***
Первые пару дней Риза ничего особенного с ними не делала. Она велела погулять во дворе, привыкая к хождению в оковах, и смылась по своим делам. На третий день отправилась с ними сперва к знахарке Ионе. Та при ней освидетельствовала девиц, уверив, что ни одна не беременна, и у Лизы успешно все зажило после церемонии. Лиза была крайне смущена и испугана необходимостью такого осмотра, так что пока Иона в ней ковырялась, та тихонько скулила, привязанная к столу. Поблагодарив знахарку за помощь, Риза приняла у нее ведерко с каким-то снадобьем и направилась с подопечными в место, оборудованное для тренировок. Место это находилось на заднем дворе их большого общего дома, уходившего наполовину под землю. Ничего особенного оно из себя не представляло и было уставлено разновеликими пнями, дополнено турниками и большими металлическими кольцами, крепившимся к охватывающим деревья обручам. А еще на пеньках, деревьях и прочих объектах кое-где виднелись особые магические знаки, а то и личная подпись матушки. В одном таком дереве, особо толстом и высоком дубе, оказался прямо-таки волшебный шкаф, где хранился всевозможный инвентарь. Иветта и Лиза не могли сказать, так ли это, но им показалось, что тот безразмерный, ибо хранившиеся в нем некоторые вещи были явно больших габаритов, нежели позволял вместить в себя в поперечнике дуб, превращенный неизвестным мастером в предмет хозяйственного назначения. Риза поставила туда полученное от знахарки ведерко, засунула голову внутрь, осмотрелась, что-то про себя прикинула и, махнув рукой, сказала, что для начала они будут выполнять растяжки своими силами, а после им выдадут специальную тренировочную обувь, сделанную из дерева с особыми вставками, которая поможет осваивать походку физически и начать чувствовать правильное управление магией. Потом они будут делать растяжки прямо в этой обуви. «Ну и прочее в том же духе», как выразилась под конец не сильно уважающая теорию наставница. Но это позже, а сегодня она разрешает им потренироваться самостоятельно, только сперва хочет взглянуть, кто и как из них умеет держать равновесие. Так что Иветте и Лизе пришлось немного пройтись со связанными руками по разновеликим пенькам и побалансировать на бревне, поддерживаемыми под зад заботливой рукой наставницы. Лизу это ужасно смущало, а вот Иветте просто не нравилось, что ее лапает за филей эта наглая баба. Риза напоследок еще разок хорошенько помяла нежную попку Лизы, явно делая выбор в ее пользу, и, притворившись, что ее все устраивает, похвалила учениц и поспешила восвояси, заверив, что главная ведьма будет довольна их успехами. Иветта и Лиза еще немного помаялись на тренировочной площадке, а потом помогли развязать друг другу руки и отправились к себе в общую комнату, думая о том, что сказала наставница. Правда ли матушка главная ведьма будет ими довольна?***
Матушка хотела устроить все так, чтобы у новичков было больше времени для тренировок, и их по возможности старались не нагружать повседневными делами хотя бы первое время, пока не привыкнут. Так что после сегодняшней «успешной тренировки» Иветта и Лиза отправились отдыхать под завистливым взглядом Наны, которой предстояло отмыть кухню до блеска и помочь перечистить картошку. Для таких случаев магию никто не использовал в силу нецелесообразности, к тому же матушка считала, что ручной труд ведьме только на пользу. У Лизы с Иветтой, прекрасно проведших время в течение дня, вечером появилось другое задание: лечь пораньше спать. Казалось бы, ничего трудного, но Риза, зайдя к ним перед сном, выдала им гладкие колышки из красного дерева и по баночке специальной смазки и велела вставить их себе, немного с ними поупражняться и спать, не вынимая из отверстия. Иветта быстро сообразила что к чему, Лизе пришлось помочь. Та визжала, вспоминая ужасы ритуала посвящения, пока Риза вставляла ей деревяшку, помогая расслабиться шлепками по вульве и ругаясь, что если та будет зажиматься, то вставит ей дрын побольше. Иветте даже стало немного жаль новоиспеченную подругу. Она уже вовсю орудовала у себя между ног колышком, косясь на то, как на соседней койке наставница имеет им Лизу, мастерски обрабатывая пальцами клитор и призывно об нее трется. По всей очевидности наставница конкретно домогалась Лизу, а не просто ее тренировала таким специфическим образом. Когда Лиза в ее опытных ручонках сбивчиво и неловко кончила, Риза засунула палку в нее до упора и привязала специальными ремешками, чтобы не выскочила. Едва разогревшаяся и не успевшая довести себя до оргазма Иветта была грубовато отшлепана по заднице и тоже затянута ремешками. После обе начинающие ведьмы были прикованы цепями за руки и за ноги к столбам кровати с помощью волшебства и заботливо укрыты одеялками. Иветта, успешно забыв утреннюю науку снова начала возмущаться, что ей не дали кончить. В ответ она молча получила кляп в рот и еще одну деревяшку, что с налета вонзилась ей в задницу, заставляя болезненно дергаться. — Захочешь кончить, — усмехнулась Риза, — найдешь способ как. С этими словами она вышла, оставив их в полной темноте и тишине. Лиза только вздохнула и попыталась отрешиться от того, что с ней только что произошло, но никак не получалось. Она ужасно боялась домогательств мужчин и никогда не думала о том, что что-то подобное можно делать с женщиной. Наставница Риза ей нравилась, наверное. И то, что она с ней делала, почему-то не казалось Лизе чем-то ужасным, хотя и шокировало. Так Лиза долго размышляла о своем странном эротическом опыте, что был пока еще очень мал, но уже столь необычен, и ей пришлось признаться самой себе, что те непристойности, что наставница вытворяет с ней, ей, скорее, нравятся. Может, для ведьмы это нормально? В эту ночь им обеим едва удалось уснуть, Лизе от размышлений о своей жизни, наставнице и странном интимном опыте, а Иветте — от терзающего желания и невозможности кончить. К тому же они даже не догадывались о том, насколько необычны выданные им приспособления: каждый колышек был заговоренным, он поддерживал незримые врата магии в их лоне открытыми и помогал подзаряжаться.***
Рано утром Риза пришла их навестить. Она сдернула одеяла с мерзнущих учениц, полюбовалась ими, растянутыми на кроватях, и вытащила из них деревяшки, ехидно отметив, как из Иветты обильно потекло, то есть какая та нетерпеливая потаскушка. Отвязывать их Риза не спешила. На ее зов пришла Нана и принесла две широкие чаши. Их подставили каждой в нужное место и заставили помочиться. После Нана ушла, а Риза, отвязав учениц, велела взять чаши и следовать за ней. Все трое прошествовали чуть дальше тренировочной площадки. Там росли три молодые осинки, как-то необычно ровно росли, образуя правильный треугольник, в центре которого была яма с начертанными на дне магическими кругами. От ямы шел подозрительный, неприятный запашок. Туда Риза и велела выплеснуть содержимое чаш, добавив, что если кому-то хочется справить еще и большую нужду, это можно сделать прямо здесь. Подруги нерешительно приблизились к краю ямы и вылили свой туалет. Знаки на дне ямы полыхнули и сразу погасли, моча моментально испарилась. На их вопросительные взгляды Риза ответила, что некоторые земляные демоны, с которыми ведьмы поддерживают связь, готовы давать силу в обмен на отходы жизнедеятельности. Практически полная халява. Только вот им двоим еще рано с демонами общаться. В дальнейшем Иветта и Лиза посещали яму без указаний Ризы. Иногда они приходили туда и справляли нужду на виду друг у друга прямо на краю ямы (Риза предупредила, чтобы символов только не касались). А один раз вместе с ними пришла группа ведьм постарше, и им пришлось присесть в кружок. Риза в это время с упоением исподтишка наблюдала за тем, как облегчается Лиза, которая все еще ужасно стеснялась делать это перед кем-то кроме подруги. Кажется, она начала всерьез увлекаться новенькой.***
Настало время растяжек. Перво-наперво Риза, выстроив голых учениц на площадке, торжественно рассказала о технике безопасности, заключавшейся, скорее, в ее отсутствии, нежели наличии, хорошенько связала им руки и подвела их к деревьям, где с помощью магии приковала за имеющиеся там кольца. Девушки оказались, мягко говоря, в крайне неудобном положении: каждая примотана к толстому дереву, одна нога на месте, вторая — задрана кверху и оттянута грузом, крепившемся на другом конце цепи, пропущенной через кольцо и обвивающей ногу. В таком положении надо было стоять около часа, оттягивая каждую по очереди. Иветта пыталась возмущаться такому варварскому обращению, но Риза молча сняла с пояса кнут и хорошенько пару раз ту хлестнула, завернув кнутовище напоследок так, чтобы конец ударил Иветту аккурат между ног. Та дико орала на каждом ударе, хотя Риза очень хорошо рассчитывала силу и била «чисто символически». — Еще одно слово, — мило улыбаясь, сказала Риза, помахивая орудием дисциплины, — и врежу так, что месяц трахаться не сможешь. Иветта закусила губы. Хотелось бы ей высказать этой нахалке все что о ней думает! Однако она ни секунды не сомневалась в серьезности ее намерений и решила не рисковать, так сказать, самым ценным. Риза же велела девушкам не скучать и ушла отдыхать в теньке. Как только они начали уставать, подошла вновь и начала их подбадривать легкими шлепками, а также мять руками уставшие мышцы ног и помогать их растягивать. С Иветтой она проделала это довольно грубо, сопровождая присказками типа: «Держи ногу прямее, корова», а вот Лизу, не удержавшись, начала вдруг гладить и щупать во всех местах в свое удовольствие. — Давай, отведи еще ножку, вот так, — ворковала она, приваливаясь к ней. Затем Риза убрала гульфик, прижалась к ее щелке своей и начала активно тереться, похотливо постанывая. При этом свисавшая у нее между ног цепочка щекотала Лизе клитор. Риза придавила ее всем весом к дереву и азартно мяла руками юные упругие груди, хватала за бедра, царапая их ногтями и, просовывая руку между ними, больно щипала за киску, попеременно то шлепая ее ладонью, то пользуя пальцами ее и себя. Лиза заохала от охвативших ее ощущений и оттого, что движения Ризы сделали натяжение еще более болезненным. Иветта с негодованием глядела на то, что вытворяет их наставница. Да она, пользуясь служебным положением, просто петрушит девушку на халяву! За этим упражнением следовало растягивание на весу на четырех цепях. Поскольку новенькие еще не умели поддерживать себя с помощью магии, Риза как следует обмотала их ремнями безопасности поперек туловища и, только укрепив их, перешла к подвешиванию на цепях. Иветту она из вредности подняла как можно выше, чтобы не расслаблялась, а Лизу оставила удобно доступной для своих дальнейших домогательств. Все последующие дни жуткие упражнения на растяжку повторялись вместе с домогательствами Ризы. Той особенно нравилось орудовать своим острым язычком у Лизы между ног, когда та была растянута во все стороны, или тереться об нее передком. При чем с тем же постоянством, с каким наставница лапала Лизу, она делала все, чтобы Иветте было не сладко. Та, разумеется, копила на нее злобу и, дождавшись удобного случая, не упустила возможности наябедничать матушке о проделках наставницы. К ее огромному удивлению, главная ведьма не только не собиралась принимать донос к сведению, но и сделала выговор ей на тему недостойных речей в адрес учителя. После матушка внесла окончательную ясность: наставница может делать с ними все, что сочтет нужным. И если хочет устроить с ними любовные утехи, то имеет на это полное право. В конце концов, они должны ее как-то отблагодарить за заботу. «Отблагодарить за заботу?! — негодовала про себя Иветта. — Ну ничего себе! Ох, я бы эту стерву отблагодарила!» — Что, сдала меня матушке? — беззаботно поинтересовалась Риза, внезапно появляясь на ее пути и отрывая от полных праведного негодования мыслей. Иветта только злобно на нее зыркнула. — Ну, извини, — вполне добродушно продолжила Риза. — Плохая из меня наставница. Я же должна быть беспристрастна и любить своих учениц одинаково, а я вон какая плохая. Ну, прости бяку! — воскликнула вдруг она с видом, что готова вот-вот разрыдаться, кинулась к Иветте и начала ее лапать, приговаривая: — Знаю, ты у нас мужиков любишь, но, поверь, это лучший способ примирения между нами девочками. В следующий миг Иветта почувствовала, что еще немного и наставница оприходует ее прямо на месте. Она рванулась изо всех сил и, каким-то чудом вывернувшись из цепких ручонок Ризы, бежала без оглядки. Риза даже не пыталась ее догнать, она стояла, задорно хохоча ей в след. Она всего лишь пошутила. Разумеется, матушка и не думала делать наставнице никакого выговора. Напротив, она заметила, что Иветту не мешает получше наказывать, чтобы не зарывалась. Торжественно пообещав главной ведьме, что так и сделает, Риза, тем не менее, решила не давить на нее: уж лучше ведьме быть строптивой и недоделанной, чем хорошо вышколенной, но безвольной и сломанной. Так что, перестав более заострять внимание на этом неприятном инциденте, Риза как ни в чем не бывало продолжила обучать новеньких колдовским премудростям. Вскоре дошла очередь до испытания особой обуви. Это были высокие деревянные колодки, к которым стопа крепилась ремешками под очень большим наклоном. Внутри каждой колодки имелась специальная вставка из особого металла, назначения которой Риза пока никак не пояснила. Какого-то конкретного названия у данной обуви не было, но все называли эти чудовищные приспособления «башнями» за их высоту. Не то что ходить, в них стоять было едва ли возможно! Первые попытки обуздать «башни» едва не закончились серьезными травмами. Риза, почесав в затылке, велела притащить тюфяки с сеном и тренироваться подле них. Дело пошло несколько лучше. Только на третий день девушкам удалось на них устоять. Еще несколько дней ушло на то, чтобы сделать первые шаги. Довольная результатом Риза вернулась к растяжкам. Теперь они выполнялись прямо в этой обуви. Это было еще тяжелее и мучительнее. После тренировок все тело у каждой ученицы ломило так, что им казалось, что они вряд ли долго протянут.***
Однако растяжки даже на «башнях» оказались сущей ерундой. Настоящее веселье началось, когда беспощадная Риза водрузила приятельниц в этой обуви на высоченные пни, при этом их руки были скованы в двух местах и стянуты цепью. Как и прежде тренировались они голышом, отчего было несколько неуютно, в особенности стеснительной Лизе. Сверху высота, на которой они стояли, казалась больше, чем снизу. От этого кружилась голова. Суровая Риза сказала, что ей все равно, если они брякнутся, а стоять им так до тех пор, пока не научатся идеально держать равновесие. Они промучились так около часа, боясь шелохнуться, невероятно перенапрягаясь от полной неподвижности, пока не достигли некоторых успехов, которые и успехами-то трудно назвать. Но Риза даже похвалила их и, чтобы жизнь не казалась слишком легкой и расчудесной, тут же подстроила пакость: приподнялась в воздухе и прицепила к половым губкам обеих грузики на специальных прищепках. Лиза аж завизжала и едва не грохнулась. — Спокойно, — сказала Риза, поглаживая ее между оттянутых половинок пальцами, дразня и вроде как намереваясь вот-вот засунуть их внутрь. Лиза пошла пятнами и учащенно задышала. — Тебя еще хорошенько предстоит разработать, — усмехнулась наставница, пощекотав у входа, но так и не осчастливив неопытную ведьму своими ловкими пальчиками изнутри. Иветта тем временем по обыкновению пыталась возмущаться, но Риза, переключив на нее внимание, торжественно пообещала, что если она не заткнется, она не только вставит ей кляп, но и подвесит еще несколько грузов на клитор и сиськи. Для большей убедительности она показала ей увесистые гирьки, стоящие в боевой готовности на бревне. Иветта с ужасом уставилась на чугунные пирамидки, способные под своим весом оторвать груди и все прочее к ведьминой матери, и поспешила умолкнуть. Но недовольная Риза, не желая спускать неповиновение, все же прицепила ей за клитор прищепку, впившуюся в нежную плоть металлическими зубьями так, что было больно до слез. Дабы ученицам было неповадно, она продемонстрировала, как дрессирует непокорную ведьму, потягивая за прикрепленную к прищепке цепочку. Иветта орала от боли, но и чувствовала одновременно необычный прилив возбуждения. А еще она ощущала власть, которую имеет над ней наставница. Лиза терпела молча, хотя грузики больно оттягивали губки. Ее бедная, еще недавно девственная киска, так и не познавшая мужчин, уже испытала на себе столько издевательств. И это было только начало, ибо она должна как ведьма познать свою силу, а самая суть силы заключалась там, в средоточии женского естества. Лизе от этого пока еще было дико и страшно, однако где-то на грани сознания у нее маячила странная мысль о том, что так она получает свободу. Она не достанется ни одному мужчине и будет иметь власть, возможно, такую, как наставница Риза. И эта мысль тревожила ее покой. А еще то, как смотрела на нее наставница и как гладила пальцами… там…***
Беспощадные тренировки продолжались. Когда ученицы худо-бедно освоились со стоянием на пеньках в особых ботинках, Риза взялась за шесты. — Итак, познав всю хрупкость равновесия, — сказала она, с умным видом поднимая указательный палец, — и это касается не только равновесия физического, но и магического, — она коварно прищурилась, — вы узнаете, как оно надежно и прочно устанавливается, когда вы получаете третью точку опоры. Она же отправная, двигающая вас с точки мертвой. Понятно? Девушки осторожно, чтобы не навернуться, помотали головами. Риза почесала в затылке и махнула рукой: — Да к черту теорию, я все равно придерживаюсь практики, — весело добавила она, глядя на озадаченных девиц, и взялась за шесты. Вытащив из дуба-шкафа то самое ведерко, что взяла у Ионы, Риза обмакнула в его содержимое закругленный конец одного и подошла к Иветте. Она так ловко насадила ее на смазанный шест, что Иветта даже пикнуть не успела. Затем Риза укрепила другой конец шеста на земле и убедилась, что тот прочно стоит и не завалится. Так у Иветты появилась третья точка опоры. И надежность ее была, мягко говоря, сомнительной: стоило неверно двинуться, и шест мог проткнуть все ее внутренности. Однако теперь был более серьезный повод стараться держать равновесие. Риза смазала второй шест и подошла к испуганной Лизе. Под пошлые шуточки про всепринимающую киску ведьмы, она пыталась засунуть конец шеста в щелку Лизы, но безуспешно. Чтобы отвлечь жертву, Риза поинтересовалась, не хочет ли та, чтобы третьей точкой опоры ей стала пятая, и перенаправила конец шеста в попку, но Лиза испуганно дернулась, едва не упав. Чтобы не свалиться, ей пришлось сесть на ловко подставленный к нужной дырочке шест и сжать его со всей силы мышцами влагалища. Так Лиза поняла, что некоторые места своего тела, пусть и не предназначенные для подобных целей, тоже можно использовать, чтобы ухватиться. Пока она приходила в себя, Риза вернулась к Иветте и стала нарушать ее равновесие: то есть весело потрахивала ее шестом, а та стонала, незаметно для себя приподнимаясь на цыпочках над «башнями». Ни она, ни Лиза даже не подозревали, что вскоре научатся, как выразилась Риза, «парить на колу».***
Вскоре, с легкой подачи Ризы, такие необычные упражнения стали привычны для них. Подруги уже делали первые ведьмовские успехи, начиная понимать скрытый смысл всех этих ухищрений вообще и особой походки в частности. Уже через месяц-другой Иветта порхала, как бабочка, на «башнях», легко перескакивая через препятствия, а Лиза парила, с ужасом и восторгом видя под собой пеньки, с землей ее связывал лишь длинный шест, который она судорожно обхватывала мышцами влагалища. Риза, полюбовавшись ее последними успехами, усложнила задачу: она прицепила к ее соскам и половым губками эти ужасные прищепки и подвесила грузики, больно оттягивающие их. При этом Риза торжественно пообещала, что если от зажимов останутся следы она лично вылижет их до полного заживления. С одной стороны, Иветту такое повышенное внимание наставницы к ее подруге слегка задевало, а с другой она все же радовалась тому, что Риза домогается не ее. Так для подруг, которым еще предстояло многому научиться, потянулись бесконечные дни долгого в этих краях лета. Дремучий лес, надежно укрывший пристанище ведьм, почти круглый год утопал в густой зелени. Лишь на пару месяцев его охватывала осенняя печаль и менее, чем на один он погружался в зимнюю спячку, за которой следовала не менее скоротечная весна. Зато во время этой короткой весны появлялся такой мощный всплеск магии! Это время ведьмы целиком и полностью посвящали магическим ритуальным оргиям. Даже матушка лично принимала в них участие. Об этом Риза рассказала ученицам, которым довелось присоединиться к ковену среди долгого лета. Им еще светило все это увидеть самим. Лизу это разволновало, а Иветте не терпелось поглазеть на принимающую участие в оргиях матушку. «Неужели старая кошелка еще способна на такое?» — ехидно думала Иветта, в отличие от других не питавшая особой приязни к главной ведьме. Тем временем, после достижения первых успехов, Риза стала брать с собой учениц на вечерние посиделки в каминном зале, где они постепенно знакомились с другими сестрами, и где тем посчастливилось услышать разные интересные истории за чашечкой травяного дурмана. Пока Лиза, раскрыв рот слушала, про древний ковен, из которого, по слухам, вышла сама матушка, существовавший где-то на дальнем севере, где почти круглый год зима и снега наметает по самые макушки деревьев, Риза пристраивалась рядом и гладила ей бедра, запуская озорную ручонку под платье. Лиза ужасно смущалась, когда та делала такое наедине, а уж тут в присутствии всех, и подавно. Впрочем, остальным не было до этого совершенно никакого дела, и они славно проводили вечера, тискаясь под насмешливым взглядом Иветты, радовавшейся еще больше, что Риза выбрала не ее.