что вы имеете в виду? Я не совсем понима…       — Все очень просто, мы с тобой поклянемся на крови с помощью этого танто в том, что никто из нас не причинит вреда Юки, а также не позволит никому этого сделать. Ты не веришь словам, но это другое… В нашем клане все признают силу крови, так же, как и ее проклятие.       Он был прав. Его клан сильно верил в это. Это весомый аргумент. Но я не знал, что ответить. Не дождавшись моего ответа, он демонстрационно вытянул запястье и, прямо на моих глазах, порезал его. Кровь не совсем потекла, что меня немного шокировало. Как будто танто «впитывает» его кровь. Одзи — сан протянул мне кинжал.       — Теперь твоя очередь. Не переживай, он не отравлен. Просто ему нужно немного твоей крови, чтобы действие печати произошло.       — А каковы последствия? — я никогда не видел такой техники, поэтому немного насторожился.       — Все просто. Он впитает через кровь частичку нашей чакры и объединит их в одно целое. Если кто-то из нас нарушит клятву, то кинжал наложит на него «Проклятие крови».       — И это работает? Звучит неубедительно.       — Ох, поверь, оно действительно работает… Мой отец опробовал эту технику на своем брате. Обещание, которое они дали этому клинку было пустяковое, что-то вроде «не есть сладкое в одиночку, только вместе». Они нашли этот кинжал в Пещере Рьючи, там и решили это проверить. Годы шли, они и позабыли о своем обещании, пока старший брат не решил съесть свои любимы данго после миссии, не дождавшись брата. Мой отец нашел его мертвым, сидящим за столом. Врачи сказали, что он умер от сердечного приступа, его сердце как-будто проткнули невидимой иглой. Так что этот танто — не шутка. На сколько сильно ты любишь свою дочь? Готов ли отдать за нее все?       Я не стал отвечать, ведь ответ был очевиден. Я отнял его клинок и порезал свое запястье в знак подтверждения своих чувств. Надпись на кинжале засветилась синим всего лишь на мгновение и потухла. Мы стояли в полной тишине какое-то время. Затем Тэтсуя подтвердил, что печать наложена и мы можем быть спокойными за Юки.       — Послушай, я тебя прекрасно понимаю, ведь у меня тоже был ребенок, которого я не смог сберечь… Харуко была для меня как дочь, и к Юки я буду относиться так же. Ты же понимаешь, что больше не сможешь обучать ее, такая сила тебе не знакома. Позволь мне подготовить Юки к жизни с этой силой, научить ею пользоваться.       Это было тяжелое решение. Отдавать ее этим соклановцам, которые довели мою жену до депрессии! Я не хотел соглашаться, но он был прав… больше не в моих силах помочь ей, она слишком быстро растет и ее сила вместе с ней. Она должна обучаться, чтобы защитить себя. На остальных мне все равно, хоть пусть разнесет эту деревню к чертям.       — Я приму любое ее решение, каким бы оно не было.       — А ты не такой твердолобый как говорят! — со смехом произнес старик.       — Благодарю, но это не всегда так.       — Значит договорились, зятек! Теперь она будет под защитой клана Учиха.