Из разных миров

Эстер сдавленно вдохнула, ощущая, как нечто тягучее проникло в лёгкие. Следом последовал ещё один вдох, но блаженный кислород так и не наполнил лёгкие. Вместо него в груди ощущалась тяжёлая пустота. Девушка открыла глаза в надежде увидеть родную спальню в Альвхейме. В мире, где война уже закончилась, и всё вернулось на круги своя. Вот только вместо ожидаемой картинки перед глазами до самого горизонта раскинулась темнота. Эстер моргнула ещё пару раз, лишь через пару секунд осознавая, что зрение её не подводило. Вокруг действительно простиралась темнота, заполнившая собой всё поле зрения. Идея повернуть голову успехом не увенчалась. Та же участь постигла ноги и руки. Эстер не ощущала себя физически прикованной к чему-то. Вместо этого, словно лавина, на принцессу обрушилась тяжесть древней тёмной магии. Принцесса судорожно обдумывала своё положение и дальнейший план действий. А тем временем с каждым новым вдохом тьма проникала всё глубже и глубже, отравляя каждую клеточку тела. Эстер попыталась использовать свою магию, чтобы разрубить оковы тьмы вокруг своего тела. Однако вместо ожидаемого освобождения принцесса услышала высокий женский голос. Незнакомка говорила неспешно, растягивая слога непонятного для Эстер языка. Слога складывались в слова, а после в предложения. Общая картина монолога напоминала песню, что будоражила кровь и взывала к чему-то древнему и опасному. Вскоре голос незнакомки стих, а на горизонте появилось еле заметное свечение. Тогда принцесса поняла, что та песня звала к маленькой светлой точке впереди. На сей раз прозвучал другой женский голос. Он звучал холодно и властно, заставляя собеседника содрогаться от страха. Эта незнакомка тоже говорила на неизвестном Эстер языке, но почему-то смысл сказанного в этот раз достиг разума девушки. — Тебе следует подождать, пока хозяйка разбирается с Мектигстромом. И я не советую принимать опрометчивые решения. После этих слов принцесса наконец-то поняла, что произошло. В частичке магии, что Верховный дал Эстер, содержалась душа Эстер из другой Вселенной. И, как оказалась, эта душа далеко не благоухала добротой. Об этом ярко свидетельствовала тьма вокруг. Оставался лишь один вопрос: как целестиал смог не заметить этого? Или он заметил, но решил тактично промолчать, так как его заботило лишь спасение этой галактики для мирового баланса. Об этом можно было подумать и после. Эстер не оставляла попыток использовать собственную магию. Девушка нутром ощущала, как тьма вокруг неё смеялась над её жалкими потугами. Но принцесса знала, что у неё получится. Однажды Стрид поведала своей ученице одну простую истину: магия неотрывно связана с душой, а душа с телом. Несомненно, душа другой Эстер лишь отдалённо напоминала принцессе её собственную, но та душа была заключена в чужом теле, над которым у неё не было полного контроля. Этого осознания вполне хватило Эстер, чтобы не опускать руки и за золотистые нити тянуть на себя светлую точку на горизонте. В один момент тьму покрыли светлые линии, устремляющиеся вдаль. Свет этих линий разрезал окружающую черноту, позволяя увидеть, как тёмная магия пульсировала и переливалась тёмно-синими жилками. Со временем свет на горизонте стал приближаться. Эстер тянула его на себя, отчаянно хватаясь за существующие нити. Тогда принцесса услышала свой собственный голос и голос Локи. По краткому диалогу девушка поняла, что они направлялись к Мектигстрому. Неожиданно приближающийся свет вспыхнул, а тянущиеся к нему линии заискрились. По всей видимости, другая Эстер использовала светлую магию. Это сыграло на руку пытающейся выбраться принцессе. Свет оказался достаточно близко, чтобы девушка в полной мере смогла осмотреть темноту вокруг себя. Это подтолкнуло Эстер к окончательному принятию очень простой и очевидной аксиомы: тьма не может существовать без света, точно также как свет не может существовать без тьмы. Однако все учёные и их трактаты, что прочитала девушка в Лесу Иллюзий, утверждали, что свет и тьма не могли ужиться в одной душе. А сейчас, будучи свидетельницей совершенно противоположного, принцесса задавалась вопросом: насколько другая Эстер была сильна, раз в маленьком (как утверждал целестиал) кусочке души хранилось так много противоположной друг другу магии. Тёмно-синие жилки древней магии начали пульсировать быстрее. Другая Эстер использовала что-то из арсенала тёмных чар, из-за чего окружающая темнота значительно отступила. Наконец-то принцесса оказалась на свету и смогла вдохнуть полной грудью, не боясь, что ещё большее количество тёмной магии отравит тело и душу. Светлая магия вмиг разрушила оковы принцессы. Она ступила на твёрдый пол, хотя казалось, что под ногами не было ничего, кроме уходящего далеко-далеко вниз бело-золотого света. Не так себе Эстер представляла заключение в собственном теле. Она отчётливо чувствовала все свои конечности, а её громкое дыхание эхом отбивался от невидимых стен и устремлялся вперёд в пустоту. Осматриваясь, принцесса увидела тьму, что прогнала раннее, а в противоположной стороне заметила другую быстро приближающуюся тьму. Эстер не знала, что происходило снаружи, и не могла понять, почему тёмная магия нагоняла её с такой скоростью. В ответ светлая магия не сопротивлялась, уступая место своему собрату. Это было похоже на дневной цикл, где ночь и день сосуществовали также мирно, как две противоположные магии внутри другой Эстер. Однако принцесса не собиралась сидеть и ждать, пока тьма вновь заключит её в оковы. Девушка выставила вперёд руки, которые сразу же обвились золотыми нитями. Светлая магия признавала Эстер и позволяла управлять собой. Из ладоней вырвались потоки магии и устремились к тьме на горизонте. Тогда принцесса услышала собственный обеспокоенный и злой голос, раздавшийся снаружи: — Хельмова мать, ну же! Быстрее! Девушка улыбнулась, догадываясь, что из-за её вмешательства в тёмную магию другая Эстер не могла полностью использовать свои способности. Через пару секунд улыбка стёрлась с лица принцессы. Тёмная магия зашевелилась и с новыми силами двинулась вперёд. Девушка чувствовала, как вместе с чернотой на неё надвигались гнев, боль и разочарование. В ответ Эстер выпустила больше потоков магии, но это лишь слегка замедлило продвижение тьмы. Чтобы полностью остановить её, требовалось усилить свою магию с помощью эмоций. Очевидно, что светлая магия требовала лишь позитивных эмоций, что принцесса считала довольно несправедливым. Так как во время битвы за свою жизнь она уж точно не испытывала ничего позитивного. Эстер тяжело вздохнула и закрыла глаза. В появившейся темноте замелькали картинки ближайшего будущего. Новый отстроенный Асгард, громкий смех на его улочках, счастливые лица прохожих. Альвхейм, королём которого стал Вестар, вновь начал процветать благодаря отказу от старых идей и традиций. Ванахейм во главе с Фрейром и Фрейей засиял ещё ярче, открывая свои двери и для воинов, и для магов. В этих видениях сквозила уверенность в завтрашнем дне, уверенность в победе и осуществлении своей цели. Следом перед глазами мелькнули Фрейя с Квасиром. Эстер обнималась с ними, сидя на мягких подушках в саду. Вскоре подоспели весёлые Фрейр и Вестар. Они недолго сопротивлялись «женским глупым идеям», но всё равно присоединились к объятиям. Этот момент оказался запечатлён в картине, висевшей на стене в каких-то тёмно-зелёных покоях. Эстер знала, кому принадлежали эти покои. Принцесса открыла глаза, на её лице сияла счастливая улыбка, причиной которой были не только приятные мысли, но и остановившаяся в нескольких сантиметрах тьма. Девушка сделала пару шагов назад, отходя от тьмы подальше. Вдруг в черноте появился еле разборчивый силуэт. Он походил всё ближе под напряжённый взгляд Эстер. Вскоре в силуэте можно было разобрать женскую фигуру, а через пару секунд перед девушкой возникла её собственная повзрослевшая копия. Прямые светлые волосы были подстрижены под каре чуть ниже подбородка. Под золотыми, слегка сощурившимися, глазами залегли тёмные мешки. Вместо достаточно пухлых щёк красовались острые скулы, а на лбу уже виднелись морщины. Взрослая копия вцепилась острым взглядом в принцессу, заставляя ту нервно сглотнуть. — И что ты пытаешься сделать? — послышался насмешливый голос, в то же время не лишённый серьёзности. Альвийка ничего не ответила, посчитав, что вопрос собеседницы не нуждался в ответе. Эстер продолжала рассматривать повзрослевшую себя, одновременно с этим удерживая светлую магию в своих руках, чтобы противница не могла ею воспользоваться. — Слушай, — другая тяжело вздохнула и сложила руки на груди. — Тебе стоит быть благодарной за то, что я дала тебе пару лет на жизнь. Если бы не я, тебя бы даже не существовало. Поэтому в ответ на мою благодарность, посиди здесь смирно. Твоя смерть будет безболезненной, я обещаю. Взгляд тёмно-золотых глаз другой Эстер говорил о том, что она не принимала возражений. И все её просьбы-приказы должны были быть исполнены в сию же минуту. Такой взгляд принцесса не раз видела у Локи, иной раз он проскальзывал у матери. Альвийке было страшно представить, что когда-то она могла стать такой же, как родная мать. — Конечно, я тебе благодарна, — наконец ответила принцесса, придавая голосу как можно больше непринуждённости. — Но это не значит, что я позволю тебе забрать твой подарок обратно. Как и ты, я буду бороться за право жить в этом мире. — Интересно как у тебя это получится, — хмыкнула другая, сощурив взгляд. — В этом теле не осталось ни капельки твоей силы. Ты — это я, и я знаю, на что мы способны. В данный момент ты не достигла того же могущества, что и я. Поэтому просто сдайся и посиди тихо. — Если ты — это я, то ты знаешь, что не в нашей натуре сдаваться и отсиживаться в стороне. — А ещё не в нашей натуре вести мирную беседу, пока снаружи Мектигстром разносит Асгард. Сердце принцессы сжалось. Каждая минута промедления стоила асам и другим высшим жизни. Действовать нужно быстро и попытаться заковать другую Эстер здесь. Но как дальше её удерживать — альвийка не знала. Времени на продумывание таких значительных мелочей не было. Потянув за нити, принцесса резко их отпустила. Вся удерживаемая магия рванула в сторону безразличной противницы. Она всё также стояла, сложив руки на груди, и даже не дрогнула, когда полоса светлой магии прошла сквозь и устремилась дальше к горизонту. — Ты попусту тратишь моё время, — сказала другая Эстер, расправив плечи. Принцесса нутром почувствовала, как нечто опасное приближалось к ней сзади. Девушка резко повернулась. Со спины на неё надвигалась тьма, быстро поглощая своего светлого собрата. А точнее просто выталкивая его дальше. Альвийка только сейчас в полной мере осознала, что у неё не получится таким образом одолеть тьму. Она просто будет сменять свет, как в цикле дня и ночи. Эстер вновь потянула за нити, останавливая их продвижение. Одновременно остановилась и тьма. — Рада, что ты хотя бы сейчас осознала, насколько свет и тьма неразлучны, — другая всё также стояла на свету, насмешливо поглядывая на противницу. — Если теперь ты убедилась в своём поражении, то стой смирно. Повторю ещё раз, всё закончится быстро и безболезненно. Тьма вновь зашевелилась, нагоняя свет и принцессу. Девушка старалась тянуть за нити своей магии, чтобы вместе с ней остановить и приближающуюся тьму. Однако, ничего не получилось. Тёмная магия размеренно нагоняла её, а через секунду Эстер вновь оказалась скованной по рукам и ногам. Гнев и отчаяние на собственную слабость и никчёмность полностью захватили мысли принцессы. Лицо побагровело, а отчаянные золотые глаза померкли вместе с возможностью управлять светлой магией. Девушка брыкалась, пытаясь освободиться от оков, которые физически сбросить никак не получилось бы. Сквозь толщу гнева и разочарования донеслись слова другой Эстер: — Не переживай, твой Локи отправится с тобой в Небытие. Считай это ещё одним подарком, ведь ты не останешься одной, как это было со мной. Небытие? Неужели, другая планировала убить и Локи? Принцесса была чётко уверена, что другая Эстер провернула всё это лишь для того, чтобы вернуть себе полноценную прошлую жизнь. Жизнь, которая без её мужа, была бы полностью бесполезной и напрасной. Альвийка своими глазами видела, как сильно другая любила своего Локи и как страдала, тысячелетиями путешествуя по Вселенной в одиночестве. Бурлящий внутри гнев никак не хотел успокаиваться и мешал обдумывать дальнейшие способы освобождения. А когда силуэт другой Эстер стал расплываться, единственной проскочившей в голове мыслью было слабое и отчаянное «нет». Оно вырвалось наружу, на пути превращаясь в душераздирающий крик. Силуэт ещё секунду назад бывший нечётким, вдруг опять приобрёл очертание. На лице другой Эстер всего на мгновение промелькнуло удивление. Нити вырвались из окружающего пространства и устремились к другой, окутывая её тело словно кокон. Одновременно с этим из тьмы посыпались искры, падая на оковы словно присыпка. Другая не собиралась сдаваться, она быстро распутывала нити, но к ней тут же тянулись другие. Казалось, это могло продолжаться вечно. Принцесса почувствовала, что опять нечто тягучее проникло внутрь неё. В этот раз она не стала отталкивать эту опасную силу и позволила телу принять её. Эстер поняла, что те вырвавшиеся из тьмы искры не были способом её противницы освободиться. Наоборот, это принцесса вызвала их, чтобы укрепить оковы вокруг другой Эстер. Тогда альвийка одним лёгким движением рассеяла собственные цепи. Те превратились в сноп искр, и вновь устремились к другой, падая на вновь образующиеся светлые нити. Принцесса стала подходить ближе. Оказавшись перед своей противницей, Эстер начала вытягивать из окружающего света больше нитей и собственноручно обвивать их вокруг другой. Замысел был прост — задержать здесь другую подольше, чтобы самой вырваться наружу, победить Мектигстрома и спросить у Локи, как избавиться от другой души внутри себя. Возможность того, что трикстер сам не знал ответа на этот вопрос, принцесса даже не рассматривала. Перед глазами всё поплыло и завертелось, словно в водовороте. В нос сразу же ударил запах дыма, заставляя поморщиться. Следом Эстер поняла, что лопатками упиралась в мелкие камушки, раздиравшие итак уже изрядно изношенную ночную рубашку. Чьё-то тело нависло сверху, вдавливая в камни всё сильнее. Возле горла был приставлен странный кинжал, вокруг которого клубились тени. Через мгновение взгляд полностью прояснился. Альвийка увидела нависшего над ней Локи. Одной рукой он держал кинжал, другая обхватила девичьи запястья и сильно вдавливала их в землю над головой принцессы. Из раны на груди Локи капала тёплая тёмно-красная кровь, пачкая рубашку на животе Эстер. Где-то сбоку валялись баночки из-под исцеляющих зелий. По всей видимости, они оказались не очень эффективны против такой ужасной раны. — Скажи мне хоть что-то, что не заставит убить тебя прямо сейчас, — голосом полной боли прошипел Локи. Эстер тяжело дышала. Спина, вдавленная в камни, ныла, а взятые в плен запястья онемели. Попытка ими пошевелить обернулась ошибкой. Локи стиснул их ещё сильнее, а кинжал придвинулся ближе и коснулся горла. Из появившегося пореза хлынуло пару капелек крови. Одновременно с этим Эстер почувствовала, как недавно проникшая в душу тьма взревела от боли. Девушка поморщилась, когда тёмная магия стала противиться силе кинжала. И тогда альвийка поняла, что следовало делать дальше. — Ударь меня этим кинжалом, — охрипшим голосом попросила Эстер. — Это не то, что я хотел услышать, — холодно ответил трикстер. Тем не менее, в его глазах промелькнуло удивление, которое сразу же оказалось скрыто за занавесом боли. — Этот кинжал вытягивает тёмную магию, он позволит избавиться, ну или хотя бы ослабить душу другой. Локи колебался. То ли из-за того, что был не уверен, что перед ним его Эстер, то ли из-за того, что не хотел причинять вред, который хоть и был необходим. Альвийка нетерпеливо заёрзала, но не пыталась вырваться из стальной хватки. Она лишь впилась уверенным и нетерпеливым взглядом в лицо Локи, отмечая пару новых саднящих порезов. — Давай, — шепотом поторопила девушка. Локи опустил кинжал к груди. Тени вокруг оружия клубились, торопясь проникнуть в магию Эстер и забрать всё без остатка. Ещё одна секунда промедления, брошенный девушке неразборчивый взгляд изумрудных глаз и кинжал вонзился в грудь, чуть правее от сердца. Эстер бросило сначала в холод, потом в жар. На лбу выступила испарина, а всё тело начало трясти как при лихорадке. Тёмная магия внутри выла и кричала об опасности, отчаянно сопротивляясь. Перед глазами всё поплыло и единственное, что ощутила Эстер в этом океане боли, были отпущенные трикстером запястья. Альвийка дрожащими пальцами обхватила кинжал, вытаскивая его. Пронзающая всё тело боль сразу же испарилась, оставив после себя лишь странное чувство опустошения, будто в груди зияла необъятная дыра, из которой забрали часть чего-то очень ценного. Девушка приподнялась на свободной руке и села на колени, сразу же зажав рану на груди. В другой руке она сжимала рукоять кинжала, который казалось бы стал ещё более чёрным. Эстер чувствовала не только свою тёмную силу и магию Локи, наполняющую кинжал, но и силу Слоринелл. А точнее её жалкие остатки, большая часть её магии была заключена в Мектигстроме. Если этот кинжал мог отобрать магию, то, наверное, был способен её же вернуть. Напротив альвийки сидел Локи, ладонью зажимая всё ещё кровоточащую рану на груди. Ас совсем побледнел, а изумрудные глаза продолжали темнеть с каждой секундой. То, что дальше сказала Эстер, могло быть расценено как злая насмешка над состоянием Локи. Но другого способа вернуть трикстеру его магию, девушка не видела. — Может, ты до сих пор не уверен, что я настоящая, но выслушай меня, — произнесла Эстер и поморщилась, чувствуя как собственная рана начала постепенно затягиваться, благодаря светлой магии. — Я знаю, как вытащить твои чары из этого кинжала. Во мне ещё остались крохи тёмной магии, я могу заставить кинжал действовать в обратную сторону. — Я знаю, что ты моя Эстер, — девушка вздрогнула от собственного имени. — Почувствовал в тот момент, когда собственными руками вогнал этот хельмовый кинжал тебе в грудь, — голос Локи был совсем тихим, он слабел с каждым мгновением. — Делай, что считаешь нужным. Я верю тебе. Альвийка кивнула и подползла к трикстеру. Сглотнув вставший посреди горла ком, девушка прошептала тихое «прости» и, не позволив себе ни секунды промедления, вонзила кинжал в живот аса. Локи вздрогнул, его тело начала бить мелкая дрожь. Мужская ладонь, слегка подрагивая, опустилась Эстер на колено, хватаясь так отчаянно, будто это прикосновение было единственным, что заставляло Локи оставаться в сознании. Эстер накрыла мужскую ладонь своей и несильно сжала. Боль за Локи разрывала сердце, но девушка запретила ей полностью поглотить себя. Остатками своей тёмной магии принцесса проникла внутрь кинжала. Чары, заключённые в нём, были древними как сама Вселенная. Однако, оружие охотно отозвалось на проникшую в него магию Эстер. Она чувствовала, что её чары и чары кинжала были идентичны. Видимо, другая Эстер создала этот кинжал из собственной магии. Девушка поставила заслон перед льющийся в кинжал магией Локи. А после развернула поток энергии и убрала заслон. Магия Локи резкой волной хлынула к своему изначальному владельцу. Трикстер сдавленно вздохнул и сильнее сжал колено Эстер. Девушка позволила себе маленькую слабость и стала невесомо гладить аса по руке, стараясь хоть как-то облегчить его боль. Когда вся магия вернулась к Локи, альвийка аккуратно вытащила кинжал и отложила его в сторону. Трикстер качнулся и Эстер, подхватив его, аккуратно уложила к себе на колени. Глаза аса были закрыты, а грудь тяжело вздымалась. Девушка положила по одной ладони на каждую из ран Локи. Светлая магия заискрилась на кончиках пальцев и исчезла внутри тела аса. Принцесса не умела исцелять раны, но магия другой Эстер направляла её, подсказывая, как и что нужно делать. В этой магии, возраст которой исчислялся тысячелетиями, не было места сомнениям или неуверенности. Она существовала отдельно, но в то же время вместе со своим хозяином, выступая опорой и учителем для заклинаний. Однако, девушка не могла использовать всю свою магию. Стоит ей хоть немного уменьшится, как другой Эстер станет легче освободиться. К тому же, значительную часть магии стоило бы оставить на заклинание для победы над Мектигстромом. Тёмная магия внутри альвийки исчезла, большая часть оказалась в кинжале, а жалкие крохи ушли на спасение Локи. Светлая магия постепенно восстанавливалась и занимала место своего собрата, медленно убирая чувство невосполнимой горькой потери. Грудь Локи начала вздыматься более размеренно. От ран не осталось ни следа и только прорези на рубашке и камзоле напоминали об их былом существовании. Но такого поверхностного исцеления всё ещё было недостаточно для того, чтобы Локи мог в полной мере использовать свою магию для победы над Мектигстромом. К слову, о нём. Эстер перевела взгляд на город, полный огня и дыма. Тут и там виднелись разрушенные дома и покорёженная разломами земля. Девушке казалось, что она слышала испуганные и умоляющие крики высших даже здесь. Страшно было представить, сколько жителей уже погибло и погибнет в будущем. На помощь Локи альвийка потратила не больше трёх минут, но они казались вечностью. Вечностью, в которой ни одного аса уже не осталось в живых. Девушка корила себя за каждую секунду промедления, чувствуя, что с каждой угасшей жизнью, она теряла частичку себя. Неожиданно подул сильный ветер, из-за чего светлые волосы принцессы спутались, а глаза заслезились. Эстер вытерла слёзы тыльной стороной ладони, размазывая кровь по щекам и носу. Из груди вырвался вздох полный облегчения, стоило альвийке увидеть перед собой Фрейра и Тора. — Хель её дери, что у вас… — прервался на полуслове Тор, когда увидел во что превратилась столица его мира. Кулаки аса сжались до побелевших костяшек. Витающий вокруг мужчины гнев чувствовался за многие футы. — Фрейр, пожалуйста, помоги Локи, — попросила Эстер, кивая на бессознательного трикстера. Фрейр, до этого замерший в ужасе, быстрым шагом подошел к кузине и сел перед ней на колени. — Не знал, что ты обладаешь даром исцеления, — заметил ван, пока его ладони испускали слабое голубое свечение. Было видно, что Фрейр вымотался после битвы на плато. — Долгая история, — отмахнулась альвийка, будучи не в силах отвести взгляд от бледного лица Локи. — Слушайте, я знаю, как победить Мектигстрома. Для этого Локи должен прийти в себя, нам нужно будет объединить нашу магию, а после… — Нет, — прохрипел трикстер, еле открывая глаза. — Ты не знаешь этого заклинания, а любая ошибка может стоить нам жизни. — Может, я не знаю, но магия другой Эстер знает, — серьёзно ответила альвийка, не позволив голосу дрогнуть. — К тому же, другого выхода нет. И ты это знаешь. — Что ещё за другая Эстер? — спросил Тор, наконец-то выйдя из оцепенения. — Долгая история, — вновь повторила принцесса. — Я расскажу всё позже. Локи зашевелился и приподнялся на локтях. Бледное лицо постепенно обретало бывшие краски, а на лице появилась привычная ухмылка. Эстер слабо улыбнулась в ответ, чувствуя как сердце в груди медленно успокаивалось. Впереди их ждала последняя битва, конец которой невозможно было предрешить. Неизвестность пугала, но девушка знала, что видя так полюбившуюся ей ухмылку Локи, она смогла бы выбраться из любой тьмы и прийти к свету, а, возможно, и лучшему будущему. — Боевой раскрас у тебя, что надо, — усмехнулся Локи, намекая на размазанную по девичьему лицу кровь. Фрейр первым поднялся на ноги, следом за ним встал трикстер и протянул Эстер руку. Альвийка без задней мысли взялась за протянутую ладонь, после чего сказала: — Рада видеть, что твоё чувство юмора осталось при тебе, — слегка приподняв уголки губ, ответила девушка. Тор и Фрейр каким-то непонятным взглядом окинули сцеплённые руки Локи и Эстер, но вслух ничего не сказали. Сама альвийка даже не подумала отпустить мужскую ладонь. Но ей пришлось это сделать, когда Фрейр увидел, во что до сих пор была одета его кузина, и протянул свой голубой плащ. Принцесса надела грязный плащ, видавший лучшие времена, и буквально утонула в нём. Плащ волочился по земле, но полностью прятал одежду и фигуру девушки, превращая в бесформенный мешок. Правда, свой внешний вид сейчас мало заботил альвийку. — К слову, что делать с ней? — спросил Тор, кивнув головой в сторону бессознательной Слоринелл. — Свяжите её и держите под присмотром, — ответил Локи. Он выглядел вполне здоровым, насколько возможно быть здоровым в такой ситуации. — Сейчас она лишена магических сил, но они вернутся, стоит нам победить Мектигстрома. — Это она вызвала Мектигстрома? — решил уточнить Фрейр. — Да, — подтвердил трикстер. — Я… — ас прервался, кинув мимолетный взгляд на Эстер, которая сейчас немигающим взглядом смотрела на Слоринелл. — Мы расскажем вам всё после. Сейчас каждая секунда на счету. Оставьте заклинание на нас с Эстер, а сами свяжите Слоринелл. — И ещё, — наконец пришла в себя девушка. — Создайте магический щит вокруг Мектигстрома. Когда он погибнет, город накроет ужасной силы ударная волна, и попросту сравняет всё с землёй. — И откуда ты это всё знаешь, — еле слышно пробормотал Фрейр. Эстер промолчала, сделав вид, что не услышала. С одной стороны ей хотелось бы ничего не знать и не проживать весь происходящий сейчас ужас. А с другой — если бы не эти знания, то Галактику постигла бы участь родного мира другой Эстер. В такой ситуации альвийка не могла оставаться эгоистичной, не тогда, когда на кону миллиарды жизней. — Мы пойдём, — сухо произнёс Локи. Ас тоже прекрасно услышал сказанное Фрейром. Трикстеру стоило огромных усилий не съязвить в ответ. Фрейр не имел ни малейшего понятия, что пережила и сейчас переживала Эстер. Локи аккуратно обвил талию девушки и развернул её лицом к городу. Такие, казалось бы, обыкновенные прикосновения пробуждали в асе непонятные ему чувства. Чувства, которым он наконец решил открыться. И его уже не волновало то, что все эти чувства были навязаны Судьбой или Священным Таймлайном. Трикстер перестал думать об этом, отдавая своё сердце на растерзание новым эмоциям. Единственным, что пугало Локи, была возможность того, что за время проведённое в Лесу Иллюзий, а после в заключении у Слоринелл, чувства Эстер остыли. Ас боялся, что опоздал, постоянно поддаваясь чувству страха перед неизвестным. Он не мог вспомнить момента, когда альвийка последний раз краснела перед ним или смущённо улыбалась. Сейчас та невзрачная и вечно краснеющая принцесса превратилась в настоящую уверенную в себе женщину. Локи видел, какой стала другая Эстер, и, честно признать, он боялся, что его Эстер станет такой же. Станет его зеркальным отражением, не ценящим чужие жизни и строящим предательские планы. Трикстер хотел, чтобы его Эстер оставалась такой же весёлой и жизнерадостной, как раньше, оставалась его лучиком света и надежды. Что ж, это было верхом собственничества, лицемерия и эгоизма. Трикстер решил, что будет бороться с этим и примет свою принцессу любой. Она заслужила этого, как никто другой. Заслужила, чтобы никто больше не смел распоряжаться её жизнью и указывать, что делать. Заслужила провести остаток жизни с добрым и заботливым мужчиной, а не таким, как Локи. Но как бы ас не кичился тем, что был готов измениться ради Эстер, любая мысль о том, чтобы вновь увидеть альвийку с другим мужчиной приводила его в ярость. Что ж, оставалось лишь надеяться, что Эстер сумеет ещё раз открыть ему своё израненное сердце. Эстер и Локи подошли к краю горы. Трикстер всё ещё держал девушку за талию. Принцесса, в свою очередь, никак не прокомментировала это прикосновение. Её губы были плотно сжаты, что свидетельствовало о её полной сосредоточенности на грядущей миссии. Эстер развернулась лицом к Локи, и асу пришлось отпустить её. Они стояли в метре друг от друга, принцесса подняла голову. Трикстер даже замер на секунду, стоило ему взглянуть в её полные серьёзности золотые глаза. — Начнём? — спросила Эстер, скомкав в кулаках ткань плаща изнутри. — А что мы будем делать с физическим контактом? — насмешливо поинтересовался Локи, будто ещё пару мгновений назад его сердце не разрывалось от назойливых мыслей. — Объятий будет достаточно? — невинно поинтересовалась девушка, приподняв уголок губ. Всего на мгновение в глазах альвийки сверкнул озорной огонёк, но тут же был сметён лавиной из ответственности. — Достаточно, — ответил трикстер, в очередной раз солгав самому себе. Эстер подошла ближе и прижалась щекой к груди аса. Подрагивающие девичьи руки неуверенно обвили мужскую талию. Трикстер сдавлено вздохнул, из-за чего альвийка вздрогнула и уже собиралась отстраниться, как вдруг руки Локи сомкнулись на её спине и придвинули ближе. От аса пахло лесом после сильного дождя, этим запахом пропахла вся их хижина в Лесу Иллюзий. Только сейчас девушка поняла насколько сильно скучала по этому родному и успокаивающему запаху. Они никогда не обнимались просто так. Целовались да, но не обнимались. Почему-то сейчас объятия казались чем-то более интимным и важным, чем поцелуи. Спокойствие разливалось по обнимающимся телам, но пара запретила себе полностью отдаться этому чувству. Если они победят Мектигстрома и останутся живы, то у них будет ещё много времени насладиться обществом друг друга. Эстер погрузилась в бушующий золотой океан своей магии и вытолкнула его навстречу такому же глубокому тёмному океану. Обе силы сошлись, отдавая волной мурашек по телу. Для магов не было ничего интимнее, чем поделиться и пустить в свою силу другого. Сейчас Эстер чувствовала это особенно ярко. На неё лавиной обрушились чувства Локи. Альвийка отчётливо различала в них страх за неё, тревогу и надежду. У девушки сжалось сердце. Она подплыла ближе к той границе, где ранее соединились два океана мощных сил. Принцессу манила чужая магия, хотелось окунуться в неё и погрузиться с головой. Здесь было так спокойно и умиротворённо. — Эстер, контролируй свою магию, — как сквозь толщу воды донёсся голос Локи. — Я чувствую слишком много твоих эмоций. Девушка плыла навстречу этому голосу, запрещая своей и чужой силе поглотить себя. Альвийка помнила о долге и ответственности, это заставляло двигаться дальше, не обращая внимания на привлекательно сияющую глубину чужой магии. Оказавшись на поверхности, Эстер вздохнула полной грудью и открыла глаза. Девушка слегка отстранилась, не размыкая объятий, и взглянула на Локи. Тот выглядел обеспокоенным, но было на его лице кое-что ещё, напоминающее удивление и радость. Трикстер почувствовал слишком много её эмоций, когда она отвлеклась и спустила магию с поводка. Ас добрался до самых глубин её чувств, разыскав то, что она так отчаянно пыталась скрыть. На лице альвийки серыми красками заиграл страх. Локи нежно положил ладонь на девичью щёку и обвёл большим пальцем скулу. — Никакого страха. Сосредоточься. Эстер кивнула, буквально вжимаясь щекой в мужскую ладонь. Альвийка обратилась к своей магии, но та текла медленно и размеренно, смешиваясь с магией Локи и образуя новый сильный поток энергии. Всё-таки принцесса не ошиблась, когда подумала, что магия другой Эстер прекрасно знала, что нужно делать. Теперь бушующий океан напоминал, скорее, тихое море. — Знаешь, потом нас ждёт серьёзный разговор, — ухмыльнулся Локи, приподнимая подбородок Эстер и заставляя смотреть в глаза. — Какого рода разговор? — тоном придворной дамы спросила альвийка, надеясь, что за кровавыми разводами на щеках не было видно вспыхнувшего румянца. Вместо ответа трикстер обхватил Эстер за бёдра и приподнял. Лицо принцессы покраснело ещё сильнее. На лице Локи играла торжествующая улыбка. Знала бы альвийка, насколько сильно трикстер мечтал увидеть этот яркий румянец. Он расскажет ей об этом и обо всём другом, не утаит ни одного своего чувства. Локи накрыл губы Эстер в поцелуе. Сначала мягко и аккуратно, будто спрашивая разрешения. Ладони девушки обвились вокруг шеи трикстера, для которого этот жест был краше всяких ответов. Альвийка приоткрыла губы и язык Локи проник внутрь, исследуя всё, будто впервые. Из груди Эстер вырвался тихий стон, когда трикстер укусил её нижнюю губу и отстранился. Оба тяжело дышали, смотря друг на друга, словно юные глупые подростки. Мужчина первым отвёл взгляд и снова обнял Эстер, носом проводя по тонкой шее. Горячее мужское дыхание вызвало стадо мурашек. Девушка спрятала горящее лицо на груди Локи. Поток магии внутри усилился, забирая всё без остатка. Разросшаяся до приличных масштабов изумрудно-золотая сфера искрилась от переполняемой силы. Последние капли исчезли из океана магии, устремляясь к общему потоку сил. Через мгновение разрушительное заклинание сорвалось с цепи и полетело в сторону Мектигстрома. Ещё через мгновение раздался взрыв. Принцесса заставила себя поднять ослабевшую голову и посмотреть в сторону города. На месте, где ранее стоял Мектигстром, сейчас находился внушительных размеров кратер, а вокруг мерцал сине-фиолетовый щит. Он поглотил большую часть ударной волны, однако, многие здания вне щита рядом разлетелись на мелкие кусочки. Когда Локи мягко поставил Эстер на землю, девушка почувствовала, как ноги подкосились. Альвийка качнулась и вновь уткнулась в грудь трикстера, ослабевшими руками сжимая ткань камзола. Принцесса чувствовала себя опустошённой, в ней не осталось ни частички магической силы другой Эстер. Локи, всё ещё придерживая девушку, опустился на колени. Сейчас ас чувствовал себя ничуть не лучше. Его магия сегодня претерпела слишком много путешествий. Но, не смотря на усталость, трикстер ощущал себя как никогда счастливым. Он почувствовал все грани любви Эстер по отношению к нему и в очередной раз осознал, что не заслуживал такой прекрасной девушки. Сердце замерло, когда Эстер качнулась и начала заваливаться назад. Локи всё ещё обнимал принцессу и не позволил ей упасть. Лицо альвийки было бледным, от прежнего румянца не осталось ни следа. Трикстер замер, когда понял, что грудь принцессы не вздымалась. Эстер не дышала. Неожиданно с неба упал луч золотистой энергии. Через секунду он полностью растворился в теле альвийки и та начала прерывисто дышать. Но она всё ещё не открыла глаза ни через минуту, ни через день, ни через месяц.