Самый лучший отдел

Северус с облегчением опустился на водительское сидение арендованной машины и захлопнул дверь. Галстук давил на жесткий ворот рубашки, заставляя ткань елозить по шрамам на шее. Он сдернул магловскую удавку, кинул на заднее сидение и рывком расстегнул две верхние пуговицы: «Мерлинова борода, как маглы могут носить это весть день?» Серый костюм не доставлял ему неудобств, но вот галстук был настоящим орудием пыток. Он достал из бардачка крошечную баночку с мазью и щедро нанес темно-синюю субстанцию на зудящие шрамы. Заветная коробка из коричневого картона стояла у него на коленях, и он бережно переместил ее на переднее сидение. Северус думал, получить желаемое будет легче, но заблуждался. В Стаффордширском клиническом центре ему пришлось провести почти весь день, однако результат того стоил. Он бился над расшифровкой дневника Шефферовича несколько дней без какого-либо прогресса. Единственное, что ему удалось обнаружить, это очень необычный механизм, который помогал скрывать тетрадь от посторонних глаз. Эта неожиданная находка его обрадовала. Учитывая возможную ценность записей Владислава, и то, какие могущественные люди могут за ними охотиться, они с Грейнджер сразу же задались вопросом, где хранить тетрадь. Они не могли просто отнести дневник в Гринготтс — Неназываемые имели полномочия открыть и обыскать любой сейф. Съемная квартира Грейнджер тоже не казалась надежным местом, как и его дом, в который в любой момент мог заявиться кто-нибудь из аврората. Решено было остановиться на лаборатории. Там у Северуса был надежный тайник, замаскированный под банку с отвратительно выглядящим заспиртованным существом. Неназываемые уже провели обыск в хранилище улик аврората, кабинете Грейнджер и лаборатории и изъяли все, что было хоть как-то связано с особняком Шефферовичей, оставив аврорам лишь старое досье с колдографиями. Снейп сильно сомневался, что они вернутся. Он поместил красную тетрадь в тайник сразу после обыска. Однако, все эти меры предосторожности возможно были излишними. Северус тратил на попытки расшифровать дневник уйму времени, и тетрадь часто лежала на его столе. Авроры и сотрудники, заглядывающие в лабораторию, не обращали на нее никакого внимания. Это было не удивительно — дневник ничем не выделялся в кипе лабораторных журналов. Удивительно было другое: когда один из лаборантов решил взять со стола журнал, лежащий под дневником, его рука просто прошла сквозь красную тетрадь. Северус изумленно наблюдал, как мужчина взял нужный журнал и удалился из лаборатории как ни в чем не бывало. Как только за ним закрылась дверь, он схватил со стола дневник. Тетрадь была все так же материальна, он ощущал ее вес и структуру кожаной обложки под пальцами. Как такое возможно? Он совершенно ничего не понимал. Получается, посторонние не просто не замечали тетрадь, потому что с виду она была совершенно обычной, но не видели ее, и даже не осязали. Снейп провел несколько экспериментов, чтобы подтвердить это. Подопытным он выбрал Поттера. Конечно же, не из-за какой-то особенной личной неприязни, его одинаково раздражали все сотрудники аврората. Северус решил, что даже если что-то пойдет не по плану, и Поттер узнает о дневнике, он не заложит его и Грейнджер Неназываемым. Сцепив зубы, он вынужден был признать, что Поттер и Грейнджер на данный момент были единственными аврорами, которым он мог хоть немного доверять. Эксперименты подтвердили его догадки: Поттер также не видел и не осязал дневник. Когда тетрадь оказывалась у него на пути, он просто проходил сквозь нее. Это было поразительно. Снейп провел несколько дней и пару бессонных ночей, обдумывая и записывая разнообразные гипотезы на этот счет. Пока самой вероятной казалась самая дикая и странная — дневник на самом деле находился в параллельном измерении, которое было доступно только ему и Грейнджер. Параллельные измерения были лишь теорией как в магловской науке, так и в волшебном научном мире. Многие именитые колдуны предполагали их существование, изучая древние магические артефакты, вроде Арки Смерти, однако возможностей современной магии было недостаточно, чтобы узнать больше о существовании такого феномена. Может быть, Владислав Шефферович был столь великим магом, что сумел получить доступ к параллельному измерению? Или сам создал его? Чем дольше Северус изучал дневник, тем больше вопросов у него возникало. Удручало то, что он не мог найти ответы ни на один из них. Грейнджер регулярно спрашивала, как движутся его исследования. Он отвечал, что ему так и не удалось приблизиться к расшифровке записей, и это была чистая правда. О недавнем открытии он предпочел умолчать. Чувство вины за свою скрытность Снейп придушил на корню. Делиться с кем-то добытой информацией противоречило его плану. Кроме того, чем меньше Грейнджер участвует во всем этом темном деле, тем меньшая опасность ей грозит. Это для ее же блага. Наконец, устав от бесплодных попыток расшифровать дневник, Северус решил подойти к расследованию с другой стороны. В дурно пахнущем коричневом зелье, которым был покрыт найденный ими с Грейнджер труп, он нашел консервант, имеющий явно магловское происхождение. Раньше у него не было времени досконально изучить природу этого вещества, но теперь он мог переключиться на это, раз уж расшифровка дневника зашла в тупик. За субботу Снейп перерыл все, что мог, и выяснил несколько интересных фактов о своей неожиданной находке. Консервант использовался в магловских лекарствах, но не был широко распространен из-за дороговизны. Его делали лишь в нескольких лабораториях Англии, но постепенно и они свернули производство. Он изучил всю доступную информацию об этих лабораториях. На первый взгляд, в них не было совершенно ничего подозрительного. Влад Шефферович, судя по всему, когда-то был выдающимся ученым, он вполне мог разбираться в магловской фармацевтике и получить доступ в лабораторию, применив Конфундус к паре-тройке сотрудников. Это было не так уж сложно. Особо ни на что не надеясь, Северус решил все же найти заведение, где редкий консервант проходил финальный этап опытов — испытания на людях. К его удивлению, именно тут ему улыбнулась удача. Недолгий поиск в интернете вывел его на сайт Стаффордширского клинического исследовательского центра. Снейп в который раз мысленно возблагодарил маглов за их технологии, обнаружив, что клинический центр оцифровал все свои архивы за последние тридцать лет. В череде бережно отсканированных вырезок из научных журналов он неожиданно увидел знакомое лицо. Владислав Шефферович смотрел на него с фотографии, непринужденно оперевшись на лабораторный стол с шеренгой пробирок. Поверх строгого магловского костюма был накинут белый халат, глаза скрывались за стеклами очков в тяжелой оправе. Мужчина на черно-белом фото был моложе, чем его помнил Снейп, однако он не мог спутать его ни с кем другим. Это точно был Владислав, хотя, судя по тексту статьи его звали Ричард Стоун. Снейп бегло пробежал глазами статью: там говорилось, что к команде клинического центра присоединился доктор Стоун, специалист по изучению редких неврологических заболеваний. На первый взгляд, поступок Шефферовича выглядел совершенно не логичным. Что могло понадобиться сильному волшебнику в магловском исследовательском центре? Снейпу пришло на ум только одно более-менее адекватное объяснение: Владислав использовал центр, чтобы проводить опыты на людях. Это предположение на миг заставило кровь в жилах похолодеть, а внутренности неприятно съежиться. Он даже думать не хотел, что Владислав делал с подопытными. Однако, ему необходимо было узнать это. В оцифрованном архиве он не нашел больше никакой информации об исследованиях доктора Стоуна и решил лично навестить Стаффордширский клинический центр. Он еле дождался понедельника, чтобы оформить день отпуска на работе, и отправиться в Стаффордшир. Северус переместился на вокзал через каминную сеть министерства. Оставшийся путь до лаборатории лучше было проделать на машине, чтобы его появление не вызвало лишних вопросов. Принципиально не желая следовать примеру Грейнджер, он не стал угонять автомобиль, а взял его в аренду. Путь был не длинным, Стаффордширский клинический центр находился на окраине города, и уже через час он подъехал к шлагбауму внушительного исследовательского комплекса. Персонал центра проявлял удивительную бдительность, осложняя его задачу на каждом шагу. Ему пришлось применить Конфундус не меньше десяти раз, не говоря уж о легилименции. Многочасовые поиски привели его в плохо освещенную маленькую комнату, где хранились все еще не разобранные архивы исследований. Судя по слою пыли, покрывавшей все вокруг и клубящейся у него под ногами, сюда никто не заходил несколько месяцев. Именно здесь он и обнаружил большую картонную коробку с заветной надписью «Доктор Р. Стоун, неврологическое отделение». Мощные чары отвода глаз, наложенные на коробку, все еще работали. Видимо, из-за них за все эти годы никто так и не заинтересовался содержимым. Северус поддался соблазну и открыл коробку прямо там, но обнаружил только тонкую зеленую папку с датами и именами и большую стопку круглых плоских металлических коробок, также помеченных датами. Никаких лабораторных журналов или других записей не было. Он смог припомнить, что в подобных круглых коробах маглы когда-то хранили видеозаписи на пленке. Снейп очень надеялся, что нашел записи экспериментов Шефферовича. Ему стоило больших усилий не вжимать педаль газа в пол, когда он ехал обратно к вокзалу с заветной коробкой. Нужно было срочно раздобыть где-то старинный проектор. *** Северус не любил нарушать закон, но ему все же пришлось украсть проектор из музея киноискусства. И он практически не испытывал угрызений совести по этому поводу. В конце концов, это было необходимо для расследования, и позже он собирался вернуть оборудование. Конфундус и Легилименс, примененные к сотрудникам музея, помогли ему выбрать из огромного количества древней магловской техники тот проектор, который сможет проиграть найденные пленки. Северус не хотел появляться с ценной коробкой в лаборатории аврората, да и дом, где он жил, был под контролем авроров. Поэтому он направился к съемной квартире на окраине Лондона. Мнительность заставила его аппарировать несколько раз, путая следы, хотя он был почти уверен, что за ним никто не следил. Маленькая квартирка была чистой, полупустой и абсолютно не примечательной. Северус взмахнул палочкой, снимая многочисленные защитные чары. Он арендовал эту квартиру несколько месяцев назад именно для подобных случаев, но бывал здесь редко. Что ж, теперь она ему пригодится. Он провозился с проектором с час, но благодаря упорству и магии ему удалось справиться с древней техникой. Устройство зажужжало, и мигающее, слегка расплывчатое изображение с названием исследовательского центра и датой появилось на белой стене гостиной. Он сел на диван и зажег сигарету, пододвинув к себе пепельницу. Что-то подсказывало ему, что смотреть он будет вовсе не комедию. *** Гермиона вновь нетерпеливо посмотрела на часы и ускорила шаг. В кой то веки, она опаздывала на работу. От ближайшего места аппарации до здания аврората была всего сотня метров, и она почти пробежала это расстояние. Начальство конечно вряд ли заметит ее опоздание, но все же непунктуальность была не в ее правилах. Парвати в кабинете не было, и она вздохнула с облегчением. Ей нужно было срочно кое-что сделать, и лучше без свидетелей. Гермиона повесила тяжелую осеннюю мантию на крючок и села за стол, доставая из внутреннего кармана причину своего опоздания. Утром перед выходом на работу она написала письмо Малфою, но не захотела отправлять его со своей совой. Письмо от нее лично он мог отложить и забыть, а вот министерское точно прочтет сразу же. Гермиона взмахнула палочкой, и через минуту большой серый филин приземлился на подоконник раскрытого окна. Птица окинула ее суровым взглядом, и нетерпеливо протянула лапку. Стоило ей привязать конверт с письмом к когтистой лапе, филин сорвался с места и улетел, не дожидаясь угощения. Гермиона задумчиво подперла подбородок и выглянула на улицу, глядя вслед удаляющейся птице. Она надеялась, что Малфой ответит быстро. «Нужно срочно поговорить. Это очень важно. Когда ты сможешь встретиться?» — в письме было всего три строчки. Она не хотела описывать подробности, но рассчитывала, что Драко поймет всю серьезность ее просьбы. Звонок по мобильному был бы гораздо удобнее совиной почты, но она даже не знала, есть ли у Драко телефон. Возможно, наследник древнего рода Малфоев не пользовался магловскими средствами связи. Вчера она закончила все отчеты, новых дел пока не было, а все материалы о смерти Марианны и по дому Шефферовичей, которые остались в ее распоряжении после визита Неназываемых, были просмотрены уже на сто раз. Гермиона решила потратить небольшой перерыв в работе на очередную попытку прочитать записи Владислава. Надежды на успех почти не было, но так она по крайней мере чувствовала, что делает хоть что-то. Это немного приглушало беспокоившее ее чувство вины перед погибшей фарфоровой девушкой. Пройдя по пустынным коридорам здания лаборатории, она подошла к кабинету Снейпа и пробормотала пароль. Дверь открылась бесшумно. Как она и ожидала, самого Снейпа в кабинете не было. За последние дни у них установился своеобразный график работы с дневником. Гермиона приходила в лабораторию утром перед работой или днем в обед, Снейп же пытался расшифровать записи в основном вечером. Он дал ей пароль от кабинета, чтобы она могла приходить в его отсутствие. Кажется, после ссоры в кафе они оба старались избегать встреч друг с другом. Гермиона заперла изнутри две двери кабинета, ведущие в коридор и в лабораторию, и прошла в кладовую. Красную тетрадь Снейп хранил в тайнике, выглядевшем как банка с жутковатым заспиртованным монстром. Он, как всегда, задвинул банку на полку повыше и спрятал за другими колбами и склянками. Гермионе пришлось встать на табурет, чтобы дотянуться до тайника. Назвав пароль, куда более сложный, чем на входе в кабинет, она наконец извлекла на свет неприметную тетрадь. Ей хватило десяти минут, чтобы с головой погрузиться в разглядывание загадочных символов. Она достала из сумки объемный справочник по рунам и положила его рядом с дневником, раскрыв на середине. Попытки найти что-то похожее в древних языках пока не увенчались успехом, однако Гермиона не теряла надежды. Она ничего не понимала в записях Владислава, но странные рисунки все равно чем-то притягивали ее. Если она вглядывалась в них достаточно долго, черточки и точки словно начинали танцевать у нее перед глазами. Она листала страницы, пока заклинание таймера не начинало мелодично позвякивать. Они со Снейпом все еще не были уверены, что чтение дневника в течение длительного времени полностью безопасно, поэтому Гермиона ограничивала время работы с записями. Каждый раз она закрывала дневник с чувством полнейшего бессилия и опустошенности. Как она ни старалась, ей не удалось ни на шаг приблизиться к пониманию записей. Зачем вообще Владислав оставил возможность найти дневник, если его было невозможно прочитать? Или просто ей не хватало способностей для расшифровки? Гермиона отложила тетрадь и устало потерла глаза. Кажется, странные рисунки отпечатались у нее на сетчатке. Время работы с записями, которое они со Снейпом определили как условно безопасное, подошло к концу. По-хорошему, она должна была вновь спрятать тетрадь в тайник и вернуться к чтению только завтра. Но Гермиона не готова была уйти сейчас. Сегодня, под конец отведенного времени ей стало казаться, что она начинает видеть какую-то связь между символами. Эта мысль не давала ей покоя. «В конце концов, Снейп работал с дневником и больше положенного времени, и он в полном порядке», — подумала она. Поставив таймер еще не час, Гермиона вновь открыла тетрадь. *** По началу в старом видео не было ничего необычного. Северус откинулся на спинку дивана, наблюдая за подрагивающим изображением. Посреди огромного зала одиноко стоял небольшой металлический стол со стулом. Пару первых минут ничего не происходило, но потом где-то хлопнула дверь и к столу прошла девушка лет двадцати пяти, облаченная в больничную рубашку и тапочки. Она села за стол, назвав имя и возраст. Вскоре в кадре появился Владислав Шефферович в белом халате и тех же очках, что и на фотографии. Он задал девушке несколько вопросов о ее самочувствии, затем измерил пульс и давление, назвав показатели вслух для видео. Владислав констатировал, что пациентка полностью здорова и чувствует себя хорошо. Он вновь вышел из кадра, оставив девушку сидеть за столом. Его не было минут пять. Девушка в это время расслабленно откинулась на спинку стула, скучающе рассматривая зал и болтая ногой. Она совсем не казалась напуганной или хоть сколько-нибудь напряженной. Наконец, Владислав вновь появился на экране, и глаза Снейпа расширились от удивления. В руках он держал знакомую красную тетрадь. Мужчина положил ее перед девушкой и раскрыл где-то на середине. — Вам нужно прочесть это. Подопытная заглянула в тетрадь. — Но тут ведь какие-то картинки. — ответила она растерянно. — Как это можно прочитать? — Не беспокойтесь, вам просто нужно внимательно смотреть на изображения в тетради, — сказал Владислав с мягкой улыбкой. Снейп невольно поморщился. На этой пленке свихнувшийся маг выглядел добродушным, слегка странноватым ученым. Судя по всему, именно так его и воспринимала Марианна. Девушка подняла голову и посмотрела на «доктора Стоуна». — И… и это все? — удивленно спросила она. — Да, — сказал Владислав все с той же мягкой улыбкой, — просто смотрите на картинки. — Самый легкий заработок в моей жизни, — усмехнулась подопытная и склонилась над тетрадью. Владислав вновь вышел из кадра. Снейп подался вперед, наблюдая за каждым ее движением. То, что это был именно опыт, эксперимент над человеком, он не сомневался. Что-то должно было случиться, и его терзало нехорошее предчувствие. Прошло уже пол часа, большая часть видео была позади, но ничего не происходило. Владислав периодически спрашивал у девушки о ее самочувствии, и она отвечала, что чувствует себя как обычно. Снейп закурил вторую сигарету. Несмотря на спокойное, размеренное и даже скучное видео, он чувствовал напряжение, витавшее в воздухе. На сороковой минуте подопытная вдруг нахмурилась и потерла лоб. — Голова немного побаливает. — пожаловалась она. — Может сделаем перерыв? — Потерпите немного, — ответил Владислав, — еще минут десять, и мы сможем прерваться на чай, если хотите. — Да, хорошо, — кивнула девушка. Она смотрела в тетрадь еще какое-то время, все больше хмурясь. — Ох, доктор, я кажется начинаю понимать, что тут написано! — вдруг воскликнула она и тут же сжала виски руками. — Только голова жутко болит! — Прочитайте вслух, что вы поняли. — сказал Владислав, никак не реагируя на ее жалобы на головную боль. — Ох, мне бы обезболивающее. Серьезно, голова будто сейчас расколется. — Сначала прочитайте вслух то, что написано в тетради. — теперь из голоса ученого исчезла вся мягкость, он звенел металлом. — Там… там про эксперимент, — с трудом произнесла девушка, держась за голову. — «Превращение началось в пять часов утра. Изменения начались с ног. Я увидел, что плоть стала податливой. Она сменила несколько состояний, становясь то твердой, как камень, то студенистой», — прочитала она и остановилась. — Читайте дальше, — с нажимом сказал Владислав. — «Мне не удалось привести плоть к стабильному состоянию трансфигурацией. Как только я закончил заклинание, ткани нижних конечностей пациента превратились жидкость. Пациент испытывал страдания и через минуту потерял сознание от болевого шока». Что это такое? — взвизгнула девушка, отталкивая от себя дневник. Глаза Снейпа удивленно округлились. Девушка действительно смогла прочесть записи! Но как это возможно? — Продолжайте, — потребовал Владислав. — Нет, не могу больше, голова ужасно болит! — воскликнула подопытная. — Какой-то зуд прямо тут, во лбу! Она вскочила со стула и принялась ходить кругами по залу. Она чесала лоб сначала одной рукой, а потом обеими. Не просто чесала, а расцарапывала, разрывала кожу ногтями. На белую больничную рубашки потекла кровь, на лбу и лице девушки появились длинные глубокие царапины. — Доктор, помогите мне! Пожалуйста! — молила девушка, но Владислав сохранял молчание где-то за кадром. Северус представил, как он равнодушно наблюдает за ее мучениями. Она слепо металась по залу, вопя от боли. Кровь стекала по лицу, но подопытная продолжала как одержимая расцарапывать лоб, который уже выглядел так, будто там совсем не осталось кожи. Девушка запнулась о стул, опрокинула его и тяжело рухнула животом на стол, гулко ударившись лбом о столешницу. Она приподняла голову, провела ногтями по окровавленному лицу, и с воплем вновь ударилась головой о стол, на этот раз намеренно. Северус с ужасом наблюдал, как она снова и снова бьется головой о металлическую поверхность. Владислав все это время был за кадром, никак не реагируя на происходящее. Вопли девушки стали гортанными, животными, а потом сменилась ужасающим бульканьем. Она продолжала с силой биться о столешницу, даже когда от ее лица осталось лишь кровавое месиво. Каждый удар заставлял Северуса еле заметно дергаться. Забытая сигарета обожгла ему пальцы, и он, чертыхнувшись бросил ее в пепельницу. Наконец, жуткая экзекуция закончилась, и подопытная обмякла, упав животом на стол. Ее руки безвольно повисли по краям столешницы. Густая кровь стекала со стола на пол, образовывая огромную лужу. Девушка лежала неподвижно. Могло показаться, что она умерла, если бы не хриплое, надсадное дыхание, неритмично вырывавшееся из ее груди. Владислав появился в кадре только когда дыхание стало реже. Он наблюдал за умирающей девушкой без каких бы то ни было эмоций. Когда хриплые вздохи окончательно затихли, он наконец подошел к ней, брезгливо обходя лужу крови. Владислав осторожно взял ее руку, приложил пальцы к запястью и кивнул. — Что ж, все прошло, как обычно. Результаты те же, что и с предыдущими пациентами. — констатировал он буднично, взглянув на массивные наручные часы. — Время смерти — пятнадцать часов, семнадцать минут. На этом видео оборвалось. Снейп еще минуту сидел, глядя в пустой экран, словно громом пораженный. А потом он вспомнил про Грейнджер. И про дневник в его кабинете. Она ведь читает его каждый день. Возможно, она читает его прямо сейчас. Беспокойство пронзило его, словно удар током. Он схватил телефон и торопливо набрал Грейнджер, но как на зло, она не брала трубку. Да, она разглядывала записи Владислава уже много раз, и с ней ничего не произошло, но это еще не гарантировало безопасность. Возможно, дневник не на всех действует одинаково, вдруг его действие имеет накопительный эффект. Снейп вскочил с дивана и в два шага оказался у двери. Нужно было предупредить Грейнджер как можно скорее. Скорее всего, ему придется рассказать ей все о своем маленьком расследовании, проведенном в тайне от нее, но Северуса это сейчас мало заботило. После увиденного, он беспокоился за ее жизнь. Подхватив мантию, он торопливо вышел из квартиры. *** Гермиона потерла виски и тяжело вздохнула. Почему-то попытки расшифровать дневник Шефферовича чрезвычайно утомляли ее. Она надеялась, что после стольких дней работы на нее снизойдет какое-то озарение, поэтому решила посидеть над дневником дольше положенного. Она добилась лишь того, что ее голова стала тяжелой, а сознание словно заволокло плотным туманом, в котором медленно ворочались мысли. Тем не менее, Гермиона не собиралась сдаваться. Она поправила словарь древнескандинавских рун на импровизированной подставке из лабораторных журналов и перелистнула страницу дневника, вновь погружаясь в разглядывание и сравнение символов. Когда входная дверь за ее спиной хлопнула, она чуть не свалилась со стула от неожиданности и резко обернулась. Учитывая, что она запирала дверь кабинета, без приглашения сюда мог войти только один человек. На пороге стоял Снейп. Он выглядел встревоженным и немного запыхавшимся, словно бежал по коридору. Гермиона с удивлением заметила, что под дорожной мантией он был одет в строгий магловский костюм с белой рубашкой. — Добрый день, — вежливо поздоровалась она, но Снейп никак не отреагировал на ее приветствие. Он обвел кабинет тревожным взглядом, подошел к столу и захлопнул дневник прямо перед ее носом. — Что вы делаете? — возмущенно спросила Гермиона. Поведение Снейпа поставило ее в тупик: «Какая муха его укусила на этот раз?» Он не ответил. Наклонившись над столом, он заглянул ей в лицо. Его взгляд был тревожным и пристальным, словно он что-то искал. Гермиона подалась чуть назад. Странное поведение совершенно сбило ее с толку. — Как вы себя чувствуете, Грейнджер? — наконец спросил Снейп. — Эм, нормально, — ответила Гермиона немного растерянно. В последнее время он задавал ей этот вопрос удивительно часто. Снейп опустился на соседний стул рядом с ней. — Вы уверены? Голова не болит? — настойчиво спросил он. — Нет, — сказала Гермиона, — только немного тяжелая. Его губы сжались в тонкую линию, а взгляд стал еще более пристальным. Ей показалось, что он побледнел после ее слов. — Мне нужно вам кое-что показать. — отчеканил он. — Это срочно. *** Квартира была тесной и безликой. Гермиона окинула взглядом серые стены и прошла за Снейпом в полупустую гостиную. Из мебели тут был только маленький диван, журнальный столик и пустая книжная полка, на которой стоял массивный старый проектор. Она все еще ничего не понимала, а Снейп пока не потрудился ей что-либо объяснить. Это явно было связано с дневником. Видимо, он обнаружил что-то, что ни на шутку его встревожило. Он жестом указал на диван, и Гермиона осторожно присела. В комнате сильно пахло сигаретным дымом, и она покосилась на наполненную окурками пепельницу на журнальном столике. Снейп проследил за ее взглядом, забрал пепельницу и вышел из комнаты. За дверью она увидела маленькую кухню. Через минуту он вернулся обратно и присел на диван рядом с ней, вновь пристально уставившись ей в лицо. — Как ваша голова? Неприятные ощущения не усилились? — Нет, вообще-то уже все прошло. — ответила Гермиона. — Объясните уже наконец, что происходит? Снейп тяжело вздохнул. — Я кое-что нашел. — медленно сказал он. — Это касается дневника. — То есть вас не было на работе, потому что вы проводили собственное расследование? — медленно спросила Гермиона. — Да. — признался Снейп. Отрицать это было бессмысленно. — И когда вы собирались сказать мне об этом? Вы вообще собирались мне рассказывать? — в ее голосе сквозило возмущение. — Рассказываю сейчас. — отрезал Снейп. — Так вы хотите знать, что я нашел, или нет? Гермиона молча кивнула, неодобрительно поджав губы. Она злилась на него, но выяснения отношений могут и подождать. Гораздо важнее было сейчас выяснить, что узнал Снейп. Он рассказал ей, как вышел на магловский исследовательский центр и что там нашел. По мере его рассказа глаза Гермионы становились все больше, сначала от удивления, а затем и от ужаса. — Тут еще двадцать одна пленка, — Снейп кивнул на картонную коробку в углу. — Еще двадцать один эксперимент над людьми. В ее голове тут же возникли жуткие образы того, что Владислав Шефферович мог делать в ходе опытов. Гермиона невольно поежилась. — Удалось узнать, подопытные были магами или маглами? — спросила она, тяжело сглотнув ком в горле. — Пока не знаю. — мрачно ответил Снейп. — Но я думаю, это маглы. Шефферович не зря выбрал для опытов магловскую лабораторию, где испытания лекарств на людях проводились официально. Гермиона согласно кивнула. — Я так понимаю, одну из пленок вы уже посмотрели. — Да. — коротко ответил он, помрачнев еще больше. — Я тоже должна это увидеть. — решительно сказала Гермиона, подаваясь вперед. Он поднял голову и посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом. — Согласен. Вы должны увидеть, насколько опасен может быть дневник. Предупреждаю сразу, это неприятное зрелище. Подопытная девушка погибла в ходе эксперимента. Гермиона с силой сжала подлокотник дивана и повернулась к стене напротив, на которой появилось слегка расплывчатое, подрагивающее изображение. — Я понимаю. ** Снейп то и дело поглядывал на Грейнджер, замершую на диване с неестественно прямой спиной. Она не отрываясь смотрела на разыгрывающуюся сцену, плотно сжав губы. Ее лицо не дрогнуло, даже когда подопытная девушка с воплями начала раздирать себе лоб, только пальцы, впившиеся в ткань брюк на коленях, выдавали ее ужас. Северус остановил видео, когда подопытная начала биться головой о стол. Грейнджер не зачем смотреть этот кошмар дальше, все и так было ясно. — Смерть наступила от повреждений, которые она нанесла себе самостоятельно. — резюмировал Снейп, стараясь сохранять профессионально-отрешенный тон. — И как видите, симптомы появились примерно тогда же, когда она начала понимать символы в дневнике. Гермиона повернулась к нему. Ее лицо было бледным, как полотно, а глаза огромными от шока. Фильм определенно произвел на нее гораздо большее впечатление, чем она хотела показать. — Она… она ведь прочитала, что там написано! — воскликнула Грейнджер. — Но как это возможно? — Не представляю, — развел руками Снейп. — Чтение дневника причиняло ей боль, но ни у меня, ни у вас, ни у Марианны не было таких симптомов, — его гостья вскочила с дивана и нервно заходила по комнате. — У меня — нет, — согласился он, — но Марианна потеряла сознание, да и у вас были определенные неприятные ощущения. Как вы понимаете, именно из-за этого я задавал вам вопросы о самочувствии. Головная боль после чтения дневника — тревожный признак. Грейнджер согласно кивнула. — Да, но теперь я чувствую себя хорошо. — И все-таки я не думаю, что вам сейчас следует оставаться одной, — произнес Снейп чуть более настойчиво. — Но я ведь уже много раз его читала, — возразила она, продолжая мерить шагами комнату, — и со мной все хорошо. Я работала с записями не больше отведенного времени. Снейп нахмурился. После обморока Марианны они начали подозревать, что дневник может быть опасен. В первый день он с Грейнджер потратил на попытки прочесть записи Владислава около трех часов. Ни у кого из них после этого не было признаков, указывающих на какой-либо вред здоровью, поэтому отрезок времени в три часа был сочтен безопасным. — И вы всегда укладывались в отведенное время? — спросил Снейп с сомнением. Он не говорил ей, но сам иногда рассматривал дневник гораздо дольше. При этом, никаких странных симптомов у него не возникало. Грейнджер немного замялась. — Если честно, нет, — нехотя ответила она, — сегодня я потратила на расшифровку около четырех часов. Снейп нахмурился. Не похоже, что она собирается разбить себе голову о стену, но все-таки он считал, что стоит перестраховаться. Вдруг последствия проявятся позже? Тут она хотя бы будет под его присмотром, да и шкаф в ванной под завязку набит лечебными зельями. — Останьтесь здесь до вечера, — настойчиво сказал он. Грейнджер задумалась. — Мы сможем посмотреть другие пленки. — сказал Северус, предвидя ее возражения. — Начальство ведь вас не хватится? — Нет, — подтвердила Гермиона. При упоминании других пленок ее глаза загорелись интересом. Просмотр оставшихся видео занял несколько часов. Северус достал из коробки тонкий журнал, и Гермиона сверяла с ним имена подопытных. Эксперименты отличались по продолжительности: какие-то длились по двадцать минут, один растянулся почти на час, но все всегда проходило по одному и тому же сценарию. Люди разного пола и возраста садились за стол. После небольшого осмотра и заключения Владислава о том, что подопытный полностью здоров, начиналось чтение дневника. Этот процесс действовал на всех одинаково: через некоторое время люди начинали чувствовать дискомфорт, потом неожиданно записи в дневнике становились для них читаемыми. После этого дискомфорт переходил в невыносимую боль в голове. С кем-то это происходило быстрее, с кем-то медленнее, но в итоге все подопытные умирали, совершая самоубийство тем или иным способом. Наблюдать за этим было просто ужасно. Снейп несколько раз косился на Грейнджер. Ее губы сжались в тонкую напряженную линию, а каждый громкий вопль на пленке заставлял ее подпрыгивать на диване. Он несколько раз предлагал прекратить просмотр, или хотя бы сделать перерыв, но она была непреклонна и хотела продолжать этот жуткий киносеанс. Когда пленки наконец закончились, за окном уже полностью стемнело, и комнату освещал лишь уличный фонарь и свет от проектра. Северус откинулся на спинку дивана, закатал рукава рубашки и расстегнул верхние пуговицы на слишком жестком воротничке. Задумчиво потирая выступившую на подбородке щетину, он украдкой бросил взгляд на Грейнджер. Она замерла в одной позе, словно статуя. Ее руки судорожно сжимали лабораторный журнал, лежащий на коленях, а лицо в свете фонаря казалось мертвенно бледным. Северус тяжело вздохнул. Даже для него бесчеловечные опыты Шефферовича были тяжелым зрелищем, а уж для нее… — Может быть, чаю? — спросил он, вырывая Гермиону из ее ступора. Его негромкий голос заставил Грейнджер вздрогнуть. Она посмотрела на него и улыбнулась натянутой, неестественной улыбкой. — Да, не откажусь. Снейп встал с дивана, разминая затекшие ноги, и прошел на кухню. Только сейчас он сообразил, что за весь день так ничего и не ел. Как на зло, на кухне были только чай и крекеры. Он щелкнул выключателем обычного магловского чайника и вернулся в комнату. — Какую пиццу вы едите? — спросил он свою гостью. Она изумленно посмотрела на него. — Вы будете заказывать пиццу? — Да, а что вас удивляет? — Северус пожал плечами. — Ну, просто это немного… — она замялась. — Что, не вписывается в мой образ? — Снейп усмехнулся. — У меня и телефон есть, и даже ноутбук. Ну знаете, это такая штука, с помощью которой можно выходить в интернет и читать там всякую ерунду. Гермиона усмехнулась в ответ. Кажется, теперь она выглядела поживее. Ее улыбка была хоть и слабой, но по крайней мере не такой натянутой. — Так какую пиццу? — повторил он вопрос. — Любую, только без ананасов, — ответила Грейнджер. Чайник вскипел, и Северус отлевитировал его в комнату. После двух чашек крепкого чая, Грейнджер наконец перестала напоминать приведение, к ее щекам вернулся румянец. Она расстегнула форменную куртку и ее пальцы потянулись к узлу туго затянутого под самым горлом аврорского галстука. Северус невольно проследил за ее рукой и вспомнил, что в особняке Шефферовичей таким же галстуком она перевязывала то, что осталось от его пальца. Он собирался вернуть его Грейнджер, но окровавленная полоска ткани так и осталась лежать в кармане его брюк. Ее проворные тонкие пальцы распустили узел галстука и расстегнули верхние пуговицы на блузке. Взгляд Северуса задержался на ямочке между ключиц, скользнул вверх по тонкой белой шее, медленно опустился вниз, к вырезу. «Черт!» — он поспешно отвернулся, надеясь, что Грейнджер не заметила, как он ее разглядывает. «У нас тут нерасшифрованный дневник, мертвая женщина из фарфора, мертвые подопытные и Неназываемые с их подозрительным интересом. Самое время таращиться на Грейнджер, чтобы она подумала, что ты не только сволочь, но еще и маньяк», — его внутренний голос источал яд. Он поморщился и решил, что это от усталости. Северус почти не спал прошлой ночью. Утомление заставляло мысли разбегаться, он с трудом заставлял себя сосредоточиться. — А ваш ноутбук здесь? — неожиданно спросила Гермиона. — Что? — ни к месту переспросил он, все еще погруженный в свои мысли. — Ну, знаете, такая магловская штука для выхода в интернет. — повторила Гермиона его не слишком удачную шутку и улыбнулась. Кажется, она не заметила его странного поведения. — Мы могли бы поискать информацию о людях с видео. — Да, сейчас принесу. Записи на пленке были старыми, и информацию удалось найти лишь о нескольких подопытных. Как и подозревал Снейп, они были маглами. При этом, все фигурировали в криминальных сводках из местных газет. — Это не удивительно. — сказала Грейнджер. — Многие, кто выходит из тюрьмы, ищут любой способ заработать, а подопытным обычно хорошо платят. — Возможно, Шефферович специально искал именно таких людей. — задумчиво сказал Северус. — Без прочных социальных связей, с криминальным прошлым. Кого не будут особенно искать. Гермиона кивнула. — Но почему они смогли понять то, что написано в дневнике, а мы нет? — задала она самый главный вопрос. Северус прищурился. У него была одна теория, но он пока не мог подкрепить ее никакими доказательствами. — Я думаю, это как-то связано с тем, что подопытные были маглами. Грейнжер задумчиво посмотрела на него. — То есть маглы могут прочесть дневник, а волшебники нет? — протянула она. — Но это не имеет никакого смысла. Зачем тогда Владиславу оставлять свой дневник сильному магу? И как он сам его читал? Снейп задумчиво потер подбородок. — У меня есть теория. — медленно сказал он. Он никогда не любил делиться с кем-то непроверенными догадками, но думал, что Грейнджер способна воспринять его слова правильно. — Возможно, дело в природной защите психики, которая есть у волшебников и отсутствует у маглов. Гермиона наморщила лоб и с удивлением посмотрела на него. — Я никогда об этом не слышала. Снейп невесело усмехнулся. — Исследования различий между магами и маглами не соответствуют современным политическим тенденциям, так что их не много. Кроме того, такие исследования предполагают опыты над маглами без их согласия, так что это скорее раздел темной магии. Она невольно поёжилась и отставила чашку на журнальный столик. — Что это за защита психики? — напряженно спросил Грейнджер. — Магия не только позволяет волшебнику колдовать. — сказал Снейп менторским тоном. — Благодаря ей мы дольше живем, меньше болеем, даже раны заживают быстрее, чем у маглов. Был один темный маг, он изучал действие Империуса на волшебников и маглов. Он установил, что заклинание действует на маглов гораздо сильнее. При длительном использовании оно способно полностью разрушить психику обычного человека, на волшебников же Империус такого эффекта не оказывает. И зачастую чем сильнее волшебник, тем устойчивее он к Империусу. Это не всегда так, но зависимость есть. Так и удалось выяснить, что магия в какой-то степени защищает психику владельца от вредоносных воздействий. — Вы считаете, в дневнике зашифровано что-то вредоносное? — спросила Гермиона. — Ну, подопытных явно не порадовало то, что они прочитали, — отметил Северус с изрядной долей цинизма. Гермиона глубоко вздохнула. — У меня тоже есть теория. — негромко сказала она. — Те описания экспериментов, которые читали подопытные, были местами ужасны, но вряд ли могли вызвать у человека нестерпимую головную боль и желание покончить с собой. Снейп медленно кивнул, подтверждая ее предположение. Это действительно казалось маловероятным. — Я думаю, дело не в том, что написано в дневнике, а скорее в том, как именно это написано. Ее слова заставили его податься вперед, внимательно глядя на Грейнджер. Это была интересная мысль. — В школе я интересовалась древними рунами, да и вообще древними языками. — продолжала она. — Я читала о языках, не предназначенных для понимания человеком. Они вызывали у людей немотивированную тревогу и даже панику, а некоторые могли убить. — Я смотрю, Грейнджер, вы проводили в запретной секции много времени. И книгу «Темнейшие руны» тоже явно не обошли своим вниманием. А ведь она не предназначена для школьников. — проговорил Снейп так, словно они были в Хогвартсе, и он поймал ее на нарушении правил. — Ну, теперь-то вы не можете снять баллы с Гриффиндора, не так ли? — ответила Гермиона с усмешкой. — Не могу, а жаль. — пробормотал он. — Тем не менее, ваша теория скорее всего верна. Вряд ли дело в самом содержании дневника. Есть несколько запретных языков, на которых написаны древние темномагические манускрипты. Они очень плохо изучены, потому что чтение опасно для исследователя, но известно, что некоторые исключительно сильные темные волшебники могли читать их. — Я проверила даже самые темные языки с помощью сличающего заклинания, но никаких соответствий не нашла. Думаете, это может быть древний язык, о котором у нас нет данных? — Нет, похоже, это что-то совершенно новое. — покачал головой Снейп. — Я думаю, Владислав изобрел этот язык сам. Но действовать он может по тому же принципу. — Его могут прочесть либо маглы, чья психика не защищена магией, либо очень сильные волшебники, кому этот язык не может навредить. — продолжила его мысль Гермиона. — Да, именно. — кивнул Снейп. В этот момент в дверь постучали, и Северус был вынужден отвлечься от обсуждения дневника, чтобы забрать пиццу и расплатиться с курьером. Он водрузил картонную коробку на журнальный столик и пододвинул ее поближе к Грейнджер. Однако, она кажется не испытывала к еде никакого интереса. Северус вопросительно посмотрел на нее. Она взяла самый маленький кусочек пиццы, оглядела его и положила перед собой на салфетку. — Похоже, видео экспериментов отбили мне аппетит, — грустно произнесла она. Он пожал плечами и откусил от своего куска. — Я всякого насмотрелся, мой аппетит не так легко отбить. Гермиона невесело ему улыбнулась. — Как считаете, мы не можем прочитать дневник, потому что недостаточно сильные волшебники? — Не думаю. — сказал Северус, прожевав кусок пиццы. — По сравнения с уровнем, который встречается в среднем, я очень сильный маг. Грейнджер взглянула на него немного насмешливо. — Да и низкой самооценкой вы не страдаете, — усмехнулась она. Снейп развел руками. — Это просто констатация факта. — ответил он бесстрастно. — Но вообще-то нет, низкой самооценкой я действительно не страдаю. — Я вот совсем не уверена, что моей магической силы будет достаточно, чтобы понять записи Владислава, — с сомнением сказала Гермиона, — если это действительно так работает. Северус изучающе посмотрел на нее. Честно говоря в Хогвартсе, он не слишком обращал внимание на Грейнджер. У него хватало и других забот, и она была для него лишь надоедливой подружкой Поттера. Но теперь, сопоставив ее поведение тогда и сейчас, он заметил, что Гермиона стала гораздо менее самоуверенной. В школе она была мозгом золотого трио, и, как ему казалось, совершенно не испытывала сомнений в своих способностях, а скорее была склонна их переоценивать. Теперь же все было иначе. Он вспомнил их дуэль, ее поведение в особняке Шефферовичей. Ему казалось, что она сомневается перед применением любого мало-мальски опасного боевого заклинания и чрезмерно сдерживает себя. Это было странно для аврора. И очень опасно. Снейп нахмурился. — Вы сомневаетесь в своих способностях? Я заметил, что вы предпочитаете прибегать к боевой магии только в самом крайнем случае, — начал он осторожно. Кажется, Грейнждер больше не держала на него зла за ту нелепую ссору в кафе, и он не хотел опять ненароком ее обидеть. Как ни тяжело было в этом признаться, но он относился к ней… неплохо. Из всех сотрудников аврората она оказалась наименее раздражающей. Тогда в кафе, она была шокирована смертью Марианны, и он определенно был с ней слишком резок. Ему должно было быть все равно, но почему-то не было. Эта ссора тяготила его, заставляя чувствовать себя виноватым. Гермиона тяжело вздохнула и опустила глаза, избегая внимательного взгляда Северуса. — В кафе, и потом на дуэли, — сбивчиво начала она, — вы во многом были правы. Мои навыки в боевой магии действительно оставляют желать лучшего. — она замялась, — Но я. я просто не хочу никому навредить. Северус задумчиво потер подбородок. Навредить? Ее слова звучали странно. — Вы ведь понимаете, что если придется, вы должны уметь сражаться. А для этого нужна практика. — сказал он. — Кроме того, банальным Экспеллиармусом вы вряд ли кому-то навредите. Гермиона вдруг вскинула на него огромные, полные ужаса глаза, и тут же снова опустила взгляд. Северусу показалось, что она вот-вот заплачет. «Да что, черт возьми, происходит?» — с досадой подумал он. — Гермиона, — произнес он негромко. Почему-то в этот момент называть ее по фамилии казалось неуместным, — что-то случилось? Она глубоко вздохнула, словно набирая воздуха перед прыжком в воду. — Да. Я убила человека. — с трудом произнесла она, и подняла на него взгляд. Вопреки ожиданиям, ее глаза были сухими, но лицо вновь стало мертвенно бледным. Снейп удивленно поднял брови. Ему сложно было поверить, что Грейнджер могла намеренно кого-то убить. Возможно, это был несчастный случай. — Как это произошло? — спросил он. Ей явно трудно было говорить об этом. Она тяжело сглотнула, облизав пересохшие губы. — Это случилось на первом году стажировки. — хрипло ответила Гермиона. — Мы с Роном были в паре. Это было наше первое совместное задание. — она невесело усмехнулась. — И последнее. Мы должны были доставить в аврорат одного человека. Нарушение было пустяковое, и он был настроен сотрудничать, поэтому никто не ожидал, что будет сопротивление. Когда мы зашли во двор, из дома вышел его брат и тут же кинулся на нас. Завязалась дуэль. Он не был искусным магом. Я почти сразу попала в него Экспеллиармусом. Заклинание было такой силы, что отбросило его, — Гермиона опять тяжело вздохнула, — и он ударился головой о лестницу у входа. Виском. — она осторожно провела пальцами по своему виску и надолго замолчала. — Мы сразу вызвали колдомедиков, я пыталась ему помочь, но он умер очень быстро, буквально за несколько секунд. Мы ничего не смогли сделать. В ее глазах стояли слезы, но она не позволяла себе заплакать. Снейп видел, как побелели ее пальцы, сжатые на коленях. — Потом было служебное расследование, — продолжила Гермиона через силу, — я написала кучу отчетов, в лаборатории изучили труп и мою палочку. В результате, смерть этого человека признали несчастным случаем, но… — она развела руками, — но я не могу не думать о том, что используй я тогда другое заклинание, или если бы мой Экспеллиармус не был таким сильным, он был бы жив. Ему был всего двадцать одни год. Законопослушный маг, у него даже мелких правонарушений не было. — она вздохнула. — После этого Рон ушел. Сказал, что служба в аврорате не для него. А я, как видите, все еще здесь, — Гермиона грустно улыбнулась, — хотя может вы и правы, и я не гожусь для этой работы. — Нет, — Снейп решительно покачал головой, — вы хороший аврор. Гермиона удивленно посмотрела на него. — Почему вы так думаете? — Потому что вам не плевать на окружающих. — ответил он. — Сколько ваших сослуживцев пришли в аврорат исключительно ради денег и власти? По крайней мере, для вас справедливость и закон — не пустой звук, в отличии от них. Вы и вправду хотите помочь людям. — Но что, если это повторится? Что, если еще кто-то погибнет по моей вине? — спросила Гермиона тихо, но в ее голосе Северус услышал настоящую боль. — Вы рассматриваете ситуацию только с одной точки зрения. Все время думаете о том, что было бы, используй вы другое заклинание. Но вы упускаете из виду, что ваш оппонент также мог использовать против вас что-нибудь убийственное. Вы не думали, что было бы, если бы он не погиб? Может, он собирался отправить вас на тот свет Авадой, или еще чем похуже. Вы не могли знать, что у него на уме. Факт в том, что он напал на авроров, а вы защищались. Это был несчастный случай. Грейнджер посмотрела на него как будто с надеждой. — Я испугалась в тот момент, — призналась она. — Вы все сделали правильно. — ответил он твердо, стараясь вселить в нее уверенность. — Вам нужно справиться с этим, иначе вы не сможете нормально работать. Гермиона кивнула. — Я понимаю. — И вам нужно больше практиковаться в боевой магии. — Да, я попрошу Гарри мне помочь… — начала было она. — Я могу вам помочь, — неожиданно для самого себя прервал ее Северус. Он и сам не понимал, какие пикси вдруг потянули его за язык. Гермиона удивленно смотрела на него. Кажется, она тоже не ожидала столь щедрого предложения. — Это очень неожиданно, — сказала она растерянно. — Ну, я ведь все равно перед вами в долгу. — О, да перестаньте вы уже! — решительно отмахнулась она. — Считайте, что это способ хоть немного отплатить вам за ту историю с отравленным кинжалом. — продолжил Снейп, игнорируя ее возражения. — Соглашайтесь, пока я не передумал. Гермиона ненадолго задумалась. — Я не откажусь, — ответила она с робкой улыбкой. Снейп надолго замолчал, собираясь с мыслями. — Тогда в кафе я наговорил вам много обидных вещей. — наконец произнес он. — На самом деле я так не думаю. Гермиона опять ему улыбнулась. — Я тоже не считаю вас таким уж черствым, — ответила она. -Правда? — Снейп усмехнулся. — А зря. — Я уверена, что в душе вы настоящий добряк, — неловко пошутила она. Кажется, ей хотелось как можно скорее перевести разговор на другую тему. Северус сделал вид, что не заметил, как она шмыгает носом и украдкой вытирает глаза рукавом куртки. — А вы не слишком хорошо разбираетесь в людях, — протянул он. — Ну, разбираться в людях — ваша работа, — сказала она с усмешкой. Северус удивленно приподнял бровь. Он не сразу понял, что это была шутка. Подобный юмор не вязался с ее образом приличной Гриффиндорки. — Грейнджер, это был слишком уж черный юмор. Гермиона кажется немного смутилась. — Давайте разложим пленки по датам, — поспешно сказала она, придвинув к себе картонную коробку.