***
Трафальгар сидел за столом в своей комнате и читал очередную книгу, где описывались болезни и как их лечить. Стрелки часов давно перевалили за полночь, а мальчишка всё не спал. — Мяу, — Ирис запрыгнула на стол и со всей кошачьей наглостью потерлась о лицо своего хозяина, несильно хлестанув его хвостом по шее. Кошка урчала и ластилась, мешая читать. Брюнет постарался отмахнуться от кошки, но та только начала лизать его лицо, что вызывало стайку мурашек и недовольное кряхтение ребёнка. Кошачий язык был теплым и шершавым. Мальчик всё пытался отпихнуть любимицу, но всё было безрезультатно, на каждый его выпад кошка сильнее бодалась, лизалась и иногда покусывала. — Ирис, ещё немного, ещё страницу и я лягу, прекрати. — Общаться с этим животным уже вошло в привычку. Мальчику казалось, что эта кошка была какой-то особенной, иногда в её глазах виделся разум человека, конечно, ученые давно доказали, что мозг человека и кошки похож, но всё-таки кошки животные и они не сознательны, но почему-то Ло хотелось думать, что Ирис исключение из правил. Он даже как-то пытался разговаривать с кошкой, правда, кроме мяу ничего не добился, но веру не потерял. — Мя-яу. Ирис зло сверкнула своими красноватыми глазами и потянулась прямо на книге, опасно выпуская когти, явно демонстрируя, что собирается сделать с книгой, если мальчик не пойдёт сейчас же в кровать. — Хорошо! Ладно! Вот! Иду! Брюнету показалось, что кошка издевательски усмехнулась, но это была просто фантазия. Выключив лампу, сняв шапку и переодевшись в пижаму будущий медик нырнул в холодную кровать, куда следом запрыгнула и Ирис, устраиваясь на подушке и урча, баюкая мерными звуками своего хозяина. — Ох, господи, малыш Ло, как так можно?! Тяжко вздохнув кошка спрыгнула с кровати. Секундой позже в комнате возник женский силуэт. Женщина потягивается, разминая косточки, краем глаза наблюдая за маленьким мальчиком, что беспокойно спит на кровати, постоянно раскрываясь, уже вторую неделю он беспокойно спит. А чтобы он спал приходится загонять его силой. Его беспокойство оправдано, у младшей сестры появились признаки отравления свинцом и юный Трафальгар пытается найти хоть что-то что поможет облегчить страдания Лами. Ирис аккуратно кутает мальчика в одеяло. Приглаживает растрепанные волосы и целует невесомо в макушку. Брюнет подрагивает, шепча что-то в темноту. — Спи спокойно малыш Ло, я буду охранять твой сон. Запах гари усиливался с каждым днём.***
Город пылал. Белый Флеванс в одночасье стал черным и красным. Крики наполнили когда-то тихие улочки, а людей захлестнула паника. — Там фестиваль, Лами, не волнуйся. — Ло старался успокоить сестрёнку, сжимая её тонкие ослабевшие пальчики в своей ладони. Ирис тыкалась мордочкой в холодное лицо девочки, терлась чёрной головой и урчала, стараясь хоть как-то облегчить страдания девочки. — Ириска, и ты тут. — Девочка слабо улыбнулась домашней зверушке и скорчилась в очередном приступе боли. Кошка лизнула щечку, напоследок ткнувшись в щечку девочки. Лами пахла как весь город. Кошка взглянула на свою семью и спрыгнув с кровати юркнула за дверь в темный коридор больницы, скрываясь по своим кошачьим делам.***
Выбраться будет трудно, но ей это по силам, возможно, она найдёт его и сможет забрать с собой. Возможно, она не потеряет в этом городе жизнь. — Не смотри, не надо, Малыш. — Серые глаза Трафальгара накрывает женская ладонь, а его маленькое тельце прижимают к женскому телу. Он всё ещё тихо воет от боли, что раздирает его маленькое сердечко на кусочки, оставляя только пустоту и ненависть. Ло даже не старается вырваться из женских рук. У ног черноволосой женщины лежат расстрелянные дети и сестра Господа. Люди жестоки и даже вера во всевышнего не спасёт. Уж кому как не ей знать, что Бога нет, а если и есть, то ему плевать на людей. Он не спас даже свою слугу, что уж говорить о тысячах невинных жизней, детских. Она поднимает мальчика на руки, прижимая его голову к плечу. Ему не следует видеть тот кошмар, что вокруг, что на её лице, залитом кровью, сияет хищная улыбка, а красные глаза пылают праведным огнём. Белый халат, что она накинула на плечи, был перемазан кровью, там были следы окровавленных пальцев, что сейчас прижимают мальчишку к относительно чистой красной кофте. На шее болталась ленточка с дурацким кошачьим бубенчиком, что был так знаком мальчику и мелодичный перезвон, среди всего этого кошмара, который так убаюкивал вместе с тихим урчанием, что доносился из женской грудной клетки.***
Огнём обожгло предплечье, а следом бок. Свою ношу женщина аккуратно положила на землю, когда правое кошачье ухо дернулось. Ох уж эти продажные люди. Она поднялась на ноги, разворачиваясь в пол оборота к мужчине, что стоял напротив и сжимал в руках винтовку. — Да, что же вы всё не отстанете. — Женщина лениво посмотрела на свои ранения, неприятно, да, но бывало хуже. Не кайросеки и на том спасибо. Вытянутый зрачок в алых глазах опасно сузился, а потом брюнетка сорвалась со своего места и в считанные секунды оказывается за спиной стрелявшего, что уже падает на асфальт, заливая его новой порцией крови. Из разодранного когтями горла льётся жизнь, а женщина только осматривает ладонь и длинные кошачьи когти, что были в этой самой жидкости. Она аккуратно с некой педантичностью вытирает руки о низ халата, старается не тревожить раненную сторону тела и перешагивает труп. Подбирает ребёнка, что снова так доверчиво к ней жмётся, и быстро насколько это возможно пересекает площадь. По красным крупицам жизнь покидает её тело, но она все ещё держится, закрывая собой маленького мальчика, которому кажется, что всё происходящее дурной сон и запах трупов ему мерещится, как и черноволосая женщина, что так старательно скрывает его в этой куче. Он не хочет думать, что это такое пушистое, иногда касается его рук и ног, ему страшно. перед собой он видит только желтый бубенчик на темной ленточке и чёрные пряди волос. Ло хочет верить, что сейчас он проснётся от недовольного протяжного «мяу», потому что во сне снова отдавил черный хвост Ирис, что в его комнату вбежит Лами и отобрав кошку умчится кормить и тискать её. Ему кажется что он спит, потому что он слышит тихий голос незнакомки, который иногда слышал во снах, где его называли «малыш Ло», и эти руки что касались его принадлежали хозяйке того голоса из сна.