Дылда и однорукий

Полки под названием «неправдоподобное, плохо написанное чтиво» в библиотеке не было, и Бриенна в недоумении соображала, куда же ей тогда поставить книгу, которую она только что дочитала. Надо бы, наверное, избавиться от неё вовсе, но эта книга была одной из тех, что ей дарил отец на именины, и была ей дорога как память. Когда раздался стук и паж объявил о том, что пришёл сир Джейме Ланнистер, Бриенна обернулась на дверь с таким удивлением, словно он не пробыл на Тарте уже месяц, а только что приехал. Джейме вошёл в комнату, остановившись у входа, и жестом отослал пажа прочь. Они не виделись уже несколько дней, и теперь жадно разглядывали друг друга. Джейме выглядел как-то странно. Бриенна выглядела как обычно – так, что взгляд сложно было отвести. Она молча рассматривала его, пытаясь понять, куда же он в такую жару, да ещё и на ночь глядя, вырядился в кожаный дублет с золотыми застёжками, и почему смотрел он на неё так, словно в чём-то провинился. — Ты здесь уже был раньше? - спросила Бриенна, чуть прищурив глаза. Ей показалось, что она его спрашивает даже не про библиотеку, и даже не про Закатный, и даже не про Тарт, а в целом – про Вестерос – уж до того он потерянно выглядел. — Нет, - ответил Джейме тихо, - до сих пор не доводилось. — Если ты хотел взять книгу, бери какую угодно, кроме этой, - сказала она, демонстрируя фолиант в кожаном переплёте, который держала в руках. - Она про сражения, но человек, написавший её, явно ни в одном сражении не был. Так что… Она растерянно повела плечом, видя, что книги, кажется, вообще его сейчас не интересуют. — Так что не бери её, - закончила она, неловко опуская взгляд. — Хорошо, - послушно сказал Джейме. - Не буду. Повисла тишина. Бриенна растерянно смотрела по сторонам. Джейме слышал, как громко у него бьётся сердце. Пока он переодевался в незапятнанную вином одежду, он как-то слишком сильно разнервничался. Он переодевался сам, не желая пользоваться помощью слуг, и всё у него получалось как-то медленно и нелепо – застёжки не хотели застёгиваться, завязки не хотели завязываться, и сильнее, чем обычно, недоставало правой руки. В какой-то момент даже хотелось всё перенести на другой день, отложить на потом, и вообще… Но отступать он не привык. Если он сказал Селвину, что пойдёт делать предложение – значит, он пойдёт делать предложение. Но теперь он просто стоял и молчал, не зная, куда себя деть. Джейме внимательно её рассматривал, думая о том, до чего талантливы местные швеи, обшивающие леди Тарт так, что она и впрямь становилась похожа на леди. Накидка на ней чем-то напоминала дорнийский мужской кафтан, только она плотно запахивалась и была сшита из какой-то лёгкой ткани кобальтового цвета. Из украшений на накидке были только высокий воротник, полностью закрывавший шею, и серебристые полумесяцы у самой полы. Накидка закрывала её всю полностью, обнажая только ладони и лицо… и её белая кожа и светлые волосы до того пленительно смотрелись, что Джейме чуть не забыл, зачем он вообще пришёл. — Тебе очень идёт… - негромко сказал Джейме, оглядывая её с головы до ног. — Что идёт? - недоумённо переспросила Бриенна. — Я не уверен, как это называется, - ответил Джейме, замешавшись. Бриенна отвернула голову в смущении, не выдерживая этого комментария и пристального взгляда. Она и сама не была уверена, как точно называются вещи, которые ей шила Кельда – швея, которую отец специально нанял, чтобы сменить гардероб с тёплых северных одежд на более лёгкие. И она даже не знала, как отец смог найти швею, которая не кинулась в обморок при новости о том, что леди замка носит мужскую одежду, и уж если наденет подобие женского платья, то без сотни юбок, а максимум с одной. Кельда сразу вошла в положение. И она старалась сделать одежду не только симпатичной, но и удобной. Бриенна подозревала, что отец очень много времени выискивал такую швею. Конкретно этот – не то халат, не то накидка, не то кафтан, не то платье – ей очень нравился, но она надела его впервые, и очень переживала, не будет ли он смотреться нелепо. И теперь, когда Джейме обратил внимание на её наряд, захотелось спрятаться и переодеться в привычное мужское платье. Когда она отвернулась, Джейме и сам как-то смутился, и стал разглядывать библиотеку. Комната была среднего размера, но потолки были высокими, и стены были закрыты стеллажами, на которых умещалось множество книг – меньше, конечно, чем в любой из библиотек в Утёсе Кастерли, но всё же. Да и библиотеки в Утёсе Кастерли вообще были отдельным видом безумия, потому что и у его брата, и у отца, и у братьев отца, и у отца отца, и у братьев отца его отца – словом, у всех Ланнистеров по мужской линии к книгам был особый пиетет. Но в Закатном библиотека и впрямь была довольно большой, особенно, для младшего дома. Книжных стеллажей было не очень много, зато все они упирались в высокий потолок, и до верхних полок, даже встав на верхнюю ступеньку лестницы, пришлось бы тянуться. Бриенна заметила, что взгляд Джейме остановился на приставной лестнице, и попыталась улыбнуться. — Она однажды сломалась, - сказала Бриенна, кивая на лестницу. - Вместо того, чтобы её быстро починить, все стали шутить, что в этом нет необходимости, потому что я смогу достать до любой полки. Джейме отреагировал на историю только кратким кивком, и Бриенна выдохнула с досадой. — Ты что-то хотел? - тихо спросила она, чувствуя себя крайне странно от крайне странного поведения Джейме. — Я хотел с тобой поговорить. Бриенна посмотрела на него озадаченно. — Ну так говори, - пожала она плечами. Да что с ним было такое? Он её и до этого напрягал своим поведением, но последние пару недель он был совсем уж каким-то тихим, а теперь вёл себя так, словно его обухом по голове огрели. Она отвернулась, пытаясь прикинуть, могла ли у него случиться какая-то такая травма головы при обрушении Красной Крепости, что начала проявляться только сейчас. — Бриенна? - негромко позвал её Джейме, и она снова повернулась к нему. Джейме покачал головой, пытаясь собраться с силами. Нервно сглотнул. Выдохнул. — Тебе правда очень идёт. И цвет, и крой. Его голос звучал тихо и ровно, и он очень серьёзно на неё смотрел. Но она всё равно услышала насмешку в его хрипловатом баритоне. Она посмотрела на него напряжённо, и, не сумев прочитать ничего в его лице, насупилась. Немедленно отвернулась в сторону, скрестила руки на груди и сгорбилась так, словно пыталась вжать шею в плечи. — Я не хотел тебя смутить, - сказал он негромко. - Прости. Бриенна дёрнула плечом и покачала головой – мол, ладно, забыли. Он явно ударился, и, может, даже раньше… Может, не заметил какую-нибудь низкую ветку и ударился головой, пока ехал на Север, который так ненавидит. Может, он изначально вообще не туда ехал, но потом – бац! – низкая ветка – и всё, курс на «ёбаный Север». Джейме в панике пытался сообразить, что бы на его месте сказал Ренли Баратеон. Уж не думал он, что когда-нибудь станет пытаться вести себя, как этот завёрнутый в шелка оленёнок, но до того хотелось вызвать в ней хоть часть тех чувств, которые вызывал в ней Ренли, что пришлось смириться с таким положением дел. Он не знал, с чего начать. В последнее время он только и придумывал, что скажет ей, но теперь всё напрочь вылетело у него из головы. — Как ты себя чувствуешь? - спросила она, глянув на него украдкой. — Хорошо, - быстро ответил Джейме, чувствуя, как стремительно начинает чувствовать себя хуже. Бриенна тяжело вздохнула, отводя взгляд. И что теперь? Он чувствует себя хорошо. Он уже и выглядит совсем хорошо. Ему уже даже у лекаря не надо толком лечиться, так – долечиваться, судя по тому, что сказал Ривен. Он скоро уже уедет… уедет домой. Он теперь лорд Утёса Кастерли. Он будет… Он будет главой самого могущественного из великих домов – могущественного наравне со Старками. Со Старками… Она несколько раз обменивалась воронами с леди Сансой – в Винтерфелле всё было спокойно. Но она поклялась защищать её. Скоро ей надо будет вернуться к леди, которой она служит. Наверное, так всё и будет. Джейме поедет домой, на Запад, а она покинет свой Восток и поедет на Север. Наверное, они нескоро встретятся, с учётом того, что Джейме теперь на Север вряд ли когда-нибудь приедет, а леди Санса вряд ли теперь оттуда когда-нибудь уедет. Но, может… Может, они бы когда-нибудь смогли ещё хоть раз… Отправиться вместе в какое-нибудь… путешествие. Только уже не в такое драматичное. И уже не как враги. Джейме медленно стал подходить ближе. Остановился, оказавшись у дивана, и Бриенна тоже подошла к нему ближе. — Тут есть нелепый момент, - забормотала она от неловкости, на ходу открывая книгу, - где в авангард решили выставить… — Да подожди ты с этой книгой, - сказал он, забирая фолиант из её рук. Бриенна недоумённо на него глянула, но книгу отдала. Джейме аккуратно положил книгу, которую Бриенна так рвалась раскритиковать, на диван, и выпрямился, собираясь с мыслями. Трудно было переоценить неловкость, которую она сейчас испытывала, потому что в человеке, перед которым она стояла, едва ли узнавался Джейме Ланнистер. — Я хотел у тебя кое-что спросить, - сказал Джейме, заглядывая в её глаза. — Спрашивай, - кивнула Бриенна. Он сотни раз обдумывал, что скажет, как именно скажет. Придумал уже десятки разных фраз, и шуток, и колкостей, и вроде как красивых слов… Сладкое вино с Летних Островов не было пьяным, но здорово путало мысли. А мысли после разговора с Селвином были тяжёлыми. — Я… - вздохнул Джейме, - не знаю, как это сказать… Бриенна рассматривала его озадаченно. Нет, правда – что с ним было такое? То он не знал, что сказать, то он не знал, как сказать, то он не знал, как называется накидка, то он не знал, как ответить на совершенно дурацкую шутку… — У нас были моменты, - покачал он головой, - разные моменты… скажем так, не самые благоприятные, но… Но дело в том, что ты меня всегда восхищала. Бриенна нахмурилась, совершенно не понимая, о чём он вдруг говорит. — Несмотря ни на что, меня всегда восхищала твоя стойкость. И твоя… совершенно поразительная… преданность. Бриенна поморщилась, и между её бровей проступила складочка, которую Джейме, почему-то, просто обожал. Он снова покачал головой и тяжело вздохнул. — Ты искренне веришь в то, что я изменился. «Слишком сильно изменился», - подумала Бриенна. - «И я совсем тебя не узнаю». — Я бы хотел, чтобы ты знала, что… это произошло благодаря тебе. — Что? - недоумённо переспросила она, вскидывая брови. — Правда, - убеждённо кивнул Джейме, разглядывая её лицо. - Ты считаешь меня хорошим человеком. Бриенна кивнула. — Я стал хорошим человеком благодаря тебе. Бриенна скрестила руки на груди и отвела взгляд, не понимая, что происходит. — Ты так много всего для меня сделала, - пробормотал он, качая головой, - а я даже не знаю, что могу сделать взамен… Она уже набрала воздух в лёгкие, чтобы возразить, но… — Но я хочу сделать всё, что в моих силах. …но тут произошло что-то, из-за чего она совсем потерялась. Джейме вдруг опустился на колено, и Бриенна отступила на шаг, опуская руки. — Бриенна Тарт, - сказал он, глядя на неё снизу вверх. - Пожалуйста, стань моей женой. Она замерла, глядя на него. Слова словно зависли в воздухе, но ей казалось, что она что-то не так расслышала. Джейме стоял перед ней на правом колене, положив на него левую руку. Закатное солнце освещало комнату, подсвечивая золотом их обоих. Бриенна молчала. Бриенна была в ужасе. Бриенна в безмолвном ужасе смотрела на Джейме Ланнистера. — Что ты делаешь? - тихо спросила она. — А на что похоже? — Нет, правда, - качая головой, прошептала Бриенна. - Что ты делаешь? — Попробуй угадать, - пожал плечами Джейме, стоя на одном колене. — Ты просишь меня выйти замуж! — Да, ты угадала. Бриенна сдвинула брови и посмотрела на него в полном недоумении. Джейме тяжело вздохнул и рвано выдохнул. Он уже решил, что если сейчас всё покатится к прямо к Неведомому, то только потому, что он не смог и несколько предложений сказать, не скрываясь за колкостями. Он не знал, что, не съязви он сейчас хоть немного, и она бы уже абсолютно серьёзно решила, что перед ней не Джейме. — Ты себя точно хорошо чувствуешь? - спросила она, прищуриваясь. Джейме снова вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Что сейчас ей сказать? Что он чувствует себя не очень хорошо, потому что её отец напомнил ему о его отце? Он старался никогда лишний раз не вспоминать об отце. Когда-то он рискнул собственной жизнью, чтобы сохранить жизнь отцу. Он лишился всего, что тогда заслужил – доверия, чести, уважения – чтобы спасти своего отца. Но отец всё равно оказался мёртв, и он всё равно оказался виноват в его смерти. Ох уж эта проклятая семья. Он любил их всех – он любил и отца, и брата, и сестру. И почему-то всегда, любя одного, он предавал другого. Так было с самого детства, и так было до самой отцовской смерти. Он любил их всех, но отца, всё-таки, любил больше всех. И отец любил его больше всех. Он никогда этого открыто не показывал, но никогда этого не скрывал. Джейме знал, что он был самым любимым человеком отца – особенно, после смерти матери – и все остальные тоже это знали. Отец даже не успел порадоваться тому, что его сын стал рыцарем – в пятнадцать-то лет, и уже рыцарем. Джейме думал, что отец сойдёт с ума от гордости, узнав об этом. Но он, вместо этого, чуть не сошёл с ума от ярости, узнав, что его сын вступил в королевскую гвардию, и его даже не волновало, что он стал самым юным, кого туда приняли. Он так разгневался, что перестал с ним разговаривать и уехал из Красной Крепости в Утёс Кастерли. Вот такой была расплата за то, что он впервые сделал что-то для сестры – разочарование отца и разочарование брата. Взамен он получил незабываемые дни и ночи – но не с сестрой, как тогда надеялся – а с Безумным Королём и его безумными пиромантами. Он до сих пор помнил, с каким глубоким ужасом просыпался каждое утро. Он до сих пор помнил голос Безумного Короля. До сих пор помнил невыносимый запах, заполнивший тронный зал, когда в собственных доспехах сгорал заживо Рикард Старк. Он до сих пор помнил, как обгоревшее тело Старка-отца болталось на стропилах, под его ногами лежало бездыханное тело Старка-сына, и Джейме думал, что однажды на их местах могут оказаться они с отцом. Когда весь этот ужас кончился, отец думал, что уж теперь-то он одумается и откажется от этой идиотской идеи служения в королевской гвардии, но Джейме уже слишком глубоко завяз в мерзком болоте. И он разочаровывал отца всю его оставшуюся жизнь – он растрачивал свои способности в королевской гвардии, он позволил взять брата в плен, он проиграл битву в Шепчущем Лесу, он попал в плен, из которого вернулся калекой, он допустил смерть его внука… В день собственной смерти отец, кажется, и вовсе пожалел, что его сын когда-то появился на свет. Перед смертью отец узнал, чего ради его сын растрачивал свои способности – ради того, чтобы трахать родную сестру. Все его клятвы, все слова – всё было ложью. И, разумеется, отец понял, что это именно он выпустил из темницы его будущего убийцу. Вот такими были их отношения. Отец любил его больше всех людей, а он его разочаровывал и обманывал, он пятнал имя дома, он его подводил, и на нём лежала часть вины в его смерти. Отец хотел, чтобы Джейме стал лордом Утёса Кастерли и женился на достойной женщине. Но она смотрела на него сверху вниз огромными от ужаса глазами и молчала. — Ты вообще понимаешь, что делаешь? - наконец, спросила она. Он стоял так, на одном колене, уже с четверть часа, и ему хватило времени понять, что он делает. Он просит её стать частью дома, который она, должно быть, всеми фибрами души ненавидела.
 Он искалечил сына её дорогой Кейтилин. Его отец был виноват в смерти самой Кейтилин. Его сестра сожгла заживо Тиреллов – должно быть, единственных оставшихся людей, которые хоть как-то связывали её с драгоценным Ренли после его смерти. Она и свою леди Сансу не смогла сразу из Королевской Гавани забрать, потому что ту выдали замуж за его брата. Но он хотел всё исправить. Он так отчаянно хотел всё исправить… — Послушай, - сказал Джейме, пытаясь звучать спокойно, - если мы поженимся, ты никогда и ни в чём не будешь нуждаться. Бриенна нервно сглотнула. Когда она была ещё девочкой, отец устроил бал. — Если мы поженимся, весь Утёс Кастерли будет твоим. И все мальчики рассказывали ей, что хотели бы на ней жениться и увезти её в свои замки. — Это несмешно, - тихо сказала она, глядя на него своими огромными голубыми глазами. — И я не смеюсь, - тихо ответил Джейме. — Зачем тогда шутить шутку, от которой ни один из нас не смеётся? - спросила она почти шёпотом. — Это не шутка, - покачал головой Джейме. Это, может, и не шутка, но она – шутка. И свадьба с ней – шутка. — Я… - тихо сказала Бриенна, отводя взгляд, - я не решаю, за кого мне выходить замуж. Я – единственная наследница. Это решает мой отец. Бриенна вдруг снова подняла на него полный ужаса взгляд. — Только… Это же не… Бриенна скривила губы и произнесла почти через силу: — Отец же не сказал тебе на мне жениться? Джейме сдвинул брови. — Именно так и сказал, вообще-то, но… Бриенна моментально закрыла лицо руками и резко втянула воздух. — Но только при условии, что… — Ещё и при условии? - быстро переспросила Бриенна, и от её тона у Джейме всё похолодело. Она развернулась быстрее, чем он что-либо сообразил, обогнула диван и быстро вышла из комнаты. Джейме так и остался стоять на одном колене. Бриенна быстрым шагом дошла до отцовского кабинета. Там было пусто, и она почти побежала в его излюбленную гостиную. Дверь была приоткрыта, и отец сидел в своём любимом кресле. Заулыбался, увидев её. — Ты сказал ему жениться на мне? - спросила Бриенна, пристально глядя на отца. Селвин, чувствуя, что что-то, кажется, идёт не так – она, кажется, не светится от счастья – сдвинул брови. — Да, - кивнул Селвин. - Именно так и… — Ну зачем? - тихо спросила Бриенна, закрывая глаза. Она покачала головой, тяжело вздохнула, и прежде, чем отец успел что-то сообразить, выбежала из гостиной. Из гостиной она выбежала в северное крыло, а из северного крыла – из замка. И, прямо так – в домашних туфлях и накидке – она побежала прямиком в быстро наступающую восточную ночь.