Глубина резкости и чувств

      Послеобеденное время тянулось медленно. Хердур, подавляя зевки и мечтая о чашке крепкого кофе, заканчивал последние наброски для своей статьи к новому номеру. Арнор, углубившись в срочный перевод, набирал текст, равномерно барабаня по клавишам ноутбука, и не обращал никакого внимания на Магнуссона. Хердур мысленно радовался, что он не потащил его знакомиться с новым фотографом, который словно испарился после похода к Набабкину. И пусть Магнуссону было стыдно за свои мысли, но он надеялся, что больше они в редакции его не увидят. Хердур всегда был довольно ревнивым, но когда дело касалось Арнора, эта черта усугублялась до такой степени, что он испытывал неприязнь к человеку, которого даже не знал.              — Ильзат! — неожиданно радостно воскликнул Сигурдссон, подскакивая со своего места, — наконец-то я вас познакомлю!              — Привет! Я помню, что ты еще утром просил зайти, но я только вырвался, — сказал Ильзат, входя в кабинет.              Магнуссон заметно напрягся и исподлобья разглядывал их гостя. Невысокого роста, темноволосый, смуглый и очень улыбчивый. Может, именно такие нравились Арнору?              — Хорошо, что ты зашел! — ответил Арнор, — а я как раз хотел познакомить тебя с Хердуром! Он наш лучший спортивный обозреватель. Если хочешь найти самую интересную статью о футболе или хоккее, то тебе следует начать с него!              — Очень приятно, — улыбнулся Ахметов, повернувшись к нему. В ответ он наткнулся на холодный и оценивающий взгляд, который был полной противоположностью глазам Сигурдссона.              — Ильзат, ты принес фотографии? Я рассказал Хердуру, какой ты крутой фотограф! — Арнор по-прежнему возбужденно болтал, не замечая повисшего в кабинете напряжения.              — Я не крутой, как оказалось, — поправил Ильзат. Его тяжелый вздох казался более искренним, чем нервное движение плечами, которым он старался изобразить равнодушие.              — Почему? — не понял Сигурдссон. Его восторг тут же сменился удивлением и растерянностью, — это с чего такие выводы?              — Кирилл Анатольевич забраковал мои снимки, — Ахметов присел на край стола Арнора и снова поймал на себе недовольный взгляд хранившего молчание Хердура.              — Такого не может быть! — жестко возразил Арнор, — я видел твои фото — они крутые!              — Значит, не настолько уж и крутые, раз Кириллу они не понравились, — язвительно заметил Хердур и, скрывая усмешку за чашкой чая, развернулся к экрану своего монитора.              — Херди! — воскликнул Арнор, от возмущения он даже чуть приподнялся с места, словно так его слова будут звучать более строго и убедительно, — ты не знаешь, о чем говоришь! Ты даже не видел его работ!              — Зато я знаю Набабкина не первый год! — напомнил Магнуссон, — и если он говорит — плохо, значит это действительно плохо!              — Хердур, вот уж от кого я не ожидал, — все больше хмурясь, возразил Арнор.              Ильзат молча наблюдал за их перепалкой. Конечно, он понимал, почему Арнор его защищает. А вот упорство Хердура, который поддерживал Набабкина, даже не удосужившись при этом самолично оценить его снимки, было, мягко говоря, странным. И лишь спустя пару минут его озарила догадка, которую он тут же решил проверить:              — Ребят, не ссорьтесь. Тем более из-за меня, — виновато попросил он, — лучше скажите, а вы случаем не родственники? Мне кажется, вы чем-то похожи.              — Нет! Мы не родственники! — чрезмерно эмоционально для такого простого вопроса ответил Хердур, чем выдал себя с головой, — и вовсе мы не похожи! Мы абсолютно разные!              — Да? Значит, мне показалось, — хитро улыбнулся Ахметов. Теперь ему стала понятна причина поведения Магнуссона: он просто ревновал.              — Да, мы не родственники, — подтвердил Арнор, а потом неопределенно добавил, — и, наверное, это хорошо.              Почему это хорошо, он не уточнил. А Хердур словно не услышал его слов. А, возможно, просто сделал вид, что не расслышал.              — Ты можешь не ревновать, — глядя Магнуссону прямо в глаза, выдал Ильзат, — меня все равно, скорее всего, уже уволили.              — Я не… С чего ты решил вообще? — Хердур испуганно смотрел то на него, то на Арнора. Все больше подтверждая теорию Ахметова о том, что он безнадежно влюблен.              Сигурдссон так вовремя отвлекся на свой телефон, что совершенно не слышал и не вникал в их разговор.              — Ты делаешь это слишком палевно, — объяснил Ильзат, закатив глаза, — хорошо, что Арни у нас такой наивный.              — А ничего, что он сидит прямо рядом с тобой и все слышит? — усмехнулся Хердур, несмотря на то, что внутренне все же напрягся, и, распрямившись в кресле, кивнул в сторону Арнора.              — Я знаю его два дня, но уже понял, что он и половины того, о чем мы тут с тобой беседуем, не услышал, — широко улыбнулся Ильзат. Магнуссон в ответ хмыкнул и качнул головой, вынужденно соглашаясь со сказанным.              — Ильзат! Вот ты где! — в кабинет ворвался Федя, избавляя тем самым Хердура от необходимости продолжать не самый легкий разговор, — Кирилл передал тебе, что у тебя еще один шанс. А теперь вали домой, не дай бог показаться ему на глаза сегодня. Я таким злым его давно не видел! Что ты натворил?              — Не знаю, кажется, ничего такого, — Ахметов сделал максимально растерянное лицо, изображая непонимание. Почему-то даже Чалову не хотелось распространяться об их конфликте. А, возможно, особенно Чалову.              — Так я и поверил. Короче, в понедельник летучка в два часа, но в редакции тебе нужно быть с утра, — сообщил Федя и покинул кабинет так же быстро, как появился.              — Ладно, голубки, пойду я, — решил Ильзат, спустившись со стола. И, прежде чем выйти вслед за Чаловым, обратился к Хердуру с советом, — а ты прекращай тормозить. Иначе его уведет кто-то более расторопный.              Хердур вновь ответил ему мрачным и суровым взглядом, на что Ахметов рассмеялся и направился в сторону выхода.              — Пока, Арни! — бросил он напоследок и, прежде чем закрыть за собой дверь, подбадривающе подмигнул Хердуру.              — Пока, Ильзат, — растерянно произнес Сигурдссон, отвлекаясь от мобильника, и обратился уже к Хердуру, уточняя, — о чем это он? Кого у тебя должны увести? У тебя появился кто-то?              — Понятия не имею, о чем он, — отмахнувшись, соврал Магнуссон, возвращаясь к работе.              — Почему ты не рассказал, что у тебя есть девушка? — косо глянув на него, спросил Арнор.              — Зайчик, ну какая девушка? — от неожиданного вопроса Хердур вздрогнул и, чуть не подавившись смешком, откашлялся, — откуда ей взяться?              — Не знаю, — задумчиво и тихо ответил Арнор, — но я слышал, как Ильзат сказал, что ты ревнуешь.              — Ты, наверное, его неправильно понял, — снова соврал Хердур, мысленно матерясь. Это был идеальный момент для признания, и он точно воспользовался бы им, если бы не смирился с тем, что, скорее всего, их отношения так и останутся дружескими.              — Ну ты ведь расскажешь мне, если тебе кто-то понравится? Правда? — Арнор так добродушно и наивно улыбнулся, что Магнуссон на миг растерялся, гадая, найдет ли он однажды в себе смелости на то, чтобы сказать этому чуду, что ему, суровому с виду Хердуру, нравится один непонятливый, белобрысый заяц?              — Обязательно, зайчик. Ты будешь первым, кто узнает, — пообещал Хердур, прекрасно понимая, что никогда этого не сделает.              Остаток рабочего дня они провели, занятые каждый своим делом, изредка перекидываясь вялыми фразами. Хердур чувствовал неловкость и стыд за свое поведение в отношении Ильзата, который оказался весьма неплохим парнем. Да еще и весьма проницательным к тому же. Наверное, в понедельник ему нужно будет перед ним извиниться.              — Зайчик, пойдем, подброшу тебя до дома, — предложил Хердур, когда часы показали пять часов вечера, и он блаженно потянулся, разминая спину.              — О! Ты такой заботливый, Херди! — улыбнулся Арнор, не поднимая глаз и набирая последние строки текста, — сейчас, я почти закончил.              — Хорошо, я не тороплюсь, — согласился Магнуссон. Он вновь откинулся на спинку своего кресла и откровенно пялился на Арнора, зная, что тот все равно ничего не почувствует, а если и почувствует, то не придаст этому никакого значения.              — А тебе ведь ехать на другой конец города, тебе точно удобно постоянно меня отвозить? — подал голос Сигурдссон через несколько минут. Закончив с работой, он поднялся и выключил свой ноутбук.              — Мне нравится ехать домой в приятной компании, — пожал плечами Хердур, выходя за дверь, — и ради этого я согласен сделать небольшой крюк.              — Ты такой хороший и заботливый! Да, я повторяюсь, я знаю! — широко улыбнулся Арнор, закрывая кабинет на ключ, — твоей будущей девушке очень повезет, что ей достанется такой парень!              — Или будущему парню, — еле слышно пробормотал Хердур, — какие планы на выходные? — спросил он, когда они уже выходили из опустевшей в пятницу вечером редакции. Лишь Чалов в своем кабинете сидел, зарывшись в какие-то бумажки, и домой явно не торопился.              

***

      Утро понедельника, первого дня своей практики в издательстве, для Кости Кучаева прошло в тщательной подготовке. С особой придирчивостью он выбирал рубашку и начищал обувь, а перед самым выходом надолго завис в ванной перед зеркалом, стараясь привести торчащие после сна волосы в некое подобие прически.              — Да выходи ты уже! — поторапливала его мать, в третий раз громко постучав в дверь, — не хватало еще опоздать в первый же день.              — Иду-у-у-у! — Костя бросил расческу в раковину, решив, что с задачей хоть и на восемьдесят процентов, но все же справился.              Подхватив с пола рюкзак и в последний раз проверив перед выходом карманы, Кучаев выскочил за дверь. По пути к метро он набрал Игоря и пять минут молча слушал его недовольство. Дивееву было на что ругаться, он уже тридцать минут ждал его возле входа.              Костя приветливо хлопнул по плечу недовольного его опозданием Игоря, и они окунулись в плотный людской поток. Спустившись на станцию и обогнав впереди идущих пассажиров, они успели заскочить в последний вагон.              — Ну вот, кажется, мы успеваем, — прижавшись спиной к противоположной двери, Дивеев облегченно вздохнул, повернувшись к Косте.              — Да не волнуйся ты! Успеем! — Кучаев по привычке запустил пальцы в волосы, вновь приводя их в беспорядок. Все его утренние мучения прошли впустую.              Спустя сорок минут они остановились возле нужного им офисного здания. Не престижная высотка бизнес-центра, конечно, но куда лучше, чем могло бы быть. Главное, что это редакция не какой-нибудь бесплатной газеты, которую в лучшем случае использовали для безопасного перевоза легко бьющихся изделий, а в худшем, как наполнитель для кошачьего туалета. Это настоящий глянцевый журнал, работать в котором, безусловно, было престижно, и Костя хотел соответствовать его уровню.              На вкус Кучаева, внутри все оказалось куда более пафосным, чем он мог себе представить. Стены украшали обложки с автографами знаменитостей и особо успешные, знаковые, выпуски. Фотографии с презентаций, грамоты, премии. От обилия красок рябило в глазах до такой степени, что хотелось зажмуриться.              — Доброе утро, у нас назначена встреча с Кириллом Анатольевичем, — Костя сверился со шпаргалкой, что была наклеена на файл с его документами, — Наба… Набабкиным!              — Вы практиканты? — девушка на ресепшене спешно убрала в сторону зеркальце с помадой, прицепила к груди бейдж с именем «Екатерина» и неестественно улыбнулась. Ранний визит Игоря и Кости прервал финальные штрихи ее утреннего марафета.              — Да, Константин Кучаев и Игорь Дивеев, — представился Костя.              — Можете проходить, — она с легкостью нашла их фамилии в списке и, проверив их паспорта, выдала два бейджика с их именами, — до конца коридора, кабинет справа. Кирилл Анатольевич уже ждет вас.              Не успели они сделать и пары шагов в нужном направлении, как тут же стеклянная широкая дверь вновь распахнулась, и в холл практически влетел темноволосый парень, на ходу надевающий пиджак и не с первого раза попадающий в рукав.              — Привет, Кать! Кирилл уже у себя? — спросил он, на секунду замерев возле стойки.              — Опаздываете, Федор Николаевич, — с усмешкой заметила она, протянув ему ключ от кабинета.              — Да, Леру в универ завозил, — словно оправдываясь, ответил он и, не замечая Костю и Игоря, быстро скрылся за поворотом.              — А это кто? — Костя нахмурился, мысленно отмечая, что для приличия можно было бы и поздороваться со своими будущими коллегами. Пусть они всего лишь стажеры, но это не значит, что они пустое место.              — Федор Чалов, глава новостного отдела, — безразлично ответила Екатерина, вновь возвращаясь к прерванному занятию.              Больше вопросов Костя задавать не стал. Лишь весь путь до приемной Кирилла Анатольевича вскользь просматривал таблички на дверях, скорее неосознанно, чем специально. Из слегка приоткрытого кабинета были отчетливо слышны голоса:              «…приедет сегодня вечером! А у тебя на столе свалка! Так захламить полтора метра рабочего стола за два дня - еще уметь надо!»              «У меня много талантов, Александр Юрьевич…»              В соседнем кабинете тоже вели беседу двое мужчин, один из которых, судя по голосу с легким, не определяемым на слух акцентом, казался немного моложе.              «Зайчик, ты подумал о моем предложении?»              «О пляже? Я не знаю, Хердур… Я никогда не играл в пляжный волейбол…»              «Я тоже! Не будет так стыдно. На выходные обещают отличную, жаркую погоду. Так что и поплаваем, и поиграем. Идет?»              «Не знаю, Херди…»              В просторной приемной место секретаря пустовало, что Костю особо не удивило. Наверняка эту должность занимала высокая, длинноногая, модельной внешности девушка, в обязанности которой входили лишь подача кофе и перевод звонков. От ее опоздания не случилось бы ничего криминального. Остановившись возле открытых дверей кабинета главного редактора, молодые люди практически синхронно вздохнули, стараясь унять охватившее обоих волнение.              Игорь постучал в дверь, и после того, как им ответил подозрительно молодой голос, они прошли в кабинет. И вот то, каким оказался их руководитель, удивило куда больше, чем отсутствие на рабочем месте секретаря. Всю дорогу до офиса Костя с Игорем смеялись, гадая, каким будет главный редактор. Фантазия рисовала образ старого, пузатого мужика с лысиной, крупными золотыми кольцами на каждом пальце и пушистыми усами. И непременно он должен был оказаться любителем молоденьких, глупеньких моделей. Проверить информацию в интернете никто из них не догадался. Поэтому Кирилл Анатольевич их ожиданий не оправдал. Во-первых, он оказался значительно моложе. На вид ему было чуть больше тридцати. С волосами проблем не имел, как и с лишним весом. К тому же был гладко выбрит, и единственным украшением, что смог заметить Костя, оказалась тонкая серебряная цепочка на шее.              — Доброе утро, — отойдя от первоначального шока и легкого разочарования, проговорил Кучаев, — мы с журфака, нам сказали…              — Да, я вас понял, — перебил его Набабкин, — проходите, присаживайтесь, — он закрыл папку, что лежала перед ним, и кивнул в сторону стульев, — как ваши имена?              — Я Константин, а это Игорь, — представился Кучаев и пихнул в бок Дивеева, чтобы не тормозил. Он протянул Кириллу свое направление из института.              — Так. Значит, чтобы не терять время, — Кирилл обвел их взглядом, — один из вас остается тут в приемной. Желающий? Нет? Тогда это будет, например, Игорь.              — Но почему я? У вас что, нет секретарши? Почему я должен ею быть? — попытался возмутиться Игорь, но, наткнувшись на тяжелый взгляд, замолчал.              — Зачем мне секретарша, когда есть стажеры? — усмехнулся Набабкин, — хочешь, называй себя личным помощником главного редактора. Мне без разницы! Главное, чтобы ты выполнял мои указания. И делал мне нормальный кофе.              — Да какая разница? Я же журналист! Я же не кофе приносить сюда пришел! — не унимался Игорь.              — Не нравится, можешь катиться, откуда пришел! — рявкнул Кирилл, — желающие всегда найдутся.              — Ладно-ладно, — тут же поник Дивеев, — кофе так кофе, — проворчал он, тяжело вздохнув.              — Так, теперь ты, — Набабкин перевел взгляд на Костю, — к кому бы сослать тебя?              — Только полы мыть не отправляйте, — попросил Кучаев, — пожалуйста.              — А ты забавный, — усмехнулся Кирилл, — давай, юморист, чеши к Чалову. Будешь портить жизнь ему, как он сделал это мне. Триста пятнадцатый кабинет.              — Это который начальник новостного отдела? — улыбнувшись, переспросил Костя.              — Он самый, может, хоть ты поможешь разобрать бардак в его кабинете, — закатив глаза, ответил Набабкин, — все равно к чему-то более важному он тебя не подпустит.              — Хорошо, ну тогда я пойду! — стараясь не выдавать охватившей его радости, выдал Костя. А затем, схватив свой рюкзак, быстро выскользнул за дверь, пока Кирилл Анатольевич не передумал и не послал его куда-нибудь в другое место. Уж кому-кому, а Чалову варить кофе он был совершенно не против.              Нужный кабинет нашелся быстро. Собственно, заблудиться в единственном коридоре было сложно. Когда Костя вошел, то не сразу заметил спрятанного за кучей бумаг Чалова. Он сосредоточенно разглядывал что-то в экране своего монитора и не сразу заметил зашедшего к нему Кучаева.              — Здрасти, — неуверенно произнес Костя, чтобы привлечь внимание своего нового руководителя, — меня тут к вам Кирилл Анатольевич прислал.              — Что? — поднял на него взгляд Федя.              — Я это… Стажер… К вам…              — Какой нафиг стажер? Зачем ты мне? — удивленно спросил Чалов.              — Я не знаю, меня к вам прислали, — тупо повторил Костя.              — Ну, Набабкин, — проворчал Федя и схватился за трубку рабочего телефона, — Кирилл! Я, кажется, говорил тебе, что не участвую в этом цирке со стажерами! У меня нет на это времени! У меня не бардак, а необходимая мне рабочая обстановка! Причем тут Ильзат?.. То есть, это месть?.. А если я его выгоню? Но… Да… Ладно… Хорошо, я тебя понял, Кирилл Анатольевич!..              Сказав последнюю фразу, Чалов со злостью бросил трубку, тихо и довольно витиевато выругавшись, он уставился на наблюдавшего за всей этой сценой Костю.              — Ну? И кто ты у нас? — устало вздохнув, спросил он.              — Костя! Костя Кучаев! Я очень хочу стать журналистом! — воодушевленно выдал Костя.              — Да все вы такие, только хватает вашего желания на две недели, — усмехнулся Федя.              — Но я не…              — Ладно, — перебил Чалов, — вон в том углу куча неразобранных материалов. Посмотри, перебери, все, что имеет прошлогоднюю дату — выброси. Остальное просто разложи по месяцам. Если найдешь себе что-то интересное, можешь почитать, только чтобы я тебя не слышал.              — Будет сделано! — радостно заявил Костя.              Он с энтузиазмом принялся за работу. Пусть его первое поручение в редакции было слишком простым и не давало ему никаких новых знаний, зато Костя знал, что его практика рядом с Федей будет весьма интересной.