See you

      Чеён зашла в кабинет психолога, который вот уже на протяжении года пытался вернуть Чеён к жизни.       Ей в нос ударил запах свежесваренного кофе вперемешку с отвратительным одеколоном мужчины, Розэ аж поморщилась.       — Здравствуй, Чеён, — поприветствовал мужчина.       — Здравствуйте, — вяло ответила Пак и направилась к дивану. Она изучила это кабинет, как свои пять пальцев.       — Как ты сегодня? — спросил мужчина.       — Ну, не считая того, что я не позавтракала. Потом постаралась, как вы посоветовали, что-нибудь сочинить, но что-то пошло не так и гитара полетела вниз. А потом я разрыдалась, будто малолетка, которую не отпустили на вечеринку, и уснула. Как думаете, неплохо, да? — раздражённо говорила Чеён.       — Почему ты бросила гитару? — спросил мужчина, попутно записывая что-то в блокнот.       — А как вы думаете? Я уже тысячный раз говорю вам одно и то же. Я писала музыку, когда у меня было вдохновение, а вдохновение приходило, когда я видела. Понимаете? Видела, — раздражённо сказала Чеён.       — Ты можешь чувствовать. У тебя, помимо зрения, имеются ещё органы чувств. Используй их для вдохновения, — сказал доктор. Чеён не ответила. — Ты не хочешь, чтобы тебе помогали, но тебе нужна помощь, — после паузы добавил мужчина.       Так прошёл час. Психолог старался достучаться до Розэ, а Чеён просто не могла.       Когда Чеён вышла из кабинета, Лиса уже ждала у входа. Она тихонько дотронулась до Чеён, чтобы та не испугалась.       — Привет, — радостно сказала Лиса и взяла под руку девушку.       — Привет, — ответила Чеён, давая Лисе направлять себя.       — Как сеанс? — заходя в лифт, спросила Манобан.       — Как всегда, — устало ответила Чеён.       — Хочешь что-нибудь поесть? — спросила Лиса. — Потому что я голодная.       — Не надо со мной нянчиться, Лиса, — устало вздохнула Чеён. Манобан на это лишь закатила глаза. И так на протяжении двух лет. Чеён говорила с ней не возиться, на что Лиса всегда закатывала глаза.       — Я не нянчусь с тобой, ты уже слишком большая для этого. А если серьёзно, Чеён, ты человек, которым я очень дорожу. Хоть ты и бываешь той ещё задницей, но я правда люблю тебя. И я всегда рада проводить с тобой время, независимо от того, что ты вредина, — Манобан повторяла это уже, наверно, в тысячный раз, но она не устала. Если нужно будет, она повторит эти слова и в миллионный раз.       — Спасибо, — тихо ответила Розэ и уже громче добавила: — я не вредина.       — Ну так что будем есть? — пропустив мимо ушей слова Чеён, спросила Лиса.       — Хочу курицу, — уже более живо ответила Чеён.

* * *

      — Какие планы на сегодня? — спросила Чеён, жуя курицу.       — Сегодня я встретила свою давнюю знакомую Джису, и мы договорились с ней встретиться вечером, — ответила Лиса.       — Ты никогда про неё не говорила, хотя мы знакомы с тобой полжизни, — сказала Чеён.       — Мы с ней в младших классов дружили. Мы были лучшими друзьями, ну, знаешь, как бывает в младших классах, — весело сказала Манобан.       — Почему перестали общаться? — спросила Чеён.       — Её удочерили, и она уехала в другую страну, — в голосе Манобан проскользнула грусть.       — Она сирота? — удивлённо спросила Пак.       — Ну, была, но её же удочерили, значит, уже нет, — пожала плечами Лиса и добавила: — Ты идёшь со мной.       — Что ты ещё придумаешь? — со скучающим видом спросила Чеён.       — Я знаю, что у тебя нет никаких планов на сегодня. Ты придёшь домой и будешь есть, ну, или спать. Поэтому ты идёшь со мной, — ответила Лиса. — Кстати, я до сих пор удивляюсь, как ты можешь так много есть, но оставаться такой худой.       — Я её даже не знаю. Может быть, она вообще будет против, — начала уклоняться Чеён.       — Не думаю, что Джису будет против. Тебе надо чаще выходить из дома и общаться с людьми, — настаивала на своём Лиса.       — Ладно, — сдалась Розэ и продолжила: — Как у тебя дела в университете?       К слову, Лиса училась в корейском национальном университете искусств, на факультете хореографического искусства. Розэ тоже училась в этом университете, только на факультете музыки.       — Всё плохо. Мне в пару поставили эту выскочку для показательного выступления в конце года. Ты можешь представить? Почти полгод с ней репетировать в одном зале, — возмущалась Лиса.       — Я не удивлена, вы же лучшие в своей группе, — ответила Чеён. Она уже привыкла к возмущениям Манобан насчёт Дженни.       — Я не выдержу. Она так много на себя берёт. Приехала, значит, такая из Новой Зеландии и строит из себе иностранку, но она даже не иностранка. Вот я иностранка, но не веду себя так, будто весь мир принадлежит мне. Вся такая сексуальная и красивая, особенно когда танцует. Ну почему именно я? — говорила Лиса одно и то же каждый раз.       — Знаешь, если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты и вправду её ненавидишь, — перебила её смеявшаяся Чеён.       — Что ты имеешь в виду? — не поняла Лиса.       — Признай уже, что она тебе нравится, — сказала Чеён.       — Что?! — Лиса аж прикрикнула. — Пак Чеён, думай, прежде чем что-то говорить, — хмуро сказала Манобан.       — Ну, вот ещё одно доказательство, что она тебе нравится. Могу поклясться своей тростью, что ты без ума от неё, — дразнилась Пак. Чеён знала Лису, и она не тот человек, который мог ненавидеть. Даже если сильно разозлить или обидеть Лису, она всё равно не будет ненавидеть. А если Лиса говорила, что ненавидела кого-то, то на самом деле она просто боялась принять свои чувства.       — Я больше не хочу с тобой разговаривать, — надулась Лиса и правда не разговаривала с Чеён целых пять минут.       Манобан всегда удавалось поднять настроение Чеён хотя бы на время. Розэ очень дорожила этим временем. В такие моменты, как говорила самой себе Чеён, она не чувствовала себя «человеком с ограниченными возможностями».