Игра

Хибики Лейтис давно привык жить двойной, если не тройной жизнью. Иногда эти жизни пересекались, иногда шли параллельными дорогами, но факт оставался фактом. Первая жизнь принадлежала восторженному, доброму и импульсивному мальчишке, который много лет назад впервые увидел, как колдуют настоящие волшебники. И, сам того не заметив, он тогда сорвался с места, дернул самого потрясающего из магов за пиджак и потребовал: - Дядь, научи меня колдовать! Так Хибики и стал членом недавно созданной гильдии «Синий пегас». Одним из первых. Кто ж знал, что тем волшебником окажется сам Мастер Боб, легко согласившийся забрать с собой босоногого беспризорыша. Причудливая игра случая, которой Хибики до сих пор был благодарен. Вторая жизнь Лейтиса целиком и полностью принадлежала серьезному и расчетливому юноше, правой руке Мастера, потратившему не один год на изучение волшебства. Надо признать, что способности к магии, поначалу, у него были почти нулевые. И если бы не Мастер Боб, почему-то продолжавший верить в парня, то Хибики бы сдался уже через пару лет, смирившись со статусом административного центра и «лица» гильдии, и мог так и не найти то единственное, что у него получалось лучше других – магию архива. Третья жизнь парня была не совсем понятна ему самому, но со временем он так вжился в роль, что уже не знал, как обойтись без всего этого. Первой отправной точкой для этой жизни послужила его внешность. Излишней скромностью маг не страдал никогда, но осознание того, что он красив, пришло к нему вместе с полуторачасовой лекцией Мастера о дарах природы, их использовании и что-то в этом духе. Тогда-то и начала строиться его третья и, как надеялся сам Хибики, последняя жизнь. Лицо еженедельника «Волшебник» и гильдии «Синий пегас», главная «приманка» для новичков и неотразимый дамский угодник. А потом, в гильдии появились Рен с Ивом. Парни довольно быстро нашли общий язык и, смеха ради, сформировали команду, назначив негласным лидером странного, но довольно сильного мага-парфюмера. И понеслась… Пожалуй, это была самая веселая жизнь Хибики: постоянно сменявшиеся девушки, такие разные и такие захватывающие; задания вместе с ребятами и вечные подколки Ичии, которые тот воспринимал, казалось бы, на полном серьезе, но на самом деле тоже отыгрывая свою роль; бесконечные фотосессии и интервью для журналов… А потом он заметил её. Карен. Лилика состояла в гильдии не так давно и первое время постоянно пропадала на заданиях, возможно, поэтому ей удавалось до сих пор с ним не пересекаться. Потом она стала мелькать на страницах того же «Волшебника», незаметно став вторым идолом их гильдии. А еще какое-то время спустя им устроили совместную фотосессию. Звезды выстроили последовательную цепочку случайностей, и два взгляда пересеклись. И Хибики ошалел: в женских взглядах, адресованных ему, всегда читалось лишь одно – обожание, но Карен… её глаза были полны ироничной снисходительности, усталости и, казалось, смотрели сквозь мага. Лишь легкий кивок вместо приветствия показал, что она его всё же заметила. Примерно так и начался их роман: с удивления Лейтиса и равнодушия Лилики. Она согласилась встречаться с мальчишкой на несколько лет младше себя для статуса, он был для нее «удобен». И Хибики это прекрасно понимал, не делая ничего, чтобы развеять её заблуждение на этот счет - такой союз был удобен обеим сторонам. Это была странная игра, замешанная на азарте, расчетливости и сексуальном влечении. Но когда же эта игра прочной нитью вплелась в его жизнь и стала основным источником радости, вдохновения и безумной головной боли? Наверное, тогда-то он и понял, что встрял. Надолго и основательно, как попавшая в каплю смолы муха, но продолжал дергаться, делая вид, что ничего особенного не происходит. Легко улыбался, качая головой, когда она уходила куда-то в компании постоянно вертевшихся рядом ухажеров, и галантно подливал вина сидящей рядом с ним поклоннице, не забывая одарить сияющей улыбкой остальных. Лишь усмехался, глядя, как Лилика вызывает очередного духа, чтобы избавиться от назойливых мужчин, и смеялся в компании парней над очередной выходкой Ичии. Пусть. Ночь все равно будет принадлежать им. Ему и Карен. Он снова услышит своё имя, хриплым стоном вырывающееся из ее груди, снова будет чувствовать ее руки, остро заточенными ноготками расчерчивающие его спину на шахматные клетки, снова откинется на подушку, когда все закончится… а еще позже, когда она заснет, будет с гулко бьющимся сердцем прислушиваться к тихим обрывкам ее жизни, когда она опять начнёт бормотать во сне. И никогда ей об этом не расскажет. Даже тогда, когда услышит заветное «люблю» сквозь пелену чужих наваждений. Она слишком гордая, чтобы признаться, а он слишком влюблен, чтобы ее разочаровать. Всего лишь игра? А когда она умрет на задании, не справившись, не потянув двойной призыв, он не сделает ничего. Лишь однажды придет к ней на могилу у водопада, просидит целый день, молча вызывая в воздухе архивной магией отрывки своих воспоминаний, и скажет ей, уже давно не живой, напоследок всего несколько слов: - Люблю. Прощай, Карен. И мельком подумает, что так и не набил морду тому духу.