Битва студий

Глава X. У «Третьих лиц»

— Прекрасно. И что будем делать? — доносились до ушей Джина голоса уже отмедитировавших друзей. — Логично, что используем твое перемещение. Только вот обзора нет. По отвесным скалам забираться не вариант. — Там есть расселина. Думаю, что ее хватит, чтобы переместить всех наверх. — Метраж? — Меньше десяти метров, думаю. Джин уже давно не спал. Он встал со своего насиженного места, ощущая легкую головную боль и слабость в теле, но, не придав этому значения и списав всё это на некомфортные условия, Джин нашел в глубине пещеры Зеда и Шена, готовых двигаться дальше. — Мертвенная бледность — признак аристократии, — завидя Джина, произнес Зед. — Или, например, живого трупа, — кивнул «многозначительно» Шен, понимая, что и он был некогда в подобной ситуации, лишенной комфорта. — Кажется, я оставил там накидку, — не слушая «подколов» друзей, устало выдохнул Джин, возвращаясь назад, чтобы забрать своё очень важное имущество. После того как виртуоз произвел последнее действие, вся троица, поравнявшись, была перенесена наверх через ту самую расселину, о которой говорил Шен. Теперь всё, что было снизу, осталось снизу, и троица воочию увидела красоты Пилтовера — города-государства, развитого и современного, отличного от Ионийского. Голубое небо отражалось в возвышающемся огромном здании — правительственном. Это здание виднелось даже с побережья, ибо оно было огромным, содержащим несколько комплексов. — Эти антенны — и есть тот самый купол, поддерживающийся правительством Пилтовера и защищающий от всех внешних воздействий, — указал Джин на беловатый купол, защищающий город-государство от всяких внешних угроз. В это время прозвенели гигантские часы — один из старинных атрибутов здания правительства. Часы пробили восемь. — Не думаю, что стоит спешишь, — развел руками Шен, поняв, что ещё относительно рано. — Всегда можно развлечься, — сверкнул глазами Зед, улыбнувшись и указывая кивком головы на лезвие своего оружия, пока ещё спрятанного. — Тут в Пилтовере другое законодательство. Попадешься без лицензии — штраф, но это в лучшем случае, а в худшем… — Джин остановился, переводя дыхание, а потом продолжил ещё менее уверенно, чем начинал, — …смерть. Тут действует геройско-злодейское законодательство. — Стоит ли спрашивать, что это? — осторожно осведомился Шен. — Нас это не затронет, так что не стоит, — ответил на вопрос Джин. — Единственное, что может нас затронуть — это правила и манера общения. В нижнем городе, бывшим отдельным городом-государством, присоединенным когда-то и отколовшимся, переприсоединённым дважды, после вмешательства Джакса в сюжет, Зауне она не приветствуется, но, учитывая, что «Третьи лица» — бизнес магнаты, нам придется попасть в Верхний город — Пилтовер. Правила Пилтовера и манеру общения я знаю, как соблюдать. От вас требуется молчать. Одна лишь проблема… Джин не договорил. Он слегка потирал пальцами свой висок, мучаясь от усилившийся головной боли. — Проблема? — вывел из мимолетного оцепенения виртуоза Зед, смотрящий вдаль и прикидывающий сколько времени им понадобиться на пересечение раскинутого прибрежного сада. — Да. Я не могу связаться с ними. Провизия и наши личные вещи остались на корабле Гангпланка и, прискорбно, обитают на дне морском, — закрыв глаза ответил Джин. — Остается надеяться только на то, что они сами нас найдут или мы найдем их, спрашивая обитателей Пилтовера. Можно, конечно, обратиться напрямую к шерифу Кеитлин. Я знаком с ней лично, но это будет не культурно и бестактно, врываться к правителю с личной просьбой и без аудиенции. — Чего мы ещё о тебе не знаем? — прямо задал вопрос Зед, не ожидая получить ответ. — Многого, — ответил всё-таки Джин, прекратив растирать висок и поняв, что от боли ему не избавиться никак. — У меня большие связи во внешнем мире. За эти десять лет я, с помощью парадокса Джакса, побывал на всех континентах Рунтерры и не только. Я исследовал множество миров. — Странно тогда, почему ты до сих пор с нами, учитывая твоё «портфолио», — безрадостно произнес Шен. — Атмосфера дома и какого-то единства. Нигде она не достигается так, как в храме тени. Я, скажем, ненавижу это место, но почему-то именно к нему я всегда возвращаюсь. Мысленно или нет, оно не важно. В храме я чувствую, что я дома, — прерывисто вздохнув и сбив дыхание, проговорил Джин. — У тебя, ведь не было такого, исходя из твоего прошлого… — начал было Зед, но Джин резко и озлобленно перебил его: — Обо мне вообще ничего не известно! Ни моего имени, ни дома, ни того, кого я любил, и кто был моим, черт побери, родственником! НИЧЕГО! Потому что человеку, меня создавшему, было очень интересно посмотреть на безликого убийцу, образ которого приправлен эпитетами и бессмысленными метафорами… Кхм… Джин остановился слегка кашлянув, а потом, завидев мимолетное замешательство Зеда, сказал: — Я не хочу возвращаться к этой теме. Могу я побыть в тишине. Зед заметил в глазах Джина нездоровую мутноватость и, поняв, что происходит, решил замолчать. Через, буквально, секунду Зед поймал взгляд Шена, озадаченного не меньше. Зед лишь слегка кивнул ниндзя, чтобы подтвердить догадки Ока Сумрака. «И ведь даже если попытаться его остановить, то он не послушает. Уже поздно что-то менять, надеюсь только, что его состояние не усугубится совсем, ” — лишь подумал Зед, начиная двигаться в сторону Пилтовера. Каждый углубился в свои мысли снова, приобретая меланхолический и безрадостный характер. *** -Здравствуйте, новоприбывшие! Прошу пройти всех на таможенный пункт для предварительного досмотра и идентификации личности! — раздался голос, проходящий через громкоговоритель. Этот голос вывел из раздумий дошедшую до таможенного пункта Пилтовера троицу. Они оказались около ворот Пилтовера — величественных и железных, но никогда больше не открывающихся в связи с отсутствием войн и нужды в переброске войск. Все новоприбывшие ютились на нижнем ярусе таможни, куда вела железная серая лестница. Два грузовых лифта катались, туда-сюда отвозя партии людей наверх — в Пилтовер, и, гораздо реже, в Заун — вниз. Для многих Заун был рассадником неблагоприятной среды и нищеты. Там обитали, по мнению многих, неудачники, отбросы общества. И никто даже не вспоминал о том, что когда-то там жил Джейс. — Здесь нет его фанатов? Никто не стремится посетить Пилтовер? Я вижу одних туристов, но тех, кто почитает Джейса — нет. Не подумайте, но хотя бы разговоры о Джейсе из этого гула, хоть что-то, хоть намек, но ничего, — удивлялся Зед, присматриваясь к роботизированным механизмам, обслуживающих людей, досматривая их. — Правительница Кеитлин выдворила его из города за ряд административных правонарушений, да и не только. Даже их отношения не спасли положение Джейса, — бросая свой усталый взгляд то на гладкий мраморный пол, то на лифт, сказал Джин. — Их отношения? — посмотрел удивленно на виртуоза Зед. — Кеитлин любезно поделилась со мной этим, ну и с ещё парой правителей на закрытом совете города-государства, где обсуждали вопросы внутренней защиты и безопасности города. Ей было очень трудно выдворять этого дурня, но юрисдикция совета такова, что его мнение стоит выше, чем мнение отдельного правителя. Процветание и развитие Пилтовера дороже, чем личные отношения. Думаю, что будь я на ее месте, то я бы не… Джин опять остановился, прикрывая свой рот и сдерживая приступ слабого, но докучающего его кашля. — Как нам попасть внутрь? — не смотря ни на кого и не принимая особого участия в диалоге, спросил Шен. — По моим скромным наблюдениям следует, что в Пилтовер допускаются те, у кого есть пропуск, потому что механизм сканирует некую карту туриста, бейджик? — Такое происходит, когда город жестко контролирует въезды и выезды граждан и приезжих из других стран. Неужели Джейс настолько большая угроза? — разочарованно сказал Джин. Все ждали от него каких-то пояснений, но Джин молчал. Несколькими секундами позже он, вздрогнув, всё-таки дал какие-то разъяснения: — Сотворил Джейс что-то необратимое. Разрушил что-то внутри города, что власти пытаются скрыть. — К счастью, мы не увидели этой необратимости, — поспешно произнес Зед. — Разве? — чуть оживился Джин, серьезно добавив. — Что насчет Люксанны Краунгард? После телеэфира на нее начались массовые гонения, угрозы её жизни, жизни её близких родственников, всей Демассии. Джейс даже понятия не имел, что его легкая агитация, направленная на унижение Люкс, обратится кошмаром для целой страны. Благо, что у Люкс есть брат — правитель Гарен Краунгард. Люди всё же теряют ум, объединяясь в толпу. А эта толпа, то есть фанаты Джейса, вообще не подозревают, что существует интеллект. — Джейс ведь понимает, что натворил? — покачав головой и посматривая на свой клинок, как ни странно, сказал Шен. — Да, понимает. Я думаю, что он уже в курсе, чем это обернулось для Люкс. И про нашу «месть» он уже знает, я думаю, — ответил Джин, обхватив свои плечи руками, стараясь сохранить тепло. — Шутки закончились? — спросил серьезно Зед, посматривая на виртуоза. — Они не должны заканчиваться. Без них совсем тошно, — ответил Шен. — Мы всё ещё можем уйти, но я решил сам с собой, что пойду до конца. Есть в нашем мире силы, большие чем Джейс, и если отвлекающий экшен поможет отвлечь основные силы, с которыми мы боремся, то я пойду на всё ради этого. Ради свободы, — сказал Джин, сверкая своими усталыми и воспаленными глазами. — Публика, — заключил Шен, понимая о каком враге идет речь. — Не только, Шен, — дрогнул голос Джина. — Просто помни, что ты не один, Джин. Мы с тобой, и мы твои друзья. Пойдем даже на смерть. Освободились втроем и помирать будем втроем, — ухмыльнулся Зед, эмоцию которого никто из двух других не смог угадать. — Не хочу прерывать вашу идиллию, но, полагаю, эти трое — вы, — начал голос, перерывая диалог троицы и доносящийся откуда-то со спины. Все трое обернулись и увидели летящие откуда-то сверху монеты, деньги, бриллианты и банкноты. Деньги вихрем крутились вокруг определенного силуэта, возникающего постепенно и прервавшего вихрь своим появлением полностью. — Поприветствуйте настоящего бизнесмена! — сделав подобие реверанса, открываясь публике, сошедшейся на приход человека, сказал мужчина. Зрители, а именно туристы-зеваки, взорвались в аплодисментах и овациях, между тем подбирая деньги с пола, просыпанные именуемым себя «золотым демоном». Толпа толкалась, шумела, бранилась, напирая друг на друга, жаждая получить маленькой кусочек «щедрости». Человек в аккуратном синем одеянии, нисколько не смутившись такой реакции людей, приблизился к троице окончательно. На вид это был обычный заносчивый торговец, с ухмылочкой, черными усиками и небольшой залысиной на голове. Он был не так раскован и легок в движениях, как местные пилтоверцы. Он был приверженцем другого этноса. — Жалкие создания. По их душу всё равно в итоге придет Хон, — наигранно отряхиваясь, потирая руки, улыбнулся человек, протягивая руку Зеду и представляясь. — Провентус Авениччи или попросту Дуракин — совладелец товарищества «Третьих лиц». — Товарищи, конечно, — чуть посмеявшись, вымолвил Зед, принимая руку и представляясь взаимно. — Зед. — Послушайте, вы наглец тот ещё, — оскорбился Дуракин, отстраняя свою руку от мастера тени, словно и не давал её ему никогда. — Да, товарищество. Должны же были как-то зарегистрировать наше предприятие. Выбрали ту форму, которая нам больше понравилось. Товарищество подходило идеально. — То есть вы не разбирались в этом? — вошёл в разговор Джин, а потом осекся и представился. — Хада Джин. — Ну, по моему скромному мнению, ИП было бы слишком нагло, не находите? — улыбнулся в усы Дуракин, а потом продолжил, — И тебя я знаю, Хада. Со мной ты общался анонимно, хотя анонимность для нашей организации лишь слово. Я знал тебя ещё до того, как ты обратился к нам. Нам надо обговорить всё в неформальной, спокойной обстановке. Например, у нас в особняке Пилтовера. Судя по вам, вы… Дуракин оценил всех троих и, придя к выводу, что лучше выглядят даже бомжи после ночной попойки, выдохнул. — … вы устали и голодны. Перед битвой утолите столь мирское желание, как голод. Троица могла бы что-то возразить или сказать, но они были, в целом, согласны с Провентусом. Конечно, как и сказал Дуракин, голод — мирское желание, но мысль об этом желании опьяняла. Дуракин жестом поманил их за собой, попутно используя свой платиновый пропуск, дающий какие-то божественные привилегии их владельцу, пропуская троицу вперед. Трио ждал самый богатый и почитаемый особняк в городе. *** Красивый, украшенный в золото, зал и стоящий посередине огромный обеденный стол со всякими изысканными яствами впечатлил троицу. Да, здесь было вообще по-другому, иначе, чем в храме тени. Всё было идеально от столов и стульев, ни на сантиметр не отклоняющихся, стоящих идеально ровно. Даже служанки особняка стояли ровно, не шелохнувшись, придерживая поднос и не смея сказать ни слова. Дуракин любезно предложил сесть за стол друзьям. Сам же хозяин расположился на самом дальнем краю стола, сев в роскошный «трон», обрамленный бриллиантами. Рядос с ним сидело ещё два основоположника, как догадался Зед, «Третьих лиц». — Вейгар, будь добр, сними шляпу, — обратился к черному маленькому и невзрачному на первый взгляд существу Дуракин. — Снять шляпу перед ними?! — почему-то возмутился Вейгар, не желая расставаться со своей огромной магической шляпой. — При гостях мы должны вести себя прилично, — возразил Дуракин, попытавшись переубедить Вейгара. — Пусть тогда сделают тройной реверанс с поклоном к полу и рукой от сердца, локоть которой отведен на тридцать сантиметров назад, — оттарабанил Вейгар, смотря на Зеда, готового уже сесть за стол. — Ох, как не культурно, Зед, — начал Дуракин, откупоривая бутылку вина, стоящую перед ним. — Вам придется исполнить волю моего партнера. — Господин, позвольте я исполню за него, — попросил Дуракина Джин, желавший отдохнуть и идущий от этого на унижение. — Он разве сумеет сделать такой сложный «пируэт»? — посмотрел на Дуракина Вейгар, хотевший получить одобрение от Дуракина. — Сможет, пусть делают вдвоем. Моя воля, как хозяина такова — пока не сделают этот реверанс одинаково хорошо не сядут за стол. Шен же молчал, безмолвно наблюдая за происходящим. Что-то похолодело у него на душе, но пресечь действия Дуракина он не смел. Джин положил левую руку на сердце, отводя ее локоть на тридцать сантиметров, а правую вытягивая к верху, обращая тыльную сторону ладони к потолку. Он так же склонился перед Дуракином, склоняясь на одно колено. Так велел этикет гостя и хозяина Пилтовера — приветственный жест, который нужно было повторить трижды. «Зед нарушил приветственный акт, когда поторопился сесть за стол. Теперь Дуракин изъявит желание поиздеваться над нами, злоупотребляя правом хозяина. Он может это сделать. Это его территория», — думал Джин, делая второй реверанс. На третий он почувствовал подступающий к горлу кашель и не сдержавшись, оступился, давясь в приступе. — Заново! — жестко приказал Дуракин, ударив по столу своей ладонью, содрогнув при этом все блюда и посуду, стоящую на столе. — Локоть отвел на двадцать семь сантиметров! Я видел! — вопил Вейгар, щелкнув своей металлической перчаткой. «Проклятая простуда. Температура большая, надеюсь, что хотя бы осложнений не будет, но мне нужен покой. Я просто хочу сесть, пожалуйста», — думал беспорядочно Джин, склоняясь в очередной раз. Его грудь тяжело вздымалась, каждый раз, когда он делал вдох и прерывистый выдох. Зед наблюдал за всей этой процессией и так же пытался повторить реверанс, но у него не получалось это сделать с тем изяществом и выверенностью, как у Джина. — Суровый Ионийский раб! — заорал уже Вейгар, сгущая тьму в своих руках, выводясь из себя. Маленькое существо было одним из сильнейших магов тьмы, поэтому злость лишь шла ему на пользу и делала заряд мощнее. — Спокойно, Вейгар, — прервал вызов заклинания магом Дуракин. — Чертов ублюдок, заткнись! — вывелся Зед, обнажая свои когти и готовясь прыгнуть на Вейгара, желая лишь одного — смерти мага. — Остынь, — приказал сурово мастеру тени Шен, выступив вперед. Джин уже завершил три реверанса, отступив чуть в сторону, пошатываясь. Шен, вздохнув, повторил три реверанса, даже не дрогнув ни единым мускулом и не оступившись. — Мы просили… — начал было Дуракин, но Шен перебил его, выдерживая учтивый и вежливый тон: — Вы сказали, господин, пусть делают вдвоем, обезличив нас. Мы исполнили вашу волю. Два или шесть реверансов исполнены. — Умный мальчик! — проговорил, а точнее прорычал третий основоположник, не подававший голоса до этого момента. — Только вот он нас оскорбил! Третье существо, обладатель басистого и рычащего голоса, вышло из-за стола, показав свой рост в несколько метров. На вид это был обычный мужик с оголенным перекачанным торсом. Бросались в глаза его ослиные, на вид, уши и хвост, выпирающий из-под набедренной повязки. Само же лицо — это агрессивный оскал, черный белок глазных яблок и красная, словно кровь, радужка. — А-А-А! — заорало существо и с одного маху опрокинув стол. Яства и питье полетело на пол, оставляя троицу без еды. — Соккын, мать твою. Неотёсанный ты болван! — вставая из-за стула, сказал Дуракин. Стол, оказывается, был поделен надвое. Первая половина полагалась для них, для троицы, а вторая, которая осталась стоять — для Дуракина, Соккына и Вейгара. — Ты не спросил с них правило сто семьдесят пять и статьи два точка три: «Оскорбление лиц высокого чина»! — встав окончательно и посмотрев на Соккына, произнес ехидно Дуракин. — Извиняйтесь, свиньи! — вопил дальше Вейгар, подливая масло в огонь. — И поцелуй же перст того, кто приютил тебя и кого ты оскорбил, преклонив колено и раскаиваясь в своем проступке! — процедил сквозь зубы Соккын, приказывая троице унижаться дальше. Джин, положив руку на грудь продвинулся к Дуракину и когда виртуоз приблизился к нему, Дуракин, смеясь произнес: — Хада, я не ношу персты. Хозяин этого особняка официально… — Я! — пискляво вскрикнул Вейгар, смотря прямо на Джина своими желтыми яркими глазами, внимательно следящими за действиями виртуоза. — Джин, стой, — остановил виртуоза Зед, продолжив. — Я это сделаю. Джин отошёл от Дуракина, поравнявшись с Шеном и переглянувшись с ним. Зед подошёл к Вейгару и склонившись над ним, взяв его руку в свою и обнаружив перст, прислонил свои губы к нему, произнеся после этого ритуала: — Господин Вейгар, простите меня за столь оскорбительное для вас поведение. — Простим их, Вейгар? — издевательским тоном спросил черного мага Дуракин. — НЕТ! — резко выпростав руку с перстом, возмущаясь и злясь, прохрипел Вейгар. Зед отпрыгнул от Вейгара, так как маг резко встал со стула. — ОН! — Вейгар указывал своей металлической рукой в сторону Зеда. — Всё делает неправильно! Ионийской черни никогда не познать высших идеалов общества, образованного и культурного! — Ладно, хватит, — выступил Шен, которому надоело слушать и терпеть подобное обращение. — Ладно мы, а он? — Шен махнул рукой в сторону Джина. — Оцените его состояние, дайте отдохнуть. Не вам лезть в пекло. — Послушай, мальчик! — выдвинулся Соккын, напирая на вышедшего Шена. — Зачем шансы давать тому, кто бесполезен и обречен? — ОН ИХ ПОТАЩИТ ВНИ-И-ИЗ! — продолжал хрипеть Вейгар, делая жест, словно его руки — это волны, стремящиеся вниз. — Я… кхм… не бесполезен, — вставился, чуть кашлянув, задетый Джин, остро воспринимавший любые выпады и крайности, касающиеся его полезности. — Можно долго убеждать себя в том, чего нет, но лишь для того, чтобы умирать было легче, и совесть была чиста перед самим собой, — пощипывая ус, заговорил Дуракин. — БА-А-ЛА-АСТ! — протянул Вейгар, присаживаясь снова за стол. — Нам надо избавиться от них! — бесцеремонно вмешался Соккын, раздражаясь присутствию ионийцев. — Само собой. — вдруг согласился Провентус, а потом сказал, — Нам бы поиздеваться над ними подольше, но это малость поднадоело. Они даже не пытаются сопротивляться, какие-то пару фраз, колких реплик. Не интересно, не оригинально. Поговорим на другую тему. Дуракин скрестил пальцы рук и, немного помедлив, начал разговор иначе: — Соккын ставил на Юн Цзы. Вейгар ставил на Юн Цзы. А я поставил на Гангпланка. Никто не ставил на круизный лайнер. — ОН ИХ ПОДСТАВИЛ! — вставлялся Вейгар, будто слова Дуракина — это была песня, а завершающей мыслью в них были слова мага. Джин слегка подрагивал, но ничего не говорил. Он был бледен, тяжело дыша из-за обиды и гнева, но в частности из-за болезни. Зед же посматривал изредка на свои когти, готовясь отмстить за всё сказанное и пережитое ими. «Стресс только сломит их. Они с Зедом два конца одной палки. За ними глаз да глаз, ” — наблюдал за друзьями Шен, оставаясь беспристрастным и холодным. — В общем-то вы пока не знаете, на какие корабли можно садится, а на какие нет. Я так сел на корабль один, и прослужил у ярла лет пятнадцать или двадцать, но не суть. Я даю вам оружие, амуницию и камеру, конечно же, потому что я хочу транслировать этот Экшен. У нас в этом тоже есть необходимость — деньги, да и если я проспонсирую самого Зеда, то, уж поверьте, деньги потекут сами, вместе с популярностью. — Не зря его Дуракином зовут, — усмехнулся Хон. — Меня зовут Дуракином, потому что это тонкая ирония над людьми. Скажем, люди, думающие, что тот, кто раздает халяву, не преследует корыстных целей, глубоко ошибаются. Ну так вот… Дуракин сделал паузу, наливая в бокал вино и выпив его. После этого действа, когда взгляды троих всё ещё были устремлены на нахальное лицо Дуракина, он продолжил: — Выживете ли вы или нет, ну… Без разницы. Мы будем в плюсе всё равно. Вы снимаете, транслируете на ТВ. Все видят логотип «Третьих лиц». За вас, конечно же, беспокоятся, но знают, кто ещё участвует в столь добродетельной операции. Мы оставляем свои реквизиты и клянемся, что воздадим Джейсу по заслугам даже после его поражения, ликвидируем последствия его деяний, а антифанатов Джейса тоже не мало. — Вы уроды, — сплюнул Зед. — В этом и… — начал Соккын, расправляя свои плечи. — … состоит… — подхватил Вейгар, сощурив желтенькие глазки, концентрируя свой взгляд на мастере тени. — … суть «Третьих лиц», — подмигнув Зеду, улыбнулся Дуракин. — Это будет славная бойня, — прорычал Соккын и поспешил удалится. Вейгар щелкнул пальцами, сгустив какую-то тьму около троицы, но к счастью троих, она имела совсем иные результаты, чем разрушение. — Вейгар позаимствовал идею ваших образов у, скажем, бывших создателей, — пояснил Дуракин, оценивающе осматривая каждого из троицы. Джин чуть приосанился и осмотрел свой прикид. Темно-фиолетовые и ярко-красные ткани смешались в практичном и красивом одеянии, носящем наименование Кровавая луна. Лицо Джина теперь скрывала маска в виде лица демона, древнего Ионийского духа, что сеял смерть, по некоторым приданиям. И главный атрибут — оружие. — Я его несколько изменил, Джин. Он стреляет без твоих любимых четырех актов. Это бесконечная, безотрывная стрельба, и даже перезарядка не требуется, — обратился к виртуозу Дуракин, сменив свой тон. Образ Кровавый Луны примерил на себя и Шен. Не броский, из-за темных тонов, и удобный, но Шену всё это не нравилось. Не нравилась суть этого мероприятия. «Мы должны выглядеть презентабельно, даже в смерти», — мрачно подумал Зед, облаченный в темно-синие и серебряные тона брони. «Мы пешки в руках других, даже сейчас», — удрученно подумал Зед. — Что ж, считайте, вы готовы. Почти. Камера встроена в ваши наручи, вы ее даже не заметите, она начнет писать, как вы переместитесь в Лос-Анжелес к Джейсу. Второй момент, Джин, подойди, — приказал Дуракин, указывая на виртуоза. — Это, — достал Дуракин какой-то маленький шарик, парящий над его ладонью, когда Джин в очередной раз подошел к Провентусу, — Геолокатор. Знаешь, как он работает? — Он работает один раз, создавая точную копию местности, которую пользователь хочет отразить после в виде голографии, — сиплым и упавшим голосом сказал Джин. — Я бы подогнал тебе дурь, Хада, чтобы умирать было не больно. Но на кой? — рассуждал вслух Дуракин, а потом, встав из-за стола, отстраняясь от Джина, провозгласил, — Лос-Анджелес, штат Калифорния. Дорога туда вам заказана. Увидите сразу, где находится Джейс, потому что парадокс Джакса работает даже так. Удачи, неудачники. Под пессимистичный каламбур троица, использовав парадокс Джакса, переместилась в штат Калифорния, Лос-Анджелесе. Место, где будет последняя битва.