С горем пополам привыкнув к свету, Наруто вздохнул настолько глубоко, насколько позволили ему легкие и для себя подметил, что шевелиться он не мог не столько из-за боли, сколько из-за онемевшего тела, судя по которому лежал он в одном положении уже достаточно долго. Узумаки взглядом осмотрел палату: куча цветов на тумбочке и в вазах на полу, ширма, закрывающая его койку в случаях осмотра, впереди, около потолка, прикрепленный телевизор — видимо, дабы не скучать и... какое-то шевеление слева от себя. Мальчишка медленно повернул голову и, увидел Саске. В мыслях вновь накатили воспоминания последних событий, их последняя драка буквально насмерть. Смог ли он доказать Учихе что-то, или же они, стоит им поправиться, снова сразятся за право быть признанными?
- Привет? – прохрипел мальчишка, и это приветствие звучало настолько глупо, нелепо и растерянно, что Наруто было сам, чуть не рассмеялся. В конце концов, чего он ожидал, что его положат после кучи жертв и нуждающихся одного в такую большую палату? Бака. Саске медленно повернулся к джинчурики, брюнет сам не знал что сказать, он просто не мог подобрать нужных слов, но он не думал что именно с этого слова «привет» и начнется их разговор.
Наруто бегло осмотрел такого же больного, такого же, как и, наверняка, он сам, всего перевязанного друга, и разум затмили вопросы. Была ли это их решающая драка? Доволен ли Саске тем, что он сделал, тем, зачем вообще покинул Коноху? Чисто ли его сердце сейчас и решили ли они свои разногласия? Больше всего на свете Наруто хотел бы вернуться в прошлое. Не такими накатывающими воспоминаниями, а вновь оказаться мальчишкой, когда им было втроем весело проводить время в академии. Даже когда Итачи перебил весь клан Саске, рядом с Наруто губы младшего Учихи иногда касалась легкая, почти незаметная и неуловимая улыбка. Но Наруто замечал. И эта улыбка всегда была его целью, он хотел, что бы все вокруг были счастливы и... рады проводить время с Узумаки.
Однако, что случилось, то случилось. Прошлого не вернуть, выпущенного на волю воробья не поймать. Не вернуть ни сказанных слов, ни совершенных действий. И привет — не самое лучшее начало разговора, но что нужно было сказать? Но не успел Учиха ответить, как в палату вломились друзья Наруто, окружая его койку, интересуясь все ли с ним в порядке. Прежде, чем в палату ворвалась толпа таких же, как и он сам подростков, Узумаки услышал отдаленные голоса, где то из коридора. Гулкие, восторженные, они словно оживили эту больницу. Сначала сердце екнуло в преддверии новой катастрофы, ведь в последнее время слишком громкие и волнительные голоса уж очень сильно ассоциируются с чем-то опасным. С тем, что пора бежать, скрываться или же наоборот — готовиться к нападению и придумывать план действий по обороне. Но потом... вот они. Не совсем целые, местами перебинтованные, а где сняты бинты — видны заживающие ссадины тут и там, но живые. Хотя сейчас, честно признавшись самому себе, юноша хотел бы остаться наедине с Саске, поговорить с ним, однако быстро поменял свое решение. Может, еще не время? О чем им говорить?
- Хэйхээээй, – Наруто улыбнулся при виде Хинаты, Сакуры и Шикамару. Видимо, за раз пустили не всех друзей, либо смогли прийти не все. А, может, они «дежурят» таким образом, и ходят группами?
«Все, что угодно, пожалуйста, лишь бы просто были живы...». Наруто сглотнул сухой ком. - Вы в порядке. Шикамару тут же плюхнулся на койку Наруто, удобнее усаживаясь на ней и внимательно рассматривая пострадавшего, из чего Узумаки понял, что выглядит не очень. - Здорово тебя потрепало, знаешь ли. Вот не умеешь, не лезть в неприятности, – усмехнулся Нара, скрестив руки на груди. - Н-наруто, мы все очень рады, что ты в порядке... как жаль, что пускают в палату только по три человека в день, – вот говорят, что война меняет людей. Да вот, видимо, не всех, Хината как была скромной и стеснительной, так и осталась. Видимо, этого у нее не отнять.
- Как ты себя чувствуешь, может, тебе принести чего-нибудь? – поинтересовалась Харуно, усаживаясь на край койки брюнета. Даже не смотря на все проделки Учихи, она все еще его любила. Любила такого, какой он есть. Сейчас её сердце разорвалось на части, смотря на израненного Саске. Прямо как в её четырнадцать лет, когда парень ушел. - Все в порядке, Сакура, – спокойно проговорил брюнет и попытался лечь на кровать, движения были медленными, так как все тело все еще ныло от боли. Саске привык к тому, что он всегда один, поэтому его это никак не беспокоит, да и одному намного комфортнее, он уже давно ни в ком не нуждался. Сакура Харуно из маленькой, наивной девочки-плаксы превратилась в сильную куноичи. И пусть она всё ещё думает, что слаба — это не так. Просто рядом с Учихой и Узумаки сложно казаться сильной, особенно хрупкой девушке. Но она смогла вынести подобную ношу. Ведь всё меняется, и даже безответная любовь может получить ответ, ведь так?
Наруто широко улыбнулся, насколько позволяли отчего-то болезненно ноющие щеки, будучи уж больно довольным для своего вида и состояния. Он буквально только что хотел вернуться в прошлое, и вот, Хината простой интонацией своих слов и легким румянцем вернула Узумаки в это прошлое, просто оставшись собой, и за это мальчик был ей просто безумно благодарен, невольно скосив взгляд на Саске, с которым разговаривала Сакура. Она до сих пор его любит. Несмотря на то, что произошло, он понял это и был рад, вряд ли сейчас Саске действительно хотел бы быть один.
- Ооох, я бы сейчас рамена навернул! – весело хохотнул юноша, после чего сухо кашлянул. Раздирающее на части от сухости горло дало о себе знать. - Но сейчас просто попить. Да и посмотреть бы на себя, замечательного, не помешало бы, как вообще я выгляжу? – с сомнением спросил Наруто, поморщившись.
- Хреново, – честно ответил Нара и стянул с прикроватной тумбочки настолько зеркало на ножке, настраивая его так, что бы Узумаки видел себя в отражении, пока Хината, копаясь где-то в радиусе той же тумбочки, видимо, наливала воду из графина. Сердце Наруто упало, куда-то под кровать, когда он увидел самого себя. Из отражения на него смотрел все тот же голубоглазый блондин с торчащими в разные стороны, правда, сальными волосами. Лицо его было перевязано горизонтально по носу, открывая лишь рот и глаза. Под глазом видна заживающая гематома с кровоподтеками, губы сухие и потрескавшиеся, скулы... болели, одним словом. Там что-то тоже красное, но Наруто решил не вертеть головой, что бы рассматривать себя и отвел взгляд.
- Да уж, красавец писаный, ничего не скажешь, – улыбнулся и убрал зеркало.
- Это еще зажило все. Видел бы ты себя месяц назад...
- Месяц?! – вскочил мальчишка и тут же был наказан за свою оплошность: тело завопило о том, что хочет спокойствия, Наруто с тихим шипением аккуратно лег обратно. - Черт возьми, значит, у меня все так болит не, потому что там досталось. А потому что лежу долго.
- Ага. Но ты не переживай, пару дней поваляешься еще, раз очнулся. Угрозы жизни нет, а синяки и ссадины могут заживать и дома, – улыбнулся Шикамару. Хината вовремя поднесла к губам Наруто граненый больничный стакан с водой, вкус которой напоминал что-то металлическое, словно в ней день-другой отмачивали серебряную ложку. Сделав несколько аккуратных и небольших глотков, мальчик улыбнулся ей и поблагодарил, слушая друга. - Врачи говорили, что у тебя множественные переломы, была большая кровопотеря, левую руку еле восстановили, так что она еще побудет в гипсе какое то время, а что говорить о твоих внутренних травмах, ууух, тут вообще целая...
- Ладно, Шикамару, я понял, спасибо за информацию, но мне тошно это слышать. Было и было. Прошло. Сейчас я в порядке, – ненадолго в палате повисло молчание, а после раздался стук в стекло - вырезку в деревянной двери. Стоящий по ту сторону врач постучал пальцем по своим наручным часам, дав понять, что время посещений ограниченно.
- Так мало, – разочарованно вздохнул Наруто. Шикамару встал с кровати, поставив настольное зеркало на место и на всякий случай, повернув его отражением поближе к Наруто.
- Да, всегда так. Тебе... вам покой нужен, – ответил Нара, слегка кивнув на Саске. Наруто понимал это и благодарно осмотрел ребят. Он был рад, что они пришли навестить их и даже нисколько не обижался на Сакуру, которая поздоровалась с ним только взглядом и все время провела около Саске. Все-таки Учихе тоже досталось, Наруто может и знатно потрепать.
- Н-Наруто... Я буду очень рада приходить и готовить тебе, если позволишь, когда тебя выпишут, – пробормотала Хината, старательно отводя взгляд. Она так молчала все это время, будто собиралась с мыслями, что бы сказать это вот сейчас вот. Узумаки улыбнулся заботливой подруге и кивнул и та, улыбаясь в ответ, видимо, на радостях догнала уходящего Шикамару.
- Сакура, мы подождем тебя у главных ворот, – сказала Хьюго, закрывая дверь в палату. С губ Наруто не сходила улыбка, однако... месяц... Эту информацию ему еще предстоит, как то пережить. Буквально вчера, по ощущениям, он дрался насмерть, в то время как, оказывается, прошел целый месяц. По ощущениям, словно проспал всю жизнь.
Саске молча смотрел на Харуно, Сакуре пришлось не сладко, парень причинил ей много боли и страданий своими поступками и словами, единственное, что ему оставалось, это поддержать ее. Брюнет нежно провел рукой по волосам девчонки, и та, вздрогнув ели, сдержалась, чтобы не заплакать. Как же она была счастлива, что теперь команда номер семь снова в сборе, эта знаменитая тройка теперь вместе и больше никуда не денется. Харуно искренне благодарна Наруто, что он смог вернуть Саске в Коноху, что смог повлиять на него и направить на истинный путь, с которого он сбился еще в юношестве. Но все не так просто, розоволосая думает, что все станет как прежде, теперь они смогут быть вместе. Да, девушка выросла, как и парень, но ничего так и не изменилось. Девушка этого не замечает. Но он все еще смотрит на нее как на пустое место. Все также холодно и с безразличным выражением лица. Какой бы новой техникой она не овладела, или какой бы невероятной способностью не обладала, все было побоку.
Наверное, он единственный, кто не изменился за прошедшее время и друзья Наруто, повзрослели, у каждого были свои проблемы и цели в жизни, но только теперь их взгляды изменились. В них больше нет усмешки и пренебрежения, в них сейчас виделись уважение и простое дружеское сочувствие. Но только Саске еще не определился, что ему предстоит делать после того, как они выпишутся, но пока, не стоит забивать этим голову. Девушка перевела взгляд на Хьюго и кивнула. А ведь со всем недавно, она помнит, как сильно она ненавидела Наруто и все время зацикливалась на Учихе, хотя это с возрастом так и не изменилось, она все еще бегает за ним. Вспоминая былые времена, Харуно улыбнулась. Но это была грустная улыбка. После Сакура поднялась с койки парня, и, посмотрев на обоих улыбнулась.
- Я рада, что теперь мы все в сборе, еще успеем наверстать упущенное – в одном, Сакура была сильна: она была связывающим звеном в их тройке. - Я приду вечером, принесу что-нибудь вкусненькое для вас обоих, выздоравливайте. Харуно вскоре вышла из палаты, и нависло неловкое молчание.
Казалось бы, вот они — в одной палате, в достаточно небольшом помещении и даже не закрыты друг от друга ширмой - но Наруто все равно не слышал, что говорила Сакура, сидя на койке Учихи. Мальчишка вздохнул. Он определенно рад тому, что ребята живы, и следующим днем придет новая «партия» уже других, желающих удостовериться в целости пострадавших. Вернее, судя по тому, что к Саске подошла только Харуно, удостовериться в целости только одного пострадавшего. А вот уже от этого становилось грустно. Было дело, однажды, он любил ее долгое время. Особенно то время, когда она была по уши влюблена детской и наивной любовью в Саске, как и любая девочка в популярного, выдающегося мальчика. Тогда он позволял себе думать о том, что однажды она разлюбит его, как подрастет, за все его поступки, за уход из города, за то, что бросил ее, грубил и считал пустым местом - да хотя бы не разлюбит, а, может, оскорбится этим поведением - но этого не произошло ни до, ни после. Наруто в течение не то что бы долгих, но ощутимых лет лишь наблюдал за девушкой, любовь, в глазах которой не угасла, несмотря ни на что. Правда, в один момент Узумаки понял, что его любовь к ней, напротив, подверглась тому, что называется мальчишеской влюбленностью, которая со временем сошла на нет. Он испытывал к Харуно теплые, почти родственные чувства, и любил ее, как брат любит сестру. Они и вправду прошли через многое.
Узумаки так долго и трепетно, каждый день едва ли не во влажных снах видя, как, наконец, он вернет Саске обратно в деревню, домой, к друзьям, разделит его боль, с которой они справятся все вместе, снимет его ношу или хотя бы постарается облегчить своей помощью, но... это слишком затянулось. До невероятно упрямого барана Саске слишком поздно дошло, что к чему, и к тому моменту, как он, наконец, сообразил, что в войне надо помочь все уладить и вернуться на путь праведный, если так можно выразиться, большинство ребят уже потеряли как веру в него, так и доверие. И теперь, Наруто взял на себя новую обязанность: доказать, что Саске можно верить, что где-то в глубине души он признал себя неправым. Что он тот же ребенок, каким был и каким мог бы вырасти, если бы не печальное стечение обстоятельств, в которых он, по сути, в целом то и не виноват.
Наруто махнул головой, отгоняя ненужные мысли и словил себя на одной, так, мимо пробегающей в голове среди остальных — что он максимально старается оградить себя от различных дум об Учихе. И на этом моменте становилось страшно. Неужели за эти годы, прячась за своим упрямым «хочу вернуть его» он не замечал очевидной зародившейся неприязни к Учихе за все его поступки? Это то, о чем Наруто упорно старался не думать. Ни раньше, ни сейчас, когда, казалось бы, все уже хорошо. Но ведь последствия уже дают о себе знать. Сколько ни ври другим, а от себя не убежишь — он был определенно рад, что друзья своим визитом не дали им возможности поговорить. И сейчас, когда посетители ушли, когда уйдет Сакура, Наруто снова станет страшно.
Он действительно боялся момента, когда им придется поговорить. Неважно о чем: о том, что случилось или о том, что будет дальше. Как, черт возьми, им вообще разговаривать после всего этого? Так, словно войны не было, в которой Учиха проявлял активное участие, мечась между местью и разными мафиозными группировками, которые то и дело старались всевозможными способами уничтожить половину деревни?
Молча лежа на кровати, Саске прислушался и снова эта гробовая тишина. Тишина – это время для раздумий, она позволяет почувствовать природу в себе, и себя в природе. В постоянном шуме нуждаются те, кто не хочет мыслить. Тишина безмолвна только для не понимающих тишину. Для способных в нее всмотреться, она полна смыслов. Тишину можно читать как книгу, и никогда не дойти до последней страницы. Каждый день в тишине можно увидеть что-то новое, ранее незамеченное. Тишина бездонна, безгранична. Пронизать ее мыслью до последнего предела невозможно. Она скользит в тишине, увязает в ней, и хочет там остаться навсегда. В этот момент самые глубокие мысли посещали Учиху, там, где всегда царит безмолвие. Заснеженные просторы, бездонная водная ширь, уходящие за горизонт пески пустыни.
- Что... что ты собираешься делать? – первый прервал эту тишину, которая разъедала обоих изнутри.
- А? – и снова мальчика вывел из раздумий, чей-то голос. На сей раз не женский, а спокойный, холодный, немного, как показалось Наруто, растерянный голос Учихи Саске. Юноша успел моргнуть и, словно по щелчку пальцев, только что ясную погоду сменил чуть ли не ураган.
- Ммм... для начала выпишусь, а потом объемся раменом. А ты?
***
Все пути одинаковы: они ведут в никуда. Но у одних есть сердце, а у других — нет. Один путь дает тебе силы, другой — уничтожает тебя. Брюнет, за свою жизнь прошёл длинные – длинные пути, но нигде не застрял, он все время двигался вперед, но сейчас все по-другому. Саске в смятении точнее его душа мечется из разума к сердцу, она сама в смятении, она не может помочь в правильном выборе, она на пути к решению с ним. Она самое хрупкое, что есть в нем.
Саске не понимает, почему Наруто все еще хочет вернуть его. Неужели за столько лет до него не дошло, что он не повернет назад? Почему после всего, что он сделал, после всех людей, кто погиб по его вине, они рвутся к нему? Саске не в состоянии этого понять. Брюнет знал, что это сражение будет последним, они закончат это все здесь и сейчас, но его постигло поражение. Учиха многое переосмыслил в жизни, благодаря, Наруто кто устроил ему знатную нервотрепку. Некоторые вещи начали проясняться у него в голове. И, возможно, это был первый раз, когда последний наследник клана выбрал правильную сторону.
***
