Драбблы

"Конченный" — думает Чанёль. Конченный Чондэ с его конченным отношением к ушам Пака, от которого ладони потеют и зудят от желания коснуться ударить Кима. — Хён, — в голове рэпера это звучало недовольно и твердо, а не как вполне себе удачная имитация писка подыхающей псины. — Да? — кажется, весь мир Чана неожиданно резко сузился до крышесносящего горячего дыхания на шее, от которого появилось резкое желание попросить вокалиста сделать так ещё раз, но Ёль сильный, он сдержится. Чондэ так не думает. Он проводит носом вдоль ушной раковины, как-то рвано вбирая воздух в лёгкие, незримо давясь всем происходящим и утопая в собственном удовлетворяемом фетише. Шершавый кончик языка показывается из приоткрытых губ, нервно обводя мочку и хрящик, почти что невесомо. Зубами слегка прикусывает завиток и, кажется, Чанёль совсем сошёл с ума раз в его голове так невовремя прозвучало тихое ещё. И знаете, ему бы всё это прекратить поскорее, дабы сохранить хоть кусочек здравого разума, и, честно, он делал попытки, вспоминая Христа, церковь и "Отче Наш", но, чёрт возьми, был бы на его месте сейчас Иисус, он бы тоже не остановился. Вместо этого Пак царапает горячую, даже слишком, кожу, пересчитывает пальцами ребра, давит на соски, не делая и малейших попыток быть нежным. Есть две вещи, которые Чан никогда не скажет Чондэ. Первое: он думает про Бога во время секса. Второе: ему до одурения нравится происходящее.