Падший герой

      Таинственный рыцарь вскоре остановился и приземлился возле входа в пирамиду. Соник немного вымотался, ведь пустыня Пескополиса — место опасное и труднопроходимое, с зыбучими песками, с древними руинами и пустынными бадниками. Впрочем, Трион не атаковал, лишь рассматривал причудливые узоры на дверной плите.       Ёж же оглянулся назад, в сторону зыбучих песков, в которых они с Тейлзом когда-то утопили стража гробницы — каменного элементаля. Трудно поверить, но каким-то образом творение из камней способно было самостоятельно существовать и атаковать. Они тогда даже не поняли, творение ли это Роботника или создателей этой гробницы, но доктор после утверждал, что это действительно охранник пирамиды. Как он, правда, взял его под контроль, вопрос тоже интересный, но сейчас разве было до этого?       Отвлекшись от мыслей, Соник взглянул на рыцаря. Тот по-прежнему неподвижно глядел на узоры.       — И что дальше, металлическое чудо-юдо? Чего встал, как вкопанный? Скучно!       Трион будто не обратил на его фразу никакого внимания, но зашевелился, взглянув на свою руку.       — Забавно, — усмехнулся он. — Я долго думал о том, как будет протекать наше знакомство. И вероятность того, что ты примешь меня за робота доктора, я совсем не брал в расчёт.       — Ты знаешь доктора Роботника? — только сейчас ёж понял, что загадочный оппонент говорит о докторе, как о чем-то знакомом.       — А я следил за ним. За всеми вами, — тут он повернул голову в сторону ежа.       — Вот как. Зачем же? — вопросы. Вопросов возникало ещё больше.       — Любопытство. Поиск слабостей. Я давно ждал своего часа. И он пришёл.       С этими словами Трион выбил дверную плиту глыбой льда и залетел внутрь. Соник побежал за ним, но тут же опешил. В прошлый раз они случайно пробудили местных призраков, которые были помещены в капсулы Роботником. Каким именно образом — никто до сих пор не знает, но призраки тогда доставили дуэту немало проблем в продвижении по гробнице. Более того, они так и остались свободно парить по просторам пирамиды, впоследствии встав на пути у Наклза, который гнался за атаковавшим его Эгг-Робо.       Призраки и вправду были здесь. Они взмыли ввысь и стали окружать Триона. Однако тот не шелохнулся и щелкнул пальцами. Светильник неподалёку зажегся. Именно такие светильники ёж с лисом когда-то зажигали, ибо только свет отпугивал призраков. Рыцарь же, владея пламенной способностью, поджигал их без особых усилий, отпугивая подлетающих к нему духов. Устранив помеху, он полетел дальше.       Ежу повезло — помеха устранена и для него. Однако летать он не может, поэтому, разогнавшись, он побежал по залам гробницы, преодолевая местные ловушки и механизмы, коих здесь было много. Вот спуски по течению из песка, вот шипы, вот двери с толкающим механизмом, который постепенно сдвигается обратно, закрывая только что открывшуюся дверь.       Ёж плохо помнил это место — из-за постоянной необходимости отбиваться от назойливых и пугающих призраков он слабо запоминал свой путь. И после он здесь практически не бывал, предпочитая гулять по другим местностям острова.       И сейчас он вглядывался и любовался местными красотами, ведь на стенах пирамиды было множество фресок, изображений и узоров. Пламя теперь освещало это место постоянно и куда лучше, чем при обычном зажигании.       — Остатки былого величия потухшей цивилизации, которые заполонили души погибших. Прискорбное зрелище, — услышал он хриплый голос рыцаря. — Тебя оно завораживает?       — Слабо, — и действительно, ежу было всё равно, по большей части, он не ценитель истории, архитектуры и прочего. — А так просто жуткая пирамида.       — Жуткая, говоришь? Почему же? — в голосе злодея послышались нотки издёвки.       Соник промолчал. Он не хотел признаваться в этом.       — Призраков боишься? Мёртвые леденят твою душу? — теперь уже откровенно издевался Трион.       Ёж не ответил. Он сделал вид, что занят, ибо сейчас был тот самый подъём, быстро заполняющийся песком. Сломав заслонку трубы, ёж стал ожидать, когда песок начнет поднимать его вверх, и готовиться к уворотам от препятствий, из-за которых он этим самым песком может быть расплющен.       — Ты никогда не умел бороться со своими страхами по-настоящему. Ты бросался лишь навстречу тем опасностям, что не кажутся тебе действительно пугающими. И здесь тебя спасало твое безрассудство. Огромная орбитальная станция, способная выжечь большую площадь земли, тебе ужас не внушает, а вот призраки… Странно, не так ли?       Сонику это начинало не нравится. Песок поднимал его наверх, он спокойно отходил в сторону, если над головой появлялись потолок или платформы, однако в мыслях начинал уже понимать, к чему злодей клонит, что напрягло его.       — Позволь же мне тебя заставить с ним бороться… — злобно прошипел он своим хриплым голосом. — Преодолей свои страхи, герой.       Последнее слово было произнесено с таким презрением, что ёж даже поморщился.       И в этот момент свет вокруг погас.       Стало темно. Сонику даже показалось, будто бы темнее, чем тогда. Послышались ехидные смешки, дрожь пробежалась по телу, он напрягся. Трион был прав — лазеры, ракеты, взрывы и прочее не пугали его, а вот призраки мертвых пугали…       Но это же чертовы духи!       Им не нанести вреда. Они бестелесны. Прокляты. Они пугают лишь фактом своего существования. Это ведь что-то инфернальное, неподдающееся представлениям о природе и жизни. Как с этим бороться? Соник не знает. И поэтому боится. Но он ведь никогда не сдаётся!       «Отважен мой колючий дух!»       Хоть дрожь и объяла его с ног до головы, он не готов кричать и впадать в панику, продолжая уворачиваться от препятствий, он стал ожидать атак с их стороны. И вот они — большие, массивные, бледно-прозрачные, с ехидной жуткой улыбкой на лице. Они летят на него, пытаются атаковать. Соник сворачивается в клубок и защищается таким образом от них, ведь это отгоняет их. В темноте они приобретают физическую оболочку, хоть и не становятся уязвимыми. Но боль их отпугивает, пускай и меньше, чем свет.       Тут ежа осеняет мысль — подъём скоро закончится! Если он правильно помнит, на самом верху нужно двинуть механизм, чтобы открыть проход и выпрыгнуть в зал выше. И нужно действовать быстро, пока песок не придавит тебя. Оглядевшись по сторонам, он увидел ту самую комнату с механизмом, которая уже стала постепенно заполняться песком.       Рванув туда, что есть силы, он подбежал к механизму и только хотел было толкнуть его, как неожиданно для себя обжегся. Металлический рычаг был раскален!       «Да серьёзно что ли?!» — еж догадался, кто усложнил ему путь.       Дело дрянь. Песок неумолимо поднимался всё выше и выше, вот-вот угрожая сплющить ежа, призраки все наступали и наступали, а механизм весьма болезненно обжигал. Но выбора не было… если ёж хочет жить.!       — Вот чёрт! — превозмогая адскую боль, еж прижал руки к механизму и стал толкать из всех усилий. Разогретый, рычаг поддавался еще легче, чем обычно, однако с каждой секундой боль усиливалась, перчатки и шерсть прожигало насквозь, и на коже оставались уродливые ожоги. Наконец, доведя механизм до конца, ёж резко отдернул руки и стал приходить в себя. Однако времени у него было немного — рычаг не только легче поддавался, но и легче откатывался, а это значит, что проход закроется еще быстрее!       С болезненным криком синий ёж побежал туда. Быстрее! Быстрее! Проход всё сужался и сужался. Каждая секунда была на счёту…       Ещё чуть-чуть…       Уже почти!       Песок будто ускорился, проход будто стал закрываться быстрее, а призраки словно стали настигать с его же скоростью. Будто весь мир вокруг ускорился. Он не успевает! Не успеет…       Последний рывок и прыжок в оставшуюся небольшую щель…       И также резко всё будто замедлилось… Мгновение превратилось в вечность.       Ёж закрыл глаза. И в следующее мгновение ощутил под ногами твёрдую поверхность. Всё закончилось… Открыв глаза, он увидел, что стоит на закрывшемся проходе в уже освещённой комнате, а неподалёку от него парит Трион и хлопает руками.       — Браво! Браво!       — Да пошёл ты! Из-за тебя я чуть не погиб! — ёж был вне себя от злости, руки сводило в судорогах от болезненно ноющих ожогов, тело ломило от непривычных нагрузок, ныли и синяки, оставленные призраками.       — Именно этого я, впрочем, и добиваюсь… — насмешливо хмыкнул рыцарь, но впоследствии смягчился. — Однако пока что рано.       Соник разозлился и кинулся в атаку, свернувшись в шар. Трион выставил перед собой шип изо льда, который ёж тем не менее спокойно преломил, однако злодея уже не было на том месте — он взмыл ввысь и пустил в ежа струю огня. Соник отскочил назад и рванул к стене. Трион начал метать шары и одновременно создавать ледяные шипы на пути ежа, норовясь нанизать его тело на один из них. Ёж тем временем, набрав скорость, продолжил уже свой бег вдоль стены, затем, ухватившись за выступающую часть декоративного узора стены, он отпрыгнул от неё и вновь полетел на рыцаря надеясь атаковать, однако тут внезапно загорелся фиолетовый кристалл на его груди. Что произошло дальше, Соник даже не сразу понял и осознал.       Время вокруг замедлилось, однако Трион один лишь не замедлился и, обогнув ежа, оказался над ним и образовал блок изо льда. Затем рыцарь ускорил время, и блок ударился об спину ежа и вмазал его в пол, разломавшись на куски. Соник взвыл от боли и выругался. С трудом оклемавшись, он приподнялся на колени. В мыслях пронеслось, что именно это и произошло во время последнего рывка в подъеме с песком.       — Что… что это было?       — Мой козырь. Задумывался, как я вообще летаю?       — Он же ведь… не светится во время…       Тут Трион начал заливаться хриплым противным смехом.       — Догадался, значит?! Что же, немного проясню — кристаллы светятся лишь во время активного использования. Может, ты не заметил, но возле меня замораживается вода и сгорают сухие листья. Таков принцип.       Соник выругался. Значит, последний кристалл позволяет рыцарю манипулировать временем и частично пространством. Это серьёзно усложняет дело. Перед ним и вправду непростой противник.       Трион полетел дальше, потухая светильники за собой, тем самым подгоняя ежа за собой. Соник вздохнул, но побежал за ним, не собираясь отдавать себя в таком состоянии на растерзание призракам. Мысленно он уже проклял себя за то, во что ввязался, хотя буквально час назад был рад новому приключению.       Вскоре он оказался перед длинным спуском вниз. Спрыгнув, ёж очутился в том самом зале, где он бился с машиной Роботника, замаскированной под статую. Обломки её всё ещё располагались здесь. Однако, теперь ежу было глубоко плевать на воспоминания. Догнать Триона. Поставить на место. Каким-нибудь образом…       Вот только каким, когда в арсенале у безумного психопата лёд, пламя и время?