Всё началось с розы

Десять часов вечера. Данила кидает в стакан сока кубики льда, пока жидкость не подступает к краям, и делает глоток. Закат солнца посмотреть не удалось, а все потому, что это все было где-то там – с другой стороны. А они с Егором смогли бы неплохо так ужиться в одной квартире. Хотя б по той причине, что практически бы не пересекались. Бред какой-то. Заняться здесь практически нечем. Из развлекаловок только: встать у выключателя и ебашить его то вверх, то вниз. Данила берет плитку шоколада, встает в центре и вдруг осознает, что с этой точки можно палить всё, что происходит в квартире. Егор в душе вот уже как полчаса. Стоит, упершись лбом в стену: решил поразмышлять о всяком. Кажется, что вот-вот и заснет. С Поперечным у них был чересчур «милый» разговор по душам, и зря он рассказал ему о многих вещах. Тогда его не заботило то, о чем он говорил. Так почему же сейчас всё кажется таким неправильным? Он слишком сильно ему не доверяет. Егор выходит из душа, завязывая халат, и натыкается на взгляд Данилы, который сейчас недовольно кривится: видимо, он не ожидал, что шоколад окажется таким горьким. — Я тоже хочу, — проговаривает Егор, засовывая руки в карманы халата. — Не меня, надеюсь, — реагирует Данила и, ещё раз откусив кусочек, протягивает Егору, тот хмурится, но при этом практически сразу за ней тянется. Но зачем отдавать еду кому-то просто так, если так неинтересно? — Укуси так. Я подержу. — Не издевайся, — просит по-хорошему Егор. — Я же сейчас заберу её силой. — Попытайся, — Данила поднимает руку вверх, но быстро вспоминает, что они вообще-то с Егором одного роста, и быстро отшатывается в сторону. Егор тихо фыркает: ещё бы он в халате не отбирал шоколадку у Поперечного. Сказал бы кто-нибудь об этом ему неделю назад - не поверил бы. — Да на, держи, — кидает Поперечный, когда Крид хочет свалить, снова протягивая эту несчастную плитку, подходит ближе. — Мне перехотелось, — отвечает Егор. — И часто ты говоришь эту фразу своим девушкам? — абсурдная ситуация. Чтобы перейти на следующий уровень, выполните задание: накормите Крида шоколадкой. — Открой рот, — почти командует Данила. — Ты же любишь эту фразу. Наверное, часто говоришь её своим парням, — и Егор, подняв бровь, поворачивается к нему плечом. Сейчас последует что-то вроде: «Или они просят тебя об этом. И ты послушно открываешь». Данила подходит совсем близко и ухмыляется, заметив, как сильно сжат у Егора кулак. — Да спокойно. Я же просто стебусь. Разговор заходит в тупик. У Егора тоже есть чувство юмора, только вот его нужно пробуждать, а сейчас попросту нет настроения. Но Данила так общается всегда. Для него стеб – манера общения. Данила продолжает жевать, отправляя воздушный поцелуй одними лишь губами, и издаёт один низкий стон, давая понять, что шоколад не такой уж и отвратительный. — Твою мать, — Егор жмурит глаза, мотая головой. Будто ему противно. — Это было очень наиграно. Я знаю, тебе понравилось… Я не против услышать и твой стон, — сообщает Данила. — Так, ладно. Прости. Я… наверное, тоже схожу помоюсь, — сообщает Данила. — Там есть ещё один халат? — Нет, — бросает Егор, удаляясь в спальню. — А ты куда это пошёл… эй, — Данила повышает громкость своего голоса. — А где мне спать? Не хочешь об этом поговорить? Его-о-ор. — Да боже. Мне правда поебать. Я просто хочу вырубиться, а если завтра утром нас не откроют… поверь, я просто так это не отставлю. — А кто-то сейчас очеловечился в моих глазах. Явление Крида быдлам, — зевает Поперечный. — Если захочешь помыться, то знай: полотенца там нет, — предупреждает Егор и уже в спальне решает несколько раз отжаться от пола. Это помогает ему сохранить спокойствие. — Класс. Всё как я люблю, — не унывает Поперечный, кладя недоеденную плитку обратно в холодильник. Вода либо тёплая, либо ледяная. Третьего не дано. Данила умывает лицо, зачесывая пятерней мокрые пряди назад. Одежду надевает на мокрое тело, тянет рукава, и те становятся ещё длиннее. Данила надеется дойти так – не включая свет. Он, вроде как, успел здесь всё изучить. Мебели здесь практически нет, так что можно не бояться, что он что-то заденет. Если справится, то можно будет устроиться экскурсоводом по этой квартире. Данила заходит в спальню, слегка пошатываясь. Штаны прилипли к мокрому телу, и вообще, он их еле как надел. А сейчас нужно их снимать, не будет же он спать в них. Хотя, вопрос спорный. Егор лежит уже одетый и пялит на него. Или ему кажется… Ни черта не видно. — Эй, принц, — обращается Данила, — ты спишь или просто втыкаешь? — Сплю, — хрипит Егор. — А если мы поспим рядом на одной кровати, то это будет считаться, что мы переспали? — Данила звякает ремнём и расстегивает ширинку джинс. — Ебать, и что я должен тебе ответить? — Егор отворачивается, скрестив на груди руки. Данила садится на край кровати, снимая штаны, он вполне может забрать одеяло и одну подушку – Егор и простынкой укроется – и уйти в любую другую часть квартиры, но ему впадлу. Они с ним взрослые люди. Немало повидавшие. Каждый в своей степени, конечно. И Егора, походу, это вовсе не волнует. Он уже, вроде как, начинает даже сопеть. Данила только сейчас замечает, что одеяла-то нет. Ну это так – для полного счастья.