Ангел сделал своё дело. Ангел может уходить

— Дай посмотреть, ну пожалуйста! — Майкрофт Холмс пытался удержать на месте крутящегося и вырывающегося Грегори Лестрейда. Тот умудрялся проделывать это сидя на больничной постели. — Да я сам ещё не видел… оххх да что же это… они же не должны так чувствовать? Скончаться можно! Как иу… аай… как их убрать? Ма-ааа-аааай не могу больше… Майкрофт улыбался. Улыбался счастливейшей улыбкой существа, у которого сбылась самая заветная мечта в жизни, о которой, он полагал, нет ни малейших шансов стать явью, но отказаться от неё тоже нет никакой возможности. Он давно убрал свои крылья, ибо они физически еле помещались в палате. И только тогда заметил… что за спиной его Лестрейда, над плечами, торчат крохотные беленькие… Такие милые. Прежде Майкрофт видел подобные только у малышей. Не смея поверить увиденному, он чуть повернул его и провел по лопаткам, погладив места, где едва проклюнувшиеся крылышки прорвали пижаму (в белую и синюю полоску). Похожие на два веера, ещё не имеющие даже первого сгиба, такие милые и невинные, крохотные крылышки так забавно топорщились, неумело вздрагивая и взмахивая, но Господи, с таким размахом и размером поднять смогли бы разве что котёнка. Майкрофт не мог отвести от них глаз. Совершенно позабыв насколько чувствительна эта часть тела, особенно в первое время, и особенно, от существа, что тебе небезразлично, политик зарылся пальцами в мягонькие и пахнущие ванилью перышки у самого основания крыльев, поглаживая их и массируя. Его полицейский выгнулся и застонал. — Бо-же-мой! Ты словно члена касаешься! Пяти членов! С каждой стороны. Мааа-ааай! Холмс-старший спустил руки на талию Грегори, обнял его и прижал к себе, а между лопаток приложился поцелуем. — Теперь мы не расстанемся, теперь мы с тобой ни за что не расстанемся, — горячо прошептал Майкрофт, чуть отстранившись от ткани пижамной кофты. Ровно настолько, чтобы иметь возможность говорить, но и не так далеко, чтобы полицейскому не ощущать тепло дыхания. — Рад это слышать, — уже спокойнее выдохнул Грегори. — Правда, рад. Но… давай отложим секс с перьями чуть на попозже. Мне пока того, обычного хватило. — Хорошо. — Мы и людьми могли бы остаться вместе. Нет? — Не думаю, что нам бы позволили. Майкрофт с улыбкой уткнулся носом между плечами новоиспеченного ангела и чуть потёрся об это место, снова вызвав стон. — Прости, мой хороший. Прости. Просто я так счастлив теперь. Так безмерно счастлив. Сейчас я расскажу тебе, как их убрать. Слушай. Радостное настроение цвело у Холмса на душе ровно до момента выхода из больницы. Оказавшись на тротуаре, он замер на секунду, вслушиваясь в только что полученную информацию. А точнее, задание. Задание, что он, как архангел теперь должен был передать своему подручному ангелу — Шерлоку — и проверить его исполнение.

***

Холмс-младший сидел за столом на их общей с Джоном кухне на Бейкер-стрит. Чай в их чашках давно остыл, печенье было съедено. Шерлок внимательно смотрел в лицо соседа-друга-обманщика и думал о том, чтобы положить свою ладонь на его руку, что чертила по столешнице замысловатые узоры. — …таким образом, я просто втёрся к тебе в доверие. Играл роль такого вот человека, что мог тебе понравится. Простого парня, способного оттенить твою гениальность. Но на деле… на самом деле, ты мне даже не симпатичен. Такие как я умеют только изображать эмоции, но не испытывают их. Как только ты мог купиться… — Я не верю. — Веришь-не веришь, дело твоё. И это ничего не изменит, — Джон усмехнулся не поднимая глаз. — Я просто воспользовался тем, что ты ничего не смыслишь в людях и эмоциях. Это ведь совершенно не нужно для ангела. Только хорошо исполнять поручения. — И зачем ты мне это всё сейчас говоришь? — Шерлок и не пытался скрывать боль в голосе. — Маски сброшены, — пожал плечами Джон. — Странно только, что в вашей Небесной канцелярии проглядели мою истинную суть. — Что ты сделал с настоящим… Джоном Ватсоном? — Что? — печальная усмешка. — Убил, разумеется. Выпил всю кровь, расчленил и спрятал тело частями. Попробуй поищи. — Джон… — Не противно называть меня так? У таких как я нет выбора. Нас осталось мало, и остаётся всё меньше. Единственный шанс выжить — мимикрия. Прятаться, выдавать себя за людей. — Я не верю. — Во что? — Что ты кого-то убил. — А как бы я занял его место? — Ты не занял, — Шерлок протянул руки над столом и взял его ладони в свои. — Ты не занял, нет. Ты создал себе место. — М? — Заменять собой человека опасно. Даже самого одинокого интроверта. Всё равно найдётся какой-нибудь бывший одноклассник, коллега по работе, безответно влюбленный, что выслеживал объект страсти. Кто знает, что тот ненавидел сельдерей, который ты хрумкаешь с таким удовольствием, или знает, что тот никогда не пил кофе с сахаром и сливками, а только с обезжиренным молоком, но закусывая пончиками. Джон хмыкнул. — За годы, века, как ты выразился «мимикрии», ваш вид должен был это уяснить. И придумать иную схему. Например, как делаем мы с Маем. — И как же? — Заменять — опасно. Создавать из ниоткуда личность, которой не было в природе — тоже. Мы делаем этакий симбиоз. Берём чуть-чуть от одного, чуть от другого. Немного документов тут, немного там. Я Джон, да, Ватсон. Вы знали Джона Ватсона? Ах нет, вы знали Уотсона. Да, пишется одинаково, произносится по-разному. Да, он жил в квартире «А», а я знаете-ли, тоже «А», но через две улицы оттуда. Да, бывают совпадения, и не говорите. Обожал жужелиц? А вот я фанатею по улиткам. Будем знакомы. — Хм, — впервые после взаимного обнаружения истинной сути Ватсон усмехнулся более-менее радостно, — но и мухлюете наверняка со всякими базами данных. Сейчас без этого никак. — Приходится. Но это исключительно ради благих целей. — Ладно. Тут твоя цель вроде достигнута. Или нет? — Нет… — прошептал Шерлок, выпрямляясь на своей табуретке, и замирая, прямой и холодный, как гвоздь. Джон обеспокоенно следил за ним. — Что? Холмс встряхнулся, возвращаясь в этот лучший из миров. Посмотрел прямо на Джона. Поднялся с табуретки и принялся мерить шагами кухню, нервными движениями взъерошивая свою шевелюру. — Две новости. Не буду предлагать выбор, сразу скажу. Первая. Май теперь Архангел, а Грег — ангел первой ступени. Поступил в его полное распоряжение на обучение и стажировку. Им предписано оставаться на своих местах в своих ролях и вести расследование покушения. Оно было не на человека, политика Майкрофта Холмса, а на ангела, что должен был получить более высокий статус. — И замолчал. — Вторая — ты должен меня уничтожить. — Да. — Тебя послали не помогать мне, а разоблачить. — Едва ли. Все ошибаются. Пропускают что-то. Или делают хорошую мину при плохой игре. Джон чуть опустил голову. — Если не ты, то другой. Я раскрыт. Но не думай, что это будет легко. Я буду сопротивляться, — несмотря на это заявление, Джон спокойно позволял Шерлоку оставаться за своей спиной. Хотя и очень напряженной спиной. Наверняка реакция у Ватсона была хорошей. — У тебя ведь тоже есть крылья? Должны быть… покажи пожалуйста. — Как ребёнок, честное слово, — Джон вздохнул. И выполнил просьбу. Большие, кожистые, с загнутыми костяными наростами на сгибах, крылья огромного нетопыря упёрлись в стены кухни. — И ведь не подумал, что они лишат тебя способности к маневрированию, — Шерлок самыми кончиками пальцев провёл по нежной кожице крыльев. У самых лопаток обнаружилась короткая, как на кошачьем носу, шёрстка. Джон чуть застонал, когда пальцы детектива принялись ласкать его там. А потом того же места коснулись губы. — Сначала мы займёмся любовью, — проговорил Шерлок, — потому что я тебя люблю. Человек Холмс боялся сказать это человеку Ватсону. Но ангел говорит вампиру. И в процессе, ты укусишь меня. — Ше… Шерлок… — Я потеряю крылья, ангельскую суть… Кто знает, может, душу. Бессмертие и Небеса. Но обрету кое-что иное. Право и возможность защищать тебя. Джон ощутил как его обняли и прижали. Нежное место роста крыльев оказалось напротив сердца и улавливало его вибрацию. — Я люблю тебя, Джон Ватсон. Люблю всем собой. Больше жизни, больше чего бы то ни было в этом мире. И буду на твоей стороне, даже если это не взаимно. Вампир чуть откинул голову, коснувшись затылком плеча ангела. — Дурачок… Я того не стою… — Ты стоишь гораздо больше. Гораздо. Чем я могу тебе отдать. — Не нужно ничего отдавать, — Джон чуть погладил бедро Шерлока, уж куда сумел достать из такой позы. — Не нужно терять свою суть и душу. Если хочешь меня защитить, давай попробуем спастись теми, кто мы есть, ангел. Руки Холмса гладили, ласкали крылья вампира. Тот закрыл глаза, полностью отдаваясь во власть ощущений. Во власть этих рук. Во власть этого существа, которое он не мог, не умел любить… Но был готов быть с ним рядом, до самого конца. До любого конца, что будет им уготован. Он не любил его нет, иначе не позволил бы всего этого. Не позволил идти к гибели вместе с собой. Холодный и равнодушный к Шерлоку, Джон сложил крылья, обернулся, взял его голову в ладони и посмотрел в глаза. Всё, чего он хотел в этой жизни — смотреть в них, пока не погаснут и не закроются навсегда его собственные. Довольно эгоистично, да. Шерлок наклонился и поцеловал своего Джона. Тот вздохнул, расслабляясь в объятиях, а потом обнаружил, что белые и пушистые крылья ангела тоже вырвались на свободу. И что они двое стоят в коконе этих крыльев, обнимая и прикрывая друг друга. Вдвоём против всего мира.