Жнец-потрошитель

      Столько пороха ещё никогда не проносили напрямую в департамент. Охрана задалась какими-то глупыми вопросами, и то, про себя, вслух выспрашивать не стали, подумали, что действительно так надо. Какие же всё-таки идиоты работают в этом месте. Радует то, что их скоро здесь никого не будет. Они все сгорят в огне, очистятся от того греха, что заставляет их продолжать жить и страдать в этом мире. Хотя, нельзя сказать, что они действительно страдают. Развлекаются скорее на полную катушку. Ну и главной персоной на этом празднике, конечно же, является никто иной, как Рональд Нокс. Бездарный стажёр. Сбежал. Сейчас ты поплатишься за то, что всегда убегаешь тогда, когда нужна твоя непосредственная помощь. В таком прикиде Грелля никто не опознал. Как самый обыкновенный жнец, только что прошедший выпускной экзамен. Образ дворецкого, которым он пользовался несколько лет назад. Интересные были времена. Только в костюме отсутствует одна деталь, которая была ранее. Бело-красная лента. Такую примечательную вещицу жнец не мог оставить при себе, знакомые тут же вычислили бы его. И тогда пиши пропало, план провалится. Но так. Никто не узнал. Даже пытались здороваться, познакомиться, заговорить. Сатклифф отнекивался, объясняя это своей застенчивостью и нежеланием контактировать в незнакомцами. Двуличный жнец. Ещё один грех в его копилку. Такими темпами и до демона не далеко будет. Но кого это волнует, действительно. Ящики, с запакованным туда порохом, продолжают один за другим заноситься внутрь. Склад, столовая, рабочие кабинеты. Ничего подозрительного. Просто маленькие ящички, которые должны постоять на своём месте до тех пор, пока их не заберет заказчик. — Своеобразный квест для того, кто это всё решил получить в таких количествах, — Грелль старался выстраивать из себя максимально невинного мальчишку, который и мухи не обидит, незаметно для всех строил глазки и быстро сваливал, пока потревоженный работник не начал что-то подозревать.       Все эти частые выходы и заходы с грузом странного содержания так и не вызвали никаких подозрений ни у кого. Абсолютно. Идиоты. Только это слово постоянно пробегало в мыслях, когда очередной ящичек оказывался на своём месте. Наивные и доверчивые идиоты. Одна лишь спичка, одна лишь искра, и всё вокруг полыхнёт разом. Расстановка объектов закончена. Десять в холле, по двенадцать в коридорах и переходах между зданиями Департамента, двадцать в столовой, по одному ящику в каждом кабинете. Неужели никто так и не додумался тайком посмотреть на то, что находилось в тех несчастных коробках? Идиоты. Следующей частью программы является россыпь порошка по всему зданию. Нужно это делать максимально безобидно, продолжая сохранять свой статус «инкогнито» среди жнецов. Разумеется, в этот раз кто-то может уже что-то в действительности заподозрить. Но и на этот случай был придуман шикарный план. Грелль смешал порох с серебряным порошком, который прекрасно сверкал при свете ламп. Блеск отведет подозрения и можно будет спокойно бегать и раскидывать горючее вещество везде. Ненавязчивый жнец легко привлекает собой внимание, бегая по коридорам и разбрасывая «блёстки» везде и всюду. Даже кому-то попадал на одежду, делая это нарочно. Главное не попасться на глаза верховному, а то этот быстро всё просечет и устранит проблему в два счёта. Пока что всё идёт как по маслу. Работать в такой обстановке становилось невозможно, так что весь народ бегал прямо за «новичком» и радостно подхватывал руками эти красивые блестяшки. Идиоты. Сколько уже раз за всё время он мысленно назвал всех работников Департамента идиотами? Не поможете посчитать? Кажется, много. Так много, что и сосчитать будет невозможно. За несколько часов все полы в коридорах и переходах, на лестницах, были устланы хорошим слоем блестящего порошка. Все по нему спокойно ходили, улыбались после хорошей и веселой пробежки. Они даже не могут предположить о том, что в скором времени все до единого распрощаются со своими жалкими бессмысленными жизнями. От одной только мысли о самом большом серийном убийстве становилось так хорошо, что хотелось смеяться, но Сатклифф старался подавлять эти истерические приступы, чтобы не выдать себя с головой. Убедившись в том, что все средства на месте и на них никто не пытался покушаться, Грелль попытался выйти из департамента, чтобы дождаться ночи и только потом поджигать. В ночи любой огонь становится гораздо красивее, а все взрывы будут смотреться намного эффектней. Правда из здания его не выпустили никуда в итоге. И, кто бы мог подумать, но это сделал вечно мешающийся под ногами Ронни. Ох, как же хотелось ударить ему по лицу, когда он посмел подойти так близко и резко схватить за руку. Сатклифф весь перепугался от такого жеста, даже посчитал нужным потерять сознание на его руках. Ну, притвориться. Жнецы ведь могут не дышать. Совсем как мертвецы. Знатно же перепугался блондинчик, сразу же побежал передавать в руки медработников безжизненную тряпочку, крича на всех подряд. Видимо так хотел обзавестись новым другом. А вот этот друг как раз не хотел бы с ним знакомиться. Никогда.       Дело за малым, пролежать несколько часов с закрытыми глазами, при этом не дыша, не составило никакого труда. Сквозь полудрёму Сатклифф слышал, как начальство пришло ругаться за устроенный беспорядок и требовало объяснений по поводу того, почему никто его не убирает. Затем эти громкие жнецы вновь исчезли. Возможно это был приказ сверху, который эти горе-начальники попытались исполнить, чтобы отвязаться и снова пойти заниматься своими делами. Для всех высокопоставленных лиц так важно, чтобы не было больше никакой работы кроме той, что на них наваливается каждый раз, когда оформляются списки на сбор душ. Никаких сверхурочных. Потому что итак сидят за своим столом днём и ночью. Чего не скажешь про Нокса. Этот мальчишка тоже старается избегать сверхурочных, но не для того, чтобы выполнять свою офисную работу, нет. Лишь для того, чтобы было больше времени для того, чтобы провести его в компании очередных расфуфыренных дамочек. Этот отвратительный тип определенно должен распрощаться со своей жизнью. Ещё несколько часов. Грелль сделал вид, что наконец пришёл в себя. Вокруг такого милашки сразу начали крутиться медсёстры, предлагая свою помощь, но он сразу отказывался и отмахивался от них. Ничего ему не нужно, ведь он точно в полном порядке. Параллельно с этим он незаметно прокрался правой рукой в карман своего плаща, проверяя, на месте ли спичка и черкаш. Да, этот жнец настолько уверен в том, что всё получится с одной лишь спички, что даже не позаботился о запасных вариантах. Такая самоуверенность ещё никому не мешала. Пора.       Сатклифф растолкал всех, кто его окружил, а собралась нехилая такая толпа, и показушно умчался невесть куда в притворной истерике, будто бы не выносит такого большого общества незнакомцев. Прямо как невинная жертва. Белая и пушистая. А за спиной столько грехов, столько человеческой крови на руках. Теперь добраться до выхода не составило никакого труда. Нокс уже свалил восвояси, так что его не будет в главном холле на первом этаже. Наверняка где-нибудь в подсобке с какой-нибудь дамочкой развлекается. Скоро настанет конец всему этому цирку. Грелль вышел на улицу через главный вход, рассыпав ещё немного порошка за собой, чтобы создать дорожку, которую можно будет поджечь. И во тьме взгляд его заприметил довольно знакомый силуэт. Едва может идти, тяжело дышит, даже с такого расстояния слышно. Коса смерти была запрятана в кустах неподалёку, так что алый жнец тут же сбегал за ней, скинув с себя свой образ невинного мальчишки и снова радостно оскалившись. - Ох, Уилли, я так по тебе соскучился уже. Прошло всего несколько часов с того момента, как мы с тобой виделись в последний раз. Ты так красиво выглядел. Такой встревоженный был. Испуганный. Признаюсь честно, мне даже стало тебя жалко. Немного. Совсем маленькую капелюшечку. Но жалко. Ведь ты уже почти мёртв. Я так и знал, что просто так ты не сдашься. Продолжаешь бороться, - алый усмехнулся, затем достал черкаш и спичку, - Знаешь, а ведь сейчас в моих руках судьбы сотен жнецов. Твоих сотрудников. И моих. Но мне на них все равно. А тебе нет. Так что побудь хорошим мальчиком и остановись, пока я не запалил тут всё в округе.       Послушался. Остановился. Истерический смех вновь пронзил округу. Все сразу повыглядывали из окон, чтобы посмотреть на то, что происходит. И зря. Грелль уже во все глаза смотрел на них и ехидно улыбался, держа в руках только что зажжённую спичку. Этот маньяк собирается запалить здесь всё. Жнецы это поняли почти мгновенно и начали всеобщую панику, пытаясь выбежать наружу. Да с такой скоростью, что их обувь при контакте с поверхностью, на которой находился порох, из-за высокого трения вкупе с серебром создавала искры. Эти жалкие самоубийцы просто напросто подожгли сами себя. Сатклифф усмехнулся, он даже не мог себе вообразить, что люди бывают настолько идиотами. Снова это слово. Оно никогда не перестанет быть актуальным, а особенно в таких ситуациях. Алый жнец бросил спичку себе за спину и сделал пару шагов вперед, нарочно, на манер Уилла, поправляя свои очки его же косой смерти, не прекращая злорадно скалиться. Эта игра очень интересная. Все, кто успевал выбежать, сразу же прощались со своей жизнью, будучи пронизанными секатором. Жнец, проткнутый насквозь через сердце, выжить явно не сможет. Шаги всё продолжались. За спиной гремели взрывы, из выбитых окон вылетали куски тел, головы, обрывки от одежды. Кого-то даже просто выкинуло, взрывной волной сломав позвоночник и разорвав на две части тело. Кишки опять повсюду. Иногда даже получалось так, что капли крови долетали до маньяка, который продолжал свой путь прямиком до последней жертвы. Он уничтожит их всех до одного и больше не позволит никому заниматься этой воистину идиотской профессией. Некому будет их обучать. Ещё несколько шагов, Уильям стал отчётливо виден, всё его состояние, как на лицо. Держится за дырявое плечо, весь дрожит от боли, которая полностью пронизывает всё тело. Так хочется избавить его от страданий, да поскорее. Грелль подошёл вплотную и рукой дотронулся до раны на груди. Кровь всё ещё идёт. А Спирс всё ещё жив. Какое же сильное желание продолжать жить. Ради чего? Весь смысл сгорел у него на глазах. Все до одного погибли. Больше не за что хвататься. Уже видно, как начинают судорожно сокращаться напряжённые мышцы ног, заставляя Уилла упасть на колени и уткнуться взглядом в нечищенную обувь Сатклиффа. Вся покрыта кровью и грязью. Губы невольно задрожали, видимо это была жалкая попытка что-то сказать. Грелль даже сел рядом, чтобы точно расслышать. Прижал Уилли к себе, погладил по голове, отложив косу смерти немного в сторону. В таком состоянии оппонент точно не сможет воспользоваться случаем. Так что можно его немного понежить в своих объятиях на прощание. - Мне так жаль. Мне очень жаль, Уилли. Я не справился. Я потерял рассудок. Уилли, - Грелль взял бывшего начальника за подбородок, чтобы посмотреть в его глаза, - Я ведь убил их всех. Ты же простишь меня так?       И ему хватает наглости ещё улыбаться. Так лживо и фальшиво улыбаться. Как будто бы ничего и не случилось. Уилл попытался выкарабкаться из цепких объятий, но тех сил, которые только остались, хватало лишь на болезненные стоны, которые всё сильнее и сильнее возбуждали решительный позыв к убийству у безумца. - Ты сопротивляешься, Уилли. Что же ты мне сделаешь, будучи в таком состоянии? Даже если ты вырвешься, смерть настигнет тебя раньше, чем ты сможешь что-то сделать, - жнец заинтересованно хмыкнул и прижался своим лбом ко лбу Спирса, закрыв глаза. - Последние слова, Сатклифф, - прошипел Уильям, застыв в столь умилённой позе.       Фраза как ужалила сознание, но было уже поздно что-то делать. Нож уже торчал в животе убийцы. Наконец была пролита его кровь рукой чистого человека. Жнеца. Не важно. Он всё такой же человек, даже после смерти. Грелль безмятежно улыбнулся и потянулся за косой смерти, но его, опять же, опередили. Теперь Уилл стоит над красновласым. В глазах ни единой нотки радости. Лишь глубокая печаль. Или это разочарование? Может быть и так. Сатклифф не собирается больше сопротивляться. Он стоит на коленях, склонив голову, всё также едва заметно улыбаясь. Вытащив нож и откинув его в сторону, Грелль лёг на траву, также сняв очки и протянув их Уиллу, на что тот как-то странно покосился. - Прости мои грехи, Уилли, - очки были с силой опрокинуты о ближайший камень, линзы в них тут же дали множественные трещины и рассыпались в мелкий стеклянный песок, - Прошу. Убей меня. На такую просьбу нельзя было никак нормально отреагировать. Убийца просит забрать его жизнь. Значит нужно забрать. Взмах косой смерти. Лезвие торчит в груди безумца. Он продолжает улыбаться. Даже после смерти. Идиот.       Спирс потерял последние силы и снова упал на колени и зажмурил глаза. Он не хочет смотреть на то, что творится за его спиной. Итак всё прекрасно слышно. Как рушится здание Департамента. Криков там уже нет. Никому не удалось убежать. Все мертвы. Эмоции больше невозможно держать в себе. Будь его воля, он бы ещё раз десять прибил этого красновласого маньяка. Даже не десять, а ровно столько, сколько жизней он отнял за всё это время. Тысячи раз. Но теперь остаётся только предаться истерике и обессиленно упасть на траву, сжаться в комочек и кричать на всю округу. Он действительно проиграл. Он не успел спасти их. Если бы он хоть немного побыстрее ковылял на своих обессиленных ногах, то мог бы успеть. Теперь ничего не изменить. Всё кончено.       Послышались шаги. Кто-то приподнял Уилла и прижал к себе его голову, да как можно сильнее, чтобы унять его боль. Тепло...