*^*^*
Небольшая стая птиц пролетала над сожителями, когда они только вышли из здания, встречаясь с прохладным влажным воздухом после дождливой ночи. Бэкхён поежился и откинул голову, чтобы взглянуть на птиц, которым даже позавидовал, глядя, как они легко взмахивали крыльями. Ему казалось, что им было известно чувство свободы больше, чем кому-либо из живых созданий на этой планете. — Бэк? — Да? — редактор прервал разглядывание птичек и вернул внимание к Чанёлю, который, видимо, ждал его. — Ты езжай домой, а мне нужно съездить по делам, — повторил Пак и улыбнулся, спрятав руки за спиной. — На вечер ничего не планируй. — Что ты опять задумал? — ухмыльнулся Бэк, не предполагая, что у долговязого на уме. После проведенного вместе дня в общественной бане, Бэкхён готов был ожидать от него все, что угодно, если это было близко к описанию «необычно», «невероятно», «непристойно». И к последнему варианту он склонялся с опаской. Все же то, что произошло между ними до сих пор не укладывалось в его голове. На вопрос Бёна брюнет не ответил и, подмигнув, двинулся в противоположную сторону от их района. Бэкхён проследил взглядом за ним, пока его высокая фигура не скрылась в толпе людей. Взглянув на время, Бэк присвистнул. Уже полдень, а казалось, что только утро наступило. Они с Чанёлем проспали довольно долго, разморенные и уставшие. Пробуждение, к счастью, Бэка не было таким неловким, каким он себе представлял — он переживал, что между ними будет напряжение. Во всяком случае, он все равно испытывал некое смущение и неловкость перед мужчиной. Во-первых, за то, что кончил так быстро, к тому же прямо в его руку, а во-вторых, какого черта он вообще позволил этому случится? — Извините! — Бэкхён виновато улыбнулся, столкнувшись с незнакомой девушкой. Та лишь закатила глаза и продолжила путь, а Бэкхён решил, что не будет думать, пока идет на остановку. И в последнюю минуту достал телефон и вызвал себе такси, не желая тратить драгоценное время выходного дня на дорогу. В квартиру Бэкхён попал спустя десять минут — таксист попался очень хороший — и сразу же прошел в гостиную, чтобы открыть дверь балкона и проветрить комнату. Переодевшись в штаны и теплый свитер — отопление ведь еще не дали — он устроился на диване, скрестив ноги по-турецки. Все мысли о Тэён, что так упрямо лезли в его голову, редактор пытался отгонять и не испытывать это пожирающее чувство стыда перед ней. Он твердо решил, что когда она приедет, то разговора не избежать. Он больше и не захочет оттягивать этот момент, потому что чем дальше он заходил, тем хуже все становилось. Ему не хотелось думать, будто бы он изменил своей девушке, но ведь, если так подумать, то он так и поступил. И все началось с той невинной драки, когда он пытался завалить долговязого, чтобы показать пару приемчиков. Все началось, когда Чанёль одарил его долгим изучающим взглядом, наполненный теплом и, возможно, восхищением. С того самого момента, когда теплые пальцы мужчины прошлись по его лицу, касаясь каждой родинки, а он молча принимал это и даже предвкушал продолжение. То, что это мужчина его даже не смутило на тот момент. Может быть, ничего бы не произошло и они не поцеловались, если бы во время интервью с блогером, Бэкхён не заразился легкостью от Чонина, который так свободно выражался о своих чувствах, не смотря на осуждение и ненависть со стороны людей. Бэкхёна осуждение тоже не волновало, но его заботило то, что он — уже без сомнений — точно не такой, как думал. Ему нравились мужчины… Нет, поправочка, на данный момент ему нравился Чанёль. — Боже, — выдохнул Бэкхён, неосознанно признавшись самому себе в истинных чувствах к Чанёлю. Он ему нравился, иначе бы он не улыбался, как влюбленная девчонка, глядя на своего парня, ему бы не доставляло удовольствие каждое касание Чанёля к его телу, не сводило бы с ума то, как он его целовал. Редактор осторожно коснулся губ кончиками пальцев и прикрыл веки, вспоминая их первый поцелуй в этой гостиной. В памяти всплыли моменты, как брюнет оттягивал момент главного действия, но зато опалял его лицо своим дыханием, заставляя желать большего. Ожидал ли от себя такого Бэк? Определенно, нет. Но это и вызывало в нем эту глупую улыбку, это заставляло его тело вздрагивать, а еще узнать то, что в его животе было так много бабочек. Бэкхён не знал, что мужчина мог подарить такие ощущение одним лишь одним поцелуем. Такие, которые он не испытывал ни с кем. Ни с одной девушкой, с которой встречался, поцелуй не выходил столь страстным и пылким. И именно это подталкивало Бэкхёна к большим безрассудствам — например, их ласки в парильной комнате. Даже сейчас, вспоминая, как Чанёль целовал его — мокро и развязно — да еще и трогал его там, редактор невольно возбуждался и готов был взвыть от этого чувства. Он упал на диван, обхватив себя руками, и зажмурился, пытаясь отогнать образ мокрого и голого Чанёля, а вместо него представить хотя бы то, что у него работа и ему нужно садиться за редакцию интервью. Но ничего не получалось. Чанёль крепко засел в его голове и не покидал его мысли ни на секунду — Бэкхён не выдержал и спрятался в ванной, чтобы остыть под прохладной водичкой. Но это не помогало. Душ только усилил его желание снова почувствовать прикосновение рук Чанёля к себе и Бэкхён сделал то, к чему довольно долгое время не прибегал. Он прикоснулся к себе сам и наплевал на все голоса внутри, что так яро пытались его остановить. Плевал он на все — ему нужна была эта разрядка.***
Слабость, что он испытал в ванной и все грязные мысли, которым он не позволял себя захватить, развеялись, стоило ему выйти в махровом халате на балкон с кружкой кофе. Он сидел, попивая свой любимый напиток, и любовался закатом. Редактор не мог поверить, что лишь какие-то воспоминания о поцелуе, смогли возбудить его до того, что он не вытерпел и ублажал себя сам, представляя в мыслях не того, кого должен был. Чанёль, Чанёль, Чанёль, Чанёль, Чанёль. Как много долговязого было в мыслях Бэкхёна против его воли! Когда он только успел завоевать все его внимание? Ведь только недавно Бён категорически был против какого-то сближения с соседом? Он вообще снял эту квартиру для уединения со своим внутренним миром, черт бы побрал этого соседа. Где его носило? Бэкхён постоянно поглядывал на часы, не имея представлений, где бы мог быть Пак. Если так подумать, то редактор толком и не знал своего соседа, хотя между ними произошло уже не мало вещей. У Бэкхёна были лишь предположения, к которым он пришел лично, анализируя либо его поведение, либо то, что у него имелось. В то время, как Пак будто бы уже всего Бэкхёна прознал, ведь тому была известна даже причина, по которой Бён оказался здесь. Нет, это нужно было исправлять. Бэкхён хотел знать Чанёля не только по своим догадкам — было бы прекрасно, если долговязый откроется ему. И за этими мыслями, он даже не заметил и не услышал, что в квартиру кто-то вошел. Только когда запах лаванды коснулся его обоняния, Бэк вздрогнул и обернулся. Чанёль пришел. Он вышел к нему на балкон — слегка уставший и сонный — и сел прямо перед ним, опустившись на колени. Бэкхён подобрался, прочистив горло. Стыдно было признать, что первой мыслью, когда Пак опустился перед ним, было то, что долговязый снова что-то выкинет. И под словом что-то Бэкхён подразумевал то самое «непристойное». — Прости, что долго. — Ты в порядке? — уточнил Бэк, замечая — впервые — грустные нотки в глазах мужчины. Пак утвердительно кивнул и взял руки Бэка в свои. Почему у долговязого были такие теплые руки? Пусть он согреет его, вечно мерзнувшего редактора. И о чем он только думал? — Ты ел? — Нет, а ты? — Бэкхён отрицательно покачал головой и в ответ его пальцы ощутили мягкое прикосновение губ. Чанёль поцеловал его пальчики. — Тогда приглашаю тебя на ужин вне дома, а потом в кино. — А не поздновато для кино будет? — усмехнулся Бэкхён, сжав руки брюнета в ответ. Это вышло само собой. Да, все его поведение рядом с долговязым выходит как-то само собой. Чанёль фыркнул и достал из кармана два билета, демонстрируя их соседу. Бэкхён фыркнул в ответ на его предусмотрительность. — Я взял нам билеты на 23:00, поэтому нам лучше поторопиться с ужином. Бэкхён набрался смелости посмотреть прямо в глаза Чанёля и не вспоминать при этом свою маленькую шалость в ванной, пока он отсутствовал. Не мог не признаться в себе в том, что с приходом долговязого, необъяснимая тяжесть внутри развеялось. А еще… Он, кажется, успел соскучиться по нему. — Что? — Бэкхёну удалось смутить Чанёля своим долгим взглядом. Но он не стал раскрывать свои карты, ведь пока не был уверен в том, что это именно то, о чем он думал. Ресторан, который выбрал Чанёль, располагался также в их районе, недалеко от торгового центра, где и находился кинотеатр, в который они собрались после ужина. Бэк удивился, как за пятнадцать минут — пока Чанёль принял душ и переоделся — вся его усталость сменилась на обычное состояние Пака. Он снова был таким же энергичным и веселым, а в глазах Бён больше не находил те нотки грусти, что так несвойственны для долговязого. Хотя, кто его знал. Бэкхён, например, ничего о нем не знал. Но ему определенно не нравилось видеть такого Чанёля, каким он был несколькими минутами раннее. Пак увел Бэкхёна за дальний столик и сразу подозвал официанта, потому что не раз уже здесь бывал. А вот Бён долго выбирал себе блюда, не зная что попробовать. Хотелось чего-нибудь острого, а вот Чанёль наотрез отказался есть острые блюда. Еще одна деталь, что дополняла образ долговязого. Выбор Пака пал на самгепсаль, а Бэкхён остановился на кимчи тиге с рисом, потому что давненько он его не пробовал. Как раз супчик довольно острый. — Чем занимался дома? — спросил Чанёль с легкой улыбкой на лице. Бэкхён уверен, что у мужчины не было левых посторонних мыслей, поэтому он приложил огромные усилия, чтобы спрятать нервозность. «Ублажал себя, представляя тебя». Бэкхён фыркнул на собственные не прошенные мысли и ответил: — Лежал. А ты что делал? — Я занимался вопросами предстоящей выставки. — Выставки? — уточнил Бэк, подавшись вперед. — Угу, — кивнул Пак, скрестив руки на столе. — Я фотограф. Занимаюсь этим делом еще со школы, поэтому опыт позволяет. У меня много идей, поэтому эта выставка не последняя. Хочешь прийти? — Я? — Ну, другого Бэкхёна я не вижу, — ухмыльнулся Пак. — С радостью, — согласился Бён, поражаясь тому, насколько же Чанёль разносторонний человек. Желание узнать сожителя возросло в несколько раз. — У тебя есть определенная профессия? Ты ведь говорил, что занимаешься музыкой. — Учился я на оператора, — кивнул Чанёль, поблагодарив кивком официанта, что поставил перед мужчинами кофе и чашку чая. — Но заниматься чем-то одним для меня скучно, поэтому у меня много… работ? Я фотограф, но я чаще занимаюсь монтажом, нежели съемками, а в музыке я больше занят записью треков, но сам не записываюсь. Мама предлагала мне поступать на второе высшее на музыкальный факультет, но я не хочу делать из этого профессию. Это мое хобби. А то, что я могу любимым делом еще и заработать, лишь добавляет плюсы моему занятию. — Значит, ты работаешь на себя? — Именно, — довольно кивнул Пак. — Тебе не становится скучно? — удивился Бэкхён. — То есть, всегда дома — это же надоедает. — Не мне, — покачал долговязый головой, отпивая чаек. — Я не очень люблю контактировать с людьми. Грубо говоря, меня можно отнести к интровертам. Мне хорошо дома. Я думал, тебе тоже, — добавил Пак, взглянув на соседа озадаченно. — Да, нравится, но лишь на время, — пожал Бэк плечами. — Я не против работать с людьми, просто порой нужна передышка. — Как сейчас? — уточнил Пак и улыбка сползла с его губ. Бэкхён напрягся, но кивнул, потому что выдавить из себя слово не смог. Но более и не требовалось — официант принес их заказ, пожелав приятного аппетита. И когда на лице Пака снова заиграла улыбка, Бэкхён расслабился и выкинул из головы все сомнения относительно того, что происходило с ним в последнее время. Он должен был пойти до конца, что понять себя и понять также Чанёля, который вызывал миллион вопросов. — Чанёль? — Да, Бэкхён. Бён выдохнул и улыбнулся, услышав собственное имя из его уст. Мог ли он почаще повторять его имя? — А… Твои родители в курсе, что ты… — Гей? — закончил за редактора Пак, уплетая в обе щеки мясо в салатном листе. — Да, мама знает еще с детства, а папа… Мы с ним не общаемся. — Прости, — почувствовал Бэк вину за то, что разбередил старые раны. Но Чанёль тут же натянул улыбку и покачал головой, мол все в порядке. — Мама у меня золотая, — улыбнулся Пак. — Она не осуждала меня и приняла таким, какой я есть. Даже поддержала, хотя старалась особо не вникать в мою личную жизнь. А почему ты спросил? Бэкхён потупил взгляд, не зная что ответить. Почему он спросил? Наверное, потому, что ему было интересно, а еще потому, что ему, возможно, в скором времени предстоял разговор с матерью. Может, ему даже нужен был бы совет, хотя в этом он не уверен до конца. — Просто, — отмахнулся Бён, уткнувшись в свой суп. — Бэкхён, — позвал его Пак, заставляя мышцы редактора напрячься от ожидания. — Что ты чувствуешь? Расскажи мне. — В смысле? — Это ведь все новое для тебя, — Пак указал на них двоих и Бэкхён понятливо кивнул. — Я уверен, что сегодня ты не просто лежал, но был поглощен мыслями. Поделись, если хочешь, конечно. Просто… Я бы не хотел, чтобы тебя все это спугнуло. Ты меня прости, — Чанёль на мгновенье опустил взгляд, а потом не сдержал улыбки, ловя глазами растерянный взгляд редактора. — Ты чертовски сексуальный, особенно, когда в тебе смешаны чувства желания и страха одновременно. Тогда в бане, я не сдержался от ласки, потому что чувствовал, что ты тоже хотел этого. Может быть, ты сейчас не согласишься, но твое тело звало меня. Я не мог не сделать этого. К тому же, — Пак наклонился вперед и прикусил губу, прошептав: — Ты очень, очень вкусный. От откровенного признания Бэкхён потерял дар речи и открывал рот словно рыба, не зная, что нужно говорить в таких ситуациях. Обычно это он мог подкатывать к девушкам и флиртовать с ними, но когда флиртуют с ним — это совсем другое. И, черт возьми, он снова возбудился! Он понимал, что от него требовалось хоть что-то, но вместо слов, Бэк черпнул ложку острого супчика и подавился им, почувствовав горечь в небе. Пак подорвался со стула, чтобы помочь мужчине, но Бэкхён вытянул руку, останавливая соседа. Не хватало, чтобы Пак увидел позорный бугорок в его штанах! — Прости, — виновато прикусил Пак губу. — Все нормально, — хрипло выдал Бён и отпил стакан воды. Чанёль выждал пару минут, пока Бэкхёну не полегчает окончательно, а потом повторил свой вопрос, и на этот раз редактору следовало бы что-то сказать. Но ведь он не разобрался пока в себе, хотя только сегодня понял, что мужчина напротив с удивительно красивой улыбкой нравился ему. Но не мог же он признаться в этом ему сейчас. Непонятно было даже то, чем они занимались. Возможно, это просто временное увлечение для них обоих, а может, просто попытка для Бэкхёна выйти из состояния словно он робот. Ему снова хотелось чувствовать все то, что он так давно не испытывал. И благодаря Чанёлю он во многом разобрался, что касалось Тэён. Его самой большой проблемы на данный момент. — Я не знаю. — Ты ведь не боишься? — Нет, — покачал Бэк головой и убедился теперь, что страха он больше не испытывал. Опять же благодаря Чанёлю. А может, он сам переборол это? — Мне хорошо с тобой, — кивнул блондин, смутившись широкой улыбки Чанёля, что так и говорила, что он доволен ответом более чем. Долговязый не стал продолжать разговор, поменяв тему, чему Бён был рад. Пока он не готов был раскрывать все свои чувства перед мужчиной, но этот разговор помог более-менее понять Чанёля и его мотивы. И Пак был заинтересован им не просто так, а, возможно, всерьез. Но загадывать наперед не стоило. Бэкхён качнул головой и полностью ушел в диалог про фильм, на который они собирались идти. К слову, фильм Чанёль выбрал комедийный. Они успели ровно к 23:00 занять свои места в кинозале, удивляясь тому, что они практически были одни. Лишь еще две девчонки на седьмом ряду, пока они прятались на последнем. Бэкхён это именно прятками и называл, потому что для другого этот ряд был неуместен. Но навязчивые мысли, вроде тех, что Пак снова начнет его домогаться, не беспокоили его на этот раз. Он спокойно наслаждался просмотром, сидя рядом с теплым мужчиной, смех которого заставлял редактора смеяться вдвойне. Напряжение спало и Бэкхён совсем с головой ушел в сюжет фильма, про себя делая пометки об актерском составе и их отличной игре, как вдруг его что-то теплое коснулось его колена. Он вздрогнул и повернул голову, натыкаясь на лицо Пака, которое было очень близко. — Т-с-с-с, — остановил Чанёль попытку Бэкхёна узнать, что происходит, а потом осторожно опустился вниз на колени, устраиваясь между ног редактора. И все это время неотрывно глядя прямо в душу блондина, в глазах которого выражался не столько шок, сколько паника. — Что ты собираешься делать? — шепотом спросил Бэк, облизнувшись. — Минет.