Глава 9
– Интересный сюжет ты бросил на запись, – Джаред переворачивал листы, как всегда, не видя букв. Одну и ту же тетрадку уже несколько дней. Надо будет хоть поменять конспект – для конспирации. – Понравился? – хмыкнул Дженсен, не размыкая губ. Джей Ту за двойным стеклом тоже делал вид, что читает – книги ему не запрещены. – Не понравился. Когда это случилось? – Лет в пять. – И кто это придумал? – Маме кто-то из подруг посоветовал. – Вычитывать пятилетнего ребенка? Хорошая подруга. – Она думала, что в меня вселился демон. Люди суеверны, Джей, и полеты в космос этому никак не препятствуют. – Суеверные или тупые? – Джаред хмурился. – И то, и другое… А что еще можно подумать, Джаред? Я слышал голоса и всем об этом рассказывал. И вообще много чего знал, чего не должен был знать. – И за это тебя надо было повезти на вычитку к священнику? – Это не самое худшее, что со мной случалось, Джей. – А что самое? – Я не хочу об этом говорить… Давай лучше о наших делах. – Мне кажется, ты все о них знаешь – через мою голову. – Да, но ты не все знаешь… – В смысле? – Сюжета было два. – Эммм… – Джей невольно оторвался от бумаг и покосился на прибор – тот работал исправно. – Дело не в сомнофоне – он в порядке, – тут же отреагировал Дженсен. – И сюжета было два не сегодня, а в тот, прошлый раз… – Когда ты и я… – Да, когда мы с тобой занимались сексом в прошлый раз. Я тогда тоже кончил, если ты помнишь и, видимо… Короче, как-то получилось, что мы занялись не сексом по телефону, а сексом по сомнофону… – В смысле? – Не тупи, Джей. Наши с тобой иллюзии записались на сомнофон. Точнее, мои. Я не знаю, как это вышло. Наверное, я во время своего оргазма потерял контроль, и часть из того, что ты видел, на твоей частоте через меня просочилась в сомнофон. – Блядь! И… и где эта запись? Мне ее не показывали. И на копии в братстве этой записи нет, я просматривал, – Джаред почувствовал, как волосы зашевелились на его голове и внезапно вспотели ладони. – Вот именно. – То есть, ты считаешь, что… – Да, я думаю, что записи подчищают до того, как ты увидишь расшифровку. От тебя многое скрывают, Джей. – Как ты узнал? – Прочитал это в башке твоего координатора. Он не знает, что я в ней копаюсь, так что инфа, которая доходит до него, доходит иногда и до меня. Я тут уже думаю, не слушать ли мне его постоянно, двадцать четыре на семь? – Что еще он скрывает? Ну, если без воды? – Блядь, это, я, по-твоему, лью воду?! – Не заводись, Дженсен... Я имел в виду, основные моменты. – Если основные, то слово «монополия» звучит в их разговорах все чаще… – Блядь! – Не паникуй. Если начнут предлагать сделку, торгуйся, тяни время, гены твоей еврейской бабушки будут тебе в помощь… – Я не об этом, Дженс! – А о чем? – Я о нашей затее. Вещать отсюда не получится, да? Они догадаются? – Это очевидно. Чед где-то лажанулся. Или кто-то догадался, что вы копируете инфу, и контролирует вашу лавочку. Если не хуже… – Блядь! – Спокойно, мы все сделаем напрямую. – Как? – Из телестудии братства.***
– Это катастрофа! – Джаред был в отчаянии. Если бы он мог, он бы уже бегал по лаборатории, сшибая на своем пути предметы и размахивая руками. – Нет, это еще не катастрофа. Послушай меня, Джей… – Дженсен, я не… – Просто послушай, о’кей? И постарайся без эмоций. – Так все дело и есть в них, Дженс, в эмоциях! – Да помолчи ты уже! – сердился Дженсен. – Тебе просто нужно будет делать вид, что меня рядом нет, остальное я сделаю сам. У тебя в детстве была игра, когда ты должен выполнять какое-нибудь задание, требующее концентрации внимания, а ребята из другой команды всячески тебе мешают – хлопают в ладоши, кричат, машут руками, трясут стул… – Нет, не было. – Блядь, у тебя вообще было детство? – Не помню, – огрызался Джаред – не от злости, от отчаяния. – Дженсен, я не смогу, я нас выдам. Актерка – не мое! – А ты думал, я проломлю стекло, вырублю охрану и выйду из комплекса, проделав в стене дыру величиной с танк? – Откуда я знаю? Ты вон какой здоровый! Я вообще не думал, как тебя отсюда вытащу. – Зато я думал. Просто послушай меня: я не могу внушать людям сделать что-то, но я могу передать им четкие, почти неотличимые от реальности картинки. Визуал – вообще мой конек, ты в этом уже и сам убедился… Не красней, пожалуйста, и не отвлекайся на эротические фантазии, Джей, я тебя прошу, не сейчас… – Это было очень грубо, – Джаред вспыхнул. – Я знаю, прости. Но правда, мне трудно, а тут еще и твои фантазии… совершенно невозможно работать! – Прости, я постараюсь не… – Постарайся… О чем я говорил? Ах, да, ты просто должен идти рядом, а остальное я сделаю сам. Я не смогу внушить им, что меня там нет, но я смогу передать им картинки пустого коридора за твоей спиной. «Монтаж видео», помнишь? В реале это делать трудно, но я смогу, только мне нужна предельная концентрация. – Но я же буду должен делать вид, что я один, изображать, что все нормально, а я… – Да, изобрази, что ты один, излучай доброжелательность и общительность, будь милым – ну, короче, будь таким, как всегда, ты умеешь. И старайся не издавать лишнего шума, не делать лишних движений – так мне будет легче. По записи они, конечно, потом все поймут, потому что влиять на технику я не могу, только на живой мозг, камеры наблюдения увидят все, как было на самом деле, но это уже утром, так что… – Мы будем проходить дохуя камер, ты должен будешь по очереди подменять изображения в каждой из них… Блядь, не говори, что ты такое можешь! – Могу, Джей, иначе бы не предлагал тебе это провернуть! А чем, ты думаешь, я занимался тут ночами? Только качал бицухи и дрочил? Я изучал их график, налаживал контакт с их куриными мозгами, наблюдал, как люди ходят по коридорам и как это видят камеры, смотрел их глазами, слушал их ушами… Блядь, Джей, я не могу рассказать тебе обо всех тонкостях, просто доверься мне! И сделай так, как я говорю… – Дженсен, блядь, да у меня нихуя не получится! – Надо, чтобы получилось, Джей! Ты же понимаешь, что я не смогу проделать задуманное через сомнофон – это абсурд, особенно теперь, когда мы знаем, что его контролируют. Но это запросто можно провернуть через падафон и телестудию братства. – Блядь, Дженсен! – Подумай хладнокровно, бро! Когда мы придумывали наш план, в него входила именно телестудия братства и твой запасной падафон, так? А как я туда попаду? Это единственный способ, Джей, и единственный шанс, а еще… А еще мне как-то надо снять этот ебаный шлем, иначе я разобью его вместе с головой! – воскликнул Дженсен. – Заебался я так жить… Хуякнусь башкой об стенку и чтобы мозги уже, блядь, вылезли наружу! И Джаред понял почему-то, что если у них не получится, Дженсен так и сделает.***
– Бояться – нормально. – Что-то не слишком мне помогает это знание, – бурчал Джаред. Заранее, но не под камерами, прополоскать рот вонючим виски – не забыл (забудешь тут, если напоминалка внутри головы зудит похлеще навязчивого рингтона!). Зайти в здание чуть расхлябанной походкой – фигня, сделано. Улыбаться охране, переброситься парой дежурных фраз с координатором, дыхнув попутно на всех – готово. И сидеть, втыкая в конспекты – привык уже, тоже норм. А вот ждать… Пожалуй, ждать труднее всего. Особенно, когда зад горит. – Надо еще немного подождать, – голос Дженсена внутри головы был до противного спокойным и уверенным, как будто он сбегает каждый день и для него это рутина, не стоящая траты нервных клеток. – Дженс, это как перед экзаменами – чем дальше, тем хуже. Я всегда первым иду, чтобы с ума не сойти. Чтобы отстреляться быстрее и идти в общагу отсыпаться. – Потом отоспимся… Надо еще подождать, в здании еще движняк слишком сильный, а ты знаешь, что массовое внушение невозможно – чем меньше будет вокруг людей, тем лучше… – Так все-таки внушение возможно? Что еще ты от меня скрываешь? Путешествия во времени? Антигравитацию?.. – Джей! – Что? – Завались, пожалуйста.***
– Пора. – Откуда ты знаешь, что сегодня дежурят именно те чуваки, к которым ты можешь подключиться? – во внутреннем голосе Джея почти паника. – Я изучил расписание дежурств – помнишь, у меня было дохуя свободного времени! Все, я начинаю. Спокойно, я уже держу их под контролем. Ну что ж… То, что соорудит из подушки, одеяла и комка одноразовых полотенец Дженсен, на камеру вполне покатит как спящий в неудобной позе человек, укрытый до самой макушки. Камера пишет исправно, утром они все поймут. Но сейчас охранник, который находится рядом, и парни на пульте должны видеть только то, что должны. То есть картинку без выходящего из комплекса Дженсена. Блядь, неужели ему это под силу? Неужели он справится? Пока Джей старается не думать и не делать лишнего, и поэтому отстает от событий на секунду, вокруг него продолжает разворачиваться продуманный ими заранее сценарий. Точнее, продуманный Дженсеном. Сейчас Дженсен отправит в мозг парня, что дежурит между разделяющими их стеклами, картинку, будто к нему зашел его начальник. Что говорит в этот момент охранник, Джаред не слышит, микрофон выключен, да и от страха часть его чувств будто притуплена почти до нуля. Охранник салютует в пустоту и что-то говорит тому, кого рядом нет и… И действительно тянется к ремню и отстегивает… нет, не оружие, как боялся Джаред, а электронный ключ. Вставляет в щель. Набирает код. Кивает и улыбается в пустоту. Со стороны это выглядит жутко. А что, если… если и сам Джаред вот так одурманен? Что, если и ему тоже внушили, что и как необходимо делать? Что, если Дженсен все же опасен, как и его предупреждали? И даже еще опаснее… Охранник замирает, слушает кого-то внимательно. Кого-то, кого рядом с ним нет… От страха в кончиках пальцев иголки… – Дженсен, ты говорил, что не можешь внушить человеку что-то сделать, не можешь его заставить, но этот парень, которому ты транслируешь иллюзию… – Джей, пожалуйста, только не сейчас, – звучит внутри головы. Даже внутренний голос Дженсена полон такой искренней мольбы и отчаяния, что Джею становится стыдно. Если бы Дженсен мог, он бы сейчас схватил Джея за загривок и хорошенько встряхнул. Но Дженсен все же старается быть спокойным и рассудительным. Надо же хоть кому-то из них двоих не быть психованной истеричкой! Дженсен почти стонет: – Это исключительный случай, Джей, я надеялся, что ты это понимаешь. И, я прошу тебя, не мешай мне, я не смогу ему транслировать эту хуйню долго. Я понимаю, что сомнения – тоже нормально, но… блядь, Джей! Последний раз спрашиваю, пока еще не поздно: ты… – Прости, – перебивает Джаред поспешно. – Я не собираюсь передумывать, Дженсен. Прости, я не ты – я не умею контролировать свои мысли поминутно. Я постараюсь собраться. – Гм, ты уверен? – Да, продолжай то, что делаешь, я помогу. А с остальным мы разберемся позже. Если ты меня обманываешь, я позже тебя убью! Собственноручно. – Хорошо, договорились… И помни, Джей: поменьше лишнего шума и лишних движений... Внутри головы, по возможности, тоже. – Хорошо, я постараюсь.***
– Звони на пульт, скажи, что плохо себя чувствуешь и хочешь уйти домой. И пусть голос дрожит – так будет даже убедительнее. Джаред делает. Все, как по инструкции. У него дрожит не только голос, но и руки, и ноги, и даже очко сжалось так, что не пукнуть. Ждет – ждать труднее всего. Охранник – тот, что между стеклами, уже снова закрыл дверь и попрощался с тем, кто был рядом с ним. С тем, кого не было. Зато Дженсена, который стоит рядом с ним, он не видит – спокойно ходит туда-сюда, будто рядом с ним никого нет. Охранник думает, что Джей Ту спит, и видит рядом с собой только картинку совершенно пустой стены. Дженсен, прижавшийся к стене, старается не дышать и не шевелиться, чтобы не выдать себя никаким лишним шумом. Джаред за бронированным стеклом тоже почти не дышит – страх заставляет его нервно сглатывать и бороться с подступающей к горлу тошнотой. Секунды тянутся бесконечно – он не может не пялиться на Дженсена, которого видит за стеклом очень четко – Дженсен сосредоточенный и спокойный на вид. А еще он босой, чтобы не топать, наверное… – Хорошо, что этот парень на тебя не смотрит, – ворчит Дженсен внутри головы. – Ты сейчас дыру в стекле прожжешь… Осторожнее, Джей, держи себя в руках, позже мой налюбуешься… – Прости, – Джаред с трудом заставляет себя опустить взгляд в пол.***
Второй охранник появляется через пару минут. Пока он заходит, Дженсен мимо него бесшумно проскакивает в коридор – Джаред это видит, охранники нет. Для них объект Джей Ту спит, неудобно скрюченный на своей кровати под одеялом. Для того, кто смотрит в камеры наблюдения внизу, тоже. Для них всех в промежутке между стеклами блока Джи лаборатории номер два никого, кроме двух охранников, больше нет. Джаред ничего не должен пояснять парням, он все уже сказал старшему смены, поэтому дождавшись второго охранника, Джаред коротко ему кивает, снимает халат и молча идет к выходу. – Хорошо, – звучит в голове. – Когда выйдешь, не оглядывайся. Я буду идти шагах в трех позади тебя. Все, с богом! Джаред выходит в коридор, захлопывая за собой белую дверь. Немного страшно, что он тоже сейчас увидит картинку такой, как внушает ему Дженсен. Но нет, его сознание свободно от «монтажа» – боковым зрением он видит Дженсена, прижавшегося к стене. Еле-еле сдерживается, чтобы не повернуться и не посмотреть. Отворачивается в другую сторону, старается идти спокойно, как всегда. Слышит и чувствует поднявшимися волосками на затылке, как Дженсен, подстраиваясь под шаги Джея, тихо идет следом.***
Лифт, открывающийся электронным ключом, в нем камера. Еще один коридор. Две или три камеры наблюдения, по очереди подхватывающие их, идущих по белому коридору друг за другом. Впереди еще лифт, с очередной камерой… Если Дженсена заметят, включится сигнал тревоги. Кажется, когда Джаред не очень внимательно слушал инструктаж по технике безопасности, там было что-то в этом роде: если в здании возникнет угроза, то начнут мигать красные лампочки и включится звуковое оповещение с указаниями, куда идти и что делать, а всем сотрудникам необходимо их четко выполнять. Пока что ничего красного Джей не видел и никакие указания из динамиков не слышал. Ничего, кроме неподвижной фигуры за своим плечом и едва слышимого дыхания Дженсена. Как он это может? Если, конечно, может. Если их обоих сейчас не схватят внизу. Если не положат мордами в пол вооруженные… – Джей! – звучит в голове с легким укором. – Прости, я не могу не думать. – Я знаю. У пульта сейчас сидит парень, я к нему подключен и передаю картинку мониторов, которую он видел охренадцать раз и они отпечатаны в его мозге как гравюра. Эти изображения я тоже запоминал – каждую свою бессонную ночь… По его мониторам сейчас идешь ты один, я это вижу его глазами, так что не дрейфь. То, что происходит за твоей спиной, я заменяю картинкой пустой стены, которую извлекаю из памяти того парня. Картинку, которую он видит каждую ночь. Это трудно, но если ты не будешь мешать… – Прости, все, я уже не… – Завались уже, Джей. Когда зайдешь в следующий лифт, стань слева, мне так будет удобнее. Запомнил? – Да, слева, запомнил. Джаред делает. Безумно хочется скосить хотя бы один глаз – Дженсен так близко, что Джаред почти ощущает его плечо своим, почти касается руки. Прикоснуться к нему очень хочется, невозможно терпеть… – Даже не думай! – рычит Дженсен внутри головы. Да, он знает, что смотреть нельзя. И трогать нельзя тоже. Но говорить-то мысленно можно! – Дженс, почему даже стоя рядом со мной, ты все равно продолжаешь говорить внутри моей головы? – Джей! – Что? – Завались…***
– Что, тяжелая ночка? – охранник на пульте отлипает от мониторов и улыбается Джареду. Тот силится улыбнуться в ответ. Получается вымученно, но это сейчас даже хорошо. Хорошо для достоверности. – Да как-то… – Джей чешет затылок, кривится виновато… – перебрали с друзьями вчера. – Ясно, – кивает чувак, принимая у Джареда бейдж и делая отметку в журнале, – что праздновали? – Мальчишник. Один мой одногруппник жениться решил… придурок! Охранник кивает понимающе – у самого кольцо на пальце. Смотрит на Джея, совершенно не обращая внимания на проходящего позади Джея Дженсена – он его просто не видит. Джареду надо лишь продолжать играть роль в своем моноспектакле… – Смотри в стол, не вздумай повернуть голову в мою сторону, – напоминает внутри головы Дженсен. – Ну да, «не смотри вниз, только не смотри вниз!» И все тут же смотрят, – пытается шутить внутри себя Джей. Получается не очень, но их пока еще не раскрыли, надо продолжать. Джаред поворачивается спиной к Дженсену, вяло улыбается охраннику, говорит вслух: – Башка трещит, пиздец! В ней будто бесы поселились и орут на ухо, а голоса у них препротивные… – Эй! – напоминает Дженсен внутри головы. – Ты не сильно увлекайся! Я все слышу, между прочим. Джаред улыбается и продолжает: – Пойду отосплюсь, а техника пока за меня поработает. Тот спит, сомнофон пишет… Я тоже поеду спать, пока блевать не начал... – Давай, удачи! – улыбается охранник понимающе. Улыбается Джареду – Дженсена он не видит, лишь пустой холл за его спиной. Жмет на кнопки у себя на пульте, делает пометку в журнале. Входная дверь бесшумно открывается, в нее проскальзывает Дженсен – впервые впереди Джея. Джаред залипает на его плечи и выходит следом – шагах в трех, как и договаривались.***
– Где твоя машина? – Дженсен не оглядывается, кажется фантомом. У него прямая, напряженная, как доска, спина и желто-серая пижама, что завершает его сходство с призраком. И только голос его вдруг звучит не внутри головы, а врывается через уши – пиздец как непривычно! Как будто вдруг начать кушать через жопу… Джаред сглатывает нервно, шепчет: – Иди направо, в конец стоянки… Дженсен хмыкает: – Ну и сравнения у тебя, Джей… Поэт, блядь! Кушать через жопу – живописно-то как! Да, наконец-то Джей слышит Дженсена и ушами, и одновременно внутри головы. Звук и там, и там совершенно совпадает, и голос почти одинаковый, поэтому если это и фантом, то это фантом Дженсена и никого другого… – Я не фантом – я реален, хватит уже сомневаться, – Дженсен вдруг на полпути от машины поворачивается к Джею лицом и прикасается к его руке. Джаред вздрагивает. Пальцы у Дженсена прохладные и по ощущениям вполне настоящие… если это прикосновение, конечно, ему опять не внушили с помощь ебаного «монтажа»… – Блядь! – шипит Дженсен и шутливо тыкает Джареда кулаком в бок. – Так убедительнее? Джаред от неожиданности охает – рука у Дженсена тяжелая. Да, так уже лучше. Гораздо.***
Дженсен так мечтал увидеть солнце! Теперь он свободен, а вокруг – все равно кромешная тьма. Так жалко… У Джея от сочувствия сжалось сердце. Пока Джей завис от нахлынувших чувств, Дженсен, все еще босой и в дурацкой полуробе-полупижаме оттенка влажной штукатурки, энергично обогнал Джея на стоянке. – Тачка арендованная? – Дженсен бросает беглый взгляд на неказистое авто. Джаред с трудом отрывает взгляд от ягодиц Дженсена, старается взять себя в руки: – Гм-гм, да, арендованная. Я не хотел подставлять кого-то из друзей и просить тачку у них. – Это правильно, – Дженсен кивает. – Принес? – На заднем сидении. Пока Дженсен падает на заднее сидение и возится с переодеванием, Джаред заводит мотор и, плавно поднявшись над одной из магнитных линий, выруливает со стоянки. Вокруг – ни души. Фонари трассы быстро отрезают огни комплекса за задним бампером магнитомобиля, а после поворота уже кажется, что сзади никогда ничего и не было – только черный лес. Как будто все, что случилось, Джею почудилось. И Дженсен на заднем сидении, в зеркале заднего вида – тоже иллюзия, откуда ему здесь взяться? Джаред хмурится, прочищает горло: – Все нормально? – Да, мы проскочили, тревогу никто не поднял. Я снимаю с них контроль. До утра можешь расслабиться. – А как одежда, подошла? – Норм, только все длинное и узкое – сразу видно, что твое. – Прости, я не знал твоего размера, захватил, что смог. – Ничего, это все херня. Долго ехать? – Около сорока минут. – Хорошо, – Дженсен устало откидывается затылком на подголовник, прикрывает глаза. Магнитомобиль парит почти бесшумно, только ветер свистит возле зеркал и иногда дребезжит передняя торпеда с дурацкими рекламными наклейками – как всегда, у арендованных авто хоть что-то, да не закреплено как полагается. Дженсен на заднем сидении такой красивый, даже с закрытыми глазами. Лицо будто вырезанное из мрамора – идеальное… – Не отвлекайся от дороги, – произносит Дженсен хрипловато и не открывая глаз. Джаред поспешно отводит взгляд от зеркала и сильнее сжимает руль. Пялится, почти не видя, в безжизненную полоску трассы впереди. Серое покрытие с ярко-оранжевой магнитной полосой, над которой надо держаться. За следующим поворотом – развязка, где надо будет быть внимательнее. А пока можно не слишком напрягаться, магнитомобиль не скатится с цветной полосы на ровном участке. Если специально резко не дернуть в сторону руль, конечно. Но Дженсен прав, надо быть осторожнее – на заднем сидении у него сокровище, которое не должно пострадать. И сам Джаред не должен пострадать, чтобы не сорвать сегодняшнее мероприятие. Дженсен такой красивый. Но не только поэтому он сокровище. Дженсен – это новый скачок эволюции, не меньше. Его мозг – это то, что нужно сейчас шагающему вперед миру, космическим исследованиям, это нужно человечеству. Дженсен – это просто бомба, которая способна продвинуть исследования дальнего космоса и освоение далеких планет на уровень, о котором люди пока даже помышлять не смеют! Надо только аккуратно довезти эту бомбу до телестудии братства, а Джаред не такой уж хороший водитель… Ладно, нормальный он водитель, если бы было больше практики. Но авто Джареда осталось в Польше, а здесь он водил машину всего несколько раз, когда ездил с друзьями кататься – подменял за рулем уставших или подвыпивших водителей. Да, он будет осторожнее, хотя от волнения у него немеют пальцы. Да, он будет внимательнее на дороге, потому что Дженсену сейчас нужно отдохнуть и набраться сил перед трансляцией. К тому же, из них двоих водить авто умеет только Джаред, поэтому выбора у них все равно нет. Да нет, все понятно, где бы Дженсен научился вождению? В психушке курсов нет, да и врачи не допустили бы его к вождению авто – психам же права не дают! Он вообще много чего пропустил – все то, что практикует молодежь, прошло мимо Дженсена, разве что на обычном велике когда-то катался – мелким еще, со старшим братом, он показал это через сомнофон. А все эти виндсерфы, кенго и магнискейты он точно не осваивал… Интересно, что еще он пропустил? Поездки на уик-энд к морю. Школьные экскурсии на орбиту Земли. Секс? Гм, может, он вообще девственник? В личном деле сказано, что он пытался соблазнить доктора, но добился ли своей цели, не уточняется… – Нет, не девственник, это я не пропустил, – пробурчал Дженсен мысленно. – Представляешь, Джаред, в психушках тоже есть жизнь… – Дженсен вдруг открыл глаза, взялся за ремешок шлема двумя руками, напрягся, разорвал его и швырнул шлем куда-то под ноги. – Как?! – Джей даже повернулся назад всем корпусом. – Как ты это сделал? Это же титан! – Это не титан, нас обманывали. – Как ты узна… – Прочитал об этом в голове у твоего координатора. Я бы и раньше его выкинул, если бы при этом не было угрозы спалить всю нашу затею… Смотри на дорогу! Джаред дернулся – он чуть не пропустил подъем на развязку, вцепился в руль, крутанул ровно в том месте, где оранжевая полоса раздваивалась, авто дернулось в сторону, но успешно выровнялось и начало плавно подниматься по дуге вправо: – Блядь! – выругался вспотевший Джаред. – Вот именно… Джею показалось, что Дженсен слегка улыбнулся ему в зеркало. Нет, показалось…***
Джаред бросил авто на стоянке сразу за воротами студгородка – прятать его нет смысла, их все равно найдут, в этом Дженсен тоже прав. Они петляли по освещенным и не очень дорожкам городка, мимо учебных корпусов, общаг и лабораторий, мимо оранжереи и крытого стадиона. – Гм, без тебя никогда бы не нашел, – качал головой Дженсен, – тропа Сусанина, блядь. – Сюда, – указывал ему Джаред. Прикасаться боялся, только кивал головой в нужную сторону. Нервно поправлял падающие на лоб волосы.***
– Душевая внизу? Хочу ополоснуться перед трансляцией, да и башку охладить не мешало бы… – Сейчас покажу. – Не парься, я сам найду... Вот что… найдется что-нибудь поприличнее этого? В идеале белая рубашка. А штаны можешь не искать, их будет не видно. Черт с ними, со штанами! Нахуй их… То, что Джаред притащил Дженсену для переодевания, никуда не годилось – толстовка Джея была мала ему в плечах, зато сильно велика по длине – Дженсен закатал рукава, чтобы они не закрывали его руки вместе с пальцами. Штаны тоже обтянули задницу, а в длину были сильно велики, но Джаред поставит камеру так, чтобы ниже пояса Дженсена было не видно, поэтому штаны нахуй… В том смысле, что можно оставить те, что есть, Дженсен же это имел в виду? Или нет? – Так ты найдешь рубашку? – улыбался Дженсен. – Найду… – краснел Джаред, хмурясь. Найдет, конечно. Перероет все здание, но найдет. Черт, и почему он не продумал этот момент заранее? Свою бы принес, Дженсен в его рубашке – это охуительно… было бы.***
– Первый?.. Первый готов. Второй?.. Второй готов. Третий… Джаред переключал каналы, проверяя картинку на экране трансляции – когда все будет подключено, именно так это будет выглядеть, как сейчас на этом экра… – Стоп! Седьмой рябит, – Джаред бросился к панели, схватил свои записи, проверял частоту. – Нет времени, Джей. Видно же что-то? И это может быть не проблема с настройками – мой корреспондент тоже волнуется, между прочим, а мозг не железо, на волнение реагирует. – Оу! – только поднял брови Джаред. – Он постарается успокоиться, да, седьмой?.. Говорит, что постарается держать свой мозг под контролем... Продолжаем дальше. Восьмой?..***
У него зеленые глаза – не такие, как на фото в личном деле – ярче. И такие соблазнительные губы… Ну и что, Джей не может не пялиться! До этого он видел Дженсена только на фото, в созданных им же иллюзиях, а еще через два стекла, полутораметровый коридор и ебальник охранника… Ах, да, еще на заднем сидении авто видел, когда они бежали из лаборатории, тайком любовался его отражением в зеркале салона… Но это все не то, в реале он гораздо лучше. Такой красивый, пиздец просто! Дженсен слегка кривится: – Перестань думать обо мне, ты меня смущаешь. – Это правда, – Джаред хмурится, – ты красивый. – Я знаю… Джей, давай без галстука, а? Я их в жизни не носил, с чего вдруг сейчас? У меня такое чувство, что меня собираются повесить. Нахуй эту удавку! А правда, нахуй галстук! Джаред их и сам не любит. Что за пережиток прошлых веков? Еще бы парик с буклями напялили! Или шкуру мамонта на жопу намотали. Дженсен слышит его мысли, улыбается: – Дурачок! – и нежно треплет по лохматой челке. – Никак не подстригусь, все не до этого, – зачем-то говорит Джаред. – Не надо стричь, мне нравится. Джаред почти не слышит. Нет, это приятно, конечно, но так не вовремя! – До эфира две минуты, – почти стонет Джаред. Страшно, пиздец! – Все будет хорошо, – Дженсен улыбается уголками губ. Так мило… Джаред сам берет в руки тиару – это он ее так назвал. Несколько легких, почти незаметных на голове проволочек с точечными датчиками – Дженсен может работать и так, но с тиарой ему будет легче. От тиары к падафону тянутся проводки – Джей не успел приделать к датчикам дистанционку. Джаред сам надевает на голову Дженсена тиару, прикасаясь к его волосам. Щекотно. Дженсен вздыхает, берет Джея за руки: – Я здесь, с тобой, и я настоящий. О’кей? – О’кей, – кивает Джаред. – Начинаем? – Пора. В углу экрана начался обратный отсчет. Десять. Девять… Джаред поправляет камеру. Можно было бы обойтись и без нее, но так для картинки лучше, да и Дженсен так сможет, если ему будет нужно, прикрывать глаза, а картинка на экране при этом сохранится. Дженсену и так будет тяжело, чтобы еще и самого себя транслировать – пусть хотя бы это сделает за него железо. Еще одно преимущество того, что Дженсен здесь, в телестудии, а не вещает через сомнофон из лаборатории… Восемь. Семь… Страшно так, что невозможно думать. Вот вообще! Ни одной приличной мыслишки в голове! И даже если учесть, что Дженсен его сейчас не слышит, то… блядь, похуй! Джаред теперь знает – знает, как пахнет Дженсен. Он пахнет чужим гелем для душа и… сексом. Он действительно пахнет сексом, прямо как в его самых смелых фантазиях. Лучше, чем в фантазиях… Кажется, Дженсен едва заметно улыбнулся. …Шесть. Пять… Нет, показалось… Блядь, от Дженсена исходит такая бешеная энергетика, даже от такого, расслабленного, молчаливого, сосредоточенного, что Джея просто обдает волной и кажется, что электризуются волосы. Каким бы гениальным сомнофоником не был Дженсен, он никогда не сможет повторить реальность, не сможет заменить ее иллюзией полностью, потому что этот, реальный Дженсен, неповторим, так что… нахуй ебаную «Матрицу»! Нахуй это примитивное дерьмо! Весь мир нахуй! …Четыре. Три… Если здесь и есть иллюзия, то иллюзорен весь мир, а Дженсен настоящий. Ничего вокруг нет, а Дженсен… …Два… Какой же он красивый, просто охуе… …один!