нелюбовь.

Ходила по лабиринту моей души, натыкаясь на стены. Стены сменялись клетками, клетки-комнатушки, ты в ловушке — думал я, оказываясь в ловушке. Била ладонью в грудь — себя, меня. Била тарелки, кружки. Стелила солому, подкладывая подушки. Моля о моей любви. Да ебаный в рот — бери! Рви на куски всё прошлое. Лишнее. Чужое! Когда-то мягкое, теперь застывшее. Рви на куски любовь, в моё тело вселившееся — в тело, закрывшее за собою дверь. Тело, которому верь — не верь, так и останется телом. Что же ты сделала со мной? Как же ты так посмела? Вроде боялась. Била ладонью в грудь. Стонала «люблю» — теперь «забудь». Пульсировала внутри. Перекладывала со здоровой на больную. Ходила по лабиринту моей души, ходила по клетке моей души, попав в золотую. Потребовала любви. Била ладонью в грудь — кричала «люби!». Сама исчезла. Стёрлась с воздухом, стала кислой. Иду по скользкой. Взлетаю низко. Падаю за тобой. Звоню в ночи и дышу беззвучно. Тебе было весело, стало скучно. Сейчас молчишь, а недавно пела, Когда возле тела стояло тело. Когда поцелуями обжигало. Любило тебя. И с тобой молчало. Снимало на камеру светлые волосы, меняя на белые твои полосы. Била в грудь — кричала «требую!» — что же ты сделала? Как посмела? Это была броня. Рви на куски и любовь, и тело — тело, любящее тебя.