***
Песок сухо хрустел под ногами, перекликаясь с шумом волн. Ньют шел вдоль прибоя, сунув руки в карманы и считая шаги. Он часто так делал в Глейде, и эта привычка удивительным образом сохранилась у него до сих пор. «34,35,36…» Заметив сидевшего на песке человека, он пошел медленнее, намеренно громко хрустя песком и пиная камешки. - Привет, - Ньют остановился рядом и посмотрел на океан. – 50 шагов. Минхо едва заметно кивнул, продолжая смотреть за горизонт. - Помнишь? Ответа не последовало. Ньют помолчал немного, потом сел, подобрал пригоршню сухого колкого песка и пропустил его сквозь пальцы, качнув головой. - Когда ты сказал мне, что готов никогда больше не смотреть на небо, если я буду против, я подумал, что ты шутишь…***
- Привет. Ньют поднял голову от корзинки, которую плел, и внимательно посмотрел на Минхо. Пыльный, злой, взмокший. Уже привычный в таком виде, после того, как стал постоянно мотаться в Лабиринт на целый день. - Как успехи? – сдув челку, которая лезла в глаза, Ньют подумал в очередной раз, что надо бы ее подстричь хоть как-нибудь. – Повезло сегодня? Минхо сел рядом, устало упершись лбом в колени, и сцепил пальцы в замок. - Нет, - отозвался он. – Эта тварь такая огромная, что мне кажется, его не оббежать и за год. И в нем действительно меняется рисунок, Алби не соврал. Я чуть не опоздал сегодня. Ньют отложил корзинку и повернулся к нему, внимательно прищурившись. В настроении Минхо разбираться было сложнее, чем, наверное, в этом самом Лабиринте. Вот о чем он сейчас думает? Грустит или просто вымотался? Что с ним происходит в последние дни? То неожиданно берется помогать почти в любом деле, то бросает все и хамит каждому, кто окажется рядом… Минхо никогда не подпускал никого близко и не давал понять себя, но Ньют почему-то чувствовал, что надо обязательно разобраться в том, что происходит у него в душе, иначе может случиться что-то плохое. Что-то совсем непоправимое. - Даже думал уже вообще на хер не возвращаться. - Почему? – Ньюту очень захотелось как-то поддержать его, и в то же время внутри натянутыми струнами дернулись нервы. Он же обещал Алби, что все будет хорошо, и Минхо всегда будет возвращаться назад. Физически ощутив какую-то волну отчаяния пополам с сомнением, недоверием, горечью и злостью, Ньют даже отпрянул, когда Минхо резко вскинул голову, громко скрипнув зубами и рыкнув сквозь них. - Да потому, бля. Какой в этом смысл? - Алби не хочет, чтобы с тобой что-то случилось, - Ньют заметил, что у Минхо мелко дрожат руки, и нахмурился, пытаясь понять, что могло произойти. – Там же не видно закат так хорошо, как здесь, ты не рассмотришь солнце… - Имел я это все в уши, - Минхо мотнул головой и сжал кулаки, ударившись в них лбом. – И закат, и Алби, и небо это сраное… Он снова зарычал, словно передышивая жуткую боль внутри, и опять заскрипел зубами. Ньюту стало страшно. Он вспомнил, как Алби говорил про каких-то чудовищ в Лабиринте. Что, если одно из них ранило Минхо, и теперь ему плохо. «Вдруг они ядовитые… Такое ощущение, что он горит изнутри…» - Что с тобой случилось? Хочешь, позову Алби? У него есть аптечка… Железная хватка сомкнулась у него на футболке и дернула вперед. Ньют чуть не упал, успев подставить руки, и больно ударился скулой об Минхово плечо. - Со мной… - пальцы на воротнике сжались сильнее, скомкав его до треска ткани. – Я сошел с ума, придурок, в этом гребаном Лабиринте…и теперь он внутри меня…и я не знаю, где выход… Минхо поднял голову и, не мигая, уставился Ньюту в глаза. Ньют дернулся, почему-то испугавшись того, что их лица оказались так близко. Он не помнил ничего из своего прошлого, но был абсолютно уверен, что никогда в жизни не видел такой красивой карей радужки с ореховыми прожилками и янтарными крапинками рядом с пульсирующим зрачком. - Я все хотел сказать тебе… - сухое дыхание, по запаху больше всего похожее на искры от костра, коснулось трещинки на обветренных губах Ньюта, заставив вздрогнуть. – Ебал я это небо… даже не посмотрю на него больше… Сухие-сухие, искусанные и запекшиеся губы как-то странно-нежно проехались по щеке Ньюта от подбородка до уголка глаза. Минхо отстранился, уронил голову и выпустил ворот Ньютовой футболки. - Если ты… так захочешь. Он снова скрипнул зубами и силком заставил себя опять посмотреть в глаза. Ньюта испугал этот взгляд. Горький, обреченный, как будто все, мир рухнул, и совершенно непривычно-виноватый для Минхо. Наверное, умей тот просить прощения, уже сделал бы это. Только за что? - Я не знаю, как это случилось... забей… Долю секунды он всматривался Ньюту в глаза, словно искал в них что-то или хотел запомнить, а потом резко отвернулся и поднялся одним рывком на ноги. - Забудь. Ньют дернул уголком губ, все еще чувствуя тепло чужого дыхания на них, и уставился Минхо в спину. - Все нормально, - тихо сказал он. – Одиночество – сама поганая вещь на планете. Давай смотреть на небо вдвоем.***
Ньют вздохнул, подобрал плоский, сглаженный волнами камешек и покрутил его в пальцах. - А следующим утром я нашел на столе чашку горячего чая, - он через силу улыбнулся, задавив в себе горечь, потому что Минхо так и молчал, глядя мимо него на океан. – И Алби сказал мне, что ты будешь искать выход. Тебя не было целыми днями, но мне почему-то казалось, что это стало уже неважным. Я вставал так же рано, как ты, чтобы встретить с тобой рассвет и проводить к вратам…***
- Возвращайся, - Ньют поймал невесомый короткий поцелуй и улыбнулся в него, согревая в ответ выдохом-просьбой подарившие его губы. Минхо кивнул, отворачиваясь к вратам, которые уже открывались ему навстречу. - Я найду выход, обязательно, - бросил он через плечо, стараясь не оглядываться, потому что и так каждый раз уйти было мукой. – А то здесь твои книги читать просто некому будет. Ньют засмеялся ему вслед и пошел обратно, ероша волосы, в которых все еще чувствовались запутавшиеся пальцы Минхо. Он сам себе до сих пор не мог объяснить толком, что именно происходило у него в душе. Хотелось улыбаться, хотелось делить со всеми эту огромную радость. Ее было так много, что Ньюту не хватало сил держать ее внутри. - Привет, Котелок, - он махнул рукой, заглянув на кухню. – Давай помогу с завтраком. - Спасибо, - тот кивнул, указав головой на большую сковороду на печи и корзинку с яйцами. – Справишься? Ньют засмеялся. Его больше не задевали эти поддевки, он даже не мог понять, почему раньше так реагировал на совершенно не обидные шутки в свой адрес. Ему стало наплевать, умеет ли он готовить или так уж хорош в вопросах заколачивания гвоздей. Он жил от рассветной зари до закатной, а потом опять до рассветной, думая только о том, что, без сомнений, сошел с ума, но ему тепло в этом безумии, где есть Минхо, душащий его своими объятиями и больно сжимающий волосы в горстях, когда заставляет поднять голову и встретить свой потрясающий взгляд. - Я и с чайником, наверное, рискну справиться, - пошутил Ньют, разбалтывая на сковороде омлет. – Доверишь? - Нет-нет-нет, - Котелок махнул на него только что помытым пучком зелени. – Уволь. Хватит уже. Ньют снова засмеялся. Он не мог просто удержать в себе это безумное тепло. Оно выплескивалось наружу, щедро окатывая всех вокруг и разливаясь по Глейду. И он просто не замечал, как пристально за ним наблюдает Галли и мрачнеющий с каждым днем Алби.***
- Это было потрясающее время, - Ньют улыбнулся, незряче глядя на море. – Помнишь, как ты принес из Лабиринта осколок камня, сказав, что нашел его на том месте, где раньше была глухая стена?.. А помнишь, как мы видели затмение луны как-то раз? Минхо едва заметно качнул головой, разомкнул сцепленные до этого пальцы и взял из руки Ньюта камешек. - Помнишь, что было в Лабиринте? – Ньют на секунду удержал его руку.***
- Мы должны вернуться за остальными, - Ньют дернул Минхо за руку, заставляя обернуться. – Так нельзя… Алби… - Плевал я на него! – взгляд Минхо тут же стал черным и бешеным. – И на всех остальных тоже! Я нашел его, Ньют! Я нашел выход. Я же сказал, что мы уйдем вдвоем, потому что я больше так не могу. Я убью их… Он дернул Ньюта на себя, больно сжимая запястье, и уставился ему в глаза, словно опять ища что-то. Ньют вздрогнул, но взгляд отводить не стал. Иногда это пугало его. Эти бешеные ревнивые вспышки, которые вдруг полыхали на совершенно пустом месте, пополам с ненавистью ко всем глейдерам, Ньюту начинало казаться в такие минуты, что в Минхо вселяется то самое чудовище, про которое рассказывал Алби. - Какое тебе до них дело? – почти что шепотом спросил Минхо. – Какая тебе разница? Идем. Главное уйти от них… - Но мы не можем их бросить, - Ньют постарался чтобы его голос звучал спокойно и ровно. – Это бесчестно, они же наши друзья… Минхо отлетел от него с хриплым рыком, как будто обжегшись, и всадил кулак в стену. - Кого из них мне убить, Ньют, чтобы ты наконец понял, что я не могу так больше! – закричал он, врезавшись лбом в стену. – Я бегаю тут и думаю только о том, что ты весь день торчишь с Алби, или Зартом, или Галли, устраивая этот чертов Глейд поуютнее! Бля, да на хер, скажи мне? На хер, если мы уходим?! Он неожиданно оглянулся, сощурившись и зло оскалившись. - Или… ты не хочешь уходить, да? Все дело в том, что… - Цыц! – Ньют грубо заткнул Минхо рот, доведенный тоже до бешенства этим потоком упреков, которые выливались ему на голову не впервые. Переменчивое настроение Минхо невозможно было предугадать. Как и вот эти всплески безумной, совершенно дурацкой ревности. - Ну, как тебе доказать, идиот тупой, что я все время только о тебе думаю, а?! Хорошо, идем! Идем к выходу! Но когда я выберусь из этого поганого места, я засяду в плетеное кресло, наплевав на все, и буду писать тебе письма. Вот за каждый прожитый день напишу во всех подробностях, о чем именно я думал и о ком, чтобы ты успокоился!.. Ньют отвернулся, сделав шаг по коридору, и был впечатан в стену. - Прости, - тихо-тихо сквозь зубы полетело ему в самое ухо. – Прости, а… я не могу так больше. У меня нет сил постоянно быть в стороне. Ньют постоял минуту, чувствуя, что Минхо трясет, и размышляя, стоит ли его успокаивать или дать уже выбеситься до конца, потом все же поднял руки и обнял за талию, чуть дернув к себе и позволив ткнуться лбом себе в плечо. - Пойдем, - тихо сказал он, глядя в сторону, прочертил пальцами по пыльной рубашке вверх и погладил взъерошенные жесткие волосы на затылке Минхо. – Где этот выход, раз уж мы сюда добрались? В конце концов, найдя его, мы сможем и за остальными вернуться потом. - Как захочешь, - после долгого молчания отозвался Минхо. – Хер с ними.