Through the Night

Можно было бы подумать, что внушающего такую ненависть человека, как Терри Милкович, придет проводить жалкая горстка народа. Оказывается, чем больше тебя ненавидят, тем точнее явятся закопать, потому что, черт возьми, не из-за страха же за репутацию все сюда приперлись? Микки огляделся вокруг, ерзая, как чертов маньяк. Собралось не менее полсотни человек. Люди, которые, он знал, охотились за какой-то расплатой. Плохая ставка, пролитая кровь, неудачная сделка с наркотиками - все по вине его отца, но это значило, что со счетом полезут к ним. Появился весь клан Галлагеров, что сначала удивило его, но потом он подумал, что Йена он, черт возьми, сам просил прийти, а Лип практически слепился с Мэнди в единое целое, так что это было не так уж странно… наверное. Да похрен, вообще. Просто это был Терри, и он сам не хотел быть здесь. Мысль о том, что бы кто-то еще, не связанный с ублюдком, по своей воле потратил на это мероприятие время, все еще была тем, к чему ему надо было привыкнуть. Начался дождь, который сначала казался почти желанным облегчением, потому что отвлекал от всего остального, но теперь, когда доза кокса полностью подчинила его тело, все казалось странным. Йен еще трепался на подходе, но Микки мог поклясться, что пялился на него. Или, может быть, это он сам пялился? Это он должен подойти? Он же пригласил его, сделал такую глупость. - Что с тобой?- прошипела Мэнди уголком рта. Он посмотрел на нее, а затем на ребенка в ее руках. Просто ебаный пиздец. - Зачем ты ее притащила? - А куда мне ее девать? Это правда, буквально, все, блять, были здесь. - Пойду отлить. Мэнди крепче прижала дочь к груди и изо всех сил постаралась защитить ее от дождя. Лип закурил сигарету, и она метнула в него взгляд, прежде чем он закатил глаза и сделал два больших шага в сторону от Микаэлы. Как будто пассивное курение было худшим, что могло случиться с потомком Милковичей и Галлагеров. Земля быстро превращалась в борозды грязи, и Микки пришлось активно пробираться сквозь жижу. Ноги болели, кожа зудела, мочевой пузырь вот-вот был готов лопнуть, и он совершенно серьезно подумал о том, чтобы помочиться на гроб, но даже для него это казалось небольшим перебором. Гигантское дерево стояло в добрых двух метрах от него, и он был прямо-таки поражен, что все-таки сумел до него добраться, когда вытащил свое хозяйство и вздохнул с облегчением. - Элегантно, - Йен перевел взгляд с члена Микки на его лицо и ухмыльнулся. Он выглядел таким приодетым, каким Микки никогда его не видел. Нарядился больше, чем на его свадьбу, но сейчас-то было праздничное событие. - Что ты здесь делаешь? Йен искренне удивился и, возможно, даже огорчился? Да, примерно секунды на 2 он выглядел обиженным, до того как снова натянул пустую маску на лицо. - Ты сам попросил меня прийти. - Так ты теперь слушаешь все, что я говорю? Он не был уверен, из-за дозы или дождя, или из-за всех людей, которых он не знал, но Микки просто не мог удержаться от разговора. Его мозг разогнался до безумной скорости, а язык не мог отфильтровать, что было мыслью, а что надо было трансформировать в слова. Йен сделал шаг вперед, и Микки застегнул ширинку, прежде чем расправить плечи и притвориться, что у него есть хоть какой-то самоконтроль. - Что ты хочешь этим сказать? - Я просто нахожу охуенно интересным, что ты вдруг позвонил мне посреди ночи и появился после того, как развернулся и ушел на четыре года, - он чувствовал, что задыхается. - Извиняй, четыре года минимум, - он бросал слова обратно в лицо Йена с такой точностью и целеустремленностью, что ни за что не смог бы остановиться. - И пошел ты нахуй за то, что вел себя, как заносчивый, высокомерный педрила, когда уходил, потому что ... потому что я тоже был там, ты знаешь. И не тебя вынудили жениться на шлюхе только для того, чтобы все остались живы! Все его тело гудело от напряжения. Он хотел эту драку, правда, хотел. Йен смотрел на него, его рот чуть приоткрылся, словно слова беззвучно ударили его, и ему нужно было перевести дыхание. - Мик… - он протянул руку и быстро уронил ее, прежде чем она его коснулась. Воздух вокруг них потрескивал, и Микки гадал, начнется ли гроза, тогда их просто накроет молнией и пиздой. В конце концов, они стояли под деревом. Это было не то, чего он хотел. Он не хотел сочувствия Галлагера. Его не сломали. Крик пронзил его мысли, и Йен резко повернул голову на звук. Микки оглянулся на толпу одетых в черное фигурок и попытался отыскать сестру. Но не смог. Не успев даже осознать, что он принял решение двигаться, Микки протиснулся сквозь толпу людей и направился туда, где Лип теперь стоял нос к носу с одним из худших людей, с которыми имел дело его отец. Когда он был мелким и еще не понимал, что Милкович - это своего рода испытание, Микки был почти одержим идеей связаться с плохой компанией. Однажды отец завез его и братьев к парню по имени Мартин, чтобы "забрать кое-какое дерьмо, быстренько обернемся". Но Мартин был слишком занят тем, что душил какую-то бедную деваху, так что Микки почти не запомнил ни самой его первой крупной сделки с наркотиками, ни какого-то особого кайфа от нее. Мартин выглядел точно так же 15 лет назад. И его сестра была где-то здесь в непосредственной близости от этого парня, и чертов ребенок был. Это приводило Микки в бешенство. - Просто уходи, нам не нужны неприятности. Закончим здесь все по-хорошему, - Лип стискивал зубы, но его слова казались спокойными. Мартин сплюнул ему на подол рубашки и Микки подумал, вот оно, хоть Галлагеров и можно было считать приличной семьей Саутсайда, они были кем угодно, но отнюдь не покладистыми слюнтяями. Но Лип только взглянул на свою, без сомнения, зараженную гепатитом С рубашку и выдохнул: - Просто убирайся. Бля, Микки наконец-то увидел это. Тот прикрывал его сестру. Он сделал шаг вперед, чтобы добавиться к заслону, когда кулак с такой невероятной силой ударил его по почкам, что боль была только второй после шока. Большего не понадобилось. Через несколько секунд он получил еще один удар ногой в поясницу, и это было не похоже ни на одну боль, которую он когда-либо испытывал. Он получил свою долю побоев, самых жестоких от собственного отца, подпитываемого героином, но это было подлое нападение. Он не был готов сопротивляться, и вместо того, чтобы помочь ему реагировать быстрее, кокс теперь просто кружил ему голову. Сердце бешено колотилось, и он только надеялся, что не умрет, и его не закопают рядом с Терри. Он увидел, как Лип сорвался, когда Мартин подошел ближе к Мэнди, и отвесил тому удар, и понял, что должен двигаться, потому что будь он проклят, если позволит ее хоть пальцем тронуть. Но сестры уже не было рядом, он слышал, как она выкрикивает его имя, а Фиона, должно быть, Фиона, кричит в ответ, что с ним все в порядке и ей нужно беречь ребенка. Он закрыл глаза и ждал еще одного пинка, потому что Боже, все эти разговоры так вымотали его, и он так чертовски устал от этого города, этой семейки и Галлагеров, что ему потребовалась минута, чтобы понять, что он не чувствует новых вспышек боли. Голоса орали теперь еще громче и взволнованнее, и это был Лип. Лип кричал кому-то: - Господи, прекрати, ты же убьешь его, Йен! Микки пошевелился и затаил дыхание, когда жгучая боль добралась до легких. Открыв глаза, он увидел Йена на ком-то, он не был уверен, на ком именно, но кто бы это ни был, ему настала хана. Даже руки не двигались, чтобы пытаться поставить блок. Он знал эту позу: еще один или два достаточно сильных удара, и парень будет мертв. - Галлагер! - отчаянно заскрипел он, поднимаясь на ноги. Лип дико посмотрел на него. Он не мог оттащить брата. - Черт! Микки всем своим весом обхватил руками туловище Йена и потянул его назад. Ему захотелось упасть в обморок. Близость между ними ударила ему прямо в голову и мешала сосредоточиться. Йен, должно быть, почувствовал это, почувствовал разницу в контакте, потому что застыл и потом дернулся назад, приземляясь прямо на грудь Микки, и укладывая их обоих на землю. Его грудь лихорадочно вздымалась, а спина вжималась в Микки, как будто тот держал его жестким захватом. - Какого черта, Галлагер! Йен откатился в сторону и широко раскрытыми глазами уставился на него: - Меня уволили из армии за недостойное поведение, без прав и привилегий. И в этот момент, когда все его тело вопило от боли, а Йен был покрыт кровью парня, который его избил, Микки от всего сердца пожалел, что не помочился на гроб.