Дылда и однорукий

И что теперь? Этот вопрос мучил Бриенну постоянно. Ну вот что теперь? Он жив. Она до сих пор начинала светиться от счастья, понимая, что Джейме жив. Сейчас он лечится на Тарте – и слава богам, потому что Тарт и впрямь обладал какими-то полу-магическими целительными свойствами. Но он уже стремительно шёл на поправку… скоро он совсем выздоровеет. И что теперь? Селвин ждал Джейме в гостиной. Он ещё целых две недели наблюдал за тем, как его дочь и их гость многозначительно переглядывались, сталкиваясь в коридорах, и, обмениваясь формальными любезностями, неловко расходились – видимо, опасались остаться наедине. Зато когда с ними рядом оказывался Селвин – пару раз в беседке, один раз за ужином – они тут же напрочь забывали о его существовании, и вели себя так, словно больше нет никого в мире. Толком они не разговаривали, зато очень счастливо переглядывались. И Джейме не преувеличивал. Он действительно не мог отвести от неё глаз. И, боги, как же он смотрел на неё, когда она улыбалась. И как же трогательно она ему улыбалась. И как же она смотрела на него, когда он её не видел. Селвин уже давно решил, что даст своё благословение. Он просто оттягивал момент, потому что переживал, что, как только согласится, они тут же обменяются клятвами, и уже совсем обо всём забудут. — Лорд Тарт? - вежливо поприветствовал его Джейме, заходя в комнату. - Мне передали, что вы хотите меня видеть. — Конечно, сир Джейме, проходите, - радушно сказал Селвин, поднимаясь из кресла. Джейме закрыл за собой дверь и зашёл в комнату. Он оказался внутри большой тёплой гостиной. Ещё было светло, но уже горел огонь в камине. В центре комнаты друг напротив друга стояли диваны, а между ними – низкий резной стол из дерева. Окно с видом на море было очень большим. Джейме уже много раз поразился тому, насколько же большие в Закатном окна, и как их много – особенно, для замка. У стены напротив окна стояли два мягких кресла, обитые тёмной, качественной тканью – чем-то вроде бархата. Между ними стоял высокий круглый столик, выполненный в той же технике, что и столик между диванами. Эта комната не была отделана золотом – хотя кое-где были гербовые звёзды, но Джейме сомневался, что они из золота – и выглядела она очень достойно. Комната была довольно простой, но была обустроена с такими заботой и любовью, что это сразу чувствовалось. Должно быть, ни одна из комнат в Утёсе Кастерли не была настолько уютной. Даже самые тёплые и обустроенные комнаты там давили статной роскошью. А здесь было довольно просто, но спокойно, светло и комфортно. Весь Закатный был таким – светлым, спокойным, комфортным. — Присоединяйтесь ко мне, - сказал Селвин, указывая на соседнее кресло. - Выпьете со мной? Я не большой любитель выпивки, но недавно прислали вино с Летних Островов… — С удовольствием, лорд Тарт, - с готовностью ответил Джейме. Вина он не пил, должно быть, с Винтерфелла. Тирион, навещая его в лазарете, притащил с собой какого-то крепкого красного, но мейстеры, предвидя это, быстро конфисковали кувшин, ворча, что больным крепкие напитки противопоказаны. В Закатном о вине он даже не заикался, припоминая, как от него всякий раз воротила нос Бриенна… кроме, конечно, того самого раза. — Отлично, - сказал Селвин и разлил вино по кубкам. - Рад, что вы присоединились. Джейме кивнул, садясь в кресло. Ему должно было быть неловко, но он отчего-то чувствовал себя полностью в своей тарелке. Селвин обращался с ним одновременно и вежливо, и по-свойски, заставляя чувствовать себя дорогим и желанным гостем. Лорд Тарт был очень приятным, и эта гостиная ему соответствовала. — Лорд Тарт, - вежливо кивнул Джейме, - спасибо ещё раз, что приняли меня. Хоть я и приехал в таком состоянии. — Сир Джейме, - мягко ответил ему Селвин, - я очень рад, что вы у нас гостите. И очень рад, что вы приехали. Неважно, в каком состоянии. Селвин рассматривал Джейме, испытывая гордость за своего лекаря. Ещё месяц назад он выглядел просто ужасно – и прихрамывал, и весь был в синяках, и с болью морщился на солнечный свет… Сейчас же он как будто совсем выздоровел – наличие травм выдавала только нагрудная повязка, виднеющаяся из-под рубашки. — Моя дочь очень рада вам, - вздохнул Селвин. - А я очень рад, когда моя дочь рада. Джейме чуть улыбнулся. — Вы ведь раньше не были на Тарте? Джейме покачал головой. — Кажется, не был, лорд Тарт. Селвин задумчиво кивнул. — А я был в Утёсе Кастерли несколько раз, - сказал он, склонив голову набок. — Правда? - Джейме удивлённо вскинул брови. Селвин снова кивнул. Джейме смотрел на него недоверчиво, замерев с кубком в руке. — Я был знаком с вашим отцом, - пояснил Селвин. - И он тоже гостил в Закатном пару раз. Джейме в искреннем недоумении смотрел на Селвина, сдвинув брови. В общем-то, это было вполне естественно. Просто до этого ему казалось, словно Тайвин Ланнистер и Селвин Тарт существовали где-то в разных мирах, и узнать теперь, что они были знакомы, было странно. — В первый раз, когда я был в вашем родовом замке, вас ещё, кажется, на свете не было… - задумчиво протянул Селвин. Вот так. Джейме думал, что они в разных мирах существовали, а Селвин Тарт был знаком с Тайвином Ланнистером аж до его рождения. — А в другой раз вы ещё, должно быть, были слишком малы, чтобы что-то помнить, - вздохнул Селвин, кладя руку на подлокотник. - Ваш отец тогда заново отстраивал замок. Джейме поморщился, смутно припоминая что-то… или нет. Отец очень часто менял что-то в замке, особенно, когда они ещё были детьми. — Ему отчего-то не давал покоя Эйр, - пожал плечами Селвин. — Да, - кивнул Джейме, - это я помню. Он очень восхищался строительством Эйра. — Точно, - улыбнулся Селвин. - Лорд Тайвин называл себя истинным знатоком прекрасного, и считал, что Эйр выстроен из прекрасного мрамора. Джейме равнодушно пожал плечами. Да, очень похоже на отца – всегда хотел только самое лучшее. — Он заявил, что хотел бы выстроить себе холлы из того же мрамора, что и Эйр, - спокойно сказал Селвин. Джейме теперь и впрямь припоминал и отцовские рассуждения об Эйре, и холлы своего дома, отделанные мрамором. — Так мраморные холлы Утёса Кастерли из того же мрамора, что и Эйр? - уточнил Джейме. Селвин кивнул. — Это… прекрасный мрамор, - с вежливым равнодушием согласился Джейме. - Очень благородный. Белый, тонкий. С изящными голубыми прожилками. У моего отца на такие вещи был действительно хороший вкус. Селвин тепло и многозначительно улыбнулся. Джейме растерянно улыбнулся в ответ. Селвин молчал и продолжал улыбаться. Джейме лихорадочно пытался сообразить, что происходит. Эта многозначительная улыбка напрягала во сто крат больше, чем непроницаемое спокойствие. Селвин не без удовольствия наблюдал за мыслительным процессом, отражавшимся на лице Джейме. И чего это Селвин Тарт рассказывает ему про какой-то мрамор, из которого выстроен Эйр? Так. Стоп. Селвин Тарт. Тарт. Однажды отец хотел взять Джейме с собой на охоту в Штормовые Земли, но, когда обнаружил, что его сын понятия не имел, где там что находится, оставил его дома, наказав учить с мейстером географию. Джейме не особо-то волновало расположение земель и их природных ресурсов на востоке, но он так хотел поехать с отцом на охоту, что пришлось всё выучить. Ничего особо интересного мейстер ему не рассказал, кроме того идиотского факта, что остров, известный своим мрамором, назван не мраморным, а сапфировым. Джейме вдруг почти подпрыгнул на месте, судорожно втянув ртом воздух. Селвин рассмеялся. — Я же совсем забыл, что Эйр выстроен из Тартского мрамора! - воскликнул Джейме. — Да, сир Джейме, - ответил Селвин, всё ещё посмеиваясь. — Холлы в Утёсе Кастерли из Тартского мрамора! - заявил Джейме в таком радостном возбуждении, что напомнил Селвину ребёнка. — Точно, - улыбнулся Селвин. Джейме, улыбаясь, задумался. Когда-то в детстве, бегая по холлам, он поскользнулся и упал. Рассёк колени и локти. Больно не было, зато растёкшаяся по бело-голубому мрамору кровь так напугала служанок и сиделок, что его немедленно отправили отлёживаться. А он был очень этому рад, потому что, вместо очередного ужасающего семейного сборища, смог весь день проваляться в кровати, а весь вечер потихоньку провести с Тирионом. Подумать только, Тартский мрамор, чтоб его так! — Эйром занимались мои дед, отец и прадед, - задумчиво сказал Селвин. - Я с лордами Эйра имел уже очень мало дел. Зато имел дела с лордом Тайвином. Джейме залпом осушил бокал, потому что у него от восторга даже пересохло во рту, и стал очень внимательно слушать Селвина. — Однажды летом я приехал в Утёс Кастерли. Это было… Это было после Кастамере. Джейме помрачнел. — Я помню, как смотрел на уже давно разложившиеся тела на воротах, - протянул Селвин, - и думал: «Что ж, хорошо, что дела с этим человеком у нас по вопросам строительства, а не войны». — Да, - тихо вздохнул Джейме, - тела я тоже помню. Уж если что и казалось далёким от войны, то это лорд Тарт и его Закатный. Джейме сразу, как только приехал, подметил, что ворота в замок были подняты, и, видимо, даже привратника не было. Те же огромные окна из прозрачной слюды наводили на мысль, что никакую осаду бы Закатный не выдержал. А ещё он готов был об заклад биться, что весь гарнизон замка насчитывал максимум пару человек. К войне лорд Тарт будто бы не имел вообще никакого отношения. Если не учитывать, что его дочь способна и заменить собой весь гарнизон, и надвое разрубить любого неугодного, посмевшего войти в замок через ворота. Селвин налил и себе, и ему, ещё вина. Неспешно сделал несколько глотков. — Лорд Тайвин приехал сюда… много позже. Приехал он уже не по делам, а так, - Селвин чуть пожал плечами. - Время было тогда тёмное и неспокойное. Для всех. И для меня. И для страны. И для… и для него лично. Но я никогда не вязался в политику, - задумчиво вздохнул Селвин, - и с уважением к нему относился. Я пригласил его приехать на Тарт и немного отвлечься здешними видами. Джейме слушал очень внимательно, ловя каждое слово и каждую интонацию Селвина. Он знал, что Тарт и впрямь никогда в политику не вязался, и в любых конфликтах сохранял нейтралитет. Положение дел, видимо, нарушила Бриенна, с этой своей преданностью Ренли Баратеону. — К моему удивлению, - покачал головой Селвин, - он согласился. Джейме, хмурясь, пытался понять, о каком это тёмном времени идёт речь. — Пробыл в Закатном, может, с неделю. Очень горд, суров и холоден. Но почтителен и очень вежлив. Джейме кивнул. Это было довольно точным описанием отца. — Но, знаете, однажды он… - Селвин сменил позу и сел в кресле прямо. - Однажды мы сидели в этой комнате. Он сидел на этом самом месте, - Селвин кивнул на кресло Джейме. - Мы с ним о разном говорили. О делах, о погоде, о политике… Джейме тоже сменил позу, поближе подаваясь к Селвину. — Время шло, вино уходило. Чем дальше шло время, тем больше вина уходило. А чем больше вина уходило, тем более личными становились темы. Джейме кивнул, очень хорошо представляя, насколько просто было разоткровенничаться с лордом Селвином, сидя с ним вот так, в этих креслах, в этой гостиной. Даже отцу. — Мы всё говорили на отстранённые темы: про земли, про погоду, про книги… Казалось маловероятным, чтобы Тайвин Ланнистер так долго смог говорить на какие-то отстранённые темы, не начиная рассказывать про свой дом. — Наступил вечер. Вина ушло действительно много. И тогда лорд Тайвин заговорил о семье. Джейме усмехнулся. Вот это уже было похоже на правду. — Он сказал, как он горд Ланнистерами. Какой это благородный и сильный род. Какая у него невероятная семья. Джейме молча рассматривал вино в кубке. — Но о всей семье ему сказать в тот вечер было особо нечего. Я тоже не знал, как поддержать тему, я никогда не знал, каково это – иметь такую большую семью. Джейме так внимательно слушал Селвина, что даже затаил дыхание. — И, так уж вышло, что мы с ним заговорили о сыновьях… Селвин перевёл взгляд на окно и задумчиво посмотрел на море. — Знаете, - после долгого молчания вздохнул Селвин, - я всё слушал его, и так долго ждал, что уж думал, что этого не случится. Думал, он уже не заговорит о своём любимом сыне. Джейме быстро осушил свой кубок и налил ещё вина. — Вообще-то, - Селвин задумчиво склонил голову набок, - тогда о его сыне много, очень много говорили. Я и сам уже от этого подустал. Но лорд Тайвин Ланнистер говорил о нём совсем иначе… Джейме почувствовал, как кровь в жилах похолодела, когда, наконец, понял, о чём говорил отец. О каком тёмном времени. О чём он говорил иначе. — Он, вопреки всем разговорам, говорил, какой его сын храбрый, - тихо протянул Селвин. - Какой он доблестный. Селвин изучающим взглядом посмотрел на Джейме. Джейме опустил взгляд, и, стиснув зубы, чуть приоткрыв при этом рот, смотрел в пол. — Говорил, до чего же его сын отважный и смелый. Джейме покачал головой. — И как же он горд, что его сын оказался в королевской гвардии, да ещё и в таком юном возрасте. Джейме невесело усмехнулся. — Надо же, - тихо сказал он. - Всегда злился на меня за то, что я в неё вступил. — Злился? Джейме кивнул. — Обеты королевской гвардии. Я же отказывался от его наследства. Должно быть, это был первый раз, когда он настолько разочаровал отца, что тот даже перестал с ним разговаривать. На какое-то время. Селвин вздохнул. Немного подумал, глядя в окно. И продолжил говорить. — Ещё он говорил, что толпа слепа и глупа. Что люди неумны и жестоки. Джейме задумчиво кивал. Это и впрямь были типичные высказывания отца. — Он говорил, что его сыну едва ли не каждый житель Вестероса должен быть благодарен. Что, вместо того, чтобы давать ему презрительную кличку, его должны восхвалять. Джейме молчал и рассматривал каменную кладку с такой внезапной ненавистью, словно это она впервые назвала его цареубийцей. — Что, если бы его сын не был так ослеплён мечтами о чести, если бы он хоть как-то объяснился, если бы он принёс извинения… — Я не стал бы ни перед кем извиняться, - выцедил Джейме. Он злился вовсе не на Селвина, а на отца. Так, словно в этом ещё был какой-то смысл. Словно в этом хоть когда-либо был какой-то смысл. — Я не стал бы ни перед кем объясняться и оправдываться. Селвин очень внимательно на него смотрел. Джейме тяжёлым взглядом буравил каменный пол. Клятвопреступник. Лжец. Обманщик. Человек без чести. Цареубийца, цареубийца, цареубийца. С того дня это слово стало именем собственным. Его собственным именем. Он его никогда не отвергал. Он никогда не отрицал, что убил короля. Он никогда не отрицал ничего, что действительно сделал. Только вот из-за этого имени казалось, что убийство короля – это всё, что он когда-либо сделал. И было трудно самому не начать так считать, но он держался какое-то время. Кажется, шестнадцать лет. А потом ему настолько всё осточертело, что он решил начать оправдывать все свои клички. — Не знаю, что вам рассказал мой отец, - мрачно сказал Джейме. Он действительно не знал. Он смотрел только на отца, пока был на судилище. Приговора он не боялся. Не боялся даже казни, потому что перед ней он мог бы видеть своего отца. Отец тогда смотрел на него так, как не смотрел ни до, ни после. Он хорошо помнил, как потом отец потрепал его волосы. Провёл рукой по щеке с только начавшей отрастать щетиной. Крепко его обнял. И он решил, что на всё остальное ему глубоко плевать. Он ничего никому не расскажет. Отец и так всё понимает, а на всё остальное ему плевать. Ему было просто плевать. Целых семнадцать лет. Пока в него не вперились блядские голубые глаза. — Он мне ничего и не рассказал. Я так ничего и не понял, - донёсся до него голос Селвина. - Но подозреваю, что что-то поняла Бриенна… Бриенна. Боги… Старые, новые, утонувшие, сгоревшие – любые… За что? За что вы послали именно её? За что ему это её разбивающее презрение, от которого, того и гляди, на обрубке начнёт трескаться запёкшаяся кровь? За что ему эти её ледяные глаза, от взгляда которых пробирает холод до костей? За что ему эта её жгучая ненависть, которая, казалось, вот-вот превратит воду в обваривающий кипяток? И она не пряталась за угрозами. Ох, уж она, чтоб её так, никогда не пряталась за угрозами. Он попросил вытащить его, если он вырубится. Вытащит она его, как же. Её бы воля – она бы сомкнула свои чистые белые руки в замок, надавила бы на его грудь, и держала бы его под водой до тех пор, пока на поверхность не всплыл бы последний пузырёк воздуха. Хватило бы ей и силы, и смелости. И её белые руки всё ещё остались бы чисты. Потому что она бы убила клятвопреступника, цареубийцу, человека без чести. — Есть у меня такое подозрение, - снова раздался голос Селвина Тарта, - потому что уж больно её слова мне напомнили слова лорда Тайвина. Джейме поднял затуманенный взгляд на Селвина. Он посмотрел в его глаза, но тут же отвёл взгляд прочь. Похожи на глаза дочери. Но не её глаза. Её глаза, того и гляди, дыру бы в нём проделали. «Почему меня должно волновать, как ты умрёшь?». А ты не волнуйся. Пусть тебе будет плевать. Пусть цареубийца умрёт. Только подхвати его перед этим на руки. — Всё дело в том, что моя дочь никогда бы не стала водить своих собственных дел с кем-то, кого она считает цареубийцей и клятвопреступником. Я её знаю. Я знаю, что для неё важно. — Честь, - усмехнулся Джейме, поморщившись. — Честь, - согласно кивнул Селвин. - Но вы только что сказали, что не стали бы ни перед кем объясняться или оправдываться. Джейме снова усмехнулся. Ну надо же. Он вырезал из слов Джейме самое больное, словно бывший мейстер, ножом вырезавший гниль из его культи. — Стало быть, - голос Селвина был тихим и спокойным, - ни перед кем, кроме неё? Ни перед кем, кроме неё. Джейме невесело рассмеялся, закрывая рукой глаза и лоб. — Хотите знать, почему я ничего никому не сказал, кроме неё? Его иногда даже потряхивало от того, что он к ней испытывал. — Я бы и ей не рассказал, если бы я мог… Но я не мог… Не мог… Все эти её клятвы, обещания, честь. Ёбаные клятвы. Ёбаные обещания. Ёбаная честь. — Не мог терпеть её презрение. Бриенна. Блять. Тарт. Он уставился в сторону и задумался. Каменные купальни Харренхолла. Долгожданные ванны. В одной из них Бриенна Тарт остервенело трёт свою кожу. Испуганно сворачивается, забившись в угол. Её ноги такие длинные, что белые колени виднеются над водой. И чего только засмущалась? Она же похожа на пацана-переростка. Ноги-руки слишком длинные, волосы короткие, плечи острые, а во взгляде – ненависть ко всему миру. Нет. Не ко всему миру. В том-то и дело. Ненависть к нему одному. Он ей противен. Омерзителен. Она его ненавидит. Она его презирает. И он не знает, как скрыться от её презрения. И ему отчего-то так больно от её презрения. Он в очередной раз прячется от неё за колкости, потому что лучшая защита – это нападение. «Ты должна была доставить меня в Королевскую Гавань целиком. Не очень-то получается, а?». Как защититься от ненависти, которую он чувствует даже кожей? «Неудивительно, что Ренли умер, если его охраняла ты». Почему он решил рассказать всё ей? Почему..? Она вскакивает в гневе, про всё забывая. Разозлённая. Обнажённая. Сильная. И ей не надо прятаться за мечом, за бронёй, за словами. Без всего – и без брони, и без одежды, и без слов – она его сильнее. Она его лучше. Она его достойнее. Она его честнее. Для того, чтобы его уничтожить, ей даже не надо меча. Она же может раздавить его своим презрением. Она может рассечь его своим взглядом. Она может разбить его своей уверенностью. И до чего же она, оказывается, была красива. А он сидит перед ней – уязвлённый калека. Мерзкий и грязный. С обрубком руки. Жалкий и недостойный. Пытается защититься от неё больными словами. От неё. От самой прекрасной женщины на свете. Обнажённой, разгневанной и сильной. Зачем? Он молча смотрел на неё снизу вверх, словно лишившись дара речи. Он понятия не имел, что женщина может быть такой красивой. Он понятия не имел, сможет ли ещё хоть секунду выдержать её презрение. Он понятия не имел, какой смысл от неё защищаться. Она же самая прекрасная женщина на свете. Она всё поймёт. Она одна всё поймёт. И он заговорил. Джейме пересел в кресле, отворачиваясь в сторону, с трудом вспоминая, кто он, где он. — Потому что я не мог терпеть её презрение, - процедил он. - Невозможно было знать, что она считает меня таким ужасным человеком. Он провёл рукой по лицу, усмехнулся и выцедил: — Невозможно оставаться клятвопреступником и цареубийцей, когда перед тобой сидит блядская эпитомия чести. Он тряхнул головой, скидывая воспоминания. Посмотрел по сторонам. Кажется, женщина, о которой он сейчас думал, была единственным, что за последние несколько лет давало ему надежду. Кажется, она его больше не презирала. Кажется, они теперь были очень близки. Кажется, он только что выругался на неё перед её отцом. — Простите, лорд Тарт, - прошептал Джейме в смятении. - Простите. Я заговорился. — Селвин. Джейме удивлённо взглянул на него. — Всё хорошо, Джейме, - сказал Селвин, спокойно глядя на него. - Трудно следить за словами, когда ты откровенен. Джейме кивнул. — Спасибо, лорд Селвин, - сказал Джейме тихо. Селвин ему улыбнулся. — Выпейте ещё. Джейме кивнул, взял свой кубок и залпом выпил вино. Селвин посерьёзнел. — Но вот о чём я хотел с вами поговорить, - сказал Селвин с тяжёлым вздохом. Джейме посмотрел на него внимательно, вытирая капли вина с бороды. — Да, лорд Селвин? — Вы ведь знаете про Ренли Баратеона? Джейме недоумённо поморщился. — Знаю, конечно, - кивнул он. - Я с ним вместе рос. — Ну да, - ответил Селвин спокойно. - Но что именно вы знаете про Ренли? Ну что он знает про Ренли? Много всего, но он про него даже думать плохо побаивался после того, как Бриенна несколько раз ему чуть шею за него не сломала. — А вы о чём именно спрашиваете, лорд Селвин? — Ну, знаете… - тяжело вздохнул Селвин. - Про то, что у моей дочери было с Ренли Баратеоном. — А что у них могло быть с Ренли Баратеоном? - поморщился Джейме. — Мы с вами оба понимаем, что ничего, - покачал головой Селвин с лёгкой невесёлой усмешкой, - в том-то и дело. Джейме так же невесело усмехнулся и налил себе ещё вина. — Вы хотите узнать, - протянул Джейме, разглядывая вино в кубке, - в курсе ли я её влюблённости в Ренли? — Да, - с облегчением вздохнул Селвин. - Вижу, вы в курсе. — В курсе, - кивнул Джейме, задумчиво глядя в кубок. - Никогда только не понимал, за что. — За что она была в него влюблена? - недоумённо переспросил Селвин. Джейме снова медленно кивнул, сосредоточившись на вине в кубке. — Ну, было бы даже странно, если бы она в него не влюбилась, - печально улыбнулся Селвин. - Она была ещё совсем юной, в конце концов. А Ренли был очень славным мальчиком. Джейме чуть накренил кубок, начиная медленно вертеть его. — Ренли всегда к ней очень хорошо относился. С самого первого дня, как их друг другу представили. Джейме медленно кивал, закручивая вино в кубке. — Он всегда был к ней добр и учтив. И очень вежлив. Джейме закрутил вино в воронку и молча наблюдал за ней. — И он, конечно, был благородным. Джейме ускорял в кубке воронку из вина. — Очень благородным, - добавил Селвин. Капли вина выбились из воронки и вылетели из бокала, прилетев прямо на рубашку Джейме. — И, конечно, честным. Рука Джейме резко замерла, останавливая круговорот в бокале. — Очень честным. Джейме рывком поднёс бокал ко рту и осушил его до дна. — Должно быть, очень страшно было услышать, - произнёс Джейме, с шумом ставя кубок на стол, - что это она его убила? — Страшно? - удивлённо переспросил Селвин. - Да нет, скорее, странно. Всем, кто её знал, было ясно, что она его не убивала. Джейме сглотнул и перевёл взгляд на массивную деревянную дверь. — А если бы и убила, то явно при каких-то ужасных вынужденных обстоятельствах. Селвин вздохнул и отвёл взгляд от окна. Всё это время он рассматривал голубое небо с перистыми облаками и море с волнами сапфирового цвета. — Я просто хотел проверить, - спокойно сказал Селвин, глядя на Джейме, - что вы знаете. Селвин печально скривился. — Она его боготворила, - вздохнул он. - Ей, должно быть, очень нелегко было перенести его смерть. Джейме повернулся к нему и внимательно на него посмотрел. — Я думал, - покачал головой Селвин, - ей это хоть немного радости доставит. Джейме опустил взгляд на опустевший кувшин для вина. — Но, как обычно… - с горечью протянул Селвин, - ничего, кроме печали. Джейме молча рассматривал столик, на котором стояли металлический подсвечник, кувшин, два бокала – полный и пустой. Затем стал рассматривать ножку столика с тонкой резьбой. Затем снова стал рассматривать каменную кладку. В конце концов, уставился на свои туфли. А Селвин всё это время задумчиво рассматривал его. — Джейме, - сказал Селвин, чуть прищурившись, - ты же понимаешь, зачем я тебя позвал? — Лорд Тарт? - удивлённо спросил Джейме, поднимая на него взгляд. — Я ещё никогда не видел свою дочь такой счастливой. Джейме растерянно его рассматривал. Снова в его лице было это непроницаемое спокойствие, которое, из-за выпитого вина, его нервировало. — Женись на ней, - сказал Селвин и задумчиво улыбнулся. - Но только чтобы я её всегда такой счастливой и видел. Джейме с облегчением выдохнул, проводя рукой по лицу. Покачал головой. — Спасибо, лорд Тарт, - сказал он тихо. - Спасибо. Правда, спасибо. Селвин, шире улыбнувшись, кивнул. Он поднялся на ноги, и Джейме поднялся вслед за ним. Селвин уже хотел подать Джейме правую руку, но быстро одумался и подал левую. И рукопожатие получилось крепким. — Тогда я пойду, лорд Тарт, - сказал Джейме, как-то нервно усмехаясь. - Пойду… делать ей предложение. Селвин озадаченно склонил голову. — Ещё раз спасибо, лорд Тарт, - сказал Джейме, кивнул ему, и удалился. Селвин недоумённо смотрел на закрывшуюся массивную дверь. Он ведь, кажется, дал благословение на свадьбу, а не на помолвку. То есть, вели они себя, как уже давно женатые, но ещё даже между собой помолвлены не были? Селвин рассмеялся, взял свой бокал и допил сладкое янтарное вино. И что теперь? Бриенна снова и снова задавалась этим вопросом, глядя на верхушки елей из открытого настежь окна. Ну вот и что теперь?