Обещание льва

На четвертый день Санса взяла Тириона с собой в крипту. Он не совсем уверен, как так вышло; они шли, говоря о судьбе его сестры, когда на него уставился лютоволк. То, что это статуя, он понял уже после прыжка.  — Подумать только, это всего лишь камень. Интересно, что случится, если ты встретишь Призрака, — после его испуганного восклицания Санса, кажется, с трудом сдерживала смех. Тирион взял себя в руки, игриво глядя на Старк: — Ты в курсе, что я уже встречал лютоволков раньше? Я уверен, что моя реакция была бы в разы лучше, будь я к этому готов. — Я знаю, что ты встречал молодого лютоволка. Но призрак теперь размером с большую лошадь — иногда даже я боюсь его, а в моих жилах течёт волчья кровь. — Полагаю, что если Санса Старк чего-то боится, то ты идиот, если не будешь делать то же самое, — он многозначительно посмотрел на нее. Она не ответила, глядя вглубь тоннеля, охраняемого парой рычащих Волков. Сансу очень сложно прочесть, и он поймал себя на том, что жалеет, что не может держать своё лицо хотя бы наполовину так же, как она. Хотя, он не думает, что хотел бы начать процесс, который заставил ее освоить этот конкретный навык. Он тоже вгляделся в темноту. Он не идиот; он знает, что это склеп Старков. Там похоронена вся её семья, за исключением Брана, которого так и не смогли найти после великой битвы за Стеной. Она потеряла слишком много для своего возраста, — думал он. Он часто забывает, что Сансе едва исполнилось двадцать. Бремя, которое она несёт, делает её глаза намного старше, опытнее. Печальнее. — Я не была здесь с тех пор, как вернулась Арья, — наконец сказала Санса, нарушая тишину. — Наверное, мне стоит ещё раз помолиться за них. — Я молился за маму. Но я думаю, мы с вами давно поняли, что мертвые не слышат наших молитв, Миледи, — Тирион снова взглянул на волков. Она откашлялась и сложила руки перед собой. — Хочешь пойти со мной? Он не уверен, является ли идея «Ланнистер в склепе Старк» гениальнейшей из возможных, но её голос был слишком мягким, почти что умоляющим (хотя Санса больше не умоляет, никогда), и он не мог отрицать своё любопытство. Он никогда раньше не видел склепа в честь Старых Богов, и очень сомневался, что его когда-либо пригласят сюда снова. Так что он пошёл. Брели они в тишине; возможно она думает о своей погибшей семье, — решил Тирион, продвигаясь дальше по тёмным коридорам, пока имена под статуями становились всё известней. Когда над ними возвысился Эддард Старк, Тирион пришёл к выводу, что скульптор, создавший статую, справился как нельзя лучше. Он видел этого человека всего несколько раз, но форма бровей и гордость в плечах были такими же, какими он их и запомнил. Мастер сумел передать абсолютную свирепость с честью и терпением лорда Старка в позе статуи. Интересно, как будет выглядеть статуя Сансы? — Мой отец, возможно и был величайшим человеком, которого я когда-либо знала, но он был недостаточно умён для Королевской Гавани, — сказала Санса, нарушая молчание. Тирион посмотрел сначала на неё, а затем на огромный каменный меч перед ним. — Я думаю это было не столько недостатком интеллекта, сколько незнанием. Твой лорд-отец не понимал, какими безжалостными и отвратительными могут быть люди, и это стало его гибелью. Незнание презренного. — Жаль, что Робб не усвоил этот урок, — она посмотрела на следующую статую её старшего брата. — Он тоже был хорошим человеком. Старался изо всех сил защитить честь семьи. И поплатился жизнью. Жизнью его жены и ребёнка. Жизнью нашей матери. Он заметил, как она стиснула зубы, крепче сжимая подол платья и ненадолго прикрывая глаза. Через мгновение, когда она их открыла, её самообладание вернулось вместе с тем равнодушным образом, созданным Сансой годы назад. — И твоей, — понял Тирион, — если бы он пересёк Близнецы, ты бы не ушла, верно? Не сбежала бы с Мизинцем? Она не смотрела ему в глаза, только на свои руки. Тишина повисла в воздухе, пока не стала настолько неуютной, что она, наконец, ответила: — Нет, — тихо сказала она. — Я собиралась остаться, пока он не доберется до Королевской Гавани. Ты защищал меня, и если бы Робб был жив — она колеблется, — даже если бы он продолжал выигрывать сражения, и Джоффри захотел наказать меня, ты бы не позволил. Твой отец не позволил бы этого. Я могла вынашивать твоего наследника, — она снова замолкла, посмотрев на него. — Но Робб умер, моя мать умерла. Мне некого было ждать. Из-за своей глупости и молодости я решила, что лучше уехать хотя бы с одним другом моей семьи, чем оставаться в логове Львов. Очевидно, я ошиблась. Он не знал наверняка, но до него доходили слухи о Сансе Старк. Она была продана Рамси Болтону, Лорду-бастарду, чьи склонности к насилию были известны ещё до того, как он присоединился к Старкам. Если верить слухам, собранным Варисом, этот ублюдок насиловал и избивал её до тех пор, пока ему не перестал принадлежать Винтерфелл. Тогда — как он слышал, — женщина, стоявшая перед ним, скормила Рамси Болтона его собственным псам. Тирион не испытывал сочувствия, как и королева драконов. Фактически, именно это вызвало у Дейенерис желание встретиться с Сансой Старк. Он посмотрел на неё, борясь с желанием взять её за руку. Он знал, что они никогда не были по-настоящему мужем и женой, что она никогда не любила его, и отношения между ними в лучшем случае можно охарактеризовать как лёгкую привязанность. И всё же он хотел вернуться в прошлое и убить Мизинца. Душить слизняка, пока свет не погаснет в его глазах. Ради неё он хотел порезать Рамси Болтона на куски. Сейчас он бы сделал всё, что угодно, лишь бы вернуться в прошлое и помешать ей попасть на корабль. Они рассматривали друг друга, и Тирион понимал, что это должно было стать странным ещё несколько минут назад, но этого почему-то не произошло. Каким-то образом он знал, что они оба думают о том, как изменилась бы их жизнь, если бы она не ушла той ночью. Наконец он сдался и взял её за руку. — Санса, — тихо начал он, — тебе уже говорили об этом, но те ужасы, что приключились с тобой, не произошли по твоей вине. Ты была слишком молода, чтобы принимать такие решения, но боги заставили тебя. Ты не могла знать, во что играет Лорд Бейлиш, — он крепко зажмурился, пытаясь придумать, как бы выразить чувства, бушующие в его голове. — Некоторые люди безумны и чудовищны, и мне жаль, что тебе пришлось с ними встретиться. Я молюсь каждому богу, которому когда-либо поклонялись, чтобы ты никогда не прошла через что-то подобное снова. Но, Санса, ты должна знать, что если тебе когда-нибудь понадобится куда-то пойти, независимо от причины, ты всегда будешь желанным гостем в Кастерли Рок. Ресницы Сансы задрожали, она сжала его руку, и по выражению её глаз он понял, что она ценит мысль, которую он пытался выразить. — Благодарю вас, милорд. Это… — она откашлялась. Он видел, как она пытается сохранить серьёзное выражение лица, когда мягко опустила руку. — Я очень ценю ваше предложение*. Он резко кивнул, и вместе они вышли из лабиринта могил наружу, под яркий солнечный свет.