Дылда и однорукий

Бриенна снова дёрнула завязку своего дорожного плаща, чтобы убедиться, что капюшон точно не спадёт. Ещё раза с десятого стало понятно, что этого не случится, но от волнения она никак не могла успокоиться и проверяла то стремена, то приструги на седле, то свою одежду. Когда она была юна и окружающие всё ещё лелеяли мечту о том, что наследница Тарта всё же вырастет леди, она часто слышала шутки о том, как долго мужчинам приходится дожидаться своих женщин. Дескать, пока соберут причёску, пока расправят все свои юбки, пока застегнут серьги и насмотрятся на себя в зеркало, уже зима настанет. А мужчинам же только и требуется, что подпоясаться. Только вот она, женщина, уже четверть часа стояла у засёдланной лошади в полной готовности, а её мужчина ещё даже на глаза не показывался. Конюх вдумчиво расчёсывал гриву белоснежного жеребца, стоящего неподалёку от её лошади, а Бриенна бесцельно трепала полупустую седельную сумку. Когда она дёрнула завязку на капюшоне, должно быть, в сотый раз, из-за стены конюшни показался весьма довольный жизнью Джейме Ланнистер. — Слава богам… Что там заняло так много времени? Мне ещё с полчаса назад сказали, что ты готов. — Что ж, тебе солгали, - отмахнулся Джейме, и, окинув её оценивающим взглядом, поморщился. - Сколько на тебе слоёв? Бриенна в ответ только поморщилась и вернулась к бесцельному трепанию седельной сумки, чтобы как-то унять беспокойство. — Южная часть Тарта на самом деле является северной? Там настолько холодно? Под длинным дорожным плащом чёрного цвета была ещё плотно запахнутая шаль с незамысловатой фибулой, только вот жарко Бриенне было вовсе не из-за одежды, а из-за волнения перед предстоящей поездкой. — Я тебе несколько раз сказала, чтобы ты оделся как можно незаметнее. — Значит, надо было напялить полушубок, чтобы быть незаметным? — Хоть бы и полушубок. Всё лучше, чем чёрная кожа с золотом. Странно ругать за излишнюю щегловатость человека, рассказы о котором обязательно сопровождались упоминанием его белого плаща и золотых доспехов, но Бриенна так нервничала, что готова была прямо здесь переодеть его в свою одежду. — Я натяну капюшон, - отмахнулся Джейме, подходя ближе, - и меня никто ни в жизнь не узнает. Бриенна повернулась к нему всем корпусом и покачала головой. — Это ты мне рассказываешь, - она вскинула брови, - что тебя не узнают? Взгляд сам собой перебежал с его теперь уже недовольной физиономии на его правую руку. — Сними её. — Чего? Зачем? — А действительно, - Бриенна дёрнула плечом, - зачем? Вот увидит тебя кто-нибудь и подумает: «это что, Джейме Ланнистер?», но потом увидит золотую руку, и сразу поймёт, что ошибся. — Я же не идиот, - скривился Джейме, и Бриенна недоверчиво сдвинула брови. - Я натяну перчатку. Взгляд вновь сам по себе перекинулся на его левую руку, которая уже была в длинной кожаной перчатке. Поймав себя на мысли о том, что ей бы страшно захотелось посмотреть, как он её без второй руки натягивал, Бриенна смущённо перевела взгляд на собственные руки. Джейме тем временем сдёрнул с пояса вторую кожаную перчатку и с заметной ловкостью принялся натягивать её на золотую руку. — «Сними её», - передразнил её Джейме. - Ведь человек без руки точно никого не смутит. — Человек без руки смутит меньше, чем человек с рукой из чёртового золота. — «Из чёртового золота». Натянув перчатку, Джейме поднял обе руки и продемонстрировал их Бриенне. — Всё? Или у мастера над шпионажем будут ещё указания? Бриенна смерила его взглядом и приказным тоном отчеканила: — Надевай плащ. Джейме дотронулся до плотной чёрной ткани, перекинутой через плечо, и попытался расправить её за спиной. — Как прикажете, моя леди. Ничего не получалось, но попыток он не оставлял. Бриенна очень скоро не выдержала наблюдения за его мучениями, подалась к нему и вытащила дорожный плащ из-за его спины. Джейме фыркнул, но возражать не стал. Бриенна встряхнула плащ, расправляя его, и аккуратно окутала им плечи Джейме. Когда она принялась затягивать завязки под капюшоном, Джейме, еле сдерживая ухмылку, прошептал: — Обычно это делают в септе, но ладно. Бриенна глянула на него ледяным взглядом исподлобья и так туго затянула завязку на его шее, что Джейме качнулся на месте и тихо рассмеялся. А пока она завязывала достаточно прочный скользящий узел, Джейме обхватил рукой её запястье и провёл по нему большим пальцем. Способа оттолкнуть её вернее не было, и Бриенна отдёрнула свои руки, словно от огня. Может, когда-нибудь от его прикосновения кожаной перчаткой перестанет становиться холодно и страшно, но… не сейчас. А Джейме, растерявшись от её реакции, непонимающе вскинул брови, и, не зная, чем ещё объяснить её поведение, перевёл взгляд на конюха, который всё это время на них таращился. — Мой конь готов? Бриенна на секунду застыла, когда услышала, как резко сменился его тон при обращении к конюху. Почему она не замечала, что с ней, по сравнению с другими, Джейме говорит как-то… ласково? Боясь об этом думать, она отошла к своей лошади и суетливо стала перепроверять седло. — Так точно, милорд. — Капризничал? — Очень, милорд. Характер у него, конечно… Джейме усмехнулся, и, обогнув вороную кобылу, подошёл к своему жеребцу и похлопал его по шее. Конь заржал – не то приветственно, не то недовольно – Бриенна так и не разобрала. — Мы вчера его взяли на выездку, как вы приказали… Пока конюх рассказывал, Джейме продел ногу в стремя и так ловко забрался в седло, что Бриенна даже засмотрелась. Мечом владеть он стал хуже, но на владение конём потеря руки, кажется, не повлияла. Боги. Опять Джейме взобрался на лошадь и сейчас вот-вот выедет из ворот замка. Но он спокойно сидел верхом, уложив обе руки на холку своего жеребца, и слушал конюха. Бриенна тяжело вздохнула, в последний раз проверила подпругу и села на лошадь. — …так он скинул всех троих всадников, милорд. — Тогда почему не было четвёртого, - хмыкнул Джейме, - испугался? — Ну, раз конь уж настолько не давался, мы подумали, что… чего его и мучить тогда? — А как тогда объезжать коня, - вмешалась в разговор Бриенна, - если мириться со всеми его капризами? Джейме перевёл на неё взгляд, усмехнулся и снова посмотрел на конюха, который стоял внизу и придерживал жеребца за уздечку. Но замечания Бриенны конюх словно не услышал и, как ни в чём не бывало, продолжил: — Он ведь ежели понесёт, то можно и не справиться, милорд. Вы уверены, что будет правильно брать коня с таким характером в вашем… кхм… в вашем… положении? — В моём положении? - усмехнулся Джейме. - Да коню плевать на моё положение. У меня одна рука, а не нога – уж на лошади я усижу. И, потрепав жеребца за гриву, он добавил: — А уж с моим положением, боюсь, придётся смириться. — Да я ведь не это имел в виду, - встрепенулся конюх, - милорд, я… — Довольно, - Джейме и дёрнул плечом. - Леди говорит, что и так тут меня с десяток часов ждёт. Не будем ещё сильнее утомлять её. Конюх поспешно согласился, поклонился, и отошёл в сторону. — Почему меня все решили отчитывать? - поморщился Джейме. - Я что-то упустил из виду? Именины разве не означают, что я стал старее и мудрее, а не наоборот? Джейме вздохнул и подтянул перчатку, поправил дорожный плащ, и, натянув капюшон на самый лоб, повернул голову к Бриенне. — Ещё указания будут, моя леди? Она окинула его оценивающим взглядом и кивнула. — Да. Не зови меня леди. — Как скажете, - Джейме ухмыльнулся и подобрал поводья, - мой лорд. Бриенна смотрела на его удаляющийся затылок, стараясь не думать о том, каким, в самом деле, нежным становился его голос, когда он обращался к ней – даже когда спорил или дразнился. Она вздохнула и подняла голову, проверяя, не испортится ли погода в ближайшее время. Небо было ясным, повода для беспокойства не было. Натянула свой капюшон и прижала шенкель к лошади. Джейме замедлил коня перед воротами, и со двора Закатного они выехали почти вровень. Всякий раз, когда к отцу приезжали гости, Бриенну нельзя было и силой втащить в замок. Не было ничего неприятнее, чем прийти за книгой в библиотеку и столкнуться с очередной леди, гостящей у отца… Хотя ещё неприятнее было пересечься где-нибудь в коридоре с каким-нибудь лордом, который неизменно начинал подшучивать над юной леди Бриенной, думая, что она не заметит иронии. Ей ото всех доставалась, но лорды всегда были грубее, чем леди… Оставаться в замке, когда там гостит лорд, да ещё и не один..? Уж лучше она с мечом наперевес выйдет в одиночку против целого полчища, чем будет пытаться выжать из себя вежливые разговоры, кивки и поклоны. Поэтому Бриенна несколько дней бродила по Тарту в одиночку. С тех пор, как Подрик прибежал в радостном возбуждении, отпросился «сделать пару глотков вина» и пропал с концами, Бриенна принялась заново изучать свой родной остров. Мало что изменилось. Те же гвардейские сосны на юге, те же корабельные сосны на севере. Те же ельники на западе и рощи на востоке. Те же луга, те же водопады, те же горы… Только вот Бриенна смотрела на них совсем не так, как раньше. Она всегда понимала, что Тарт очень красив, но только после своего путешествия узнала, насколько. Тот же Хайгарден, разумеется, тоже был красив, но… не настолько. Все его сады, цветники и фонтаны не могли сравниться с грубой красотой Тарта. Нельзя было выбрать, где родиться, но даже если бы у неё была такая возможность, она бы всё равно выбрала Тарт. Разве можно променять на что-то эти могучие скалы и это трепетное море? Ветер бушевал, разбивая волны о подножия скал, и перекрашивал морскую воду из сапфирового цвета в белый. Бриенна сидела на краю скалы, подобрав под себя ноги, и не могла надышаться свежим морским воздухом. Ей часто говорили, что, родившись у моря, тяжело будет жить без него, а ведь она не верила… Ощущение единения с морем было настолько сильным, что когда она услышала глухой стук каблуков по камню, то от неожиданности едва не выпустила оселок из рук. — Для людей, которые жить друг без друга не могут, мы как-то редко видимся. Бриенна подняла голову и увидела того самого золотого льва, каким он был в сказках, которыми её в детстве мучили няньки. Высокий, статный, с широкими плечами. В высоких сапогах и в длинном плаще из мягкой светлой кожи, затянутым в талии. Ещё её мучили сказками про Ланна Умного, который украл у солнца золото, чтобы украсить им свои волосы. Было такое или нет, но его потомок смог договориться с ласковым тартским солнцем, чтобы оно вышло из облаков именно в этот момент, и озолотило его давно потемневшие волосы так, что они стали казаться светлыми. И даже если бы она не знала, кто это, всё – и золотая рука, и меч с золотым эфесом – выдавало в нём Джейме Ланнистера. — Что ты здесь делаешь? - спросила она, прищурившись на свет медленно заходящего солнца. — А ты? Бриенна втянула голову в плечи и перевела взгляд на точильный камень в своих руках. А правда, что она делает? К Клятвохранителю она уже настолько привыкла, что, кажется, забыла, как оружие затачивают – валирийская сталь была вечно острой и заточки не требовала. Зато её требовал почти любой клинок в отцовской оружейной, а со скуки она уже готова была чем угодно заняться. — Почему ты одна? - спросил Джейме, не дожидаясь ответа. Ещё и издевается. Пока что всё в точности как в рассказах из её детства. — Ну, - вздохнула Бриенна, поведя плечом, - теперь не одна. Когда он опустился рядом, Бриенна вся подобралась и напряглась так, будто это не был самый близкий её человек. Самый близкий человек… Пока Джейме устраивался поудобнее, свесив ноги со скалы, Бриенна задумчиво рассматривала его золотую руку. А разве может быть самым близким тот человек, от которого никогда не знаешь, чего ожидать? Наконец, закончив ёрзать на месте, Джейме повернул голову и одарил её тёплой улыбкой, от которой сердце затрепетало сильнее, чем от света ласкового закатного солнца и пьянящего морского бриза. Бриенна смущённо опустила взгляд на заточенный клинок короткого меча. Если она правильно помнила, его отцу подарил лорд Эстермонт – во всяком случае, на это намекал маленький камень на крестовине с резьбой, напоминающей черепаший панцирь. Должно быть, меч не точили всё его существование – и так бы он и оставался тупым навеки, если бы Бриенна не начала со скуки перебирать всю оружейную Закатного. — Что это у тебя? «А сам как думаешь?», - моментально раздался ответ в её голове. Только вот раздался он голосом Джейме. Его же фраза, его же голосом. Боги. До чего же она, оказывается, скучала все эти дни. — Отцовский меч, - коротко ответила Бриенна, неуклюже меняя позу. — Даже странно слышать о том, что у твоего отца есть меч, - протянул Джейме чуть тише, и в его голосе зазвучала обычная хрипотца. Бриенна тоже свесила ноги со скалы, и, зажав оселок коленями, убрала меч в неладно сделанные ножны, с которых уже скололась половина заклёпок. Должно быть, меч был сделан специально для того, чтобы Селвин любовно на него посмотрел, повесил на стену оружейной, и так навсегда и оставил его там висеть. — Конечно, у моего отца есть меч, - встрепенулась Бриенна, распрямляя спину. - И не один. Целая оружейная. — Серьёзно? — Ну да, - она кивнула и убрала меч в сторону, - это же он меня учил драться. — Так это… твой отец учил тебя драться? - спросил он с таким недоверием, что даже стало обидно. Как будто таким поразительным кажется то, что её отец может драться на мечах. Да её отец, может быть, ещё и лучше всех уме… Ладно, саму себя она не хотела обманывать. Селвина Тарта с мечом и впрямь представлять было поразительно. — Ну, первую пару месяцев. Или первую пару недель. Или первую пару дней. Или сколько там времени прошло, прежде чем сир Гудвин ввалился в кабинет отца и начал убеждать его, что «девчонка-то – прирождённый мечник»? — Никогда бы не подумал. Бриенна готова была провалиться в воспоминания о том, как отец решил научить её драться… Если бы все мысли её не крутились вокруг того, как бы так провалиться в объятия сидящего рядом человека так, чтобы при этом не сорваться со скалы. Морские птицы кричали внизу. А Бриенне хотелось закричать от чувств, с которыми она, кажется, ещё чуть-чуть, и не в силах будет справляться. Она аккуратно повернула голову и украдкой посмотрела на Джейме. До чего же она по нему скучала. По нему – Джейме Ланнистеру. Они всё это время находились в одном замке, но, боги… Всё равно он был далеко. Словно прочитав её мысли, Джейме стал разминать шею, и заёрзал на месте так, что сел, вплотную соприкасаясь с её правым плечом. — А мой кинжал заточишь? - спросил он после долгого молчания, кивнув на оселок, который она зажала коленями. Кинжал… Точно, он ведь носит кинжал вместе с мечом – она тоже так когда-то делала. А потом появился меч из валирийской стали, кинжал в пару к которому подобрать было невозможно, а впридачу к мечу появился оруженосец, который все прочие дела выполнял за неё, и потребность в кинжале как-то сама собой исчезла… — Я бы заточил его сам, но… - он чуть приподнял свою правую руку, и золото ослепительно сверкнуло под солнечным лучом. - Не в зубы же мне его брать. Так ведь не только руки, так и языка можно лишиться. В том и дело. Кинжал хорош, когда его можно схватить второй рукой. А что с ним делать, когда второй руки… И впрямь – не в зубы же его брать? Бриенна так основательно задумалась над этим вопросом, что уставилась прямо на слепящую светом закатного солнца золотую руку, и, очнувшись, резко отвела взгляд. — Да, - ответила Бриенна, потирая глаза, перед которыми встали пятна от солнца. - Давай сюда. Левой рукой Бриенна пыталась с глаз долой убрать солнечные пятна, а правую руку вслепую протянула в сторону. С направлением она слегка просчиталась, но Джейме сам притянул её руку к себе. Он вложил кинжал в её ладонь, но руку убирать не стал. И её пальцы как-то сами собой обвили его руку. И так они и замерли. Морские птицы кричали где-то внизу. Джейме Ланнистера было слишком мало в её жизни. Он жил в её замке, она почти не расставалась с его мечом, однажды он ночевал в её кровати, а в её плательном шкафу покоилась его рубашка, но его самого было так мало… что Бриенна время от времени представляла, как они вместе что-то делают. Почти всё время, на самом-то деле. Это было жалко даже для такой пропащей девушки как она, но… Разве от собственных чувств куда-то денешься? Не зная, куда деться от собственных чувств, Бриенна провела подушками пальцев по сгибам его фаланг. И в тот же момент она почувствовала, как его большой палец заскользил по тонкой коже на сгибе запястья. Образы, вставшие перед глазами, были куда ярче пятен, выжженных блеском золота Ланнистеров. — Так ты его заточишь? - у самого уха раздался его бархатный голос с низкой хрипотцой, и Бриенне захотелось заскулить от переполняющих её чувств. — Да, - ответила она полушёпотом. — Очень по-рыцарски. По-рыцарски. А это по-рыцарски – втайне обмениваться нежными прикосновениями? И ладно бы втайне ото всех… Так ведь втайне друг от друга. От резкого переизбытка чувств – от его близости, от его большого пальца на запястье, от совсем спутавшихся за последнее время мыслей – затряслись поджилки, и Бриенна, обхватив ножны кинжала, вынула его из руки Джейме и раскрыла глаза. Кинжал. Кинжал… А ведь она на эти мгновения совсем забыла про кинжал. Чего уж там – она про всё на эти мгновения забыла. И немудрено, ведь… Бриенна повернула голову и встретилась взглядом с Джейме Ланнистером. Боги, ну за что, за что? Неужели Старица была мудра, когда направила её по пути к нему навстречу? Неужели Матерь была к ней милосердна, когда связала её жизнь с его? И неужели Дева была щедра, когда подарила ей столько любви, что, казалось, сердце уже неспособно умещать? Боги. Если она сейчас попытается залезть в его объятия, а он попытается отстраниться, то один из них точно брякнется со скалы. И решив, что трагическое падение не входит в планы ни одного из них, Бриенна отвела взгляд. — Прости, - в тот же миг раздалось у уха. — А? — Это… шутка Тириона. Я не хотел тебя обидеть. Бриенна снова перевела на него взгляд и удивлённо распахнула глаза. Джейме смотрел на неё, растерянно изогнув брови, и Бриенна покачала головой. Кажется, он её взгляд понял совсем иначе – к счастью или… к несчастью. — Я не обиделась. — Правда? Она кивнула, но Джейме всё равно начал сбивчиво объяснять. — А то он приходит в восторг от одной только мысли, что стал свидетелем посвящения в рыцари первой женщины. Посвящения в рыцари… Что-то никто не торопится признавать этот факт. — Даже проверил, точно ли это, - продолжил он, когда Бриенна не ответила. - И точно. Ты первая женщина, ставшая рыцарем. — Я это знала, - вздохнула Бриенна, переводя взгляд на небо, которое медленно окрашивалось в гербовые цвета Тартов. - Если бы женщин можно было посвящать в рыцари, я бы об этом знала. Ветер гудел, крачки трещали, а чайки кричали. — Он только и болтает, что о твоём рыцарстве, - тихо сказал Джейме, и Бриенна удивлённо вскинула брови. - И ещё называет Тартов рыцарским домом. — Хоть кто-то об этом помнит. — Что? — Ничего, - пробурчала Бриенна и опустила взгляд на кинжал в своих руках, о котором напрочь позабыла. — Если тебе не… — Так, - со смешком перебила она его, - это что такое? Бриенна вскинула брови и повертела в разные стороны маленький ножик с резной костяной ручкой. — Я уж испугался, что ты не заметишь. — Ты называешь это кинжалом? Джейме усмехнулся и мягким полушёпотом протянул: — Нет. Но мой брат называет это кинжалом. — Тогда понятно. Бриенна убрала ножны, которые выглядели ещё более хлипкими, чем ножны старого отцовского меча, и провела пальцем по предполагаемому острию. — Клинок такой тупой и толстый, что им и сыр едва ли получится отрезать. — Как великодушно ты называешь это клинком. Бриенна усмехнулась и прикоснулась к кончику ножа. — Да и письма им вскрывать не получится. — Если обладателю такой-то красоты вообще станут писать письма, - поморщился Джейме. Он чуть подался вперёд и указал пальцем на выложенный камнями цветочный узор. — Как тебе нравится этот цветник? — Прелестно, - поморщилась Бриенна. — Я знал, что ты оценишь. Ручка так называемого «кинжала» была вырезана из кости, а навершие напоминало какой-то непонятный бутон. В резьбе она, должно быть, понимала не очень много, раз не могла оценить это подобие цветка… Но вот цветочный узор на рукоятке был поистине ужасен. Самоцветы сами по себе были красивыми, но цветочно-травяной узор, в который они складывались, был до того пёстрым и нескладным, что быстро начало рябить в глазах. — И зачем он нужен? — А ты попробуй угадать. Бриенна подняла взгляд на Джейме и пожала плечами. — Это не столовый нож и не нож для писем. Он не колет и не режет. Что это? Украшение? — Украшение из него тоже, как видишь, посредственное. Она кивнула и снова пожала плечами. — Для чего тогда он? Выглядит дорого, а толку нет. Джейме улыбнулся и тоже кивнул. Его улыбка – вот, что и кололо, и резало. Когда-то она слышала, что улыбка Джейме Ланнистера режет острее, чем нож, но никогда не верила – не знала, как такое вообще может быть. — Больше нет идей? — Говорю же, - поморщилась Бриенна, - не знаю. — Это метательный кинжал. — Да ну, - с недоверием фыркнула она, снова опуская взгляд на подобие ножа в своих руках. - Рукоять из совсем тонкой кости, она ведь разобьётся, если её… метнуть. — Зато как эффектно будет, - Джейме усмехнулся и снова провёл пальцем по яркому узору из самоцветов. - Кость разобьётся, камни – в разные стороны, клинок сломается. — А куда его метать? Он ведь не воткнётся никуда. — Ну, так уж и никуда. — Во что он может воткнуться? - недоверчиво улыбнулась Бриенна, переводя на него взгляд. — Да в тот же сыр. — В сыр? И что это, метательный нож для сыра? — Вероятно. — Семеро. Ну и ерунда. Бриенна вздохнула и перевела взгляд на оселок, зажатый коленями. — Ты правда хочешь, чтобы я его заточила? А то толку от э… — Нет, - улыбнулся Джейме. - Я даже не знал, что ты тут что-то точишь. Просто хотел его тебе показать. Она растерянно кивнула и снова уставилась на кинжал каким-то неосмысленным взглядом. Вот так. Просто хотел показать. Прибой шумел, волны разбивались о подножие Тарта. Морские птицы пытались перекричать ветер. — Откуда он у тебя? - после долгого молчания спросила Бриенна, не поднимая глаз. — Тирион подарил. — Нож для метания в сыр? Зачем? — Да это традиция, - усмехнулся Джейме и забрал кинжал, не касаясь её руки. — Дарить тупые метательные ножи? — Имей хоть каплю уважения. Сказано – кинжал, значит, это кинжал. — Ах, прости. Тупой метательный кинжал для сыра. — Так-то лучше, - Джейме улыбнулся, чуть ближе подавшись к её лицу. - Ну, такой… экземпляр… у меня впервые, но, поверь, были не менее впечатляющие примеры. Мечи, неповторимые в своей убогости. Некоторые одним своим видом могли порезать, потому что на них даже смотреть было больно. Использовать их можно было только в качестве кочерги. Да и то не факт, можно ли – вдруг расплавятся? Он рассмеялся, и Бриенна тоже невольно улыбнулась, глядя на него. — Кинжалы для пробивания доспехов, которыми и ореховую скорлупу не пробить. Копья, которые разумнее всего было пустить на растопку… И прочие радости жизни. — Похоже на отцовскую оружейную, - невесело усмехнулась Бриенна, кинув быстрый взгляд на лежащий рядом меч с Эстермонта. - Но если моему отцу понятно, почему такое дарят, то… тебе-то зачем? Это ещё одна шутка лорда Тириона? — Нет, - отмахнулся он. - Вернее, да. Вернее… Тирион эту шутку шутит впервые. Обычно это был кто-нибудь другой. Бриенна непонимающе сдвинула брови, и Джейме пожал плечами. — Да мне с детства кто-нибудь из родни дарил оружие, которым нельзя ни зарезать, ни заколоть… Очень предусмотрительно с их стороны. Она быстро глянула на кинжал с резной костяной ручкой и снова перевела взгляд на отцовский меч. Должно быть, это для всех мужчин нормально – и для воинов как Джейме, и для мирных добряков как отец – получать в подарок какое-то бесполезное оружие. Левая рука сама собой легла на меч с резной золотой ручкой, и Бриенна улыбнулась, нащупав пястью морду рычащего льва. — У тебя, прямо как у моего отца, - негромко протянула она, - коллекция оружия, которое непонятно, разумнее выкинуть или оставить. — Точно, - усмехнулся Джейме, переводя взгляд с профиля Бриенны на бушующее под их ногами море. - Не видел коллекцию твоего отца, но моя была просто огромной. Бриенна задумчиво перебирала пальцами на эфесе своего меча. До сих пор не верилось, что Джейме подарил ей его. — Я теперь и не знаю, куда эту сиротинку-то деть, - усмехнулся Джейме, подкидывая в руке так называемый «кинжал». - Вся его тупая и неизвестно зачем выкованная семья осталась дома. — Дома? - переспросила Бриенна, всё так же рассматривая эфес из золота. - В Утёсе Кастерли? — С шестнадцати лет не жил в Утёсе, - сказал Джейме и отклонился назад. - Башня Белого Меча была моим домом. Бриенна убрала руку с навершия своего меча и медленно подняла взгляд на затянутое облаками небо. Башня Белого Меча. Красная Крепость. Королевская Гавань. Дом. Проклятье… Почему она до сих пор об этом не подумала? Бриенна медленно обернулась и через плечо посмотрела на Джейме. Он лежал на траве, оперевшись на оба локтя, свесив ноги с края скалы, и смотрел на закат – медленно скрывающееся за горизонт солнце, нежно-розовые облака и голубое небо. — Позавчера были мои именины, - сказал Джейме, не отводя взгляд от неба. - Вот он и подарил мне эту ерунду для метания в ближайшую мусорную яму. Семейные традиции надо соблюдать, - усмехнулся он, - даже если семьи уже не осталось. Если бы сейчас сбоку кто-то подкрался, незаметно вытащил Клятвохранителя из ножен и проткнул ей коленную чашечку, и то было бы не так больно и обидно. — Именины? - тихо переспросила Бриенна, рассматривая его лицо. - Я не знала… — Как бы ты узнала, если уже с неделю меня не видела. — Нет, я тебя видела, - она поспешно помотала головой, - как раз два дня назад. Джейме перевёл на неё задумчивый взгляд. — Здесь, у моря, ты… - Бриенна сбилась и смущённо отвела взгляд. - Но ты так мрачно выглядел, я не… Я решила, что ты хочешь побыть один. Я сама всегда хочу побыть одна, когда прихожу к морю. — Вот как? - вскинул брови Джейме. - Тогда прости, что нарушил твой покой. Он приподнялся на локтях, собираясь встать, и Бриенна резко подалась к нему, чтобы удержать на месте. Так резко, что напрочь забыла о зажатом коленями оселке – точильный камень сорвался вниз, и, ударившись о скалу, упал в море. Джейме усмехнулся, и, поёрзав, достал лежащий за её спиной кинжал с костяной ручкой и протянул Бриенне. — Кинь следом. Бриенна усмехнулась и покачала головой, а Джейме сделал нарочито расстроенную гримасу и вздохнул. — Очень жаль. Ну что ж… - протянул он и всё равно попытался встать. Бриенна захватила ртом воздух, чтобы что-то сказать, но передумала и прикрыла глаза. Сглотнула, покачала головой и прошептала: — Но я хочу быть одна… вместе с тобой. Вопреки её ожиданиям, Джейме остановился, и так и замер, пытаясь подняться на локтях. Кивнул. И снова опустился на траву. Ветер трепал рукава её рубахи и метал волосы в разные стороны, а сердце ныло и колотилось о рёбра. — Я не знала… - только и смогла пробормотать она. Джейме улыбнулся и покачал головой. — Если бы я знала, то… — Мне кажется, ты знала, - перебил он её. Бриенна вскинула брови. — Откуда бы? — Ты говорила, что лорд Селвин рассказывал тебе в детстве про турниры. — И? Он посмотрел на неё и вздохнул. — Ну когда устраивают турниры? — Да когда угодно, - пожала плечами Бриенна. - Если уж король решил, то было бы желание – повод найдётся. Да и вообще… Бриенна замерла на месте, вспоминая, что было два дня назад. Мира принесла ей завтрак в комнату и всё щебетала, щебетала о чём-то, пока Бриенна не поднялась и не открыла окно настежь. Служанка, словно сбитая с мысли свежим морским воздухом, замолчала. А потом вздохнула и заметила, какая сегодня чудная погода. А Бриенна повернулась к ней, молча кивнула и перевела взгляд на поднос с завтраком. И в голове сами собой промелькнули воспоминания о том, каким этот день был в детстве: отец обычно был в отъезде и не мог с ней позавтракать, поэтому Ильде подавала завтрак в саду и приговаривала, что погода прекрасная – будто подарок от самих богов к именинам королевы. — А, - обронила Бриенна, опустив взгляд. - Понятно. Крики птиц и шум моря были громкими, но не настолько, чтобы Бриенна не слышала своих мыслей. А жаль. — Какие здесь долгие закаты, - заметил Джейме через несколько минут молчания. — Долгие, - согласно пробормотала Бриенна. - Почему ещё, думаешь, замок назвали Закатным… Джейме хмыкнул и снова замолчал. — Но почему ты не сказал… - пробормотала Бриенна, не зная, что ещё сделать. — А зачем? - поморщился Джейме, глядя на заходящее солнце. - Не знаю даже. Именины же… не только у меня были… Бриенна глубоко вздохнула, и сердце пропустило удар. — Точнее, они впервые были только у меня. Почему она не поняла? Почему она весь тот день карабкалась по скалам, вспоминая разные песни, которые пели на Тарте? Почему она совсем о нём не думала? Вернее, думать-то она думала, да только не о том – о всякой ерунде – о его руках и волосах, о золотых застёжках на дублете и его рубашке в плательном шкафу, о его пальцах и бороде, о губах и… О чём угодно, только не о нём самом. Ну как она могла оставить его одного в этот день? Он-то всегда оказывался рядом, когда был нужен. А ведь она заметила, как в тот день он шёл вдоль берега, кутался в этот самый плащ – ей ещё казалось, что очень уж он похож на поддоспешник, в котором она его впервые увидела – смотрел на море и пинал разбросанные по берегу камни. Не надо обладать отцовской проницательностью, чтобы понять, что ему было совсем грустно. Прямо как в Винт… Бриенна тряхнула головой и снова вздохнула. — Так что и особого желания праздновать не было. — А может, пора? - спросила Бриенна, и, приподнявшись на руках, села в пол-оборота к нему. — Пора что? — Хоть что-нибудь отпраздновать, - тихо сказала она, рассматривая его озадаченное лицо. Джейме непонимающе вскинул брови, и Бриенна отвела взгляд от смущения. — Мне кажется, последние… годы… были не особо-то радостными. — Да уж, тебе не кажется, - мрачно усмехнулся Джейме. - Не особо-то радостно время прошло. Солнце всё заходило, заходило, и никак не могло зайти. — Прости, - пробормотала Бриенна после недолгого молчания. Джейме поднялся и сел прямо. — Простить? - переспросил он, поправляя вздёрнувшиеся рукава. - Ну теперь-то за что? А то ты у меня всё чаще и чаще просишь прощение – очень непривычно, кстати. А я даже не понимаю, за что. — За то, что не была рядом, - ответила Бриенна, опустив взгляд. — Не была… ря… - растерянно повторил Джейме и пожал плечами. - Что? С чего бы? — Потому что ты всегда рядом, - кое-как сказала Бриенна, невольно переводя взгляд на его золотую руку, - когда мне было… Договорить она так и не смогла, и окончание фразы пропало в порыве ветра, который снова растрепал волосы. — Во-первых, не всегда, - он покачал головой, - да и потом, мне не на что жаловаться. — Не на что жаловаться? Бриенна непонимающе покачала головой, наблюдая за тем, как Джейме на локтях отталкивается от края скалы, чтобы подняться. — По-моему, из всех людей, - негромко, но твёрдо начала говорить Бриенна, - именно тебе и… Джейме поднялся на ноги – неловко, но довольно быстро – и встал, глядя на неё сверху вниз. — Ты правильно говорила, - вздохнул он, - люди постоянно лишаются важных вещей, и нет смысла плакать об этом. — Да, - в сердцах воскликнула Бриенна, схватив его за руку, - но ведь ты вообще всего лишился! Он уже замёрз сидеть тут, на ветру, и рука его была совсем холодной. Джейме замер на месте, растерянно глядя на неё, и даже пальцами не шевелил, поэтому Бриенна накрыла его ладонь второй рукой и крепко сжала, пытаясь согреть. Просто удивительно, до чего сильным было его стремление отморозить вторую руку. — Я обещал вернуться к ужину, - вздохнул Джейме, и Бриенна подумала, что это у него стало постоянным поводом, чтобы уйти. — А они поэтому приехали? - спросила Бриенна, не выпуская его руку. - Лорд Тирион и… лорд… Бронн? На твои именины? — Нет, - усмехнулся Джейме. - Они приехали только потому, что твой отец их пригласил. Остальное так совпало. И, оглянувшись по сторонам, добавил: — И уже уедут через пару дней, так что ты… получишь своего ненаглядного оруженосца назад. Снова сможете на пару скитаться по Тарту. Бриенна вздохнула, заглядывая в его лицо. Да что же это за ревность и откуда она взялась? — Если бы мне так нужен был Подрик, я бы уже вытащила его с этой пьянки, - поморщилась она. - Уверена, что он вообще не просыхает. — Это точно, - усмехнулся Джейме. - Тот ещё пропойца. Бриенна цокнула языком. — Ну так и в чём дело? — В чём дело? — Почему бы тебе не приказать ему снова таскаться за тобой хвостиком? Уверен, он сиюминутно протрезвеет, стоит тебе только попросить. Бриенна покачала головой. — Ну нет. Я всё это время твердила, что в Закатном он гость, а не слуга. Будет бесчестно отказываться от своих слов, когда он действительно может побыть гостем. — Бесчестно, - повторил Джейме, передразнивая её тон. — Бесчестно. — Очень по-рыцарски. — Отстань. Джейме усмехнулся и перевёл взгляд на свою руку в её руках. — Слушай, я… - протянула Бриенна, отчаянно пытаясь не смущаться. — Да? — Завтра я пообещала кое-что сделать, но… послезавтра… Джейме слушал её, сдвинув брови. — Позволь мне тебя хотя бы угостить, - пробормотала она так тихо, что сама себя толком не услышала. Но Джейме, к её удивлению, услышал. — Угостить? Чем это? С чего это вдруг ты решила назначить мне… - Джейме резко замолчал, чуть сжав её пальцы, и охнул. - Неужели тем, о чём я думаю? Самым вкусным супом на свете? — Ну, не на свете, - смущённо пробормотала Бриенна. — Но на Тарте? — На Тарте – точно. Он довольно улыбнулся, и Бриенна расценила это как согласие. — Только, пожалуйста, оденься как можно незаметнее, - сказала она, выпуская свою руку, чтобы снова оглядеть его с ног до головы. - Будет неприятно, если нас увидят и узнают по пути, потому что трактир довольно да… — Далеко нам? - спросил Джейме, когда Закатный скрылся за деревьями. — Я же говорила, что да. Тропа была узкой, поэтому лошади шагали друг за другом. Бриенна ехала впереди, высматривая, нет ли поблизости кого из замка, кто мог бы их заметить. Но, к счастью, людей вокруг совсем не было. Вскоре толпа стала шире, и лошади поравнялись, но земля была неровной, корневистой, поэтому лошади продолжали шагать. — Какие странные у вас люди на конюшне, - заметил Джейме после нескольких минут молчания. - Что конюхи, что конюшата. — Это точно, - вздохнула Бриенна. В голове сам собой появился образ светлой девочки с щербинкой между зубов, которая влюблённо смотрит на лошадей. Именно тот конюх, что сейчас отнёсся к наследнице Тарта как к пустому месту, донёс на неё отцу, хотя пообещал этого не делать. Бесчестный, а, главное, неосмотрительный поступок – потому что Бриенна обладала колоссальной властью на своего отца, пусть сама этого и не понимала. Его бы воля – он бы и леди к собственной лошади не подпустил. Какой, однако, на самом деле странный конюх, раз отказывается от помощи – и очень качественной помощи – только из-за того, что помочь хочет девочка. Бриенна повернула голову и посмотрела на Джейме, который, приспустив капюшон, смотрел по сторонам. А вот интересно… — У меня есть вопрос, - первой нарушила молчание Бриенна. — Я весь внимание, - ответил он, не поворачивая головы. Можно подумать, он впервые видел гвардейские сосны, раз с таким интересом их рассматривал. — А если бы…. Ну, представим – так, ради шутки… Если бы мы были женаты… Предстоящий разговор, видимо, был интереснее гвардейских сосен, потому что Джейме повернулся и посмотрел на неё, удивлённо вскинув брови. — Ради шутки? — Ну да, ради шутки… — Я как-то не думал о тебе как о человеке, который ради шутки готов выйти замуж. Проигнорировав его слова, Бриенна продолжила: — Так вот, если бы я захотела, чтобы на конюшне работала девочка, то… — Тоже ради шутки? — Нет, всерьёз. Если бы я… распорядилась, чтобы на конюшне на тех же правах, что и мальчики, воспитывалась и работала девочка… — Так? — Как бы ты… оценил это решение? — Оценил? - Джейме вскинул брови. Бриенна кивнула. — А девочка умеет работать на конюшне? — Где бы она научилась? — Это к тебе вопрос, ты ведь тут шутки шутишь. — Ещё не умеет, - вздохнула Бриенна, - но быстро научится. — Но у этой девочки получается обращаться с лошадьми? — Ещё как. Джейме усмехнулся и задумчиво протянул: — Из-за этой девочки ты ссорилась с отцом? На мгновение повисла тишина. — Откуда ты знаешь? — Видел как ты однажды выбежала из его кабинета – решил, что вы поспорили. Потом он сетовал на то, какой ты стала дуэлянткой, и осуждающе смотрел на меня, будто раньше ты была не такой, а я тебя испортил. Бриенна вздохнула и отвела взгляд. Отчасти это было правдой – до приезда Джейме она ни разу с отцом не спорила. — А потом Под рассказывал про какую-то девочку на конюшне, - усмехнулся он, - которую прогоняли, а он пытался её отстоять. Бриенна с гордостью улыбнулась, и Джейме, заметив это, фыркнул. — Ну так чего ты от меня-то хочешь? - спросил он, недовольно скривив лицо. — Так если бы на конюшне вместе с мальчиками работала девочка, был бы ты… Что бы ты сказал? — Что какая у замка леди – такие в нём и девочки. — То есть, ты бы не был против? — Против? - Джейме снова вскинул брови. - Был бы я против? Подожди-ка, я, кажется, прослушал эту твою шутку. В чём там подвох? Мы с тобой знакомы? — Мы с тобой женаты, - ответила Бриенна таким тоном, словно говорила какие-то очевидные вещи, а не предлагала идеи на грани бессмыслицы. — Я женат на тебе? — Ну да. — И ты замужем за мной? — Да. — Ага. Тогда мы, по меньшей мере, знакомы. — Ты шутишь? — Да нет же, это ты шутишь. Она цокнула языком и отвела взгляд в сторону. — Так, - кивнул Джейме, глядя вперёд, на дорогу, - а в этой шутке ты – рыцарь? — Ну да. — То есть, первая женщина-рыцарь? — Да, - процедила Бриенна, уже всем сердцем жалея, что вообще подняла эту тему. — А кто тебя посвятил? Не я, случайно, нет? Джейме повернул голову и внимательно посмотрел на неё, но конь из-за этого тоже стал косить в сторону, и Джейме снова повернулся вперёд. — Ты. Бриенна услышала его глухой смешок и глубоко вздохнула. А через несколько мгновений он спросил: — Тогда почему у тебя вообще возникают такие вопросы? Тропа как раз выровнялась – Бриенна пустила лошадь рысью, и стало не до разговоров. Конь у Джейме был действительно резвый – обгонял её лошадь и всё норовил уйти в галоп, но Джейме ему не позволял. Через некоторое время тропа снова испортилась, и лошади снова зашагали вровень – хотя белому жеребцу это, кажется, было очень неприятно. — Единственный вопрос, который возникает у меня, - сказал Джейме, переведя дыхание, - почему для тебя это шутка. «Это для тебя шутка», - с досадой подумала Бриенна, но промолчала. — Знаешь ли… странные у тебя шутки. «Учусь у мастеров», - снова прозвучал ответ в голове, и снова она его не озвучила. Слишком уж скользкой была эта тема, и не хотелось рассориться, даже не доехав до трактира. Бриенна молча смотрела по сторонам – если она правильно помнит, сосны скоро должны закончиться, и впереди будет луг. — Тебя в замке называют леди Тарт, - вдруг сменил тему Джейме, - хотя твой отец ещё жив. — Угу. — Почему? На какое-то время она замолчала, рассматривая высокие верхушки сосен. — Потому что я почти до слёз расстраивалась, когда меня называли леди Бриенна. Одна служанка назвала меня леди Тарт – так, в шутку. Но это быстро прижилось и уже никого не удивляет. — А у вас все шутки так заканчиваются? Тяжёлый вздох сам собой вырвался из груди. Она сама не могла понять, зачем завела эту тему. Ну какая разница, что бы он там подумал, будь они женаты? Всё равно ведь этому не бывать. На секунду Бриенна почувствовала боль в груди, представив, как Джейме ждёт в септе с багровым плащом в руках, но быстро избавилась от этой мысли, решив, что ждать он там может кого угодно, но только не её. От этой мысли стало совсем тошно, а в горле встал ком. К счастью, совсем скоро сосны поредели, и перед ними расстелился луг. Бриенна пустила свою кобылку рысью, и, немного погодя, перешла на галоп. Это была дурная привычка – пытаться убежать от собственных мыслей, но всякий раз Бриенна так и делала. В последнее время такое случалось всё чаще и чаще. Пока Подрик был рядом, они быстро находили себе занятие, и Бриенна отвлекалась от неугодных мыслей. А вот те дни, что она провела в одиночестве, стали похожи на гонку с собственными мыслями. Мысли о Джейме сами собой опутывали разум, и всё, что она могла сделать – постараться убежать от них. Что сейчас и происходило. Бриенна на лошади скакала по лугу галопом, словно это было возможно – ускакать от собственных мыслей. Словно Джейме с гербовым плащом в его единственной руке можно было оставить где-то в начале луга, а самой проскакать дальше, дальше – в другую часть леса. Словно образ самого красивого на свете мужчины, который никогда не станет её, можно было оставить под стражей гвардейских сосен и спокойно ехать дальше. В подтверждение тому, что это не было возможным, Джейме быстро обогнал её и вырвался вперёд. Бриенна охнула и с возмущением глянула на него – да там свой взгляд и оставила. Конь был потрясающим, и за такого, должно быть, действительно стоило гору золота отдать… Но наездник? Такой ровной посадки и отточенных движений она никогда в жизни не видела. А если ещё и знать, что поводья он держит одной рукой… Она так засмотрелась, что едва сама не выпустила поводья, и, смутившись, подобралась, пустила лошадь галопом быстрее и вскоре поравнялась с белым конём. Джейме улыбнулся, заметив её, и ускорился, но Бриенна, решив не дожидаться проигрыша, пустила свою кобылку резвым галопом. Ветер в лицо, послушная лошадь и родной Тарт. Чего ещё для счастья надо? Сердце запрыгало от восторга, но ухнуло от разочарования и вместе с тем восхищения, когда белоснежный конь вырвался вперёд, и на какой-то момент показалось, что он даже не касается копытами земли. И именно в этот момент он вдруг подался вправо, пересёк её путь и вдруг скрылся из виду – Бриенна даже не успела понять, это её кобылка погнала или чёртов белый жеребец замедлился. По счастью, Бриенна успела уйти влево. Лошадь была выезжена славно, да и характер у неё был спокойным – так что всадница испугалась больше, чем она. Бриенна громко и крепко выругалась, а её кобылка, должно быть, восприняла это на свой счёт и сбавила ход. Затем она совсем замедлилась и перешла на шаг, и Джейме с ней поравнялся. Оценить его состояние она не успела, потому что подвела лошадь ближе, вытянула правую руку и дала ему подзатыльник. Удар вышел совсем несильным, но резким, и Джейме дёрнул плечами. Возмущённо глянул на неё, бросил поводья и приложил ладонь к месту удара. — Что ты делаешь? — А ты что делаешь?! - в гневе выпалила Бриенна. - А если бы она испугалась и затормозила? Это ведь не боевая лошадь, Джейме, она выезжена для прогулок! — Во-первых, - поморщился он, всё ещё потирая затылок, - на кой ляд тебе прогулочная лошадь? — Потому что на Тарте других нет! — Во-вторых, - продолжил Джейме так, словно не ожидал, что она так быстро выпалит ответ, - откуда тебе знать, что это был я? Бриенна демонстративно развела руками и огляделась по сторонам. — И правда, откуда? Ведь мы же не одни в пустом поле! — Да что ж ты так кричишь-то, я ведь рядом сижу, - воскликнул Джейме, и сам заметно повысил тон. - Откуда тебе знать – может, это конь понёс, а я с управлением не справился? — С управлением не справился? Ты?! — У меня одна рука, - скривился Джейме и продемонстрировал две руки – правая под перчаткой выглядела вполне правдоподобно. — Да ну тебя в пекло, - выплюнула Бриенна, вздёрнув подбородок. - Ты даже сейчас сначала остановился, и только потом повод бросил! Пока они кричали друг на друга, лошади щипали траву. — Я не… - начал было Джейме, но не успел закончить мысль. — Да ну тебя в пекло, - снова фыркнула она, подобрала поводья и отвернулась вместе с лошадью. Бриенна тряхнула головой, пытаясь отогнать вставшие перед глазами образы – из-за этого нахального манёвра и вида Джейме на лошади воображение вдруг начало рисовать такие картины, после которых даже в глаза ему смотреть было как-то стыдно. — Надень капюшон, - кинула Бриенна через плечо, вспомнив, что капюшон с него слетел, когда он перешёл в быстрый галоп. С него бы и плащ слетел прямо в пекло, если бы она не завязала самый крепкий скользящий узел, который знала. — Сама надень, - услышала она недовольный ответ Джейме из-за спины и уже хотела развернуться и накричать, что не собирается его одевать, но вовремя поняла, что с неё-то капюшон тоже слетел. Бриенна натянула капюшон и недовольно фыркнула, а конь Джейме почему-то фыркнул следом за ней. Как знал, что хозяин винит его в своих собственных глупостях. — Нам сейчас надо будет уйти на тропу слева, - громко сказала она, не поворачивая головы. - Ты справишься? С одной-то рукой? — Только если покажешь, как это делается, - ответил Джейме, и по голосу было слышно, как он скривился, - леди Бриенна. Она фыркнула, резко втянула носом воздух и пустила лошадь рысью, когда въехала в ельник по ровной тропе. Тропа была широкой, но Джейме держал своего коня позади, не показываясь ей на глаза. И это решение было правильным, потому что весь гнев быстро ушёл в рысь, и Бриенна успокоилась. Когда они перешли на шаг, чтобы дать лошадям отдохнуть, Джейме с ней поравнялся, и Бриенна недовольно на него глянула. Вот ещё, калека нашёлся… Да она такой выправки и контроля над лошадью в жизни не видела, а он прибедняться удумал. На владение мечом потеря руки повлияла, но… Бриенна опустила взгляд на его пояс, сокрытый плащом, и не заметила, чтобы он характерно топорщился. — Ты взял меч? - спросила она строго. — А что, ты со мной уже драться собралась? - спросил Джейме, не поворачивая головы. Где-то послышался скрип дерева и ухнула лесная птица. — Где он? - ещё строже спросила Бриенна. Джейме глянул на неё и снова повернул голову вперёд. — Бриенна, я левша. Меч справа. Бриенна опустила взгляд на гриву лошади и заметила небольшую косичку у самых ушей – должно быть, Бет заплела, пока ухаживала за гривой. Заметив, что она вдруг заулыбалась, Джейме как-то очень вкрадчиво заговорил: — И, кстати, о мечах… — Да? — Мы на днях тренировались с твоим оруженосцем… — Ты тренировался с Подом? - изумлённо переспросила Бриенна. — Да, - ответил Джейме, игнорируя её удивление. - И мы взяли тренировочные мечи. Он становится вполне сносным противником, настоящим мечом и оцарапать может. Бриенна даже расправила плечи от гордости и сдержанно улыбнулась. — А потом выяснилось, что у него был настоящий меч. И он был тупее моего тренировочного. Возмущение накрыло до того резкой волной, что она даже дёрнула поводья и глубоко вздохнула. Уже несколько недель прошло с тех пор, как Подрик получил нагоняй за незаточенный меч. Либо он где-то успел помахаться им до того отчаянно, что лезвие снова затупилось, либо он так и не учёл её замечание. — Я понимаю, что твоя любовь к нему велика, но, видимо, не настолько, чтобы ты дала ему вечно острый меч… Да, да, опять он… Бриенна сдвинула брови и медленно перевела взгляд на удаляющуюся спину Джейме. Стоп, чего? — И всё же, лучше бы ему следить за такими вещами как треклятый меч, чтобы не позорить своего рыцаря. Бриенна подобрала поводья и нагнала Джейме, но отвечать ничего не стала. — Что с тобой? - спросил он, когда она с ним поравнялась. — Что? - Бриенна перевела на него взгляд, но тут же смутилась и отвернулась. — Почему ты раскраснелась? Устала? Бриенна промолчала, пытаясь незаметно скрыть лицо за капюшоном. — Долго нам ещё? - спросил Джейме через пару минут. — Доедем до конца тракта, возьмём правее, и через четверть часа будем на месте. — До конца тракта? Мы едем в трактир, который так далеко от дороги? — Да. Там вообще рядом ничего нет, только лес. — И кто в такую глушь поедет? - усмехнулся Джейме. — Мы, например. — Но с нами всё понятно – мы из Речных Земель в Королевскую Гавань пешком шли. Бриенна закатила глаза и отвернулась в сторону. — Там всегда намного люднее, чем на постоялом дворе в деревне или в портовой таверне. — Всё из-за похлёбки с яблоками? — Наверное, - Бриенна пожала плечами. - Туда со всего острова съезжаются. Рыбаки, охотники… Там веселее, чем в деревне. — И часто ты там бывала? Бриенна улыбнулась и ничего не ответила. Пока в нескладном пареньке в мешковатой одежде не начали узнавать высокородную леди, она бывала там действительно часто. Дорога выровнялась и лошади перешли на рысь, а кое-где даже пустились галопом. Тракт кончился, и Бриенна перешла на шаг, хотя дорога по-прежнему была хорошей. — Что? - скривился Джейме, когда Бриенна замедлилась. - Нам обязательно останавливаться? Я уже зверски голоден. Бриенна тяжело вздохнула и снова промолчала. Что ж, теперь, хотя бы, Джейме точно был похож сам на себя – на жизнь пожаловался, на других пожаловался, на одежду посетовал, какую-то дурость совершил, да ещё и её по любому поводу поддеть пытается. — Подожди, - покачала головой Бриенна, оглядываясь по сторонам. - Что-то не то. — Что? Мы едем не туда? Бриенна поджала губы и перевела на него взгляд. — Я там уже давно не была, но дорогу забыть не могла. И всё же куда-то не туда мы свернули… Джейме, к её удивлению, промолчал, и только похлопал своего коня по шее. — Я не… — А что это шумит? - перебил её Джейме. - В той стороне? Она замерла, и, стянув капюшон с уха, прислушалась. Где-то вдалеке шумела вода, и Бриенна выдохнула. — Это водопад? — Водопад. Озеро с водопадом, - кивнула Бриенна с заметным облегчением. - Тогда всё в порядке, мы недостаточно круто свернули. Возьмём ещё правее, и… — А мы можем проехать к озеру? - спросил Джейме, глядя в ту сторону, откуда доносился шум. — Я… думала, ты зверски голоден. — Да, но… - он пожал плечами. - Водопады? Горы? Луга? Бриенна вздохнула и опустила взгляд на свои руки на поводьях. Водопады, горы, луга. Джейме лежит на её бёдрах, а она под собственный шёпот и треск камина предательски проваливается в сон. — Можем проехать на обратном пути, - тихо выдавила она, не поднимая взгляд. — Хорошо, - быстро согласился Джейме и развернул коня вправо – словно понял, что не стоит ни продолжать разговор, ни начинать его более обстоятельно. Скоро всё вокруг стало выглядеть более знакомо – всё те же вековые ели, те же рассохшиеся пни и мшистые камни. Пусть тракта тут не было, но какая-то тропинка, протоптанная другими всадниками, всё же прослеживалась. Спустя какое-то время, проведённое в тишине, которую нарушали только голоса лесных птиц, стук копыт и завывание ветра на верхушках елей, послышались голоса и музыка. — Надо полагать, мы приехали? — Да, - сказала Бриенна и напряглась. - Поправь плащ, спрячь меч – нам точно не стоит привлекать лишнее внимание. Джейме фыркнул, но плащ поправил. Через несколько минут деревья расступились и показался небольшой трактир, из которого доносилась музыка и разговоры. Здесь, как и везде на Тарте, мало что изменилось – вывески по-прежнему не было, у крыльца по-прежнему дремала какая-то облезлая псина, а ставни, слетевшие с окна первого этажа после какой-то драки, так никто на петли не посадил. Несмотря на унылый и обветшалый вид этого места, на душе как-то потеплело. Всё – запах с кухни, дым над трубой и доносившаяся изнутри музыка – заставляло сердце трепетать. Только когда они спешились и отдали своих лошадей, Бриенна поняла, насколько наивно было надеяться, что их тут никто не узнает. С её-то ростом – на Тарте выше неё был только отец и парочка мужчин из деревни, и с его-то породистым жеребцом – такие кони вряд ли до этого вообще заезжали в эти места. Сначала они даже хотели попросить завести их лошадей за трактир, чтобы не было заметно, но как-то быстро отказались от этой мысли. Внутри тоже ничего не изменилось. Стойки как не было, так и не появилось, и Бриенна выискивала взглядом знакомый силуэт. Джейме оглядывался по сторонам, чуть приспустив капюшон, и Бриенна только порадовалась тому, что когда они вошли, на них даже внимания никто не обратил. Здесь, как и всегда, было весело – этим и отличался трактир в лесной чаще на другой стороне Тарта от постоялого двора в деревне. Кто-то смеялся, кто-то пил эль прямо из кувшина, и голосистые девушки за столом компании охотников о чём-то громко спорили. Лютнист в углу играл «Прощай, мой брат», а очень похожая на него девочка – дочка, должно быть – старательно подыгрывала на флейте. Хозяин трактира как раз стоял у жаровни и обернулся, когда они вошли, и Бриенна, дёрнув Джейме за край дорожного плаща, кивнула головой в сторону жаровни. — День добрый, - кивнул трактирщик, когда они подошли к нему. - Чем могу? И, прежде чем Бриенна успела как-то отреагировать, трактирщик прищурился, заглядывая в её лицо, скрытое плащом. — Леди Бриенна, - улыбнулся он и поклонился. - Как давно я вас не видел. — Да, - кивнула Бриенна, немного смутившись. - Я… Здравствуй, Сэм. — И… - протянул Сэм, переводя взгляд на стоящего рядом Джейме. Если до этого Сэм стоял, облокотившись на высокий табурет, то теперь он вдруг выпрямился, а лицо его удивлённо вытянулось. — Здравствуй, Сэм? - повторил Джейме, попытавшись даже интонацию её скопировать. — Здравствуйте, м… милорд, - с удивлением ответил трактирщик и поклонился ещё ниже. - Сир Джейме. Джейме обменялся с ней взглядом и пожал плечами. Судя по тому, что внимание трактирщика первым делом привлекли застёжки на дублете и багровый пояс, выдали его, всё-таки, золото и львиные головы, и Бриенна всё же пожалела, что не переодела его в какую-нибудь стёганку. Хотя и это бы их не спасло, если вспомнить те же Речные Земли. — Сэм, - сказала Бриенна, оглядываясь по сторонам, - мы бы просто хотели спокойно поесть, чтобы никого не отвлекать. И прежде, чем Сэм успел что-либо ответить, Джейме добавил: — Чтобы нас никто не отвлекал, если быть честнее. Сэм был уже немолодым мужчиной среднего роста с опущенными уголками глаз, шрамом через всё лицо и опалёнными бровями и ресницами – должно быть, не слишком осторожно он стоял у жаровни. — Да, разумеется, - кивнул он и прижал палец к подбородку. - Можете устроиться наверху, милорд и… миледи. Бриенна кивнула, но Сэм отреагировал только когда Джейме с безразличием пожал плечами, и Бриенна непонимающе развела руками – да что ж за день сегодня был? Трактирщик окликнул какую-то девчонку, и она, подобрав юбки, побежала вперёд него вверх по деревянной лестнице. Сэм предложил проследовать за ним, и Бриенна, еле как протиснувшись мимо посетителей, которые затевали не то танец, не то драку, поднялась на второй этаж. Следом поднялся Джейме, и, не успев толком осмотреться, фыркнул: — И тут эти окна проклятые. Справа от камина было большое окно с тонким жилистым узором, и Джейме смотрел на него с таким недовольством, будто оно одним своим существованием испортило ему жизнь. Места здесь было меньше, чем на первом этаже – часть пространства занимали съёмные комнаты за закрытыми дверями. Но из-за отсутствия людей и из-за окна, свет из которого освещал всё помещение, казалось, что места здесь даже больше, чем внизу. Камин не был зажжён, а в подсвечниках не было свечей. В центре комнаты стояли две скамьи, несколько стульев и большой стол, который и принялась протирать девчонка. — С тех пор, как моя старуха померла, - сказал Сэм, хлопнув рукой по деревянной стене, - я второй этаж прикрыл. Да и после войны людей стало меньше… — Сэм, мы приехали за похлёбкой, - сказала Бриенна, когда девчонка закончила прибираться и убежала вниз. - Пожалуйста, скажи, что она сегодня есть. — Уж лучше бы ей быть, - усмехнулся Джейме, снимая капюшон, - а то мы за ней аж из Винтерфелла приехали. В какой-то мере это даже было правдой. — За похлёбкой, леди Бриенна? - спросил Сэм, как-то стушевавшись. - Вашей любимой? С олениной и яблоками? — Что-то не нравится мне тон, - настороженно протянула она. — Что ж, леди Бриенна, - вздохнул Сэм. - Её сегодня нет. Джейме ударил ладонью по бедру – да так резко, что трактирщик чуть на месте не подпрыгнул – и, сделав шаг к Бриенне, вздохнул: — Ну всё, поехали обратно – допивать пустой бульон, догрызать сухари, умирать от холода. Предложение вернуться на Север, пусть даже и в шутку, так напрягло Бриенну, что она скинула капюшон и недоверчиво посмотрела на Джейме. — Мне очень жаль, сир Джейме, - снова вздохнул трактирщик, - мы её в последнее время совсем редко готовим. Оленей в последнее время совсем мало стало. — Да, - кивнул Джейме с пониманием, - во время войны все трое перевелись. Бриенна фыркнула и шлёпнула его ладонью по локтю, а Джейме отдёрнул руку и фыркнул в ответ. — Ты ещё под рёбра меня пни, - скривился он, чуть подавшись к её лицу. — Пну, если будешь продолжать, - полушёпотом ответила Бриенна. — Что ж, я не удивлён, - кивнул Джейме и потянул за узел на своём плаще. - Наобещала чего-то, заманила в лес, и начала избивать. Сразу видно, как много времени ты с северянами провела. Не успела Бриенна ничего ответить, как раздался взволнованный голос трактирщика, о присутствии которого она едва не забыла, когда Джейме оказался так близко: — У нас сегодня грибной суп. Тоже вкусный. — Тоже вкусный, - тихо повторила она, глядя на Джейме. — Тоже вкусный? - переспросил он без прежнего раздражения, разглядывая её лицо. - Ну. Тогда ладно. Джейме снял дорожный плащ и кинул его на скамью. Провёл рукой по щетине и медленно зашагал по комнате, оглядываясь по сторонам. — А кроме супа что? - спросила Бриенна у трактирщика, который молча наблюдал за передвижениями Джейме. — Крольчатина с морковью и луком, - гордо ответил Сэм, а Джейме обернулся на неё и ухмыльнулся этой своей проклятой очаровательной ухмылкой. — И больше ничего? - тише спросила Бриенна, глядя на Джейме – словно слыша, как он уже придумывает шутку поострее. — Хлеб и сыр, миледи. — Ладно, - вздохнула она и тоже стянула свой дорожный плащ. - Тогда неси всё, что есть. — Хорошо, леди Бриенна. Трактирщик засуетился, проверяя, всё ли вокруг в порядке. Джейме стянул перчатку с правой руки и кинул её на стол. Подошёл к камину, и Сэм в этот момент приблизился к нему и прошептал что-то, что Бриенна расслышать не могла. Джейме в голос рассмеялся и покачал головой. — Спасибо, но мы и тут можем поесть. Сэм поспешил откланяться и удалиться, громко стуча каблуками сапог по лестнице. — Что он сказал? - спросила Бриенна, когда шаги стихли. — Спросил, нужна ли нам комната, - ответил Джейме, изо всех сил стараясь скрыть усмешку. А затем он принялся зубами стягивать перчатку с левой руки, и она поспешно отвела взгляд в сторону. Бриенна втянула носом воздух, жалея об этой, чёрт подери, безумной идее – уехать однажды с Тарта. Великие дома разбирались бы там в своих междоусобицах, всё шло бы своим чередом, а она сидела бы до конца жизни в своём родном замке и никогда бы не оказалась в ситуации, когда трактирщик, взглянув на них с Джейме Ланнистером, предложил бы комнату, а она бы на мгновение даже расстроилась, что они её не взяли. Боги, ну за что? Бриенна вздохнула, расстегнула фибулу и скинула с плеч серую шаль, оставшись в коричневом кожаном камзоле и белой рубашке на тесёмках из небесно-голубой тонкой ткани. — Ты вроде в Винтерфелле и то была легче одета. Она проигнорировала его замечание и молча поправляла рукава. — А здесь и без разожжённого камина довольно тепло. — Я не хотела нарваться на очередные проблемы из-за золотого меча, ясно? - фыркнула Бриенна, стрельнув в него взглядом. - Поэтому и хотела его спрятать. Да только всё зря, потому что этот щегол ни о своём золотом мече, ни о багровом ремне с золотыми львами не побеспокоился. Джейме ничего не ответил и отошёл к окну, а Бриенна села на скамью и положила перед собой руки, пытаясь унять дрожь в пальцах. Через пару минут трактирщик и его помощница принесли две глубокие деревянные миски с супом, медные кубки и длинные кованые ложки – Бриенна удивилась, увидев их, и быстро сообразила, что это, кажется, работа кузнеца из Закатного. Девчонка убежала по лестнице и через пару мгновений поставила на стол блюдо с кругом сыра и булкой хлеба. — Забыл спросить, - заговорил трактирщик, вытирая руки о передник, - что желаете пить? — Вино, - ответил Джейме так быстро, словно только этого вопроса и ждал. — Красное или белое? - имел неосторожность спросил трактирщик, и Бриенна глубоко вздохнула, уже приготовившись к долгой и витиеватой речи. — Красное, - тон Джейме был таким оскорблённым, что трактирщик виновато склонил голову. — Боюсь, милорд, - вздохнул Сэм, - что я и тут вас огорчу. Бриенна рассматривала грибы на поверхности супа, но очень хорошо представляла, каким взглядом Джейме сейчас смотрит на трактирщика. — Виноват, милорд. Но, клянусь всеми богами, я заказывал столько вина, что хватило бы на неделю. А на днях тут была компания, которая зараз опустошила последний бочонок, и… Хотя, думаю, я смогу набрать кувшин. — Тебе кувшина вина хватит, - спросил Джейме громче, - или разойдёшься, как в прошлый раз? Она уже приняла решение игнорировать все намёки подобного рода и только глянула на него тяжёлым взглядом, ничего не ответив. Хозяин трактира убежал вниз, а Джейме встал напротив и постучал пальцами по столу. — Что это за кабак, в котором нет вина? — А что это за компания, - медленно проговорила Бриенна, поднимая на него взгляд, - которая смогла выпить всё вино в кабаке? — Да любая компания, которая… — Которая включает в себя Подрика и хотя бы одного Ланнистера. — Но ты же слышала – вина было на неделю. Либо старина Сэм нам солгал, либо… — Либо они действительно выпили всё вино, - пожала плечами Бриенна. - Что очень даже возможно, потому что этот любовный треугольник вообще нельзя к вину подпускать. — Любовный треугольник? Джейме в голос рассмеялся, и Бриенна едва сдержала улыбку. Внизу тоже кто-то засмеялся, а потом послышался шум – должно быть, там затеяли какую-нибудь игру. Что странно, потому что лютнист начал играть очередную грустную песню, и тонкий женский голос – должно быть, та девочка с флейтой – затянул балладу о скитальце, который вновь собирался в путь. — Оленьей похлёбки, которую ты мне пообещала, нет, - на всякий случай сообщил Джейме. — Я уже догадалась по этому грибному супу. Он подхватил табурет, придвинул его к скамье и сел совсем близко, подперев рукой голову. — Я буду тебе её должна, - сказала Бриенна, заглядывая в его глаза. - Но вино я не обещала. — Вина нет, похлёбки нет. Зато есть крольчатина и морковь, которые я так обожаю. Джейме накрыл её ладонь, лежащую на столе, своей рукой, и Бриенна удивлённо распахнула глаза… потому что руку-то он положил золотую. — Скажи честно, - произнёс он так тихо и ласково, что у неё затряслись поджилки, - ты меня до сих пор ненавидишь? Но тут послышались шаги на лестнице и Бриенна резко вырвала ладонь, скидывая с неё золотую руку – так, что Джейме поморщился и принялся её поправлять. Должно быть, эта штука так накренилась, что заломила запястье. Трактирщик принёс кувшин вина и поставил его на стол. — Приятного аппетита, - кивнул он, - дайте знать, как доедите, и я принесу второе блюдо. Бриенна поблагодарила его, и трактирщик ушёл, оставляя их наедине. — И песню эту блядскую я ненавижу, - фыркнул Джейме и рывком встал с табурета, который от этого едва не опрокинулся. А Бриенна её очень любила в детстве. Певцы, которые жили в замке, когда она была маленькой, очень часто её пели, и она всегда умывалась своими же слезами на моменте, когда странник гадал, увидит он снова любимую или в этот раз из пути не вернётся. — Сядь и поешь, - сказала Бриенна, кивая на тарелку супа. - Помнится, ты был зверски голоден. — Я был голоден при мысли о той божественной еде, которую ты мне описывала. — Ну, поедим её в следующий раз, - пожала плечами Бриенна. - А сейчас ешь что дают. — Ешь что дают? Какая праздничная мысль. Повздыхав немного, он поочерёдно перекинул ноги через скамью и сел напротив. — Именины лучше были только один раз, - протянул он, подхватив со стола длинную кованую ложку. - Не уверен наверняка, в какой точно день они были, но в любом случае я делал то же, что и в другие дни – валялся в промёрзшей грязи и даже плечи размять не мог. Бриенна подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Страннее всего было то, насколько противоречивыми были доносившиеся снизу звуки – посетители трактира смеялись и кричали, играя в какую-то игру, а песня была такой печальной, что даже в слова вслушиваться не хотелось. — Прости, - вздохнул он и потёр переносицу. - Я с самого утра какой-то осатаневший. «И имеешь на это право», - тут же подумала Бриенна, но вслух ничего не сказала. Весь предыдущий день она провела, объясняя воспитанникам нового мастера над мечом, как правильно этим самым мечом пользоваться, но мысли её то и дело обращались к Джейме, который в свои именины бродил по ветреному берегу в полном одиночестве. И при мысли о том, что он в тот момент ощущал, хотелось плакать. С виду казалось, что он никогда не унывает, и Бриенна не очень часто задумывалась о том, что происходит у него внутри. Потому что всякий раз, когда она об этом задумывалась, каким-то образом начинала любить его только сильнее – хотя, казалось бы, куда уж сильнее? Взгляд Бриенны в очередной раз лёг на его золотую руку. Верно, совсем уж отчаявшимся она его видела только один раз, когда он лишился руки. И больше не… Хотя нет, был ещё один раз. Заметив её взгляд, Джейме спрятал золотую руку под стол, и Бриенна отвела глаза. — Ох, - выдохнул он, когда песня кончилась, - наконец-то этот несчастный бродяжка помер. Бриенна снова подняла на него взгляд и удивлённо вскинула брови. — Но он ведь не помер. — Нет? - Джейме пожал плечами. - Тогда почему он не вернулся? Бриенна покачала головой и задумалась на мгновение. — К любимой можно не вернуться, только умерев, - невесело усмехнулся он. - Уж поверь мне. Бриенна замерла, подняв на него взгляд исподлобья, и Джейме снова потёр пальцами переносицу. — Кажется, лучше поесть, пока я не… Пока суп не остыл. Он взял ложку и принялся черпать ею суп, и Бриенна поспешила сделать то же самое. Должно быть, суп сняли прямо с огня, потому что спустя столько времени он всё ещё был обжигающе горячим. Но Бриенне было так не по себе, что она предпочитала есть обжигающий суп, чем сидеть, молча глядя на Джейме, который сегодня и впрямь был каким-то… странным. Если Бриенна расправлялась с супом так быстро, словно одно его существование угрожало её жизни, то Джейме ел как-то совсем медленно. Она украдкой подняла взгляд и заметила, что рука его почему-то дрожала и совсем не слушалась. Бриенна потянулась за хлебом и отломила ломоть. Подумав немного, отломила ещё один и протянула Джейме. Он вздохнул с каким-то невероятным облегчением, отложил ложку, взял хлеб, и принялся есть его, макая прямо в суп. Дело пошло как-то побыстрее. Очень скоро доев кусок хлеба, Джейме потянулся к булке и попытался отщипнуть ломоть, но почему-то ничего не выходило, хотя Бриенна видела, как до этого он постоянно делал это за обедом, довольно быстро и аккуратно. В конце концов, не выдержав мучений, Джейме выругался, схватил булку и принялся есть её, макая в суп целиком. Бриенна улыбнулась и прикусила губу, наблюдая за ним. Сложно сказать, что именно, но что-то в этой картине заставляло её рёбра заболеть – только не так, словно по ним ударили обухом, а как-то приятно. И она даже не подозревала, с какой нескрываемой любовью сейчас на него смотрит. Съев весь хлеб, Джейме отодвинул тарелку, хотя в ней ещё остался бульон с грибами – понятное дело, наелся хлеба, и больше, видимо, ничего не лезло. Бриенна и свою тарелку отставила в сторону – суп не был таким вкусным, каким она его запомнила с юности, и уж точно не был вкуснее похлёбки из оленины с яблоками, за которой они приехали. — Чем они там гремят? - спросил Джейме, прислушиваясь ко звукам внизу. Бриенна тоже замерла на секунду и обратила внимание, что музыка сменилась какой-то более бодрой, и лютне снова подыгрывала флейта, и такого разлада между песней и весельем постояльцев больше не было. — Должно быть, на руках борются, - заключила Бриенна, услышав, что после глухого удара по дереву всякий раз раздаются крики и смех вперемешку с ругательствами. - Видимо, поэтому им весело. Сколько она помнила этот трактир, здесь всегда либо боролись на руках, либо играли в плашки, либо метали ножи и топоры – и ни одну из этих игр Бриенна не понимала. — «Видимо»? - переспросил Джейме, вытирая рот салфеткой. Бриенна пожала плечами. — Не знаю, что в этом весёлого. Он поморщился и рассмеялся недоверчиво. — Ты говоришь серьёзно? Бриенна отвела взгляд и уставилась в окно, из которого, прям как из окна её комнаты, был видел ельник. Да разве хоть какие-то игры были такими уж весёлыми? В детстве она часто во что-то играла, и всегда одна – из взрослых с ней играть было некому, а друзьями среди детей она с четырёх лет так и не обзавелась. И ни одна игра не казалась ей весёлой – разве может быть весело, когда год за годом играешь в полном одиночестве? — Они играют с тех пор, как мы приехали, - покачала головой Бриенна. - Это же уже утомительно долго? Джейме пожал плечами, и, теребя салфетку в руке, заговорил: — На следующую ночь после того, как меня посвятили в рыцари, мы часа четыре только и делали, что пили и мерились силой. Дрались на мечах и на кулаках. И на руках тоже боролись… Боги, да мы даже какую-то идиотскую верёвку тягали, когда совсем надрались. — Совсем надрались? - Бриенна улыбнулась. - Но тебе ведь было шестнадцать. — Пятнадцать. Это было до того, как я… вступил в королевскую гвардию, - Джейме подхватил кубок, но вина в нём не было, поэтому он только покрутил его в руке и поставил на место. - Хотя пил я в ту ночь именно с королевскими гвардейцами. — В пятнадцать лет? Бриенна недоверчиво поморщилась, и Джейме усмехнулся. — Что тебя так удивляет? Я впервые напился вдрызг, когда мне было двенадцать. Вместе с Тирионом. А ему было восемь. Джейме снова схватил свой кубок, но вина в нём магическим образом так и не появилось, поэтому он снова с шумом поставил его на стол. — Мы решили, что он из-за этого с тех пор и не растёт. Бриенна молча наблюдала за ним и не могла понять, что происходит – она ещё ни разу не видела, чтобы он так волновался и не находил себе места, хотя повода для этого, вроде как, не было. Только что он бесцельно хватал кубок, а теперь делал что-то с золотой рукой – видимо, снимал её и снова надевал, хотя она ни разу не видела, чтобы он её снимал. Снизу раздался очень уж знакомый перебор, и она поняла, что той бодрой песней была «Медведь и прекрасная дева» в какой-то другой вариации. — И всё равно я не вижу веселья, - она решила вернуться к прошлой теме, - в том, чтобы просто мериться силой. — Не понимаю, это одна из твоих шуток? Даже не верится, что ты это говоришь. — Я правда не знаю, что в этом весёлого. Ну я вот сильнее тебя, - она пожала плечами, - и какой смысл нам это лишний раз выяснять? — Только я сильнее тебя, - поморщился Джейме. — Чёрта с два. — Ну, может и с два. Или с три. Неважно, во сколько раз – важно, что сильнее. — Если бы ты был сильнее, я бы тебя не победила. — Точно. Поэтому ты меня и не победила. — Победила. Потому что я сильнее. — Ну что ж, считай как угодно, если тебе так легче живётся. — Мне легче живётся, потому что я сильнее. — Себя-то не обманывай. — Да какого чёрта, - выдала она в каком-то радостном возбуждении. - Ну давай проверим тогда. И, войдя в раж, Бриенна положила на стол локоть и подала ему ладонь. Крики, смех и музыка, доносящиеся снизу, только подзадоривали. Джейме сдвинул брови, глядя на её руку на столе, и с недоверием перевёл взгляд на неё саму. Бриенна расценила его замешательство как испуг и победно улыбнулась, прикусывая нижнюю губу. — Так ты и впрямь смеёшься? — Что? - хмыкнула Бриенна, дёрнув подбородком. — Какие у тебя сегодня забавные шутки, - глухим голосом обронил Джейме и резко встал из-за скамьи. — О чём ты… - непонимающе протянула она, но резко замолчала, почувствовав, как сердце ушло в пятки. Бриенна медленно перевела взгляд на свой локоть на столе и поняла, что рука-то правая – она так распалилась в споре, что даже обратила на это внимание. — Я не… - пробормотала она растерянно, но Джейме её перебил. — Тебе не кажется, что это как-то слишком жестоко? - фыркнул он, дёрнув золотую руку сначала в одну, а затем в другую сторону. И она оказалась права – он действительно снимал и надевал её обратно, хотя это, кажется, было не так уж просто. Джейме сделал несколько шагов в сторону, вбивая каблуки сапог так, что даже шпоры бились о деревянный пол. — Ты не хочешь стать моей женой, - отчеканил он, отвернувшись к окну, - по чёрт знает какой причине. И ни говорить, ни слышать об этом не хочешь – ты мне даже ответа до сих пор не дала. Бриенна уже подняла и повернула колени, чтобы встать из-за скамьи, но, услышав это, так и замерла. — Не хочешь стать моей женой. Шутишь над этим. А потом ещё и смеёшься над калекой? - он глянул на неё через плечо и невесело усмехнулся. - Ты очень жестоко мстишь мне за мои старые шутки, Бри. — Какой из тебя калека? - только и смогла спросить она, поднявшись с места. Джейме не то фыркнул, не то усмехнулся, и поражённо покачал головой. — Это уже правда очень жестоко. — Да ты кто угодно, но не калека. — Мои руки с этим не совсем согласны. — Одна рука тебя ещё калекой не делает! — Ты знаешь, - нарочито задумчиво скривился Джейме, - именно она и делает. — Ну тогда дай Кузнец каждому калеке держать поводья так, как их держишь ты, - выпалила Бриенна и хотела податься вперёд, но не сдвинулась с места, решив, что он сейчас может её оттолкнуть. — Держать поводья? - Джейме рассмеялся каким-то нервным смехом и дёрнул золотую руку так, что заскрипела кожаная накладка. - Ну что ж, хорошо хоть не подол. Он усмехнулся, поведя нижней челюстью от переизбытка чувств, и с силой надвинул золотую руку на запястье. — Да любая девчонка, выросшая в хоть сколько-то богатом доме, умеет держать поводья. Не очень-то жизнеутверждающий пример, тебе не кажется? Я даже чёртову ложку ровно удержать не могу. Бриенна набрала побольше воздуха в лёгкие, но не успела ничего сказать, потому что Джейме поднял правую руку и продемонстрировал её золотую замену. — Ну скажи ещё, что не ненавидишь эту штуку. Она перевела взгляд на кусок золота в форме руки, который она едва ли ненавидела, но и никаких тёплых чувств к нему не испытывала. — Боги, - Джейме усмехнулся и осклабился, - да ты даже сейчас своего презрения не скрываешь. — С чего ты взял, что… Говорить она начала, но так ничего и не сказала, потому что даже не знала, что сказать – спорили они не впервые, но раньше такого обезоруживающего бессилия она не испытывала. — Ты на неё каждый раз этим своим взглядом смотришь, словно сейчас прожжёшь. Как на… Как на меня в той блядской купальне. Бриенна снова захватила ртом воздух, но снова ничего не смогла сказать. — Ты и в Винтерфелле на неё каждый раз ворчала, словно это худшая из всех бед. — Ну хватит уже! - крикнула она, не выдержав, и почти сделала широкий шаг ему навстречу. Но тут произошло что-то, из-за чего она поставила уже занесённую ногу на место и так и замерла. Джейме, скривившись в лице, резко стянул – почти сорвал – левой рукой свою золотую руку, и, развернувшись, с размаха кинул её в окно. В закрытое окно из тонкой слюды. Раздался скорее треск, чем звон, и тонкая слюда распалась на крупные каменные куски. Ещё через долю секунды раздался глухой звук ломающейся древесины – видимо, кусок позолоченной стали приземлился, сломав какие-то стоящие под окном ящики. В голове молниеносно пронеслась только одна мысль – что у этих ящиков могли быть их лошади. Бриенна, широко распахнув глаза, рассматривала разбившееся окно, пытаясь понять, что произошло, а обломки камня всё падали по обе стороны – наружу, прямо на выкинутую золотую руку, и внутрь, прямо под ноги Джейме. Когда последние куски прозрачного камня упали, повисла такая тишина, что Бриенна слышала только изо всех сил молотившее сердце. — Что ты сделал? - тихо спросила она, когда к ней вернулся дар речи. — Лишился правой руки, - ответил он на удивление спокойным тоном. - А то мне одного раза не хватило. Бриенна осмотрела его с ног до головы, по-прежнему не до конца понимая, что произошло – видеть Джейме вышедшим из себя было очень уж непривычно… да и вышедшим из себя он не выглядел. Он стоял, глядя вниз, на валяющиеся под ногами обломки слюды, и казалось, что он вот-вот скажет про них ещё что-нибудь язвительное, сядет за стол и доест суп. Но этого не происходило – он так и стоял, рассматривая разбившийся камень. — Мне сходить за ней? - спросила Бриенна, переведя взгляд на неровную дыру в разбитом окне. — Умоляю, - сказал он тихо и как-то надломленно, - не надо. Раздался звук шагов на лестнице, и только в этот момент Бриенна поняла, какая до этого стояла тишина – музыка внизу остановилась, разговоры стихли, и даже никаких звуков из… открытого окна… почти не доносилось. Шаги, однако, были не очень частыми – подниматься к ним не торопились. Разговоры стали чуть громче, но музыка так и не заиграла. Бриенна на секунду представила, что внизу были не ящики, а лютня, и золотая рука порвала струны и проломила корпус. «Ох», - в голове снова раздалась мысль, произнесённая голосом Джейме, - «наконец-то этот несчастный медведь помер». Мысли так путались, что когда вдруг раздался голос, она даже не сразу поняла, что не Джейме заговорил, а Сэм за её спиной спрашивал, всё ли в порядке. Запах крепкого вина защекотал нос, и Бриенна подумала о том, а не успел ли он уже напиться? — У меня всё в полном порядке, - кивнул Джейме, глядя за её спину. - У леди – тем более. — Тогда… - растерянно протянул Сэм и замолчал. Бриенна обернулась и посмотрела на хозяина трактира, который стоял на последней ступеньке и рассматривал разбитое окно. — А, это? - всё таким же спокойным тоном спросил Джейме. - Я просто не знал, как ещё дать знать, что мы покончили с супом и ждём второе блюдо. Она так растерялась, что сделала то же, что делала в любой непонятной ситуации – подняла левую руку и положила её на эфес Клятвохранителя. Трактирщик, заметив этот жест, напрягся ещё больше. — Всё точно в порядке? - повторил Сэм, но на этот раз вопрос был обращён к ней. — Да, - ответила Бриенна, чувствуя, как витиеватый узор на рукоятке возвращает её к реальности намного лучше, чем собственные путанные мысли. - Мы с сиром Джейме просто выясняли, кто из нас сильнее, вот и… — А, - выдохнул трактирщик. - Тогда понятно. У нас такое постоянно происходит. Мы сейчас… всё уберём. Она обернулась, чтобы ещё раз осмотреть комнату, и только сейчас заметила, какой здесь был бардак. Плащ Джейме упал в одну сторону – должно быть, он его скинул, когда вставал из-за скамьи, её плащ упал в другую – она про его местоположение вообще не помнила с тех пор, как сняла. А кувшин, стоявший на самом краю стола, опрокинулся, и остатки красного вина вылились на пол, окрашивая разлетевшиеся обломки слюды в рубиново-красный цвет. Когда трактирщик скрылся из виду, вместо него прибежала девчонка, которая резво принялась вытирать вино. Джейме отошёл в другой угол комнаты и подобрал их плащи – сначала её, затем свой. Помощница трактирщика взяла пустой кувшин и быстро побросала в него все обломки окна, которые увидела. Затем расправила на столе свой передник, составила в него всю посуду, и, подобрав его к себе вместе с подолом, убежала из комнаты. Разговоры постепенно стали громче, а через несколько мгновений снова заиграла музыка. Бриенна стояла на месте, водя большим пальцем по гриве золотого льва на навершии меча. Подняла взгляд на Джейме в другом углу комнаты – он стоял, задумчиво глядя на меч, который она гладила пальцами. Снова раздались шаги по лестнице, и снова показался хозяин трактира, который… Принёс золотую руку. Целую и невредимую. — Ваша рука, милорд. Молчание длилось несколько секунд. Джейме медленно подошёл к стене и опустился на стоящий возле неё табурет. — Я разбил ваше окно, - заметил он. — Да, милорд. Я видел. Бриенна повернулась и перевела взгляд на окно, из которого теперь очень отчётливо было видно качающиеся на ветру ели. — Мне очень жаль. — Да, милорд, здесь… это постоянно происходит. Вечно что-то бьётся и ломается. Трактир ведь, - Сэм попытался улыбнуться, но получилось как-то неубедительно. - Так это… Ваша рука, милорд. — Мне очень жаль, что я разбил ваше окно, - повторил Джейме. - Возьмите её в счёт ремонта. — Не понял? Бриенна вздохнула и снова перевела взгляд на Джейме. Он сидел, прислонившись плечами к стене, слегка вскинув подбородок. — Это золото из Западных Земель, - пояснил он, кивнув на свою… руку… в руках трактирщика. - А новое окно, его установка, вино, обед, да и доставленные нами неудобства, в конце-то концов… Всё это стоит золота. Бриенна снова вздохнула и снова перевела взгляд, только теперь на золотую руку Джейме. Уж не из-за таких ли речей она у него и появилась? Трактирщик застыл на месте и никак не реагировал. — Мы договорились? - в негромком голосе Джейме зазвучала обычная хрипотца, и Бриенна почувствовала, как по телу побежали мурашки. Сэм вдруг просиял и быстро завернул золотую руку в свой передник. — Кролик скоро будет готов, - сказал он и поклонился. — Жду не дождусь, - всё тем же тихим хриплым голосом ответил Джейме. Трактирщик убежал, а снизу снова стали доноситься смех и удары по дереву. Бриенна повернулась к Джейме и сделала несколько длинных шагов, огибая стол. — Что ты делаешь? Джейме поднял на неё взгляд и пожал плечами. — Да на эту штуку можно всю эту лачугу купить и продать, снести и заново отстроить. — Отлично, - кивнул Джейме, - значит, ему будет чем заняться в этой глуши. — А обед этот и пары серебряных не стоит. — А мы живём на широкую ногу. То есть, руку. Раздался цокот башмачков по лестнице, и снова появилась девчонка с двумя кувшинами. Сначала хотела поставить их на стол, но замедлилась, задумчиво склонила голову, а затем крутанулась на месте и поставила оба кувшина на камин. Как только она скрылась из виду, Бриенна снова повернулась к Джейме и потерянным тоном пробормотала: — Может, я спущусь и скажу хозяину, что… — Тебе неймётся её вернуть, да? Она поджала губы и растерянно покачала головой. — Но… Твоя золотая рука. — Бриенна, довольно, - сказал он настойчивым, но спокойным тоном. — Но… — Это подарок Серсеи. И я не хочу его больше ни видеть, ни надевать. На лестнице снова стала слышна поступь, но на этот раз более тяжёлая. Трактирщик, довольно мурлычащий «Медведя и прекрасную деву», положил на стол свежие салфетки, по паре кованых ножей и вилок, а на каминную подставку поставил два кубка. — Вино, к сожалению, кончилось, - сказал он тоном, не выражающим ни тени сожаления, - я принёс эля. Крепкого, доброго. И воды принёс. Бриенна перевела взгляд на кувшины, которые, она готова была поклясться, принёс не он, а девчонка. — Эль справа, вода слева. Кролик прискачет через минуту. Наслаждайтесь отдыхом. Она проводила трактирщика взглядом, не зная, стоит ли удивляться такому поведению человека, который только что завладел целым состоянием с… лёгкой руки лорда. Джейме поднялся с табурета, прошёл мимо, слегка задев её плечом, и взял кувшин с камина. — Я её и так выкинул, когда… В Королевской Гавани. Он наполнил кубок и тут же осушил до дна. — А её нашли прямо там, в завале, - Джейме вздохнул и провёл ладонью по лицу, - и снова вернули мне. И я решил, что… Ай, не знаю. Он сделал шаг к лестнице, но в этот момент снова донёсся цокот башмаков, и в комнату снова влетела девчонка, которая, встретившись с ним взглядом, радостно объявила: — Кролик, милорд! — Ну наконец-то! - охнул Джейме, копируя её радостный тон. Бриенна даже скривилась от его резкой перемены и опустила взгляд. — Кролик, тушёный с морковью и луком, миледи, - поспешила сообщить ей девочка. — Да, - вздохнула Бриенна, не поднимая головы. - Наконец-то. Девочка поставила на стол два блюда, и запах мяса моментально наполнил комнату, а Джейме сел за стол и заявил: — Кролик с морковью – это мой любимый кролик. — Рада слышать, милорд, - улыбнулась девочка. — Моя леди, - Джейме повернул к ней голову, - разделите со мной нашу любимую еду? Бриенна молча подошла к камину и налила себе воды, едва не перепутав кувшины – хотя, может, эль бы ей сейчас не помешал? Когда она села за стол, Джейме уже вовсю уминал кролика, даже не выбирая морковь. Да с таким аппетитом он ел, какого Бриенна за ним никогда ещё не наблюдала. Девочка пожелала ей чего-то хорошего и удалилась, а Бриенна взяла вилку и принялась ковырять ею тушёное мясо. Если с супом она расправилась быстро, а Джейме еле-еле, то с кроликом уже всё было наоборот. Бриенна только слегка поковыряла кроличью ножку, съела немного овощей, а Джейме уже отставил тарелку, вышел из-за стола и стоял у камина, то и дело наполняя и осушая кубок. Чувствуя, что уже ни один кусок в горло не влезет, Бриенна перевела взгляд сначала на спину Джейме, стоящего у камина, а затем на разбитое окно справа от камина, из которого были видны качающиеся на ветру ели. — Скажи как доешь, - сказал он, не поворачиваясь. - И поедем. — Поехали, - сказала Бриенна и стала подниматься из-за стола. Джейме больше не сказал ни слова. В последний раз наполнил и осушил кубок, подхватил со скамьи плащ – даже не проверяя, свой или её взял – и спустился вниз, надевая его на ходу. Бриенна тяжело вздохнула, взяла свою серую шаль и стала застёгивать фибулу, но пальцы не слушались, застёжка никак не поддавалась, и она откинула шаль на скамью. Какой в этом теперь толк? Всё равно они самым эффектным способом дали знать окружающими о своём присутствии. Чудно – вот она и накормила любимого мужчину похлёбкой из оленины с яблоками, о которой столько рассказывала, пока они давились пресным бульоном на кости в шумном большом зале. Бриенна окинула печальным взглядом комнату, посмотрела на разбитое окно, глянула на почти несъеденного кролика, и кинула на стол заранее приготовленный кисет с серебряными и медными монетами. Когда она спустилась вниз, трактирщик молниеносно подлетел к ней и стал желать спокойного обратного пути, скорейшего их возвращения, счастья в жизни, здоровья отцу, и всего, что только приходило ему на ум. Бриенна окинула взглядом комнату, и увидела проворную девчонку у одного из столов, мужчин, которые всё ещё боролись на руках, лютниста и его дочку с флейтой. Почти все они пожирали её любопытными взглядами, и Бриенна отвернулась, потрепав в руках скомканный дорожный плащ и серую шаль. Коротко попрощалась с хозяином трактира и вышла на улицу. Джейме уже сидел верхом и трепал своего коня за гриву. Бриенна кое-как затолкала в свою седельную сумку и шаль, и плащ, и забралась на лошадь. От трактира они отъехали молча, и их провожала какая-то унылая песня – оставалось только надеяться, что это была не «Рейны из Кастамере» в какой-то новой вариации. Конь Джейме шёл впереди, поэтому возвращались они тем же витиеватым путём, что и приехали. Бриенна плелась позади и задумчиво рассматривала молодые ели. Золотая рука. Подарок Серсеи. Разрушенное окно трактира на Тарте и разрушенная Королевская Гавань. «Не только у меня были именины». «Башня Белого Меча была моим домом». «Точнее, именины впервые были только у меня». «И пил я в ту ночь именно с королевскими гвардейцами». «Одна рука меня калекой и делает». Почему она ничего не поняла? Потому что… как она вообще должна была это понять? Да разве она вообще видела в нём человека, пока у него была вторая рука? Человека – с семьёй, с домом, с друзьями, с именинами каждый год? Разве Джейме с двумя руками когда-нибудь был Джейме, а не Цареубийцей или Клятвопреступником? Нет, не был. И, если она его как-то представляла, то вовсе не с сестрой-близнецом, а с белым плащом и золотым мечом, испачканными в крови последнего короля из династии Таргариенов. А теперь что? Она перевела взгляд на Джейме, который ехал впереди. Чёрный дорожный плащ скрыл и его меч, и дублет, и багровый пояс с золотыми львами. А на холке его коня лежала левая, нерабочая рука и культя руки, принесшей ему когда-то славу лучшего мечника. Домом она его всегда считала Утёс Кастерли, не вспоминая о том, что он действительно с юности жил в Королевской Гавани. Семьёй она его всегда считала бездушные золотые изваяния – только так она и могла представлять Ланнистеров, не думая ни о ком из них как о людях, которых можно любить. Друзьями она его всегда считала королевских гвардейцев, не думая о том, как он их всех по очереди лишился – кого при Безумном Короле, кого при… Безумной Королеве. Чего он вообще не лишился? Что было у него теперь? Бриенна ехала следом, глядя в его спину, и отгоняла мысли, которые слишком уж настойчиво лезли в голову и не давали покоя. Его тёплая улыбка, которой он приветствовал её всякий раз, когда видел. «Твоя любовь к оруженосцу недостаточно велика, чтобы ты дала ему вечно острый меч». Её вечно острый меч из валирийской стали, который он ей дал. «Я забираю её с собой, или же придётся меня убить». А ещё он правой руки лишился, чтобы её спасти. «Мне надо, чтобы ты меня помнила, потому что только ты знала, кем я был на самом деле». А ещё он её посвятил в рыцари, и она никогда в жизни не была так счастлива. А на следующую ночь, напившись до одури, он целовал её и звал сиром. «Пожалуйста, стань моей женой». И ещё он еле дышал в ту ночь, когда пришёл весь замёрзший и пытался что-то сказать, но не смог. «Я клянусь, что никогда не оставлю тебя». «К любимой можно не вернуться, только умерев». И ещё так он смотрел на неё в ту, последнюю, ночь, когда лежал на её бедрах и слушал о водопадах Тарта, которые и не надеялся увидеть… Лошадь споткнулась о высокий разросшийся корень дерева, и Бриенна тряхнула головой, чтобы не пропасть в собственных мыслях. И всё же… Что ей делать теперь? Бриенна остановила лошадь на еле заметной развилке и посмотрела в правую сторону, вглядываясь между деревьев так, словно надеялась увидеть там ответ на свой вопрос. — Мы едем? - голос Джейме выдернул её из раздумий, и она повернула голову и посмотрела на него широко распахнутыми глазами. Он сидел верхом на коне, и выправка его была настолько идеальной, что это едва ли представлялось возможным. Культю спрятал под полу плаща. И выглядел он так спокойно, словно у него вообще всё было хорошо. — Мы едем, - сказала Бриенна и повернула лошадь вправо. - Мы едем к озеру с водопадом. И, чем громче становился шум водопада, тем громче становились её мысли, с которыми всё тяжелее было справляться. Бриенна приехала первой и быстро привязала лошадь к дереву. Джейме подъехал только спустя несколько минут, и Бриенна молча забрала его поводья и поставила его коня рядом со своей кобылой. Конь сопротивлялся, но Бриенна с ним не особо церемонилась, а Джейме, кажется, было всё равно. Он молча спешился и отошёл в сторону, а Бриенна не могла отвести от него взгляд. Место это было очень укромным – озеро располагалось в низине под холмом, и было сокрыто от посторонних глаз забором елового леса. Водопад был небольшим, и вблизи скорее ласково журчал, а не шумел. И озеро – ох, озеро – было такого нежно-голубого цвета, что Бриенна не смогла бы подобрать слова, чтобы описать его. Джейме медленно подошёл к озеру, на ходу стягивая с себя дорожный плащ. Постоял, оглядываясь по сторонам. Опустил руку на пояс и принялся снимать ремень. Бриенна наблюдала за ним со спины, бездумно расчёсывая гриву белого коня. Меч перевесил, и вместе с ремнём, который он не сумел одной рукой поймать, упал на землю. Джейме вздохнул и отошёл к бревну, лежащему поодаль от кромки воды, скинул на него свой плащ, а затем стянул кожаный дублет и кинул поверх скомканного плаща. Вернулся к воде, поднял меч, и кинул его туда же – поверх плаща и дублета. Провёл рукой по щетине и посмотрел наверх. Бриенна тоже подняла голову и посмотрела на небо. Выехать они договаривались в полдень, но задержались. Дорога в трактир, проведённое в трактире время, дорога сюда. И ещё обратная дорога, а вернуться в Закатный хорошо бы до темноты, потому что с собой у неё совсем ничего для такой затянувшейся поездки не было. Но время до наступления сумерек ещё было. В горле пересохло от волнения. Бриенна подошла к своей лошади, вытащила флягу с водой и осушила её почти целиком. Убрала её обратно, глубоко вздохнула и тоже пошла к озеру. Джейме сидел у кромки воды, опустившись на корточки, и умывал лицо и шею. Когда он заметил, что она подошла, то дёрнулся, пытаясь натянуть задравшийся рукав, но тесёмка на манжете, видимо, зацепилась за локоть, и никак не поддавалась. Он невесело усмехнулся, от досады шлёпнув по колену, и поднялся на ноги. — Удивительно, что ты после всего этого, - он сделал рукой неопределённый жест, - вообще захотела со мной куда-то ещё ехать. Бриенна рассматривала задравшийся рукав его тёмной рубахи, и думала о том, что у той рубашки, которая была спрятана в её шкафу, рукава были совсем другими – более свободными. — Омерзительно, правда? - с горькой усмешкой спросил он, увидев, что её взгляд прикован к его правой руке. — Нет. — О, только не лги мне. Джейме задрал рукав повыше, оголяя правую руку до локтя, и снова невесело усмехнулся. — Мерзкому человеку – омерзительная рука. — Джейме, она не омерзительная. И ты не… — Да ты её просто не видела толком, - скривился он и протянул ей свою культю. Бриенна перевела на неё взгляд и пожала плечами. — Рука как рука. Просто кисти нет. — Рука без кисти – это уже не рука, в том-то и дело. Он посмотрел на неё и покачал головой. — Спасибо, что пытаешься сделать всё лучше, но я же знаю, что ты считаешь её омерзительной. — Да не считаю я её омерзительной, дурак, - выпалила Бриенна и сделала широкий шаг к нему. Джейме хотел было отдёрнуть культю, но Бриенна перехватила её, поднесла к губам и быстро поцеловала. Водопад журчал, а высоко над холмом ворковали лесные птицы. — Это просто рука, - прошептала Бриенна и прижала её к груди, - на которой есть только запястье. Джейме смотрел на неё, сдвинув брови, и недоверчиво качал головой. — Ты её просто… - пробормотал он так, словно еле цеплялся за мысль, - толком не видела… — Да я видела, как из неё бил кровавый фонтан. И как гной лез, тоже видела. И видела отрубленную кисть, которая разлагалась на твоей шее. И знаешь что? Ничего из этого не было омерзительным. Она обхватила ладонями культю и прижала к себе покрепче. Запястье было скользким и взопревшим, и Бриенна только порадовалась тому, что трактирщик утащил эту чёртову золотую руку, в которой коже было так тяжело. — А ещё, когда тебя подняли из грязи, тебя усадили вместе со мной на лошадь, и я тебя – в крови, в грязи, с разлагающейся рукой, с нагноившимся обрубком, прижимала к себе, чтобы ты не упал. И это не было омерзительным. Джейме смотрел в её глаза таким взглядом, который она понятия не имела, что означает, да и не знала, хочет ли вообще это понимать. — И скажи ещё, что не помнишь, как я тебя после этого отмывала. Я точно знаю, что ты помнишь, - голос сорвался и снова перешёл на полушёпот, - я видела, что ты приходил в сознание и меня рассматривал. Он отвернулся сторону, но Бриенна тут же положила ладонь на его щеку и мягко повернула его подбородок, возвращая его взгляд себе. — Ну как я могу считать твою руку омерзительной, если она меня спасла? Бриенна рассматривала его лицо и изо всех сил старалась не думать о том, что уже видела этот взгляд – и как, чёрт возьми, как она могла его видеть и продолжать болтать о каких-то горах и водопадах Тарта? Джейме покачал головой. Высвободил руку – почему-то она выскользнула легче, чем должна была. Отстранился. Отвернулся. Бриенна замерла на месте. Казалось, что мир снова раскалывается на части. Она судорожно вздохнула и опустила руки. А потом перевела на них взгляд и подумала – а чего это она их опустила? Джейме же рядом. И всегда. Был. Рядом. Она сделала к нему ещё один широкий шаг, вцепилась в его рубашку пальцами и развернула его к себе за плечи. Джейме недоумённо вскинул брови, но она совсем не дала ему времени изумиться, и прижала его к себе, заключая в такие крепкие объятия, на которые вообще была способна. Даже если он решит вырываться – она всё равно не отпустит. Бриенна обвила его плечи руками, не в силах справиться со скопившейся нежностью, и уткнулась носом в его волосы. И даже водопад журчал так, словно пытался его упокоить. — Я хочу, чтобы ты знал, - прошептала она так быстро и сбивчиво, словно больше не представится возможность, - что я никогда не забуду тебя, пока жива. И даже после, если… Если это возможно. А птицы щебетали так настойчиво и наперебой, словно хотели сбить её с мысли, но она не обращала на них внимания. — И я никогда, - прошептала она, глубже закапываясь лицом в его волосы, - ты слышишь меня? Никогда я не буду считать тебя мерзким. Она вообще ни на что не обращала внимания, кроме Джейме, застывшего в её руках. — И тебе не позволю. Прошло мгновение. И ещё одно. И ещё. И они казались очень долгими. Но Джейме, наконец, выдохнул и разомлел в её руках. Уткнулся лбом в её ключицу и снова выдохнул. Бриенна перевела взгляд на верхушки елей, тянущиеся к небу, и попыталась понять, о чём она сейчас думает. Но ни одной мысли в голове словно не было. Она только слушала сердцебиение и пыталась понять, кому из них оно принадлежит. Джейме обхватил её талию руками – обеими руками – и Бриенна закрыла глаза. И прошло мгновение. И ещё. И ещё. И они казались короткими, хотя уже начали неметь ноги. Бриенна переступила с ноги на ногу и хотела сменить позу, но вдруг каким-то образом получилось так, что уже она была в его руках, а не он – в её. Шумела вода в озере, шелестели подгоняемые тёплым ветром листья, журчал водопад. Бриенна подняла взгляд на небо, чтобы хотя бы примерно прикинуть, сколько прошло времени – потому что, видят боги, в его руках она могла бы провести всю жизнь. А затем его щетина коснулась кожи на шее, и Бриенна зажмурилась от удовольствия. На какое-то мгновение даже дыхание перехватило и, чтобы сделать вдох поглубже, она вытянула шею, но Джейме провёл по ней бородой, и Бриенна вцепилась в его рубашку пальцами. А потом его щекотливо-колючая борода легла в ложбинку между ключиц, и Бриенна от этого едва не заскулила. Что теперь. Что теперь. Что теперь. Сердце так громко стучало, что, казалось, оно у неё находится не между рёбер, а в ушах. А потом он её в ту же самую ложбинку между ключиц поцеловал, и Бриенна, совсем уже ничего не соображая, прижалась к нему так, словно боялась упасть. — Я должен тебе шпоры, - прошептал он и поцеловал её под подбородком. — Какие, в пекло, шпоры, - пробормотала Бриенна, вжимаясь в него и плечами, и коленями. — Которые ты почему-то до сих пор не получила, - произнёс он своим медово-бархатистым голосом прямо в её ухо, - сир Бриенна. Она не то замурчала, не то застонала, не то заворчала – она сама не поняла, да и ей было плевать, потому что ни до чего, кроме Джейме Ланнистера, ей по-прежнему дела не было. Бриенна обхватила его шею ладонью и поцеловала в висок, а потом ещё раз, и ещё раз, и ещё. Впервые начало казаться, что Клятвохранитель – это ну очень уж тяжёлый меч, и захотелось скинуть его на землю вместе с ремнём. Бриенна повернула голову и посмотрела на почти такой же ремень, который лежал в стороне, и только сейчас вспомнила, что его меч лежит там же, а ей-то казалось, что он упёрся в её бедро. — Я всё хотела спросить, - прошептала Бриенна, снова прильнув к его уху, - а зачем тебе кинжал? — Незачем, - глухо ответил Джейме, пытаясь поцеловать её нижнюю челюсть. — Зачем тогда ты его носишь? — Не ношу. Бриенна судорожно вздохнула, закрывая глаза, а Джейме запустил пальцы в её волосы и принялся целовать её под губами. А потом она повела головой и стала целовать его колючую бороду. А потом он наклонил её голову ближе к себе и стал целовать над губой – там, где у неё был шрам. …боги. Сколько же вина он выпил? Бриенна вспомнила, как им предложили комнату в таверне, а они отказались, но зато приехали сюда. А перед этим Джейме разбил окно. А перед этим кувшин с вином качнулся, упал, и всё красное вино пролилось на пол. — Сколько эля ты выпил? - прошептала она, открывая глаза. Джейме тоже открыл глаза от удивления и посмотрел на неё явно пьяным взглядом. — Ты же знаешь, что я не пью эль. Бриенна замерла на месте от растерянности. — А ты? Какой там кувшин был с элем? Левый? Правый? Она пила воду из левого кувшина. — Ты же знаешь, что я вообще не пью. Значит, кувшин с элем никто из них не трогал. А последний кувшин вина опрокинулся, когда они начали ссориться. Он не пьян. — Ты не пил? Джейме покачал головой, недоумённо сдвинув брови. — Тогда почему ты, - выдавила она хриплым голосом, - почему мы… Что вообще тогда происходит? Пьяные поцелуи у неё потому вопросов и не вызывали, что они были пьяными. Да и та ночь после битвы, когда они начали пить в большом зале, а потом она почти в одиночку выпила два кувшина вина, которые он ей припоминал при любой возможности… Бриенна резко отстранилась – да так резко, что ноги не послушались, и она запнулась, но на месте устояла. Тогда что вообще происходило в Винтерфелле? И что, чёрт подери, происходит сейчас? И что, что, что теперь? Бриенна хотела дёрнуться в сторону, чтобы не видеть его вообще, но ни ноги, ни руки, не слушались, всё тело ныло, а мысли путались как никогда раньше. — Надо вернуться засветло, - кое-как пробормотала она, опуская взгляд. — Подож… — Надо вернуться до темноты. Уже темнеет. В её глазах – точно темнеет. И даже живот разнылся. Бриенна повернулась и быстрым – насколько это было возможно – шагом пошла к лошади. Конечности до такой степени не слушались, что даже ногу в стремя продеть нормально не получалось, а в седло она забралась чёрт знает с какой попытки. Не сообразила, что не отвязала лошадь и попыталась сделать это прямо так, верхом, но Джейме – чёрт его дери, вот всегда он рядом, когда нужен – к этому времени уже подошёл, отвязал её лошадь и передал ей поводья. На секунду они пересеклись взглядами, и Бриенне захотелось сквозь землю провалиться. Дублет он натянул, а меч – да чёртов меч, чтобы он тоже сквозь землю провалился – прикрепил к седлу. На всё остальное она не стала обращать внимание, развернула лошадь и поехала в Закатный, едва разбирая дорогу. Джейме на своём чёртовом коне быстро её нагнал. Ехали они то рысью, то галопом, потому что Бриенна, как обычно, пыталась скрыться от собственных мыслей. Шагом лошадь пошла только по узкой неровной дороге, которая вела прямо к замку. Казалось, что она задыхается. Бриенна положила пальцы на воротник рубахи и поняла, что тесёмки на ней были развязаны. А значит, Джейме развязал их зубами. И это совсем не та, чёрт возьми, мысль, которая ей сейчас была нужна. Спешилась она тоже кое-как, и услышав, что Джейме её позвал, направилась в замок, прибавляя шаг. Что теперь? — Да не будешь же ты от меня вечно убегать, Бри? - с негодованием спросил он, нагоняя её в одном из коридоров, уже в жилой части замка. Вечно убегать. Да, может быть. Может, вот, что теперь – вечно убегать? И если Бри – это, всё-таки, она – а это она, потому что больше в коридоре никого не было… То это её имя он теперь бормочет во сне. — Да чего ты так разнервничалась, - фыркнул он, и его голос разнёсся по всему коридору замка. - Мы же и в Винтерфелле… Бриенна резко остановилась и, посмотрев на него гневным взглядом через плечо, выпалила: — Опять ты про этот блядский Винтерфелл!