Падший герой

      В конце зала был спуск, ведущий в пещеры Лавового Рифа, который занимал львиную долю внутренней части острова. Ёж спрыгнул туда и полетел вниз, избегая каменных выступов. Вскоре он оказался внизу, в тесном зажатом пространстве. Неужели тупик? Немного задумавшись, Соник вспомнил, что одна из стен здесь должна быть неустойчивой — свернувшись и разогнавшись, он протаранил одну из них и угадал — та разбилась, приоткрывая герою новый путь.       Соник побежал вперёд, вдоль узких тоннелей. Здесь не было бадников, атакующих притягивающимся токсичным газом или разбрасывающих камни после собственного взрыва, зато остались ловушки — шипы на цепях и турели, «плюющие» сгустками лавы. Осторожно уворачиваясь от них всех, ёж продвигался по пещерам, но Триона нигде не видел.       Так продолжалось весьма долго. Вот она огромная дыра, оставшаяся после работы робота-бурильщика, оставленного здесь Роботником. А ниже её озеро лавы, в котором плещутся роботы в виде подводных ящеров, названия которых ёж не знает. Возможно, доктор знает, ведь он создавал всех своих бадников по образу и подобию животных с той планеты, с которой он родом. И порой у Соника с Тейлзом проскакивала мысль, что некоторые представители фауны в его мире наверняка весьма жуткие. Хотя, быть может, это сам доктор придаёт им такой грозный вид.       Соник не думал об этом. Его мысли были заняты таинственный рыцарем. Кто он? Что ему надо? Откуда у него такие силы? Кто скрывается под бронёй? И самое главное, как Соник обо всём этом узнаёт?       Вот этот вопрос больше всего не давал ему покоя. Если задуматься логически, чтобы хоть как-то приоткрыть тайну рыцаря, нужно его победить. Что кажется весьма проблематичной задачей, вспоминая, какие у него возможности. Да и даже если ежу удастся победить, есть ли гарантия, что он точно узнаёт, кто такой Трион?       Сам же злодей не появлялся. Соник уже дошёл до того самого места, где протекала битва с роботом-бурильщиком, и, наконец, услышал знакомый хриплый голос.       — Когда-то я был героем, как и ты… — почему-то в его интонации не было никакой злобы или издёвки. — Защищал невинных. Боролся с несправедливостью, со злом.       — Что изменилось? — Соник удивился. Трион не издевался, его задумчивый тон слегка ввёл ежа в ступор. Словно он захотел на секунду излить душу оппоненту.       — Меня назвали падшим, — тут его голос помрачнел. — Но падшим по-настоящему я стал лишь после предательства.       Ёж озадачился. Похоже, что злодей действительно решил немного выговориться. Но что это могло бы значить? Решив, что явно не к хорошему, он на всякий случай напрягся.       — Кто тебя предал? Расскажи же…       — Ты скоро узнаёшь. Следуй по своему пути дальше.       Однако путь был скучен. Препятствий практически не было. Соник и Тейлз сметали всё на своем пути. Воспоминания вновь нахлынули на ежа, они были беспечны, были беззаботны, воспринимая происходящее, как игру, но даже при всём этом понимали, что над миром нависла угроза в лице безумного учёного, чьё огромное металлическое лицо возвышалось над ними, пока они бежали по той части Рифа, что опоясывала дно кратера вулкана. Повсюду лава, очередная машина Роботника обстреливает их ракетами, уничтожая кристаллические платформы под ногами, вокруг будто воздух плавится, а Тейлз всё боится еще одного залпа со стороны Яйца Смерти…       А впереди битва с Наклзом, похищение Мастера Изумруда, первое перемещение по световым транспортёрам ехидн, Небесное Святилище, которое валится под ногами после трёх битв с Меха Соником, Яйцо Смерти, множество ловушек, безумный компьютер с шипастыми платформами, машина и лифты, меняющие гравитацию, огромный Эгг-Робо, взрыв орбитальной станции, космос, супер-форма, погоня…       Соник не раз побеждал злодея, преодолевал огонь, воду, медные трубы и орбитальные станции, был и в небесах, и под землей, и в подводных городах, и лавовых пещерах, и даже в проклятом космосе.       — И неужели после всех своих приключений ты не сможешь дать мне достойный отпор, Соник? — будто подгадав ход мыслей ежа, с издевкой произнёс Трион. Причем смакуя слова «приключений» и «отпор», акцентируя на них внимание.       Ёж разозлился. Кровь закипела в жилах.       — Ты еще и мысли читаешь, подлец?! — кулаки сжались.       Злодей залился пугающим садистским смехом.       — А ты действительно столь предсказуем, как я и считал! Разве ты не понял сам? Я не могу читать твои мысли, но я способен читать тебя! Я следил за тобой все эти годы, а теперь спланировал весь спектакль с самого начала. Я много анализировал, как ты себя поведёшь в той или иной ситуации. Много раздумывал. И теперь ты в достаточно огромной степени соответствуешь моим ожиданиям, движешься по моему плану!       Ёж не нашел, что на это ответить. Ярость и шок образовывали неприятную смесь на душе.       — И теперь… — голос Триона перешел на мерзкий шёпот. — Я предугадал ход твоих мыслей, я специально вёл тебя по знакомому маршруту, чтобы напомнить тебе о былых днях, — после этих слов тон его сменился. Чарующим шёпотом произнёс он следующие реплики. — Ты сможешь меня одолеть. Давай же! Дай волю своему гневу! Ведь спектакль близится к своему завершению…       Мощный поток огня обжёг ежа и столкнул его с кристаллических платформ, до которых он во время разговора успел добраться. Вскрикнув от боли, ёж приоткрыл глаза и увидел, что летит буквально в озеро лавы. В панике он стал оглядываться в поисках спасения и увидел, что над поверхностью озера образовывается большая толстая платформа. Платформа изо льда.       Развернувшись в воздухе, Соник приземлился на неё и схватился за обожженный бок. Он очень неприятно ныл и болел, обугленная шерсть и изуродованная кожа вызывала ужас. Страх. Ёж почувствовал настоящий страх. Лёд, на котором его бег превращается из преимущества в препятствие. Лава под ареной, которая означает неминуемую гибель. И… он.       Фиолетовые огоньки появились вокруг. Заискрились, замерцали, после чего стали кружить вокруг арены, будто бы пританцовывая в воздухе. В конце концов, они выстроились напротив ежа и стали образовывать… кристаллы… Множество кристаллов, которые стали образовывать гуманоидную форму. Поверх кристального тела стали нарастать кости, органы, плоть… А поверх плоти металлическая броня.       Жуткое зрелище, вызывающее много вопросов… В конце концов, из этой смеси кристаллов, плоти и металла образовалось тело Триона. Рыцарь стоял напротив его. Склонил голову набок, ожидая его реакции.       — Вот это фокусы… — он выдохнул, стараясь сконцентрироваться. — Запугиваешь?       — Не только, — он усмехнулся. — Но иллюзия тебя напугала, не правда ли?       Соник сжал кулаки. Боль раздражала его. Ситуация злила его. Он злил его. Держать себя в руках становилась намного сложнее.       — Твоя цель здесь… — шептал он. — Ну давай же…       Соник настроился. Вот он финал, конечная битва. Такое ощущение, будто к этому всё шло с самого начала. Но ведь рыцарь так и сказал.       — Давай же, Соник. Срази же меня… — Трион схватился за ножны на своём поясе, продолжая шептать. Странно, но ёж ранее их не замечал. Меч. Длинный, но лёгкий с виду, горящий пламенем с одной стороны и источающий холод с другой… Кристаллическая рукоятка, которую опоясывает металлическая змея — всё, как на эмблеме Триона.       Ёж вздохнул. Боль жгла, но он уже не обращал внимание ни на неё, ни усталость, ни на что более. Победить. Втоптать в землю. И покончить со всем этим… Ярость кипела в теле, заглушая любые вопросы, желания и истощения. Ни страшные ожоги, ни ссадины и раны, ни ноющие мышцы, уже ничто не давало о себе знать так, как бурлящая злоба.       Ёж совершил резкий рывок в сторону злодея, однако тот с легкостью увернулся, использовав силу фиолетового кристалла и телепортировавшись в сторону. Едва притормозив, он чуть было не упал с края скользкой арены, прорычал и посмотрел на того снова. Прыгнул и свернулся в клубок, снова полетел на рыцаря, однако столкнулся с препятствием из двух ледяных шипов. Первый треснул и разломался, однако инерции на второй не хватило, поэтому ёж с глухим звуком лишь ударился об него и упал на пол. И только он успел оклематься, как увидел, что рыцарь с необычной для своей тяжелой брони скоростью бежит к нему, замахнувшись своим клинком. Едва парировав атаку, он отскочил в сторону и почувствовал острую боль в левом плече — тот всё-таки его зацепил.       Услышав легкую усмешку с его стороны, синий герой ещё больше разозлился и раззадорился. Снова свернувшись в клубок, ёж, с трудом преодолевая скользкую поверхность, всё же помчался на рыцаря, стараясь его ударить. Трион создавал на его пути огненные ловушки, которые он с трудом огибал, ведь ещё приходился бороться с повышенной инерцией на льду, но враг к себе близко не подпустил — плотное и очень холодное препятствие встало на пути. Отскок. Попытка обогнуть, попытка хоть как-то ударить. Однако рыцарь непреклонно блокировал все его атаки препятствиями изо льда и ловушками из пламени.       «Как же к тебе подобраться, зараза?!»       Накал страстей рос. Отбежав подальше, Соник принялся переводить дыхание, попытался сосредоточиться, чтобы подумать и спланировать действия, а злодей стоял и не предпринимал никаких действий, издевательским образом скрестив руки на груди. Одна рисковая идея мелькнула в голове.       Соник побежал вновь, но на этот раз вдоль края круглой арены, стараясь не падать от действия всё той же инерции, на скользкой поверхности увеличившейся во сто крат. Начал подниматься звуковой вихрь, который вбирал в себя пыль Рифа и льдинки с самой арены. Видимость уменьшилась, и ёж стал выжидать момент.       В какой-то момент Трион действительно потерял его из виду и насторожился. Герой сконцентрировался. Резкий поворот на девяносто градусов, мощный рывок и вот он уже, свернувшись в клубок, наконец-то наносит тяжелый удар в спину злодея!       Рыцарь испустил хриплый стон и припал на колено, чтобы от появившейся инерции не упасть под тяжестью собственной брони. Соник же, перепрыгнув его и оказавшись перед ним, принялся усиленно бить того ногами по шлему, наносить удары, сворачиваясь в клубок. Удар, удар, удар, ещё-ещё… Втоптать мерзкого металлического врага в его же ледяную опору!       Стараясь отбиться от быстрых атак ежа, рыцарь сделал вертикальный взмах мечом, синий герой отскочил назад, но тут же бросился в атаку вновь, однако окно мгновения злодей всё же получил.       Щёлк пальцами, и у врага загорается фиолетовый кристалл. И страх охватывает ежа, ведь он понимает, что случится. Время замедляется. Лава будто вообще приостанавливает своё и без того медленное течение. Ещё не утихший устроенный ежом вихрь превращается в слабую карусель из пылинок и снежинок.       И Соник чувствует, что тело очень медленно отзывается на любые действия. Нет, Трион не ускоряет себя. Он действительно замедляет время для ежа, и тот всё это видит.       Подойдя к нему, рыцарь опять усмехается. Соник готов поклясться, что если у него есть лицо, то сейчас оно искривляется в жуткой садистической улыбке. Тот хватает ежа за горло и опрокидывает мощным толчком об землю. С обычной скоростью. Ёж даже не успевает скривить морду от боли, как рыцарь продолжает — начинает бить головой об неровную шершавую ледяную поверхность, оставляя на лице и торсе ссадины и порезы. Соник хочет крикнуть, но понимает, что не успевает. Даже боль нормально ощутить не может, она тоже весьма запаздывает.       Трион же, будто бы с каким-то наслаждением, отрывает наконец-то от пола несчастного и швыряет на край арены. В полете время для ежа наоборот ускоряется — боль наконец-то острой иглой даёт о себе знать, а он сам летит с какой-то бешеной даже для него скоростью и тяжело ударяется об лёд, чувствуя, что разбил себе нос и лоб.       И только манипуляции со временем заканчиваются, как вдруг в ежа прилетает огненный шар, который, взорвавшись, больно обжигает его и скидывает арены. Огненная пропасть лишь под ним… «Нет! Нет! Только не умереть! Только не так!»       Внезапно, платформа изо льда появляется под ним. Упав на неё, Соник выдыхает, но не успевает расслабиться — платформа начинает шевелиться и летит к берегу лавового озера. Перевернувшись в воздухе, она сбрасывает бедного ежа на острые камни, а затем и сама падает на него, разбиваясь на острые кусочки.       Соник уже не может и кричит от боли, совершенно не сдерживаясь. Боль, адская, острая боль пронзает всё его тело. Он чувствует, что несколько ребёр у него уже сломано, что раны и ссадины вызывают жуткую агонию, а тело всё сводит в судорогах. Болевой порог у него хоть и значительно высокий, но даже для него такие пытки — это слишком.       Трион приземляется перед ним, смотрит на него, корчащегося от мук на земле. Чувствует удовлетворение и собственное превосходство.       — Представление практически завершено, Соник, — произносит он с какой-то неестественной доброжелательностью. — Скоро всё закончится.       Ёж уже не понимает, что происходит… Злость куда-то ушла. Лишь боль. Острая боль побуждает лишь желание, чтобы всё это прекратилось. Может, это вообще жуткий кошмар, и скоро всё закончится, а он проснётся у себя дома в холодном поту?       Трион поднимает ежа при помощи своей силы, прижимает к ближайшему большому булыжнику и протыкает того мечом в живот, тем самым прибив к стене. Соник уже не кричит, издавая лишь сиплый крик. Сил уже нет.       А рыцарь стоит перед ним. И начинает свой рассказ, придвигая шлем поближе к лицу мученика.       — Ты хочешь знать, кто я такой? Хочешь раскрыть мою тайну? Что же, раз уж твоя смерть близка, слушай меня внимательно, — ёж действительно сконцентрировал остатки внимания и прислушался. В голове возникла мысль, что, быть может, злодей сжалится и ответит на его вопросы. — Ты веришь в реинкарнацию? Вот и я не верил. Пока сам не убедился. Поразительно, как твоё искусственное тело вообще стало сосудом для того, кто когда-то был мне дорог. Это ты в прошлой жизни даровал мне такое прозвище. Трион. Три силы, три ведущих кристалла. А ведь слово «трион» означает ещё и «изгой, падший» на нашем языке. На самом деле, меня зовут Кайрс. Когда-то я тоже спас этот мир от великой угрозы. Как и ты.       Трион отвернулся от него спиной, в его голосе послышалась дрожь.       — Я потерял практически всё, что было мне дорого в тот момент. Множество собратьев, родственников, любимых родителей и… любимую возлюбленную. У меня остался лишь… ты. Ты был мне словно родной брат. Мы с тобой с самого детства были друзьями не разлей вода… И знаешь, чем ты мне ответил? Чем мне ответили те, кто обязаны меня благодарить за спасение?!       — Душа, может быть, и одна… — говорить было тяжело, Соник едва шевелил губами и связывал слова. — Но ведь… я… это… не он…       Все три кристалла Триона ярко замерцали, а красное свечение глаз усилилось в несколько раз.       — А твоя душа не заслуживает новой жизни! Пускай и в столь уродливом и искусственном теле, как и твоё! — немного успокоившись, рыцарь всё так же злобно продолжил. — Ты обратил всех против меня! Выставил падшим! Обратил все мои заслуги в прах и ноль!.. Я боролся с сами богом, способным всю вселенную обратить в хаос, и что я заслужил, в конце концов?! Что получил от всех в ответ?!       Он вздохнул и успокоился, а голос перешел плавно в тоскливую печаль.       — Все обратились против меня. Пытались убить. Я не мог сражаться с собственными собратьями. Просто не мог… Я был схвачен. Измучен. Мы были жестоки, и с предателями расправлялись особенно жестоко. А с моим… проклятьем я «заслужил» самое страшное наказание. Меня заковали в эту проклятую броню, которая позволяла мне направлять свою силу, после чего заточили здесь, на Острове Ангелов, лишив возможности двигаться и вообще что-то предпринимать. На тысячи лет. В полном одиночестве, вынужденный переживать лишь вновь и вновь то, что я пережил…       Сознание начинало покидать Соника. Впрочем, Трион уже завершал свой монолог.       — Я вернулся тогда, когда огромная станция упала на кратер вулкана этого острова и разрушила часть Небесного Святилища, где я был заперт. Следил за вами и готовил план моей мести. На самом деле, мне и не стоило тебя мучать, я мог бы просто тебя убить и забрать это, — четыре имевшихся Изумруда Хаоса вылетели из ежа. Тут ёж испугался. Ещё один был у Тейлза, два остальных у Наклза…       Трион действительно выпустил из своего тела пятый изумруд, красный, который лежал в их общем с Тейлзом доме.       — Осталось найти только два. Впрочем, теперь ты этого уже не увидишь.       Страх обуял ежа.       — Нет! Нет! Стой… Не смей…       Но Трион лишь улетел, оставив ежа умирать в одиночестве. Меч исчез, и Соник попытался встать, но не получилось. Он сделал еще несколько болезненных толчков, но силы вскоре покинули его, и он обмяк, перестав дергаться. Вскоре сознание тоже покинуло его, после чего герой провалился во тьму.