Сдержи своё слово: яд в крови

Хитоми шла за руку с Дазаем, и был бы рядом Чуя, точно бы косо поглядывал. Главными задачами шатена оставались защита ребёнка во время отсутствия напарника и отыскать подходящее судно. Он действовал так, словно знал обо всём. Когда они проходили мимо штаба мафии, парень не увидел тело Хигучи. Чёрт, не добил всё-таки. Девочка с рыжими волосами шла вприпрыжку и задавала чересчур много вопросов. Какая же она любопытная! Осаму был безгранично рад кидать разного рода ответы, пока Хитоми не задала тревожный. — А когда моя мама проснётся? — она улыбается и не думает о плохом; тишина вокруг успокаивала. — Мама? — шатен, немного подумав и неосознанно глянув на небо, тыкнул пальцем на большую звезду, которая ярко-ярко сияла. — Твоя мама там. Видишь грома-адную звёздочку? Когда человек засыпает надолго, он становится одной из звёзд, и твоя мама — самая яркая из всех. — Но ведь звёзды пропадают днём. — Днём звёздочки спят, а ночью просыпаются. Прям как мы, люди, только наоборот. Здорово, правда? Дазай скользкий до невозможности. Благо, у девочки больше не возникло вопросов, и наглое враньё, без стыда и совести высказанное в качестве утешения, не покажется ей чем-то странным. На удивление Хитоми долго смотрела на небо, губы расплывались в лучезарной улыбке; самодовольный высокий парень с бинтами на шее и руках отвёл взгляд в сторону. Зачем искать тайные входы, когда чёртов порт был открыт для любого, кто хотел выжить? Правда, Осаму с трудом верилось в то, что люди в поисках спасения успевали вовремя уплыть и при этом не получить пиздюлей от сторожей и работников, местных рыбаков и прочих. Сейчас же никто не в силах выписать штраф нарушителям. Они пробрались через открытую дверь. Дазай, выглянув и осмотрев местность, поднял Хитоми на руки. По бокам стояли будки для сторожей, а впереди простирался длинный мол, с обеих сторон которого пришвартована различного рода плавательная техника. Проходя вперёд, Осаму увидел густоту стоящих суден — всё-таки запрещено было просто взять и свалить отсюда как можно дальше. Ну, если успевали это сделать богачи с собственными яхтами, то да, им удавалось спасти себя и семью. Но тут уже возникает вопрос: успели ли? У Дазая глаз радуется при виде яхт, красивых и, кажись, совсем-совсем новых. Смотрит на каждую, распознаёт и катера. — Хитоми, вот тебе задача: что выгоднее приобрести нам — быстро плывущую, но зато удобную яхту или же маленький, но шустрый катер, где ни посидеть нормально, ни поспать? — Яхта-яхта, — девочка тычет пальцем на сине-белую двухъярусную яхту с интересным названием, и Осаму понятливо кивает. — А она красивая! Прекрасная дорогая яхта для многоуважаемой принцессы. Осаму взобрался на яхту вместе с Хитоми и опустил её. Девочка любопытными глазами стала, так скажем, изучать новый транспорт для передвижения. Просторно. Сама яхта моторная. Да и в общем-то повезло иметь на первом ярусе каюту, в которой, как оказалось, нашлось много чего интересного, к примеру: малая часть дна стеклянная, можно видеть мельком проплывающих рыб где-то поодаль от берега и не напрягать зрение для детального рассмотрения, так как есть подсветка; диван, пара тумбочек с приборами, стол; за закрытой дверью хранилась спальня для двоих. Первый ярус порадовал. На втором находилась кабина исключительно для капитана. Страшно подумать, какой богатей приобрёл эту яхту и не ускользнул на ней на край света. Чуя, оказавшись на месте назначения, сначала растерялся. Думал, что совсем не туда пришёл, однако услышал возгласы Хитоми и подался вперёд. Он скрыл своё удивление, когда увидал яхту, и мысленно похвалил Осаму хотя бы в этот раз. — Карамба, впереди рифы! — сказал Дазай, подходя к Чуе с раскинутыми в стороны руками и самодовольной улыбкой. — Очень смешно и остроумно — в твоём стиле, — вздыхает и кидает чёртову сумку на пол, а с пакетом куда бережнее обращается: аккуратно опускает. — Где Хитоми? — В каюте сидит. Кстати, это она выбрала яхту. — Ох, да не может быть… Отчаливать пора. — Сгоняй за ключом к пустым будкам для пропуска. — Твоя следующая остановка — пасть акулы, — Накахара, фыркнув, побежал в нужное место и заметил разбитое стекло. Кто-то всё же пытался украсть ключ для судна. У каждого пришвартованного транспорта был номер, поэтому легко отыскал необходимый ключ, — они все в правильном порядке висели на прибитых к стенке гвоздях. Взял, побежал обратно и не отдал украденный предмет напарнику, а мигом поднялся на второй ярус и завёл яхту. — Отвязывай! — приказал и махнул рукой; Осаму вмиг отвязал от причала. — Да, сука, только попробуй где-нибудь заглохнуть, — тихо ругается. Ни у кого из них не было опыта вождения подобного транспорта. Действовали в дальнейшем вместе, обговаривали, спорили, бывало. Подробно изучили место для управления, отыскали карту в бардачке и даже компас, заметили и готовую к плаванью лодку. — Какие координаты? — спрашивает шатен, внимательно смотря на карту и водя по ней пальцем. Чуя, зажмурив глаза в попытках вспомнить, сказал верные данные. Дазай немного подумал и указал на точное место. — Где-то в этой области. — Ты же не знаешь географию, придурок. — А ты плохо меня знаешь и недооцениваешь! Долгие споры заходили в тупик, и Осаму действовал по-своему. Чуя не был против, ведь этот мудак таким грамотным кажется, что и оговориться нельзя. Но вообще выкинуть в океан хочется, руки чешутся. Только вот без него делать нечего будет. Парни спустились в каюту. Чую поразил интересный дизайн, простой и одновременно привлекательный. Завораживает. Хитоми сидела на диване и болтала ногами, смотря сквозь стекло на подводный мир, пустой, словно мёртвый. Без причины улыбалась. — Ну что, кто проголодался? — Накахара хлопает в ладоши разок и выкладывает всё из пакета, сев рядом с дочерью. — Батончик, суши, сухофрукты? — рука девочки мигом ухватила батончик, и рыжий это предвещал. — Так и знал! Сок тоже заберёшь. Дазай ел стоя, так как никто не хотел уступать ему место. Позже сообразил сесть на тумбочку. Напарники ели суши и часто переглядывались, прищурив глаза. Сцена смешная и непонятная. После перекуса Хитоми заснула. Чуя не хотел будить и просить переодеться из-за находящего холода, потому снял с себя плащ и укрыл дочь, улыбнулся и нежно поцеловал в висок. Она так забавно сопит с приоткрытым ртом. Впереди целая ночь, прохладная, звёздная, тихая и без беготни, без обхода улиц и боя. Наконец-то. Наконец-то можно тупо сесть и побыть наедине. Ну, так Чуя думал, когда сел на носовую часть яхты. Если бы не небольшие трубообразные ограждения, давно бы свалился в воду. Он не спеша опустошает бутылку вина и не желает распробовать все нотки вкуса — просто пьёт. К нему присоединяется Осаму: подкрался как подлая мышь и сел, свесив ноги вниз. Их взгляды устремлены в безграничный горизонт. Накахара хотел скорого забытья, но не мог снова всё держать в себе. — Я снова потерял её, Дазай, — хрипло произносит и шмыгает носом. Холодный поток воздуха дует прямиком в лицо, и волосы развиваются на ветру нелепо. Осаму даже сквозь густой мрак в силе увидеть яркие небесные глаза, которые освещает мягкий свет луны. По щеке Накахары катится слеза. — У тебя есть дочь, — тихо отвечает тот. — Да, — сквозь натянутую улыбку произносит и тихо смеётся, всхлипывает, опускает голову. Не хочет показывать себя таким жалким в глазах друга хотя бы сейчас, когда осознаёт, что потерял не всё, но многое. Худощавой рукой вытирает хрустальные слёзы. — Блять, пиздуй в каюту лучше, — отмахивается, а Дазай лишь приобнимает за плечо. — Ну давай, давай, поплачь мне в плечо, малыш Чуя, — его улыбка не такая уж и радостная, но скорби не видать. Накахара только слабо ударил шатена по спине и уткнулся в его плечо. Больно. Больно внутри, в самом сердце, которое невыносимо быстро бьётся из-за волнения и в один миг может остановиться. Он потерял её дважды. И в этот раз она не вернётся. Чёрт возьми, за что ему всё это? Что он должен сделать в своей жизни, чтобы все муки на пути к счастью окончились? Застрелиться, что ли? Кстати, вариант вполне подходящий, но разве он сможет сделать такой смелый шаг и бросить дочь? Нет. Ни за что. Из-за мутной пелены едва распознает всё вокруг. Он отпрянул от Осаму, потому что, блять, это смотрится донельзя убого со стороны. — Мне необходим час-второй спокойного сна. Просто. Хочу. Вырубиться, — Чуя отставляет бутылку вина и по нелепой случайности она падает в воду. Ему безразлично. Парень поднимается, держась за ограду, но в тотчас опускается вниз из-за друга, который дёрнул за рукав. — У меня для тебя кое-что есть, — усмехается и достаёт из кармана плаща обручальное кольцо и бережно кладёт Чуе на ладонь; тот как отмороженный посмотрел и слова не выронил, однако вещь забрал. — Хэй, а где же благодарность, Чуя? — Я должен благодарить тебя за то, что ты её застрелил? — наполненный злобой взгляд поднялся на Дазая. — Ты должен благодарить меня за то, что твоя дочь вместе с тобой не оказались одними из заражённых. Накахара наглый до предела сейчас, но ярость, что ранее распоряжалась им, исчезла. Ему оставалось смириться с тем, что есть. В конце концов, у него дочь, которая сейчас не подозревает о неверных мыслях отца. Чуя поднялся, и на второй раз его никто не останавливал. — Разбудишь раньше четырёх часов — привяжу к тебе тяжёлые мешки и мигом отправишься на дно. — И тебе сладких снов, Чу-уя, — обернулся уходящему парню и помахал в знак прощания с весёлой гримасой на лице. После ухода Дазай изменился: взгляд настойчиво пытался высмотреть что-то неведомое вдали, а брови нахмурил, словно обидчик. Его, к слову, не огорчали выкинутые фразы Накахары, они только затрагивают невидимые нити стальных нервов. Как всегда выдержан. Пытается, по крайней мере. Но долго ли это будет продолжаться? Осаму поднялся и без спешки подался наверх. Главнее всего не сбиться с курса. Перед его лицом карта и компас, но они ему не пригодились. Рулевое колесо нетронуто. Он знал, что яхта плывёт в нужном направлении, и сомнения его не преследовали в этом деле. Пытается уцепиться за что-нибудь, лишь бы не поймать новую волну скуки. Спустя время шатену повезло встретить пробивающееся впереди солнце. Безумно красиво и отвратительно одновременно. Но второе чувство возникает не из-за пробуждающегося дневного фонаря, а из-за тусклых мыслей с собственной целью. Кажется, он забыл разбудить Чую. Сон ему в пользу. Но приходится всех будить, когда чёртова яхта заглохла на полпути. — Чуя, просыпайся, — Дазай слабо тормошит рыжеволосого юношу за плечо; Чуя заснул на мягкой кровати и, судя по закрытой двери, действительно изрядно вымотался за весь чёртов день и ночь. — Моя очередь? — сонно спрашивает и не пытается открыть глаза, а только переворачивается на спину и раскидывает руки в стороны. — У нас проблема. Топливо кончилось. Накахара мигом поднялся и в недоумении побежал на второй этаж судна. Пытается завести — не выходит, бьёт по панели управления — не выходит, ругается — тот же результат. — Была подготовлена надувная лодка, но я не думаю, что у нас хватит сил ею управлять. — У меня хватит, — Чуя спускается вниз и будит дочь; ему неловко прерывать её яркие сны, если они таковыми были. Осаму времени зря не терял, поволок готовую лодку к краю яхты, привязал к ограждению и спустил на воду; волны собирались небольшие, по пути не перекинут, благо. Накахара забрал рацию, карту и компас, дал пару пачек сухофруктов Хитоми и сказал идти к Дазаю. Девочка так смешно шла, что на лице Чуи промелькнула улыбка. Видно: Хитоми не выспалась. — Хитоми-и, — Накахара подбегает сзади и подхватывает дочь на руки, в спешке идя к лодке, — надо идти быстрее, иначе дядя Дазай без нас уплывёт. — Не-е-ет, неужели я опозда-ал? — изображает на лице настоящую трагедию, будто заключённого готовят к смертной казни. — Хо-хо-хо, давай скормим его рыбкам? — подбегая к краю судна, Накахара бережно передаёт Дазаю дочь, которую в тотчас опустили на лодку и сказали сесть, где удобнее всего. — Но рыбки же не едят людей, — с удивлением сообщила девочка. — Есть плохие рыбки, и они едят плохих людей. — Вот чему ты дочурку учишь-то? Я ведь человек далеко не плохой! — шатен забирает у Чуи остальные необходимые мелкие вещи для недопутешественников; Накахара спустился на другое средство передвижения, еле распутал то, что сотворил друг, и отобрал вёсла. — Заткнись и сядь. Им предстояло преодолеть ещё один нелёгкий путь, и у Чуи спустя пять минут уже сдали шаткие нервы. Он не просто не выспался, а смело относился к ряду людей, которые непригодны для каких-либо физических нагрузок в принципе. Осаму либо отменно притворялся, либо действительно не нуждался в отдыхе — невозможно до конца понять его. Раннее утро провальное. Только Хитоми была в кои-то веки рада рассвету, который полностью открыт для неё. Холодные краски жёлтого и оранжевого плавно переходили в тёплые, яркий купол постепенно возвышался над ними, звёзды меркли. Она отчётливо слышит каждый вздох отца, и ничем не может помочь, кроме как предложить немного подкрепиться, на что тот не отказывал. — Сколько нам ещё осталось? — интересуется рыжик и всё сильнее давит на весло. — Долго, — Осаму не даёт слабину и тоже давит на проклятое весло, которым, как оказалось, управлять не так уж и легко. Девочка от скуки взяла в руки карту. Играется, закрывая глаза и тыкая в неизвестную ей страну и город. Занятие не увлекательное, но для саморазвития сойдёт. Позже выдумала игру, в которой она называла страну, а Чуя и Осаму должны были сказать столицу. А это уже вышло забавно. Но развлечение длилось недолго: Осаму каждый раз опережал Чую, за что чуть ли не получил компасом по голове. Накахара попытался рассмотреть что-то в небе. Даже поднялся. Это оказался обычный самолёт, но почему-то он ему показался спасением. Сплошной обман. Дазай толкнул напарника в воду, и тот упал. Оставшиеся на лодке засмеялись, а Чуи всё не видать и не видать. Просыпается волнение. Шатен опускается на колени и опирается ладонями на край надувной лодки, всматривается в воду и наклоняется вперёд. Накахара всплывает неожиданно, но никого этим не удивляет. — Я бы тебя скинул к себе, да только тревожно мне, что лодка из-за такого кабана перекинется. — Как водичка, дружище? — Ужасная, но только после тебя. — В ней прохлаждаться будешь? К нам иди! — Осаму протягивает руку Чуе, но тот только отплывает. — У меня появилась прекрасная мысль. Но если она не сработает, ты станешь завтраком здешних акул, — парень с голубыми глазами подплыл к задней части надувной лодки и ухватился за край руками, толкая вперёд, — Держитесь крепче, — силуэт обрамлял еле видный красный, и Чуя, начиная плыть, оттолкнул от себя лодку, которая вмиг оказалась в метрах двадцати от него. — Ты смеёшься? — кричит Дазай. — Ты же как младенец, только что научившийся плавать. Этот процесс длительный, уж лучше сядь и греби со мной! — Это намного лучше совместной работы с тобой! Вода ледяная. Так и заболеть недолго. Да, не о таком приключении он мечтал, когда говорил, что обойдёт весь мир всего-то на своих двух. Но что есть, то есть. Он старался как можно быстрее подплывать к лодке и толкать, однако не сильно: дочь плавать не умеет, а рисковать её падением не собирался никто. Может, такой способ передвижения в действительности эффективный? Чуя со временем привык к последовательности одних и тех же действий, делал всё быстрее. Коротковременная передышка — и снова брался за дело. Его мокрый плащ только мешал работе: оставил его плавать в океане, а вот шляпу отдал Хитоми, которая то и дело примеряла её и смеялась. Накахара ослаб ещё больше, когда стало тяжко дышать. Пришлось прекратить и наконец совместными силами с напарником добиваться своей цели. Плыли достаточно долго, чтобы захотеть есть. Сил почти не осталось, солнце бьёт по голове, животы синхронно урчат. Осаму посмотрел на небо и накрыл лоб ладонью. — У меня галлюцинации? — шатен показывает пальцем вверх. Чуя и Хитоми подняли головы, опровергая слова Дазая. Они на месте. На том самом чёртовом месте спустя часовые муки. Наконец-то. Наконец-то над ними возвышается «Небесное казино». Накахара поспешно взял рацию и трясущимися руками набрал канал связи, который вызубрил назубок. Необходимые цифры введены. — Приём. Меня кто-нибудь слышит? Их преследовала глухая тишина продолжительное время. Чуя безостановочно требовал ответа, потому что он не мог упустить их единственную надежду на спасение. — Да, я слушаю вас. Приём. — Господи! — вмиг взбодрился Накахара. — Помогите нам, прошу! Я сотрудник организации-союзника, Портовой Мафии. Приём. — Мы вам поможем. Конец связи. Накахара счастливо заулыбался и обнял Хитоми, говоря только о хорошем. Теперь действительно есть добрые новости. Блять, да он даже Дазая обнял и сказал, что очень рад. Все посмотрели наверх из-за возникшего шума. «Небесное казино» опускают на воду, и происходит это достаточно медленно. До Чуи и Осаму в последние секунды доходит, что сейчас бóльшая часть погрузится под воду, образовывая волны. Отплывать поздно, а пытаться держаться на ногах бессмысленно. Волны уже приближаются и готовы перевернуть всё на своём пути. Накахара в сомнениях дожидается удобного момента. Позади него Осаму, опустившись на колени, крепко обнимает Хитоми, якобы закрывая от надвигающихся неприятностей. Когда волны подобрались ближе к лодке, Чуя, собрав все свои оставшиеся силы, резко поднял руки на уровне шеи и скрестил их кисти, сжимает кулаки. Вода на миг замерла. Парень с грозным рыком незамедлительно развёл руки в стороны — и ранее преграждающие волны отступили вправо и влево, не затрагивая надувную лодку вместе с пассажирами. Присмотревшись, Накахара увидел главный вход на высоком подъёме. Запрыгнуть выйдет кое-кому с трудом. Они подплыли ко входу, где их никто не встретил первоначально. Первым прыгнул Чуя, что вышло удачно. Второй забралась Хитоми, которую поднимали и передавали друг другу. Последним оказался Дазай. — Чуя, ну помоги мне! Это куда хуже крыши! — Ещё чего. Я твои фокусы знаю. Снова без способности останусь. — Честно, не останешься. Всё же Чуя помог. И тут напарник не соврал. Способность не «потухла», как было в прошлый раз. Может, действительно случайно вышло? Все в сборе, и все втроём подались вглубь темноты. Где вдалеке виднелась лестница вместе с лифтом. Воспользовались вторым из-за усталости и, оказавшись на крыше, увидели молодого человека, который, видимо, ждал новоприбывших. — Добро пожаловать в «Небесное казино»! Я — владелец сего замечательного места, ставшего для вас спасательным кругом. Зовите меня Сигма и располагайтесь как дома. Вам все двери открыты, — в качестве уважения молодой человек с длинными прямыми волосами согнул одну руку в локте и, немного наклонив торс вперёд, лучезарно улыбнулся.