***
После этого откровения Тириону потребовалось всего несколько секунд, чтобы стать достаточно бодрым, оттолкнуть мужчину в сторону, одеться и с грохотом спуститься по лестнице с намерением убить Талтона. — Похитили? — сказал он, хватая мужчину за камзол. — Я был разбужен, чтобы узнать, что твои люди обнаружили, как ты позволил украсть мою жену ночью, словно одичалую шлюху? Где же её охранник? Кто её похитил? Рыцарь оттолкнул его, свирепо глядя. — Горло её охранника было перерезано, а тело обнаружено служанкой сегодня рано утром. Я ничего не позволял. А кто её похитил, мы пока не знаем. Это, — он протянул свиток, — принёс сегодня утром кухонный мальчик. Тирион почти рычал вслух. Логически он знал, что Талтон не был виноват и при нормальных обстоятельствах одного охранника было бы достаточно, чтобы охранять леди, путешествующую инкогнито. И всё же его разум был затуманен гневом. Санса прошла через годы мучений и насилия, и как раз тогда, когда она думала, что была в безопасности, путешествуя со своим мужем, своей семейной охраной, её вырвали из-под их носа. Он был сильно удивлён, что она открылась ему в предыдущие недели. Если она переживёт всё это опять, он уверен, такого больше не повторится. Тирион взял предложенный пергамент и пробежался по нему взглядом. «Мы захватили Сансу Старк, леди Винтерфелла, сестру Эйгона Таргариена..... Если он не прибудет через два дня…» Затем были подробно описаны различные способы, которыми она может быть убита или искалечена, если не будет дано полное согласие. Тирион нахмурился. — Ты… — Сегодня утром мы получили ворона от лорда Старка, — перебил его Талтон, кивая. — Похоже, кто бы ни стоял за этим планом, он был заранее спланирован — вчера в Винтерфелл пришла та же угроза. Он должен прибыть к вечеру. Лорд Ланнистер вернул пергамент и сложил руки на груди. — Приведи мне кухонного мальчика и трактирщика. Я хотел бы поговорить. Талтон настороженно посмотрел на Тириона. — Мы уже допросили парня. Он ничего не помнит о человеке, который ему заплатил. — Не хочу показаться недоверчивым, но полагаю, что его память будет восстановлена под соответствующим давлением. Отправьте их ко мне.***
Как правило, Тирион не был сторонником пыток. Это отнимало много времени, было утомительно и немного аморально. Если объект действительно ничего не знал, то зачастую мог выболтать любой уровень лжи, лишь бы остановить боль. Для получения результатов надо было действовать деликатно. Парень был симпатичным, сильным. Толстые руки, широкие плечи, длинные ноги. Он нахмурился, наблюдая, как Тирион ходит вокруг него, словно ястреб, наблюдающий за своей добычей. Это был тот же мальчик, который танцевал с Сансой накануне вечером. Тирион видел страх в его глазах. Хорошо, думал он. Он должен бояться. Тирион был зол, сильнее чем когда-либо. Вдобавок немного страха в глазах парня, и Тирион знал, что это сочетание прямо сейчас делало его опасным, как для себя, так и для окружающих. Он обнаружил, что ему было всё равно. Даже если его подозрения по поводу мальчика, доставившего записку с подробным описанием похищения его жены, изначально были скорее предосторожностью, это, конечно, изменилось, когда он столкнулся с лицом, которому она так мило улыбалась прошлой ночью. Это было не простым стечением обстоятельств. Парень что-то знал. — Как тебя зовут? — тихо спросил Тирион, останавливаясь перед креслом и глядя на мальчика. — Броден, милорд. — Броден, — Тирион повторил имя, несколько раз прокручивая его в голове. — Скажи мне, Броден, кто дал тебе записку, которую ты передал сиру Талтону? — Я никогда не видел его лица… — сказал он быстро. Слишком быстро. -… было темно, — он явно не был подготовлен к этому. Не научен лгать. — Ладно, — сказал Тирион, — допустим, я тебе верю. Ты говоришь правду, ты понятия не имеешь, кто тебе её дал. А как насчёт человека, который сказал тебе прийти на пир вчера вечером и пригласить Леди Сансу на танец? В глазах Бродена мелькнул страх. Он едва уловимо сглотнул, стиснув зубы. Тирион наклонился ближе, достаточно близко, чтобы его дыхание опаляло щёки. — Ты видел его лицо? — Я… я попросил отгул, милорд, — утверждал он, слегка заикаясь. — Я хотел передохнуть и честно не знал, что она леди. Парень, совершенно точно, был идиотом. Тирион продолжал расхаживать вокруг стула. — Видишь ли, я бы поверил тебе, если бы до этого не поговорил с поваром. Она сообщила, что за несколько часов до этого ты сказал ей, что хочешь отдохнуть. Что твоя мать больна, — он остановился. — Почему-то мне трудно поверить, что ты приглашаешь девушку танцевать на пиру, на котором присутствуешь, в то время как твоя мать смертельно больна. Видишь ли, Броден, я думаю, ты танцевал с Леди Сансой, чтобы подсыпать что-нибудь в напиток, который так заботливо ей преподнёс. Я подозреваю, что вещество тебе дал тот же человек, что и записку, которую ты должен был доставить сегодня утром. Мальчик покачал головой. — Я не понимаю, о чем вы говорите. Я даже не предлагал ей выпить! Взгляд Тириона стал жёстким. — А теперь ты доказал, что лжец. Я был там. Кажется вы вдвоём выпили по бокалу вина. Броден не вздрогнул, но в его голосе слышалась дрожь. — Даже если это было бы правдой, зачем мне могло понадобиться накачивать чем-то незнакомую женщину? — Я подозреваю, что ради этого, — Тирион бросил на землю небольшой мешочек с монетами. В глазах мальчика на мгновение появился страх. — За столько золота можно купить… Ну, я даже не знаю. Бронн, что бы ты купили? Бронн поднял мешочек, оценивая его вес. — Ночь с несколькими шлюхами. Несколько лошадей. Небольшой фермерский дом. Тирион уставился на мальчика. — Это ведь огромный шаг вперед по сравнению с кухонным мальчишкой-бастардом, не так ли? — с отвращением посмотрел он на парня. Тот весь дрожал. Скорее всего, был готов в любой момент начать умолять о пощаде. Да, он почти сломан. Тирион повернулся и направился к двери, бросив через плечо: — Бронн, продолжай, пока к нему не вернутся воспоминания. Раздался хруст, а затем тихий вскрик, прежде чем за ним закрылась дверь.***
Санса проснулась утром, отблески света мелькали перед глазами. Они были завязаны, а сама она привязана к дереву. Какое-то время она пыталась выбраться, но быстро поняла, что это бессмысленно. Санса услышала топот копыт позади, а затем хруст листьев под чьими-то ногами. — Кто там? — требовала она. — Чего вы хотите? Грубые руки на мгновение схватили её за лицо, и повязка спала. Она, щурясь от утреннего солнца, была не в силах разглядеть нападавшего. — Прошу прощения, миледи. Мужчина откинулся на пятки, изучая её лицо. Она ответила тем же; он был высоким, широкоплечим. Она не совсем узнавала его, но некоторые черты лица казались ей довольно знакомыми, чтобы неприятно осесть в памяти. — Я просил его быть нежным, и мне определенно нужно с ним поговорить. Как вы себя чувствуете? Она хмыкнула в ответ. — Что ж, я привязана к дереву, — она дернула связанными руками, поднимая бровь. — У меня болит голова. Если бы я была дурой, предположила бы, что из-за вина. Но у меня есть стойкое ощущение, что это больше связано с тем, что в него подсунули. Он не выглядел слишком обеспокоенным. — Да, я думаю, что это было оговорено. Голова болит не слишком сильно? — Кто ты? — снова спросила она, игнорируя вопрос — Чего ты от меня хочешь? — На самом деле, от тебя ничего. У меня всего лишь несколько просьб к твоему брату, и я подумал, что он будет более склонен их выполнить, если приставить к твоему горлу нож, — он встал. — Но не волнуйся. Тебе не причинят вреда, пока я получаю то, что хочу. — И чего же ты хочешь? — Только то, что было отнято у моей семьи. Она вопросительно на него посмотрела. — Твоей семьи? — Фреев.***
Бронн вызвал Тириона по прошествии часа после того, как тот ушёл из конюшни. Лицо Бродена распухло, и его нога находилась под очень странным углом, под котором, Тирион уверен, раньше не была. Он почувствовал себя немного виноватым, но это достаточно быстро прошло. Санса могла быть где угодно. — Ну и? — подсказал Бронн парню. — Продолжай, расскажи Лорду Ланнистеру то, что рассказал мне. Он не поднимал голову, когда говорил, и прерывисто дышал. — Я не знаю человека, который забрал её, но я знаю, что он работал… — он закашлял, кровь и слюна брызнули изо рта. Он сделал длинный хриплый выдох. — Он сказал, что с ней всё будет в порядке. Фреи лишь хотели с её помощью выйти на переговоры с её братом. Фреи? Тирион помнил, что Арья упоминала о них однажды, в перерыве между сражениями. Она одним махом убила их всех. Оставила их полоскать горло ядом за тем самым обеденным столом, за которым сидел её брат на Красной Свадьбе. Справедливость, — сказала она. Он уже знал о мастерстве Леди в бою, но в тот момент действительно её испугался. В то время он также подумал о возможных последствиях этого шага. Если она не убила каждого Фрея, злопамятный человек, ищущий мести, мог бы в будущем встать у неё на пути. Он предполагал, что это, вероятно, будет касаться только Арьи, которая могла достаточно хорошо постоять за себя. Тирион ни на секунду не предположил, что кто-то из них нападёт или может напасть на Сансу. Он выругался. — Итак, эта тайна раскрыта, — объявил Бронн и приставляет меч к горлу мальчика. — Мне убить его? Как бы Тирион не был искушен, он решил этого не делать. — Теперь мы позволим Леди Старк и её брату принять решение. Пусть Талтон приставит к нему охрану, на случай, если что-нибудь взбредёт ему в голову. Он посмотрел на мальчика. — Что еще ты хочешь сказать? Я предлагаю сделать это сейчас. Если я узнаю, что ты утаил информацию… — он покачал головой, — полагаю, ты слышал о Ланнистерах и их долгах. Броден замотал головой. — Я накачал её лекарствами, милорд, но только эссенцией паслена, чтобы она спала, когда они придут. Клянусь жизнью, я не хотел ей зла. — Я рад слышать твои слова, — ответил Тирион. — Потому что если с её головы упал хоть один волосок, то это именно та цена, которую ты заплатишь. Тогда он ушёл, собираясь найти Талтона. Они провели остаток дня, рассматривая возможные убежища или места, где могли находиться люди Фрея, но в основном это было безрезультатно. Было так много земли вокруг, что слишком легко было ошибиться, выискивая лагерь. Разум Тириона — это единственное, что у него было кроме имени, единственное, что сейчас могло представлять ценность. У него не было ни физической силы, ни особых боевых способностей. Он мог думать и делал это хорошо. На этот раз у него не так много информации, чтобы размышлять, но её было достаточно, чтобы продуктивно заполнить время, дожидаясь приезда Джона. Он мог догадаться, чего хотят Фреи; он бы поставил все свои деньги, что их цель заключалась в возвращении их дома. Но он знал, что отдать Близнецы, такое стратегически важное место для Севера, врагу Старков — это ужасная просьба к Джону. Тирион также знал, что этот человек сделает всё возможное, чтобы спасти свою сестру. Они с Талтоном обсуждали размещение своих людей на перекрёстке, когда дверь распахнулась, и в комнату, тяжело ступая по деревянному полу, вошёл Джон. Он остановился у стола, и взгляд, брошенный на Тириона, был достаточно тяжёлым, чтобы заставить того отпрянуть. Но тон его следующих слов, хотя и тихий, был гораздо страшнее. — Где моя сестра?