Боггарт Гермионы Грейнджер

7 курс, Башня Старост, комната Гермионы - ...были ещё некоторые мелочи, которые заставляли меня им заинтересоваться. Знаешь, типа помощи младшекурсникам или искренней заботы о друзьях. Как-то так, - Гермиона устало потёрла сухие, слегка зудящие от недавно пролитых слез глаза и со вздохом упала на подушку. - И теперь я совершенно не знаю, что с этим всем делать. Отдать должное Джинни, она ни разу за все эти несколько часов монолога не прервала подругу, хотя смена выражений её лица говорила сама за себя. Девушка нервно пропустила рыжие пряди сквозь пальцы и опустила руку, внимательно разглядывая собственные ладони, словно не решаясь что-то сказать. Гермиона напряглась, ожидая критики, обвинений, укоризненного взгляда, но Джинни выдала несколько иное. - Почему ты не пришла к нам со всем этим раньше? - наконец тихо спросила она. - Ты сохла по Малфою по меньшей мере два года, и тебе ни разу не захотелось поделиться? Навести порядок у себя в голове? Да просто банально по-женски порыдать у меня на плече на тему безответной любви? - Я понимаю, к чему ты клонишь, - грустно усмехнулась Гермиона, отвернувшись к стене и внимательно рассматривая каменную кладку. - Думаешь, я тебе не доверяю? Это не так. Просто как ты себе представляешь ситуацию? Я прихожу и говорю что-нибудь в стиле: «Хэй, ребята, как дела? Тут такое дело, кажется, мне нравится наш заклятый враг, но у нас с ним ничего никогда не было, так что я даже слабо понимаю, откуда возникла эта симпатия»? - Хотя бы и так, - невозмутимо пожала плечами Джинни. - Мы бы поняли и приняли. - Да неужели? - со значительным скепсисом в голосе протянула Гермиона. - Сначала мы бы вдвоём удерживали Гарри и Рона от избиения Малфоя, потом вы все хором бы ужасались идиотизму ситуации, а затем и вовсе бы во мне разочаровались. Я не могла так рисковать, да и повод для риска такой себе. Странная необоснованная заинтересованность, которой не суждено перерасти во что-то большее. - Про Гарри с Роном очень точно подмечено, - усмехнулась Джинни. - Но мы бы никогда и ни за что в тебе не разочаровались и не стали критиковать. Мы все отлично знаем, что сердцу не прикажешь. А ты бы этого хотела? Ну, большего с Малфоем? - неожиданно спросила она. - Я не знаю, Джин, - Гермиона снова села в кровати и запуталась пальцами в собственных волосах. - Вся моя влюбленность основана только на желании узнать его лучше, понять, кто скрывается за этой маской. На моем убеждении, что он не так плох, каким хочет казаться. Глупо, да? - Любовь не может быть глупой, - Джинни пожала плечами. - Даже безответная. И пусть она появляется на, казалось бы, пустом месте, она не глупа. Она волнительна, она всеобъемлюща, она прекрасна. Никогда не вини себя в том, что полюбила. - Я бы не спешила называть свои чувства этим словом на букву «л», - нахмурилась Гермиона, притянув колени к груди и опустив на них подбородок. - Если честно, я бы пока не вносила конкретику вообще. Просто обозначим, что определенные чувства есть. - Твой боггарт уже внёс конкретику, если ты вдруг не заметила, - хмыкнула Джинни и вдруг замялась. - Слушай, насчёт боггарта... Барнс тебя спас. - Что ты имеешь ввиду? - Когда ты убежала с урока, можешь себе представить, какой шум поднялся. Слизеринцы тут же стали комментировать ситуацию, как ты понимаешь, не в твою пользу, наши ребята встали на твою защиту, хотя и были совершенно обескуражены, Паркинсон громко возмущалась тому, что дожила до момента, когда стала чьим-то боггартом... В общем, все было практически так же, как и при тебе, только гораздо громче. Барнс заткнул всех и объявил, что иногда боггарты принимают не точное обличие нашего конкретного страха, а, так сказать, выбирают наиболее яркий пример для показа страха человека. Вот у тебя, например, страх разбитого сердца. Не смотри на меня так, я теперь знаю, что ты боишься конкретно полного отсутствия шансов с Малфоем, другие ведь этого не знают. В общем, в твоём понимании Паркинсон и Малфой - самая яркая пара, вот боггарт и принял их облик. Я достаточно понятно объяснила? - вконец запутавшись, с мольбой спросила Джинни. - Вполне, только вот это все полная чушь. Боггарт - это сгусток темной материи, которая не может мыслить образами. Поэтому он так четко передаёт человеческие страхи, которые тоже не могут быть чем-то неопределенным. Барнс вас обманул, - пожала плечами Гермиона и вздохнула. - Хотя, это мне на руку. И как, все поверили? - Большинство, я думаю. По крайне мере, все успокоились после этого объяснения, обошлось всего парой похабных шуточек от Забини и громогласного объяснения от Паркинсон, что они с Малфоем просто друзья. - А сам...? - Ну, не думаю, что он в это поверил, - Джинни виновато взглянула на поникшую подругу. - Посмотри на это с другой стороны. Если не поверил на слово, полезет в книги проверять. Если полезет, значит, ты не так уж ему и безразлична. - Или он захочет точно убедиться в своей правоте, чтобы донимать меня этим гребаным случаем всю мою оставшуюся жизнь, - уныло подытожила Гермиона. - А у тебя долгоиграющие планы на этого мерзавца, - приподняв бровь, заметила Джинни, и обе девушки рассмеялись. Внезапно открывшаяся дверь заставила их обеих подпрыгнуть на месте от неожиданности. На пороге с самодовольной ухмылкой на бледном лице стоял Тео, прислонившись к косяку и небрежно поигрывая волшебной палочкой. - Девушки, идёте обедать? - нараспев протянул Тео. - Нотт, придурок! - воскликнула Джинни, хватаясь за сердце. - Я чуть не умерла! И вообще, тебя стучаться учили? А вдруг мы были бы здесь голые? - Я стесняюсь спросить, а что бы вы делали здесь голые? - ухмылка на лице черноволосого парня стала ещё шире, когда он с удовольствием отметил, как вспыхнула Джинни от его комментария. - Иди, куда шёл, Нотт, - фыркнула Джин, отворачиваясь к Гермионе и делая круглые глаза. Та лишь мило улыбнулась и ответила: - Спасибо за беспокойство, Теодор, мы скоро придём. - Тогда увидимся в Зале. Мерлин, и как мне теперь спокойно проходить мимо этой комнаты, когда вы здесь вдвоём? - наигранно удручённо покачал головой парень, уклоняясь от летящей в его сторону подушки и захлопывая за собой дверь. - Мы и вправду проболтали все уроки, - вздохнула Гермиона, взглянув на часы. - Иди, поешь, я не голодна. - Будешь сидеть здесь до окончания школы? - Где-то так, - пожала плечами Гермиона. - Может, лучше вообще уйти из школы? Или перевестись в Шармбаттон... - Или срочно заказывать порт-ключ куда-нибудь в Зимбабве. Держу пари, ты там ни одного бледного блондина не встретишь, - захихикала Джинни. - Если серьезно, не пори горячку. То, что случилось - не повод записываться в отшельники. Мы столько всего пережили, подруга, неужели не переживём такую мелочь? - Переживем, - неуверенно протянула Гермиона и внезапно снова заплакала. - Эй, ты чего? - Джинни приподняла плачущую девушку и прижалась щекой к её макушке. - Ну же, ты же Гермиона Грейнджер, Золотая девочка, героиня войны! А рыдаешь, как какая-то первокурсница. Чтоб ты знала, каждый второй мечтает оказаться с тобой в постели... Эй! - возмутилась Джинни, когда Гермиона несильно пихнула её локтем в бок и рассмеялась сквозь слезы. - Я, чтоб ты знала, пытаюсь тебя поддержать, а ты дерёшься. Нет, я серьезно. Взять хотя бы...да того же Нотта. Наверняка по тебе слюни пускает. Уже ходила перед ним в сексуальном халатике? Как бы невзначай забыла что-то в вашей гостиной... - Джинни! - возмущённо воскликнула Гермиона, чуть краснея. - Да ты у нас однолюб, - хмыкнула рыжая. - Ну и зря. Посмотри на Тео. Умен, богат, с отличным чувством юмора, к тому же просто дьявольски красив. Да вы даже уже живете вместе! Чего тебе стоит разок... - Диагноз ясен, - ровным тоном отчеканила Гермиона. - У тебя переизбыток женской болтовни. Прописываю тебе все же сходить на обед и пообщаться с парнями. К лечению приступать незамедлительно. - Ну и зря, - Джинни передернула плечами и направилась к выходу. - Все же присмотрись к своему соседу, отличный парень. Ты точно не пойдешь? - Нет, я хочу побыть одна и немного подумать, - помявшись, призналась Гермиона. - А знаешь, - рыжая уже открыла дверь и обернулась на пороге. - Я, кажется, дерьмовая подруга, если ничего не замечала. - Я просто хорошо шифровалась, - слабо улыбнулась Гермиона и махнула рукой. - Иди уже, а то тебе ничего не достанется. Джинни послала подруге воздушный поцелуй и ушла, прикрыв за собой дверь. Гермиона тяжело вздохнула и прислонилась к холодной каменной стене, обхватив колени руками. И что теперь делать? Действительно не выходить из Башни все выходные? Таким поведением она лишь подтвердит, что ей есть, от чего прятаться. С другой стороны, она вовсе не была уверена, что сможет стерпеть насмешки со стороны слизеринцев и расспросы от других студентов. Она не была готова, не хотела отвечать на вопросы, что-то кому-то объяснять и доказывать. Решив не терять время зря, Гермиона взяла школьную сумку, чтобы сделать домашнее задание. С разочарованием отметив, что все уроки она сегодня пропустила, а значит, и дачу домашнего задания тоже, она взяла давно интересующую ее книгу про магическое основание чудес света и углубилась в чтение. Дверь в ее спальню с грохотом ударилась о стену, заставляя ее хозяйку подпрыгнуть от неожиданности. Гермиона читала в одной позе довольно долго, и теперь ее шею пронзила острая боль от резкого движения. Она зашипела, прижимая ладонь к скручиваемой болью шее и гневно уставилась на непрошеного визитера. - Дементор тебя подери, Нотт! Мог и постучаться ради разнообразия! - Вообще-то, я стучался, два раза, довольно громко, - невозмутимо пояснил Тео. - Я зачиталась, слишком увлеклась, у меня бывает, - Гермиона попыталась кивнуть, но ее шея тут же дала о себе знать. Девушка с шумом втянула воздух сквозь зубы, осторожно наклоняя голову, определяя, как болит сильнее. - Извини, что напугал, - тихо сказал Нотт, глядя на ее попытки облегчить боль. - Натри фирменной разогревающей мазью от мадам Помфри. В этом году еще не было матчей по квиддичу, так что мазь должна быть в наличии. - Спасибо, доктор, - усмехнулась Гермиона, осторожно разминая ноющую мышцу. - Спускайся вниз, я принес тебе поесть. Побоялся, что ты не выйдешь из Башни до окончания школы, умрешь от голода, а мне потом оправдывайся перед директором. А ты знаешь, как неумолима она в гневе. "Мистер Нотт, потрудитесь объяснить, почему в вашей Башне так воняет мертвечиной?" - строго спросил Тео, поправляя на носу невидимые очки, заставляя Гермиону хихикнуть. - Так что мне придется делать вид, что все в порядке, и левитировать твой хладный труп по коридорам, как будто мы с тобой патрулируем, периодически накладывая на тебя чары макияжа, или черт его знает, как вы это называете, чтобы скрыть трупные пятна. - Какая забота, - язвительно протянула Гермиона и тепло улыбнулась, спуская ноги с кровати. - Спасибо, Тео. Ещё раз спасибо. - Идём, пока ничего не остыло. Старосты спустились в свою гостиную, и Гермиона, оглядев журнальный столик у дивана, удивленно охнула. На стеклянной поверхности плотно стояли тарелки с чем-то, крайне аппетитно пахнущим. Желудок недовольно заурчал, и Гермиона с предвкушением облизнула губы. - Ты оставил на общем столе хоть что-то? - Что? О...я не помню. - Не староста, а золото, - хихикнула Гермиона, не в силах решить, с чего начать. Как насчёт того крайне аппетитного жаркого из гуся... - Эй, руки прочь. Жаркое я принес себе, - возмутился Тео, перехватывая запястья своей коллеги. - Ты не пообедал вместе со всеми? - удивилась Гермиона. - Решил составить тебе компанию, - невозмутимо пожал плечами Тео, поближе подвигая себе свою порцию. - Я случайно услышал, что Поттер звал куда-то твою рыжую подругу, так что я сразу понял, что ты ее сегодня не дождёшься. Сама понимаешь, молодость, гормоны... - Не желаю ничего слышать про гормоны моих друзей, - поморщилась Гермиона, кладя себе в рот кусочек печёного картофеля. - Ммм, вкусно. Вселенная послала мне лучшего коллегу во всем мире. - Почаще повторяй это себе, - хмыкнул Нотт, аккуратно промокнув салфеткой уголок рта. Старосты обедали в полной тишине, нарушаемой лишь позвякиванием столовых приборов друг о друга. Эта тишина не была напряженной, вынужденной, давящей, напротив, вполне легкой и комфортной, словно молчишь о чем-то с близким другом, который без слов понимает все твои мысли. Гермиона улыбнулась, в который раз поражаясь тому, как быстро, за каких-то пару учебных недель, она стала чувствовать себя спокойно рядом с Тео. Будто они были знакомы уже тысячу лет, как с Гарри или Роном. Она была искренне благодарна директору МакГоннагал, что она не изменила свой выбор кандидатур на пост Старост школы, несмотря на все то, что они пережили. Действительно, она была удивлена, что ее назначили на такой ответственный пост. Гермиона полагала, что Старостой должна была стать девушка, пользующаяся, как минимум, всеобщей симпатией, как максимум, уважением. За ней прочно закрепился статус Мисс Я-Все-Знаю, который не способствовал популярности среди студентов, и она искренне считала, что, например, та же Джинни, которой восхищалась вся школа, хотя бы мужская ее часть, подходит на эту роль гораздо больше. Что касается Старосты Мальчиков, то на эту должность было две достойных кандидатуры. Гермиона была уверена, что Гарри отказался бы от такой роли, будучи в центре всеобщего внимания с ранних лет, и лишняя популярность была не тем, что он хотел бы получить. Казалось, МакГонагалл тоже это понимала. Оставался Тео. Если не знать о нем ничего, кроме его порочащего близкого родства с Пожирателем Смерти, то можно было бы сказать, что он - не лучшая кандидатура для этого поста. Однако, мало кто знал, чем он действительно заслужил доверие директора. Тео был в первых рядах, когда Пожиратели напали на Хогвартс. Он активно участвовал в эвакуации малышей в подземелья, раз за разом накладывая защитные заклинания на детвору, он спас саму Минерву, оттолкнув ее с пути летящей Авады, он помог вычислить укрытие оставшихся в живых Пожирателей после окончания войны. Теодор Нотт был лучшим примером поговорки о том, что детей нельзя судить по их родителям. И он был действительно достоин доверия. Гермиона даже не удивилась, когда объявили, кто будет делить с ней Башню. Напротив, она очень даже порадовалась. Тео действительно был умен, ответственен, обладал отличным чувством юмора. К тому же, несмотря на глупую влюбленность в Драко Малфоя, она не была слепа. Теодор был крайне хорош собой, что делало это соседство еще более приятным. Она лишь опасалась, что тот станет игнорировать ее, обращаясь к ней лишь по рабочим вопросам. Пусть он никогда не был привержен всем этим чистокровным предрассудкам, в ее сознании прочно укрепилась мысль, что любой слизеринец будет смотреть на нее свысока из-за ее происхождения. Все ее страхи канули в лету в первый же день их совместного проживания. Гермиона усердно составляла графики патрулирования, сидя на диване в их общей гостиной. Она упрямо сверлила взглядом пустующую графу среды, которая никак не хотела заполняться, и задумчиво посасывала кончик пера. Рядом раздалось тихое покашливание, и Гермиона подняла глаза. Тео с легкой ухмылкой смотрел на нее, держа в руках две чайные чашки. - Выпьем? - он приглашающе вздернул брови, позвякивая чашками друг о друга. Гермиона улыбнулась и кивнула, убирая пергаменты и чернильницу в сторону. Когда чашки были наполнены горячим ароматным чаем с лимоном и мятой, девушка отхлебнула из чашки и спросила: - По какому поводу столь грандиозная вечеринка? - Как же, - деланно изумился Тео. - Это роскошное празднество устроено в честь лучшего выбора Минервы МакГоннагал в ее жизни. У меня тост, - он откашлялся, встал и торжественно произнес: - Выпьем же за Главных Старост Хогвартса - за самую умную, ответственную, решительную, блистательную Гермиону Грейнджер и ее коллегу, самого привлекательного, неподражаемого, очаровательного... - И скромного, - ухмыльнувшись, добавила Гермиона. - И невероятно скромного, - он согласно кивнул головой. - Теодора Нотта! - Выпьем, - засмеялась Гермиона, чокаясь с ним тонким фарфором. Совместное патрулирование было их временем, только их двоих. Тео без умолку рассказывал о своем "тяжелом аристократическом детстве", как он сам его называл, заставляя Гермиону смеяться до колик в животе. - ...он был зачарован так, что в нем невозможно было утонуть. Самое то для пятилетних сорванцов. Пэнси утверждала, что она легко сможет нырнуть так, чтобы достать рукой до дна. А как нырнешь с головой в зачарованный бассейн? Там стояли мощнейшие защитные чары, при всем желании нельзя было опустить лицо в воду, даже просто, чтоб попить, например. И вот Пэнс разбегается, поджимает ноги и влетает в воду, которая тут же выталкивает ее обратно. Она совершает изящнейший пируэт, перелетает практически всю комнату и сбивает собой все цветочные горшки с пальмами. Лишь одно дерево устояло, за которое Паркинсон и зацепилась во избежании не слишком мягкого приземления. Мы перестали называть ее капуцином и подкладывать бананы в ее сумку только на третьем курсе. - И почему же перестали? - вытирая слезы от смеха, спросила Гермиона. - Ну, называть красивую девушку обезьяной как-то не комильфо, - хмыкнул Тео. - Она тебе нравилась? - неожиданно спросила Гермиона и тут же покраснела, осознав, насколько личным был вопрос. Слишком личным для недели общения. Нотт не смутился и лишь пожал плечами. - Наверное, она долго нравилась всем нам, будучи единственной девочкой в компании парней. Дафна Гринграсс жила на материке до школы, поэтому не участвовала в наших приключениях в детстве. Мы все стали общаться только в Хогвартсе. Так что... Да, нравилась, насколько это возможно для маленького мальчика. Гермиона ужасно хотела спросить насчет нынешнего его состояния, но не решилась, почувствовав, что и так нарушила его границы. Зато решилась на другой вопрос. - Тео... Могу я у тебя спросить, почему ты никогда не упоминаешь Малфоя? Он не был в вашей компании? Тео плотно сжал губы и нахмурился, заставляя Гермиону вновь почувствовать себя неловко. Ее неуемное любопытство всегда было ее худшим качеством. - Прости, ты можешь не отвечать на этот вопрос. - Ничего страшного. Малфой был с нами, да. Просто он не стоит упоминания, вот и все. Гермиона вновь прокрутила разговор с Пэнси однажды в библиотеке, когда та вскользь упомянула о том, что Тео и Драко не ладят. Интересно, в чем же дело? - Чему ты улыбаешься? - голос Тео заставил ее вынырнуть из воспоминаний. Гермиона вздрогнула и перевела взгляд на жующего парня. - Вспоминала твой рассказ про Пэнси и зачарованный бассейн, - пояснила она, возвращаясь к еде. - Да, славно же нам тогда всем влетело, - протянул Нотт, легко посмеиваясь. Гермиона с улыбкой посмотрела на него, отмечая очаровательные морщинки в уголках его губ, появляющиеся всегда, когда он улыбался. Он действительно был красив. - Нас снова пустили в бассейн Паркинсонов, только когда нам исполнилось пятнадцать. - Представляю, как вы все страдали от такой вопиющей несправедливости. - Да уж, - вздохнул Тео, и Гермиона снова отвернулась, понимая, что тема исчерпала себя. Они приступили к десерту, когда девушка вновь решилась обратиться к нему. - Тео? - Да? - Спасибо, что не делаешь круглые глаза и не прижимаешь в ужасе руку к груди. Ну, знаешь, из-за всего, что произошло на Защите, - выдохнула она, стремительно краснея. - Не бери в голову, - он небрежно передернул плечами. - Я вовсе не так шокирован, как большинство. - Вот как? - она удивленно взглянула на него. - Ага, - кивнул он. - Бьюсь об заклад, если бы до меня дошла очередь, моим боггартом тоже оказался бы Малфой. Тот еще устрашающий тип, - он серьезно посмотрел в округлившиеся от удивления глаза Гермионы и, не выдержав драматизма ситуации, широко улыбнулся. Гермиона выдохнула и засмеялась. - Спасибо, Тео. Теперь я чувствую себя гораздо лучше, - она покачала головой, все еще посмеиваясь. - Серьезно, Грейнджер. Не бери в голову. Что там говорят в таких ситуациях друзья? Что он тебя не достоин? Что у тебя будет еще тысяча парней, и ты будешь со смехом вспоминать ту ситуацию в дальнейшем? - Так говорят мамы, Тео. - Черт. А что говорят подружки? - Не знаю... Например, что я должна теперь ходить с гордым и независимым видом, словно ничего не произошло. - Высокомерно поглядывая на всех вокруг? - Именно. - Тогда ты в этом совете не нуждаешься. У тебя это и так отлично получается, - он пожал плечами и уткнулся в морковный пирог, пряча ухмылку. - Эй, - Гермиона шутливо пихнула его в плечо. - Я ни на кого не смотрю высокомерно! - Но теперь определенно должна. И вновь Гермиона почувствовала себя совершенно в своей тарелке, украв у Тео кусочек пирога и обмениваясь с ним шутками. Спасибо, Мерлин и МакГонагалл. Еще раз спасибо. *** На ужин она все же не пошла, сославшись на обширное домашнее задание, которое она таки смогла узнать. Тео хмыкнул, глядя, как она наигранно тщательно раскладывает учебники вокруг себя, и сообщил, что он больше не намерен служить доставщиком еды прямо к ногам ее тщедушного тельца. - Проголодаешься, мигом вся дурь выйдет из твоей лохматой головы, Грейнджер, - бросил он ей, прежде чем скрыться за портретом. - Хорошо, мам, - выкрикнула ему в спину Гермиона и, с улыбкой покачав головой, углубилась в изучение конспектов. Гарри, Рон и Джинни пришли к ней сразу после ужина и сели по обеим сторонам от своей подруги. - Ну, как ты? - сочувствующе спросил Рон. - Эй, я же не больная, - нервно усмехнулась Гермиона, пряча взгляд от друзей. - Ну, с этим можно и поспорить... - Спасибо, Гарри, - язвительно протянула Гермиона и отвесила тому поклон. - А что? - он неловко пожал плечами. - Кто в здравом уме мог влюбиться в этого... - Поттер, - предупреждающе рявкнула Джинни, грозно глядя на притихшего юношу. - Ещё слово, и мы обсудим, как в здравом уме можно было влюбиться в тебя. - Ты же как-то влюбилась, - хмыкнул он. - Или ты тоже...не в здравом уме? Они продолжили шутливую перебранку, в которой Джинни яро доказывала, что в такого «тощего очкарика с неуемной манией спасать мир как минимум раз в полгода» точно никто бы не влюбился, и вообще он должен быть благодарен Джинни, что она соизволила обратить на него внимание. Гарри парировал, что с таким серьезным психическим расстройством ей необходимо обратиться в Мунго. Гермиона тихо посмеивалась, втайне радуясь, что внимание друзей переключилось с неё, но не могла не осознавать, что оно вскоре вернётся. Их увлекательные дебаты прервал Тео, который вошёл в гостиную. Он оглядел веселящуюся компанию и, остановив взгляд на Джинни, широко ухмыльнулся: - Мне стоило постучать, а, Уизли? А то мало ли что... - Может быть и стоило, - огрызнулась Джинни, густо краснея. Гермиона еле сдерживалась, чтоб не расхохотаться в голос. - Что здесь происходит? - Гарри переводил недоумённый взгляд со Старосты школы на свою девушку. - Ничего, Поттер. За исключением того, что у твоей подружки нездоровые фантазии относительно Грейнджер, - хмыкнул он, подходя к книжному шкафу и с нарочитым рвением стал изучать содержимое полок. - И вновь кто-то назвал тебя нездоровой, Джинни, - пробормотал Рон. - Один раз - это ещё случайность, два - уже система. Мне стоит озаботиться и написать маме? - Тебе стоит озаботиться и пойти в задницу, Рональд, - парировала Джин, и все пятеро рассмеялись. - Если серьёзно, Гермиона, что ты теперь собираешься делать? - поинтересовался Гарри, с опаской поглядывая на свою девушку. - Пожалуйста, предупреди сразу, если соберёшься завоевывать внимание этого хорька, мне нужна будет предварительная моральная подготовка для наблюдения за этим. Теодор громко фыркнул, все ещё не отрываясь от книжной полки, и Гарри недовольно посмотрел в его сторону, нервно проводя рукой по волосам. - Так, мальчики, не забываем, что вы - мальчики. Вас никто не вынуждает разговаривать на эту тему, ладно? Я же вижу, что вам это не нравится, так что не напрягайтесь. К слову, о вопросе от Гарри. Мне кажется, что ты просто должна делать вид, что ничего не произошло... - Высокомерно поглядывая на всех вокруг? - хором спросили Гермиона и Тео, затем одновременно посмотрели друг на друга и громко расхохотались, заставив остальных недоуменно переглянуться. - Что смешного? - нахмурилась Джинни. - Да так, - небрежно махнула рукой Гермиона, поглядывая на Тео, который уже не притворялся, что совершенно не интересуется их разговором. - У вас какие-то общие секреты? - лукаво ухмыльнулась Джинни и вопросительно посмотрела на Нотта. - Больше, чем ты думаешь, рыжая, - Тео многозначительно поиграл бровями, затем подмигнул покрасневшей Гермионе и удалился в свою спальню под дружное «уууу». - Давайте так, - вздохнула Гермиона, собираясь с мыслями и оглядывая неловко ерзающих на диване друзей. - Я благодарна вам за то, что вы за меня беспокоитесь и стараетесь поддержать. Но, честно, слышать от Гарри слова вроде «завоевывать» кого бы там ни было, ужасно странно, - она нервно усмехнулась. - Поэтому я очень попрошу вас, всех вас, оставить тему Малфоя и дать мне хоть маленький шанс не чувствовать себя вечно смущенной хотя бы в вашей компании, хорошо? Вы знаете теперь о моих чувствах только волей случая, до этого чертова боггарта вы ведь ничего не замечали? Так давайте притворимся, что ничего не произошло, так будет легче и мне, и вам, ладно? Гарри и Рон облегченно выдохнули и активно закивали головами, явно радуясь отсутствию необходимости обсуждать увлеченности своей подруги, но Джинни не разделяла их воодушевления. Она мрачно посмотрела на Гермиону и раздраженно фыркнула, передернув плечами. - Джинни, - Гермиона мягко дотронулась до ладони подруги. - Обещаю рассказать тебе, если что-то изменится в моих отношениях с Малфоем. Что вряд ли. Я люблю тебя, доверяю тебе, но именно эта тема для меня максимально некомфортна. - Ладно, - вздохнула Джинни и мягко улыбнулась. - Слушай, а по каким дням вы патрулируете? - Понедельник и четверг, а что? - Тогда обсудим, как будем праздновать твой день рождения! Он уже в следующую пятницу! - Нет, прошу, давайте про Малфоя, - простонала Гермиона и, прикрыв глаза, откинулась на подушки под жизнерадостный хохот парней. *** Все выходные ей удавалось избегать встречи с Малфоем. Она не зря так долго наблюдала за ним, так что точно знала, что на все приёмы пищи он приходит одним из последних, так что оставалось лишь успевать к самому началу трапезы и заканчивать её тогда, когда Большой Зал едва ли наполнялся наполовину. Таким образом она показывалась на людях, обозначая, что произошедшее на ЗОТИ было ничем иным, как досадной случайностью, и в то же время избегала гнусных смешков со стороны зелено-серебристых. Конечно, многие фыркали в ее сторону, некоторые осмеливались задавать прямые вопросы о её боггарте, но она лишь ссылалась на слова Барнса, выдавая их за сведения, почерпнутые ей самой. Ее ведь не было на уроке, когда профессор дал всему объяснения, она не могла его услышать. Приходилось смотреть на задающих вопросы со снисхождением, огорчённо качать головой и начинать свой ответ со слов: «Вы что, не читали, что боггарт...» и так далее по тексту. На удивление, это всех удовлетворяло, а интерес к её чувствам был не настолько велик, чтобы кто-то решил проверить её слова и покопаться в библиотеке. Иногда она ловко заканчивала неудобные вопросы высказыванием Тео о «устрашающем типе Малфое», и это странным образом всех веселило и успокаивало. Словом, выходные были прожиты не зря, и к утру понедельника она была полностью готова к занятиям. Модель поведения со слизеринцами, коих за субботу и воскресенье практически не было в качестве собеседников, она не продумала, поэтому с некоторым содроганием думала о совмещенных со Слизерином Трансфигурации и Чарах. Решив действовать по ситуации, она привычно вошла в Большой Зал одной из первых. Так показалось на первый взгляд, пока... - Любимая! - рявкнул Малфой на весь Зал. Звуки его голоса отскочили от каменных стен и осели прямо на Гермиону, заставив ту остановиться, как вкопанной, и с ужасом повернуть голову в сторону крайнего стола. - Вот ты где, что же ты от меня пряталась? Я так соскучился, - язвительно цедил Малфой, широким шагом направляясь с видом разъяренного быка в сторону остолбеневшей девушки. Гермиона сухо сглотнула и повиновалась инстинктам, которые во всю глотку орали ей бежать в Зимбабве, и как можно скорее. Ей даже удалось пробежать несколько метров в сторону спасительной Башни Старост прежде, чем её грубо схватили за плечо и развернули к себе. Гермиона зажмурилась и всеми силами постаралась вывернуться из стального захвата, когда Малфой припечатал ее к стене, и боль от удара резко отозвалась в ее лопатках. - Совсем свихнулся, придурок? - возмущенно воскликнула она, дергая плечами. - Отпусти немедленно! - Какого черта ты творишь, Грейнджер?! - прорычал Драко, слегка ее встряхнув. - Что это было за представление с боггартом?! Гермиона уставилась ему прямо в глаза, затем открыла рот и тут же его закрыла, не зная, что сказать. Краска медленно стала заливать ее щеки, и она прокляла эту особенность своего организма. К тому же, он впервые за долгое время, кажется, с момента самого третьего курса, был так близко, что легкие тут же заполнил его крышесносный запах. Ладони мигом вспотели, сердце застучало, как бешеное, и... - Я спрашиваю, что это была за херня?! - повторил он, бегая глазами по ее лицу. Гермиона стряхнула с себя наваждение и с вызовом выплюнула: - Что тебе нужно от меня? - Чтобы ты сейчас же пошла и объявила всей школе, что между нами ничего не было, нет и быть не может! - Разбежалась, - язвительно протянула девушка, упрямо вздернув подбородок и смело встречая его разъяренный взгляд. - Тебе надо, ты иди и объявляй. Только полный придурок может поверить в то, что между нами есть что-то! - Правда? - скептично ухмыльнулся Драко. - Как ты тогда объяснишь поведение доброй половины школы, которая все выходные атаковала меня расспросами? Типа "что мог такого сделать Пожиратель Смерти, чтобы охмурить Золотую девочку"? - Чего?! - искренне удивилась Гермиона, даже перестав вырываться. - Бред какой-то! С чего они взяли, что ты вообще что-то делал? - А с того, что каждый человек в гребаном замке знает, какой у тебя боггарт! Пэнси тоже досталось, чтоб ты знала! Теперь все считают, что она увела меня у тебя! Разрушила неистовую запретную любовь! Мерлин, это даже произносить противно! - При чем здесь вообще мой боггарт? Чтоб ты знал, боггарты не всегда принимают конкретную форму страха человека, иногда... - Чушь, - выплюнул Драко, сильнее сжав плечи девушки, заставляя ту ойкнуть от боли. - Я провел херову тучу времени в херовой библиотеке, ничего подобного я не нашел! - вот как. Тут же вспомнились слова Джинни, что она могла бы быть ему не безразлична... Но нельзя давать слабину, когда в деле замешан Драко Малфой. - В Запретной секции смотрел? - она вызывающе посмотрела в стремительно темнеющие от злости глаза Малфоя. - Ты прекрасно знаешь, что мне туда нельзя, идиотка! И она знала. Действительно, ему запретили раз и навсегда приближаться к этой секции, а все из-за одного уродливого клейма на его левой руке. В этом отделе библиотеки хранилось достаточно книг о темной магии, и профессора перестраховались, решив не давать возможность причастным к служению Лорду студентам снова вернуться на темную сторону. - Слушай, - он устало вздохнул и прикрыл глаза. - Ты можешь и дальше самоудовлетворяться перед сном, мечтая обо мне, только вот меня это никак не должно касаться, ты поняла? Если я еще раз услышу хоть один вопрос о тебе или наших отношениях, берегись, Грейнджер. - Что?! - она снова густо покраснела и приоткрыла рот от возмущения. - Я не... Ничего... Да ты мне даже не симпатичен! Напротив, я тебя не выношу. Сейчас же убери свои руки от меня! И не смей больше так меня хватать! - Не симпатичен, говоришь? - мерзкая ухмылка расползлась на бледном лице, и он вновь стал похож на самого себя. - Почему тогда не запретила прикасаться к тебе, а лишь хватать тебя? Оставляешь пути для отступления? Так вот запомни, они тебе не понадобятся. Я скорее поцелую Хагрида, чем еще когда-либо дотронусь до тебя! Гермиона рвано задышала, стараясь сдержать подступившие слезы, и уже набрала воздуха в грудь, чтобы ответить этому зарвавшемуся идиоту, как из-за его спины послышался знакомый ледяной голос. - Какие-то проблемы, Малфой? Драко обернулся, и Гермиона увидела Теодора, который бросил на нее обеспокоенный взгляд и тут же вернулся к Малфою. Драко отпустил с силой закусившую губу Гермиону и всем корпусом развернулся к Нотту, скрестив руки на груди и презрительно ухмыльнувшись. - Никаких, Нотт. Мы просто разговариваем. - Да?! С кем? - картинно изумился Тео, заглядывая тому за плечо. - Сам с собой общаешься? Это, знаешь ли, тревожный звоночек. Драко нахмурился и обернулся, увидев только лишь стену, к которой еще секунду назад была прижата одна несносная девчонка. За ближайшим поворотом мелькнул край школьной мантии, и Малфой чертыхнулся сквозь зубы. Надменно взглянув на ухмыляющегося Нотта, он развернулся и снова пошел в Большой зал. Когда Грейнджер пропустила первый урок Трансфигурации, уже второй подряд, Тео пообещал себе не вмешиваться в эту ситуацию. С его участием она и вовсе могла стать патовой, учитывая их с Малфоем отношения. А он лишь хотел спокойно отучиться последний год... МакГонагалл оставила Тео после занятия и с беспокойством спросила, что происходит с Грейнджер. Он помялся секунду и сказал, что она плохо себя чувствует, и даже практически не выходила из Башни все выходные. Хорошо, что директрисы не было в школе эти два дня, и она с легкостью ему поверила, настоятельно рекомендовав показать "его коллегу" мадам Помфри. Он согласно кивнул, всеми силами стараясь выглядеть обеспокоено. Чары Гермиона тоже не почтила своим присутствием, заставляя Тео раздраженно посматривать на Поттера и Уизли. Они ловили его взгляд и неопределенно пожимали плечами, опуская глаза в конспекты. Следующие уроки у них не были совмещены с Гриффиндором, на обед он не попал, выуживая первокурсников из зачарованного проема, из которого нельзя было выбраться самостоятельно, поужинал одним из первых и пошел в кабинет директора. МакГоннагал попросила его привести Грейнджер для разговора об их обязанностях. Дав на поиски полчаса, она уткнулась в документацию, и Тео не оставалось ничего другого, кроме как выполнить ее просьбу. В Башне было тихо, даже слишком. Тишину не нарушал треск поленьев в камине или скрип пера по пергаменту, как это обычно бывало, когда Грейнджер была здесь. Искренне надеясь, что эта дурочка ничего с собой не сделала, как можно было ожидать от отвергнутой девушки, Тео в секунду взлетел по лестнице, очутившись перед дверью в ее спальню. Распахнув двери и разочарованно оглядев пустую комнату, он зашел к себе, чтобы переодеться, и услышал тяжелый вздох из ванной. Убедившись, что вода не льется, а значит, она не принимает душ, он осторожно приоткрыл дверь и засунул голову в образовавшуюся щель. Гермиона стояла перед зеркалом в майке на тонких лямках и пристально смотрела на две синие точки над ключицами. Точно там, куда с такой силой давили большие пальцы Малфоя. Напоминая ей, почему она даже не пыталась привлечь его внимание или хотя бы просто поделиться с кем-либо своими переживаниями. Вот поэтому. Потому, что это было бы бессмысленно. Что теперь будет... Она даже не заметила Тео, который рассматривал такие же синие точки на ее спине, по четыре с каждой стороны прямо над лопатками. Синяки. Этот Малфой совсем зарвался. Чувствуя, как злость вихрем закручивается у него в груди, он зашел в ванную и остановился за спиной вздрогнувшей девушки, пристально глядя в глаза ее отражению. - Что нужно было от тебя этому больному ублюдку? - убийственно спокойно. - Тео, не надо, - Гермиона повернулась к нему, честными глазами глядя на него. Нотт теперь сверлил взглядом те самые гребаные восемь точек в отражении, на это Малфоевское клеймо, чувствуя, как все сильнее заводится. - Я спрашиваю, что ему было нужно? - Пожалуйста, - всхлипнула Гермиона и прикрыла глаза, позволив слезинкам скатиться по бледным щекам. Только теперь Тео посмотрел на нее, и его взгляд тут же смягчился. Он осторожно провел рукой по ее отметинам над ключицами и притянул плачущую девушку к себе. - Мы разберемся с ним, Грейнджер, - прошептал он ей в макушку. - Обещаю тебе.