Девять жизней

      Шачи и Пенгвин усердно драили кухню после попыток сготовить что-то годное, что сгорело, так и не явив себя этому миру, оставив после себя лишь копоть и хаос. Рыжий устало потёр лоб, размазывая черноту по лицу.       — Это не реально. — Шачи устало бросил губку в таз с холодной водой, а его товарищ продолжал убирать следы преступления.       — Не ной. Никто не виноват, что мы не умеем готовить. Так что три дальше. — Фыркнул пират, который и так уже задолбался за вторые сутки ползания по кухне.       — Как она вообще это делала? Ведьма?       — Нет, просто прожила больше вашего и женщина. — За своим увлекательным обсуждением они не услышали шаркающих, медленных шагов Ирис, которая с огромным усилием отодвинула стул и села у стены, облокотившись на ту плечом.       — Ирис! Ты как тебе уже можно вставать? — Интересуется рыжий, заново беря в руки тряпку и усиленно натирая плитку.       Кошка дернула щекой, устало закатывая глаза.       — Пойдёт. Нет нельзя, но лежать в каюте я уже не могу. А Ло сидит над книжками и не хочет даже разогнуться, чтобы погулять со мной. — Ирис зевает, оглядывая весь ущерб, нанесенный парнями. — Возьмите соду и теплую воду. Иначе оттирать вы будете это всё до следующей половины Гранд Лайна. Нет, Шачи, сначала вымой руки, а потом лезь в тумбы.       Девушка устало раздавала указы не в силах поднять руки, с каждым разом реинкарнация давалась тяжелей и дольше. Какая эта уже жизнь Ирис и не помнила, потому что вести счёт она перестала после первой. Эдакое бессмертие и удача, которую она так активно использует, жертвуя отведённым ей временем. Но смерть с этим мальчишкой, кажется, третья. Возможно, стоило бы задуматься об осторожности. Сейчас для команды была меньшим ударом смерть, пусть и временная, и пробуждение хвостатой. Для капитана это все, к сожалению, было куда глубже. Он снова пережил весь тот спектр страха остаться одному, лишиться последнего, что так грело его остатки детской души, того кто как и он хранил память о Белом городе, его семье и неуклюжему Россинанту.       Мальчишки усердно работали, а после дельных советов сведущего человека и вовсе работа пошла в разы быстрее, так что они управились за каких-то двадцать минут и довольные повернулись к накама, что задремала. Пенгвин взял лёгкое покрывало с дивана и накинул на истощенное тело Кошки. Небольшие тени залегли под глазами, а тело чуть подрагивало в ознобе. Сейчас она походила на труп больше, чем когда была действительно мертва. Безусловно им всем было любопытно кто же она такая, что за ребята преследуют её и их соответственно. Если про команду пиратов ещё рассказал Трафальгар, который был в курсе, то о перерождении им никто не ответит кроме самой Ирис. Было, конечно, любопытно, но терзать расспросами и без того вымученную девушку никто не хотел. Она только снова вернулась с того света и едва могла ходить, поэтому большую часть времени находилась в облике кошки и сидела на руках Ло, который лишний раз не выходил из каюты.       Пенгвин вернулся к Шачи и снова начал постигать тайны кулинарии, пока они только успешно научились резать овощи и чистить картошку, чтобы от той хоть что-то да оставалось.       Красные глаза снова увидели мир, когда по рецепторам ударил запах крови.       — Вы что, перевели все продукты и решили приготовить себя? — Ирис попыталась встать, но слабость не позволила даже приподнять левую ногу. Ощущать себя такой жалкой было мерзко.       — С возвращением в наш кулинарный кружок. — Пропыхтел Шачи, наливая слишком много масла в сковороду.       — Шачи, я оторву тебе не только козырёк от шапки, если ты ещё раз используешь в таком количестве масло. — Даже сидя у стены, обессиленная она могла воплотить свои угрозы в жизнь. Проверять это конечно рыжий не хотел, но часть масла слил в другую ёмкость. — Убавь огонь и пожарь на нём лук и морковь.       — Целиком? — Касатик взял в руки луковицу и морковку, искренне не понимая почему Пенгвин ударил себя по лицу, просипев что-то из серии идиот и почему Ирис закатила глаза в полуобморочном состоянии. — Да шучу я. Я знаю, что их надо почистить!       — Это буде-ет долгий день.       Ло находит ослабленную кошку на кухне, где под её руководством заканчивают готовку Шачи и Пенгвин. Ирис сидит укутанная в плед и слабо улыбается, когда он заходит в камбуз.       — О, малыш Ло, наконец-то почтил нас своим присутствием, да? — Она хрипло смеется, запрокидывая назад голову.       — Тебе нельзя вставать, как ты вообще дошла до камбуза? — Трафальгар невозмутимо смотрит на женщину, что даже в таком плачевном состоянии умудрялась язвить.       — Могу показать, — Ирис скидывает плед и поднимается на дрожащих ногах. Тонкими пальцами она сжимает край стола, улыбаясь через силу и это видят все, но молчат. Кошка гордая и не позволит подойти и помочь. Даже теплая атмосфера в команде никак не повлияла на упрямый характер брюнетки. Она идёт, едва перебирая ногами и чуть ли не падая, всё же удерживается на ногах. Кошка выпрямляет спину, тонкими дрожащими пальцами поправляет спутанные волосы, откидывая смоленные пряди на затылок. Делает глубокий вдох и собирается с силами, переставая дрожать. — Ну, как-то так.       Ирис насмешливо смотрит на мальчишек, скрестив руки под грудью.       — Ой, ну сделайте рожи повеселее. Я жива и ещё вас всех тут переживу. — Она ухмыляется, уверенной походкой ступая по металлическому полу камбуза. — Ладно, заканчивайте с готовкой, пойду позову Бепо. А то сидит в своих картах, бедолага и нос не поднимает.       Девушка, не спеша, проходит мимо капитана, чуть сжав его плечо и лукаво улыбается, произнося, что всё в порядке. А после скрывается во тьме коридора.

***

      Для Трафальгара не тайна и уж тем более не в новинку дурной нрав накама. Ирис он находит после ужина в её же каюте. Помещение, в котором кошка практически не находится, предпочитая теплый бок юного пирата по ночам.       — Охты, чего пришёл, малыш Ло? — Она оборачивается, прекращая нелепую перевязку.       — Так и знал, что всё это было бахвальством. — Трафальгар подходит тихо и не спеша. — Дай сюда, неумёха.       Ло забирает из холодных рук подруги бинты, которыми та так неумело пыталась воспользоваться.       — Когда и где ты понабрался наглости, мальчишка? — Ирис иронизирует, терпя перевязку и унимая ущемленную гордость. Показывать слабость и свою немощность было страшно, как бы велико не было её доверие к этому человеку, Ирис помнила все удары ножом в спину от её доверия людям.       — У меня был прекрасный учитель. — Трафальгар фиксирует бинт на ребрах под грудью, чуть замирая и в смущении отводя серые глаза.       — Ох, надо же. — Девушка ухмыляется, наблюдая за странной реакцией парня. — Ох, Ло, право, ты вроде такой умелый врач, который уже столько раз видел нагие тела. Да, и мое, неоднократно видел, так с чего такая скромность?       Тонкие губы растягиваются в улыбке, когда на смуглой, облюбованной солнцем коже проявляется румянец.       — И в правду, ты ещё такой мальчишка, Ло.       — Заткнись, Ирис.       — Да-да, малыш Ло.       Ирис нежно касается пальцами коротких темных волос на затылке, перебирая пряди. Щекой она прижимается к острой теплой скуле молодого пирата, а обнажённым телом касается мягкой толстовки. Всё ещё смущенный пират, зарывается в тёмные, как морская бездна, волосы, прижимая к себе слабое, холодное тело горячими руками и умоляя девушку заткнуться, а та только тихо смеётся, наслаждаясь невинными объятиями.