Битва студий

Глава XII. Битва студий. Часть вторая

— Очнулся, наконец, — облегченно и обеспокоенно вздохнул Джин, наблюдая за пустыми и не двигающимися пока зрачками Зеда. — Что это было?! — подошел к Джину Шен, заглядывая в маску виртуоза, словно он хотел пробраться сквозь нее и увидеть глаза собеседника. — Воздействующий на органы чувств и восприятие мира. Модель «JH», так я ее назвал, — ответил виртуоз, несколько возгордившись, но стараясь быть спокойным, не подавая виду. Он сделал два щелчка перед Зедом, чтобы удостовериться, что мастер тени слышит его. Беловолосый и суровый мастер тени не шевелился, а его глаза застыли на одной точке в стене. Наконец, через ещё пару предупредительных щелчков, Зед ответил слабо: — Я слышу тебя. — Это хорошо, легко отделался, — просто сказал Джин. — Твое состояние стабильно и… — виртуоз не договорил, потому что в эту самую секунду Зед сорвался с места и удалился куда-то. — Побочный эффект. Тошнота не так страшна, как смерть, впрочем, — задумчиво произнес Джин, сползая по стене и садясь на пол. — Ты сказал, что его состояние стабильно, — спросил, молчавший до сих пор, Шен. — Ну, а твое? — Что ж, — протянул Джин, снимая маску и показывая свое бледное лицо. Его уставшие глаза, в которых теплился маленький огонек жизни, уставились на Шена, а губы Джина слегка дернулись, расплываясь в невеселой улыбке. Потом он запрокинул голову назад, рассматривая потолок здания, и, закрыв глаза, продолжил: — Всё серьезно. Я не знаю, как отразится на мне ещё одно перемещение. Я истощен, не буду врать. Шен ничего не ответил. Не хватало и ему потерять равновесие, а также контроль над ситуацией. Хотя относительно равновесия он знал всё. За сегодня он сделал очередные выводы, которые были отнюдь не радостными. И градация этого «не радостного» была другой, в отличие от Джина или Зеда. Это чувство отдавалось в душе ниндзя, как нечто безнадежное и должное. Беспредел, который и должен быть беспределом. Деструкция — часть процветания. Через какое-то время вернулся Зед, ослабленный, но готовый сражаться. Его глаза теперь не были настолько бездушными и стеклянными, а выражение лица стало как никогда серьёзным. — Почему он использует ТВОИ изобретения? — холодно спросил Зед, подойдя к сидящему Джину. — Дело в том, что я… Имел неосторожность выложить всё в открытый доступ и… — замялся виртуоз, которого, кстати, настиг очередной приступ кашля. — Ха-ха, черт, он выложил всё в открытый доступ, как же мы могли тебе снова поверить! — нападал Зед, а потом несколько осекся. — Нет, это моя ошибка. Идти за тобой нельзя, нет, нельзя. Почему?! ДЛЯ ЧЕГО?! — Цель обнаружена! Грохот посыпавшихся бетонных стен. Нечто влетело в соседнюю стену с такой скоростью, что трудно было определить этот объект. Джин подпрыгнул, позабыв о своей маске, и ретировался вправо, ближе к Шену и Зеду. Мастер тени и ниндзя видели, как мелкий черный робот, ни капли не похожий на своих механических предшественников, выпустил несколько черных, бесформенных тентаклей. Это был Пятый. — Консистенция как у Четвертого, — быстро выкинул Джин, но его никто не услышал. Пятый резко сделал выпад в сторону Шена, чуть не схватив его и не поглотив, но ниндзя с помощью рывка смог-таки увернутся. — Я вижу, — произнес Шен достаточно громко, чтобы его слышали все. — Нечто живое? Его зрение в стойке Ока Сумрака могло определять только живые организмы, поэтому он не использовал его ранее, но сейчас, почувствовав интуитивно, ниндзя смог уловить признаки жизни. — Живое?! — уворачиваясь от щупальца и, столкнувшись со спиной виртуоза, воскликнул Зед, негодуя всеми фибрами своей души. — Там в проходе сзади Четвертый, — бросил Зеду виртуоз, смотря в конец прохода. Поглотивший остатки реагента D, которые налипли на скважину, образованную выстрелом Шена, Четвертый стал невероятных размеров, занимая почти половину отрезка от начала коридора, который прошла троица ранее. Западня. Друзья были окружены с двух сторон, а за стеной было ещё и нечто живое, что не давало покоя. Вдруг оставшаяся неразрушенная дверь, была открыта кем-то с ноги. Кто-то прокричал единственную фразу: — Лови, Шен! Шен не знал, кто это был, но успел заметить, как нечто светящееся, летит в его сторону. Словив объект, Шен решил образовать вокруг себя и друзей купол, так как Пятый свирепствовал, не давая Зеду и Джину расслабляться. — Что это? — спросил у виртуоза Шен, образовав вокруг себя и них фиолетовый, мерцающий купол, который, кстати, был сферической формы и мог, игнорировав пол, защитить их и снизу. — Карманный телепорт, на основе хекс кристалла, кхе-кхе, — ответил Джин, держась за голову, — кажется, с меня достаточно… Сознание решило предать его и постепенно меркло, заставляя плыть картину внешнего мира перед глазами. — Не вздумай, слышишь!!! — вскричал Зед. Джин постоял несколько секунд на одном месте, часто моргая, чтобы сохранить сознание, но это получалось с переменным успехом, так как из-за этого виртуоз начал ещё больше волноваться и нервничать. Мысли у него, однако, не были связаны с его состоянием напрямую. Они были отвлеченными, другими, оторванными отсюда. «Песчаный отвесный берег и глубокая река, а в ней, посередине, плавающий одиноко островок. Я был там лишь однажды, но хочу вернутся. Я обязательно туда вернусь», — с наслаждением окунался в сновидения наяву виртуоз. Сознание не покинуло его и даже восстановилось, но появилась белая пелена перед глазами, нечто такое, что чувствуется только во время болезни. Эта пелена погружает окружающий мир в нечто нереальное, отдаленно напоминающее жизнь. Нить мимолетного забвения. — Всё в порядке, — словно очнулся Джин, оглядевшись вокруг. Зед смотрел пристально на виртуоза, улыбаясь неестественно искривленно, да и не понятно, почему вообще он улыбался? Кровь на его веке давно запекался, оставляя длинный темно-красный след, доходящий до шеи. Шен же поддерживал всеми силами щит, не отвлекаясь более на мастера тени и виртуоза. Синенький предмет лежал у ног Шена, недвижимый. Виртуоз подошёл к этому предмету, миновав застывшего мастера тени, и взял в руки. — Кто бы это нам не передал, но он хочет, чтобы мы ушли отсюда, — ответил Джин, держа в руках маленькую светящуюся почти сенсорную плату. — Черт! — озлобленно прошипел Шен. Пятый уже пробивал щит. Его щупальца создали трещину, через которую пробивалась его консистенция, прожигая пол. Не успел Джин ничего сделать, как прозвучал какой-то взрыв. Пол под троицей обвалился в считанные секунды. Что отпечаталось у них в воспоминаниях? Наверное, это запах известки, какие-то камни, летящие вниз, очевидно, часть пола, висящий над ними Пятый, уже заносящий щупальцу вниз такого неприятного, черного оттенка. Казалось, что она была жидкой или даже маслянистой, переливаясь словно вода. Что могли они сделать? Выжить? Спастись? Защитить себя своим оружием? Но как, если эта неожиданность, которая подстерегает тебя и внезапно наносит удар. Этот удар сильный, но не затрагивающий разум. Никто не успевает проанализировать, поняв тщетность своего положения, поняв, что соприкоснувшись с землей, тело их будет раздроблено. В этом и вся прелесть неожиданности — отсутствие страха. Именно это и подтолкнуло Зеда к стремительным действиям. В отличие от своих соратников он мыслил трезво и ясно, впервые за это приключение и Экшен. Будто мастер тени знал заранее, что так будет. Готовился к неожиданности, которая стала для него ожидаемой. Шен увидел в эту секунду лишь размашистый, похожий на черный штрих, оставленный на бумаге, когда ты давишь сильно на карандаш, рывок. «Он научился делать теневую рокировку? Массовую? Он переместил нас всех, но не это удивляет. Он знал?» — удивлялся Шен после, когда Зед, ничего не говоря, смотрел в безликие тела Пятого и Четвертого, кидающих свои взоры сверху. — Нетипичное перемещение, — сказал виртуоз, находящийся где-то неподалеку от Зеда. «Значит, что они живы? Хорошо. Ах… Я порезался что ли?» — думал полулежащий Шен, ощущая легкую боль в левой ноге. — Только не двигайся, прошу, — вдруг произнес резко Джин, забыв на несколько секунд о своем плачевном состоянии. — Она ушла назад? — спросил вдруг Зед, взглянув на конечность Шена. — Пожалуйста, помолчи! — зло сверкнул своими тусклыми глазами на мастера тени Джин. Время как будто остановилось, давая троице передышку, но перед чем? Виртуоз пытался что-то придумать, но в голову лезли одни вздорные мысли, вызванные болезнью. Его сердце бешено стучало, отдаваясь звуком в висках. — Надо просто остановить кровотечение, — сам себе говорил Джин, хотя руки отказывались его слушаться. Его пальцы слегка подрагивали, когда он отрывал красивую кайму, часть его одежды, чтобы создать «стерильную» повязку в полевых условиях, когда под руками нет ничего. — Ясно, — улыбнулся почему-то Шен, смотря прямо на свой открытый перелом. Бедренная кость разорвала кожный покров, пройдя его насквозь. Кровь, проходя через ткань, стекала на пол. С каждой секундой боль становилась сильнее и пронзительней, но Шен был не из тех, кто не смог вытерпеть подобное. Напротив, его больше пугали бледные лица его друзей, которые тщетно пытались что-то предпринять. — Телепортируй просто нас, — как ни в чем не бывало сказал Шен, пока виртуоз пытался что-то предпринять. В эту самую секунду за панорамным окном, которое находилось напротив друзей и открывало вид на студию Джейса, началось какое-то движение. Сарай, похожий на деревянную коробку с диагональными брусками расположенными крест-накрест, начал раскрываться. Как только он раскрылся полностью, а его стенки — деревянные перегородки — упали наземь, то послышался характерный ор. — А-А-А-А! — кричало создание ростом в тридцать этажей. Современная, оснащенная искусственным интеллектом, боевая машина. От его крика содрогались окна, а менее устойчивые предметы меняли свое месторасположение в пространстве. Голем с грохотом повернулся в сторону небоскреба, выставив свою цельнометаллическую руку, окрашенную в синий, вперед. Из руки вылетела что-то огромное «неспешно» приближающееся к троице. — А что стоим? — знатно возмутился Шен, потеряв не так много крови и ещё сохранявший спокойствие. — Телепортируй! Но как ни странно, ракета пролетела мимо, задев, по-видимому, верхние этажи. — Кто регулировал его меткость? У голема может быть косоглазие? — возмутился теперь Джин, но кашель, сковавший его снова, не смог заглушить очередного ора голема. — А-А-А! — орал голем, быстро-быстро приближаясь к небоскребу, оставляя отпечатки свои железных лап на дорогах Лос-Анжелеса. Удивительно было то, что ни один дом, не участвующий в Экшене, не пострадал. Очевидно, голем ходил аки балерина, но тем не менее старался делать движения быстро, чтобы наказать троицу. Пейзаж за окном быстро начал сменяться, словно кадры на кинопленке, подскочив к небесам. Голем поднял небоскреб и собирался швырнуть его в Тихий Океан. — Джин, твою мать, быстрее! — орал Зед, взмолившись, чтобы виртуоз наконец нажал заветную кнопку. 16:30 PM. Los-Angeles — О боже мой! Наши спутники засекли неопознанный летящий объект в стороне Лос-Анжелес, Тихий Океан, — доносился чей-то голос из наушников агента Джонатана. — Летающий или летящий? — отвечал вопросом на вопрос агент Джонатан, не сдерживая легкой усмешки. — Не придирайтесь к словам! Грагас нас предупреждал, что будет жопа! — вопил голос дальше. — Крушение этого неопознанного объекта приведет к масштабному цунами, агент Джонатан! Если вы сейчас же не вызовете антицунамит… — Ладно, ладно, — сухо ответил агент Джонатан, отключаясь от разговора, но тем не менее вызвав Карла, очевидно, осчастливив несчастного во второй раз. Агенты Грагаса тщательно следили за ситуацией, созданной Джейсом, и были уже в курсе о том, что произошло внутри небоскреба. В конце концов, трансляция Дуракина была в открытом доступе и сделала широкий резонанс в общественности, привлекая внимание и самого Грагаса, который был в курсе, что это за Экшен и кто его провел. Узнав из трансляции, кто участник этого Экшена, Грагас с силой ударил по столу и, позвав своих верных агентов, решил немедленно проследить за ситуацией. Правда, была одна погрешность, заставившая Грагаса немного понервничать и вспылить. Дуракин отключил трансляцию на середине, где-то на моменте, когда вышел Пятый. Дуракин, очевидно, знал, что Грагас не останется равнодушным и попытается спасти кучку неразумных. Собственно, что он и сделал, приказав агенту Джонатану проникнуть в здание тайно и передать троице карманный телепорт. Приближаться к зданию в открытую Грагас не хотел, ввиду того, что голем 0-97 не был активен и, возможно, от одного вида посторонних, начнет крушить улицы. «Главное — это дать им телепортироваться. Агент задал координаты, надеюсь, что координаты кафе. Потом отправить Шае весточку о том, что я скоро буду у нее», — думал Грагас, несколько умерив свой пыл. Но не надолго. Грагас просчитался. Агент Джонатан поставил немного иные координаты, вероятно, по глупости. — И вот вы у моих рук! Странно, надо было сказать у ног, но это не важно! — вещал Джейс, когда троица приземлилась прямо у входа в студию. Около тех самых рук, которые они должны были отключить. Голем 0-97 после того, как выкинул небоскреб, окружил их сзади, не давая прохода. Да и сил убегать не было. — Убийца-виртуоз, о чьих преступлениях до сих пор вспоминают Ионийские власти. Тюрьма, думали они, тебя исправит, но нет. Заточение только разжигает ненависть! — пафосно изрекал Джейс. «Наше прошлое так очернило нас? Люди и правда жаждут нашего истребления? И из истребления они сделали шоу. Шоу, представление, забаву…» — Зед мысленно подбирал слово за словом, зацикливаясь на одной мысли. Шен сидел и старался не двигаться, чтобы боль не усиливалась. В конечном счете он уже смирился с тем, что это их последний вздох в этом мире, быть может. Но всё-таки ощущение того, что всё не может закончиться вот так не покидало его. Знание, взятое из ниоткуда, пришедшее само собой, но его нельзя было назвать интуицией, скорее, это его высшая степень — прозрение. Кровь всё ещё текла, так как виртуоз не в силах был наложить повязку и сделать хоть что-то, поэтому Шен ощущал легкую слабость, но не придавал этому значения. Сам же виртуоз просто лежал на голой и холодной земле, выговаривая какой-то несуразный бред. Его одолела лихорадка и он окончательно впал в беспамятство. «Они не страдают. Им всё равно, они не будут чувствовать боли. Они умрут, не зная, что умерли. А я буду видеть всё, я буду переживать это, я буду чувствовать саму смерть снова», — думал Зед, отступая назад и смотря на вещающего Джейса. Он всё не останавливался и говорил, говорил. Он вспоминал и ярла, и Синджеда, и Вай, и свое времяпрепровождение в Зауне в разбитой лаборатории. И всегда он выставлял виноватыми всех, кроме себя. Казалось, будто никто не жалел его и даже не проявлял сочувствие. Все его речи были пропитаны ядовитой обидой, но на кого конкретно? Нельзя сказать. Да, Джейс и сам не знал. Просто он чувствовал себя в безопасности и чувствовал себя собой только тогда, когда обвинял кого-то. Ведь обвинить кого-то проще, чем признать свои ошибки. Особенно, когда ты медийная личность, имеющая много последователей. «Хороши ли те изменения, которые приносят и добро, и зло? Джакс освободил нас от Сюжета, а значит, дал нам человечность. Но человечность — это высшая степень жестокости и крайности, которых мы никогда бы не достигли, ведь мы были лишь заложниками образов. Наши характеры никогда не вышли бы за рамки заданного автором. А сам человек, личность, просто не ведает границ в своих поступках. И хорошо ли жить без этих ограничений?» — думал всё Шен, смотря на Зеда, который находился в состоянии нездоровой экзальтации. Он посмеивался иногда, улыбаясь и кидая обеспокоенный взгляд на Шена. Глаза Зеда метались из стороны в сторону, пытаясь уцепиться за что-то. Но все было таким серым и безжизненным, лишь подстегивая подступающую истерику. Внутренний конфликт достиг апогея, выражаясь в неестественной реакции — смех. — Это было весело, да, Зед! — продолжал Джейс, замечая реакцию Зеда. Потом он немного помолчал, чтобы безжалостно закончить свою реплику: — Джакс, видите ли, просчитался, сделав ставку на вас. Прощайте. Джейс у себя в кабинете нажал на какую-то кнопку. Руки, являющиеся до сего момента декорацией и центром управления, взмыли под стратосферу, пока не остановились там, не начав стремительно падать. Вот так решил избавиться от троицы Джейс. Он отвернулся от камеры и победно хмыкнул. «Хорошо, что я вовремя установил барьеры, чтобы «Руки» ни в коем случае не уничтожили мою студию… Ненароком, да. Прекрасно!» — размышлял Джейс. После этого он устремил свой взгляд на экран, лишь ухмыльнувшись. «Прав был Дуракин. Шоу получилось очень удачным. Мы с ним заработаем миллионы, — ухмыльнулся во второй раз Джейс. — Ни Зеда, ни Шена, ни Хада Джина. Ионийские власти нам дорого за это заплатят.» Никто не мог видеть его ужасающей фигуры и искаженной гримасы. Джейс был один на один с голубым экраном компьютера, бутылкой виски и письменным столом с креслом. Остальные предметы не существовали для него в этот торжественный момент. Откупорив бутылку виски и налив жидкость из нее в заранее заготовленный стакан, Джейс вздохнул. «Общество начнет давить на меня. Как же так, они же люди, но я, как и Дуракин, разведу руками. Дуракин будет гнуть свою линию, да ему и делать-то ничего не надо. А я, в свою очередь, оправдаюсь их правонарушениями перед Ионией. Их преступления слишком тяжки, чтобы забывать о них», — подумал Джейс снова, не обращая внимания на свои деяния. Выпив виски и почувствовав кислый, торфяной вкус во рту, Джейс праздновал свою победу. Не праздновал Виктор, внимательно следивший за всем происходящим. В душе ученого теплилась надежда, что трио выжило, ведь точка агентства Грагаса стоит неподалеку, а значит, винокур и высококлассный агент заинтересован в Экшенах, а также в слежке за Джейсом. Однако в душе Виктора было и ещё одно, нечто, что он решил сегодня раз и навсегда. «Пусть мы с ним и были друзьями, возможно, что и останемся. Но наши дороги разошлись», — решил сам с собой Виктор. *** В маленьком, но мрачноватом кафе «У Грагги» зажегся свет. Официантка этого кафе, а по совместительству и агент Грагаса, только что спасла от неминуемой гибели троицу. Оставив свою временную копию, используя разработки Экко, коего Грагас принял в свои ряды, Шая проскользнула к месту столкновения рук. Она пришла заранее, словно свет в конце туннеля, заставляя Зеда издать истеричный вопль. Оценив ситуацию, Шае стало не менее страшно, чем всей троице, хотя Шен, казалось, был невозмутимее всех. Изобретение, похожее на часики и висевшее у Шаи на шее, с помощью хроносдвига переместило всех в кафе, оставляя Джейса в дураках в очередной раз, ведь действительно, а какой смысл не выпускать из вида врагов? Очутившись в безопасном месте квартет ещё долго молчал, пока это молчание не нарушил бредивший виртуоз: — Они идут за нами! Альфа музыкальнее, чем спектральная омега! Невесомость. — Что с ним?! — почти срывалась Шая, остро ощущая чувство вины. Ранее к вастайке приходил «некто» в фиолетовом плаще. Услужливо попросив чашку особенного «чая», фиолетовый плащ в веселом и задорном тоне попросил официантку об одной услуге. Протянув вастайке диск в самодельной и бумажной обертке некто сказал, что диск надобно отдать троице, выбранной им для Экшена. Достоверно никто не знал, что это будет за троица, ведь Джакс планировал этот Экшен очень давно. Очевидно, что троица должна явится в кафе «У Грагги», но когда? Прошло три месяца, а официантка не видела у себя в кафе личностей, похожих на тех, о которых говорил фиолетовый плащ. Диск вастайка задевала в самые далекие дали, забыв о нем благополучно и продолжая делать свою работу в кафе. И сегодня, именно сегодня, пришли те самые трое, но Шая не сразу догадалась об этом. Она не могла даже представить, что её возлюбленный — это тот самый «камикадзе», бросивший вызов Джейсу, ведь фиолетовый плащ отзывался о таких людях именно так. Сначала вастайка думала, что Зед, наконец, хочет представить ее перед своими друзьями и даже возрадовалась такому повороту, но её смутило наличие оружия и полной боевой готовности троицы. Вот тогда-то она и поняла, что нужно отдать этот злосчастный диск! Провозившись в подсобке около пятнадцати минут, постоянно бранясь на себя за нерасторопность и волнуясь от предстоящего, Шая не осознавала, что произойдет с троицей дальше, поэтому она легко отмахивалась словами фиолетового плаща: «Раз на раз не приходится». Истерический, непрекращающийся смех Зеда был ответом для Шаи. Шая в ужасе посмотрела на возлюбленного, но глаза мастера тени, встретившиеся с вастайкой, были не менее полны ужаса и боли. Это были смешанные чувства, отдающие в груди, сжимающие сердце. Им нет объяснения, ведь они переходящие. Из грусти в радость и из радости в грусть. Очевидно, что Зеду был нужен простой душевный покой после длительного стресса. Зарождение этого состояния началось в самом начале становления Зеда тем, кем он был сейчас, с тех пор, как он начал задаваться вопросами, на которые не находил ответа. И сейчас, в этот момент, всё накопленное выплеснулось с невероятной силой. — Зед, тихо, — нежно пыталась говорить Шая, заключив мастера тени в объятия и стараясь его хоть как-то успокоить, но двое других тоже ждали помощи, притом более срочной. Вастайка не могла разорваться на троих. — Шая, кровь… Останови кровь, — спокойно произнес Шен, видимо не меняясь никогда, даже если и потерял он менее пол литра. Тем не менее он чувствовал легкую слабость, зрение становилось нечетким, а сердце билось с перебоями. — Джакс делает эгоцентричные кружки! — не унимался и виртуоз, лежащий на полу. Бледный, с синеватым оттенком кожи и иногда делающий непроизвольные движения, словно эта была продолжительная судорога. — Что это, на хрен, такое?! — вдруг раздался сзади раздраженный голос вошедшего Грагаса, за спиной которого стояла уже подготовленная бригада высококвалифицированных врачей. Товарищи в белых костюмах прошли вперед, миновав Грагаса и Шаю. Они сразу занялись Шеном и принялись перетаскивать на диван бесчувственного виртуоза. — Живее, живее!!! — командовал Грагас. — Тут нужна госпитализация. Открытый перелом, потеря не такая значительная, но впоследствии потребуется переливание. Мы используем наш телепорт, чтобы быстро переместиться к оборудованию, господин Грагас, — ответил человек в полностью герметичном белом костюме, восседавший перед Шеном, вкалывая ему долю обезболивающего. — Сейчас оно подействует, несколько секунд, попытайся расслабиться, — говорил другой врач, знавший что нужно поддерживать пациента. — Идите! — буркнул Грагас, давая добро на перемещение. Часть бригады быстренько удалилась, захватив Шена с собой. Другая часть возилась с Джином. Достав какой-то прибор, похожий на пистолет, излучающий зеленый цвет, образовывающий ввиду оптической иллюзии прямоугольник. И проведя им по телу Джина, один из врачей констатировал: — Односторонняя пневмония. Введем «Сантин», чтобы привести его в чувство. — Судя по данным, которые отражают нагрузку на тело в настоящем и прошлом, то вот видите, — один из врачей подошёл к Грагасу и показал на почти прозрачном синем планшете, где отражались сведения о состоянии виртуоза. — Резкий скачок. Какая-то перегрузка, усугубившая обычный грипп. — Ясно, — ответил невесело Грагас, — «Сантин» ему поможет. Говорить сможет, а я уж с него ответ стребую! — потом Грагас резко перевел взгляд на Зеда. — А с ним что?! Зед не заканчивал смеяться, он пытался прикрывать свой рот, чтобы не издавать лишний и неуместный хохот, мешающий, возможно, работать врачам. — Тут просто успокоительное, — подошёл один из четырех оставшихся врачей, опустошив заготовленный шприц. — Эффективность этого лекарства очень высокая, почти сразу успокоитесь, — заверил врач, отошедший от менее пострадавшего мастера тени. Шая стояла рядом с Зедом, не в силах ничего говорить. Она чуть поглаживала его плечо, дотрагиваясь иногда до его щеки и пытаясь заглянуть в его нездорово сверкающие глаза. Слишком ярко сверкающие и от этого потерявшие свою ясность. — Присядем, — сказал вдруг Зед, успокоившись. Машинально они с Шаей подошли к тому самому столику, который принял троицу ранним днем. Зед устроился сразу, а Шая немного помедлила и, перед тем как сесть, дрожащим и сбивающимся голосом проговорила: — Это… Невозможно. На ее глазах появились слезы. Мастер тени хотел было ее успокоить, но Шая отстранилась специально, чтобы договорить. Она закрыла глаза своими ладонями и несколько приглушенно вымолвила, срываясь: — Что бы было? Иначе если бы все произошло? Мы же просто, просто люди. Я… Я… Я просто хочу… Хочу любить тебя. Не подвергать опасности… Мы когда-то были героями, но не сейчас… Сейчас мы просто люди… У нас есть сила, но сила также есть у всех… Зед… Рейкан умер для меня тогда, понимаешь? А теперь ещё и ты?! Не надо меня мучать снова, пожалуйста! Тут уже Шая дала себя успокоить, приняв объятия Зеда. Она сжалась в комочек, ощущая тепло тела мастера тени. Ее голова находилась на его груди, а свои руки вастайка скрестила на своих плечах. Мастер тени, аккуратно проведя рукой по голове Шаи, снял ее капюшон, и, дотронувшись своими губами до макушки вастайки, поцеловал ее. После он несколько отстранился от головы Шаи, продолжая обнимать ее. — Так! А теперь послушайте меня, дурни, — начал закипать Грагас, багровея. Глава агентства встал посередине кафе, чем очень сильно напугал врачей, которые знали не понаслышке, как Грагас свирепствует. Винокур немного помолчал, потирая своими пальцами закрытые глаза и слегка покачивая головой. Потом он, вытянув обе руки и посмотрев в потолок, открыл глаза и с чувством полного негодования произнес: — КА-А-А-АК?! З-А-Ч-Е-М?! Какого лешего вас туда понесло?! Без подготовки, без НИ-ЧЕ-ГО! Что вы там себе навыдумывали?! НУ! Признавайтесь! Все молчали. Джин ещё не пришёл в себя, а Зед, все обнимая Шаю, безмолвно наблюдал за винокуром. — Дурни, — прошипел про себя Грагас, а потом в сердцах провозгласил, — ВОТ! ПОЛЮБУЙТЕСЬ! Он достал из скрытого кармана своего пиджака аккуратненький конверт, который был немного запачкан грязью. Однако это не помешало винокуру вскрыть его и заранее прочитать. Теперь же Грагас хотел, чтобы, по крайней мере, мастер тени ознакомился с содержанием этого письма. Тяжело ступая, Грагас поравнялся со столом Зеда и без всяких церемоний положил письмо перед ним, предварительно хлопнув по столу, скрыв лист бумаги своей ладонью на несколько секунд. — ЧИТАЙ! — произнес Грагас, впившись глазами в мастера тени, а после отошел от него и занял исходную позицию. Зед осторожно открыл уже вскрытый конверт и извлек оттуда письмо. — «Шутка с телевизором получилась удачной», — прочитал аккуратные буквы, выведенные в письме, Зед. После он быстро-быстро пробежал глазами по письму и вскрикнул, несколько уставше, так как лекарство сдерживало его негодование: — Что это?! — ЧИТАЙ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ! — рявкнул Грагас, сжимая кулак и смотря в окно. — «Вы, достопочтенный мастер тени, наверное, неправильно меня поняли, когда я говорил про Экшен. Ваша физиономия или, точнее сказать, гримаса была полна ужаса и страха. Словно вы не Джакса встретили, а Пин…» — Эту строчку пропусти! — быстро произнес Грагас, чье слово всё-таки было авторитетом в данном заведении, даже касательно подобного, как письмо. — «Вы, вся троица, не годитесь для этого задания. Вы молоды, не в прямом смысле, ну хотя этот смысл тоже, вспомним про Зилеана и что он сделал с нами, ну так вот. Вы пока не знаете всю подноготную Экшена и заставлять вас рисковать во имя чего-то? Ну зачем? Я, в конце концов, Джакс. Я предоставляю выбор. Конечно, если вам будет угодно идти в пекло, что я сомневаюсь, то пожалуйста. Я не буду дергать Гарена, Балгруфа или, может, Талоса, ну, на крайняк, Аурелиона… То есть, вы представляете, что только что я перечислил двух правителей и двух богов? Ваши силы, не буду преувеличивать, ничтожны, в сравнении с силами этих индивидов. И так-то, у вас есть Джин. Недавно мы учредили его в Ученый Совет, скажем, это такая организация, где мы решаем очень-очень важные вопросы. А Джин, он… Ну, он знает про Экшен всё. Про организации, которые правят миром сейчас, и про Экшен в целом. Конечно, я…», — потом Зед остановился, положив письмо на стол, и, схватившись за голову руками, сидел так несколько минут, пока один слабый, но всё-таки голос, не прервал его акт отчаяния. — Здесь так холодно, дайте одеяло, — подал признак жизни виртуоз, даже не подозревая, что сейчас происходило. Виртуозу стало немного легче из-за лекарства, но всё-таки белая пелена перед глазами сохранялась, а боль в груди не исчезла насовсем. Прибавилось ко всему только чувство удовлетворения, что наконец-то можно насладиться долгожданным комфортом, хоть и красный диван, находящийся в кафе, нельзя было назвать лучшим местом для отдыха, но Джину было всё равно. — Всё бы отдал за чашку кофе, хотя тот чай тоже был хорош, — мечтательно произнес Джин, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза, но, уловив какое-то движение, он снова открыл глаза. — Грагас? А что вы здесь делаете? — учтиво начал Джин, с некоторой хриплостью в голосе. — ЧТО?! ОН ЕЩЁ СПРАШИВАЕТ!!! НА КОЙ ЧЕРТ ТЫ ТУДА ПОЛЕЗ? Почему ты им ничего не сказал?! Ты их подставил! — констатировал Грагас, жестко наседая на слово «подставил». Ему было в этот момент не важно, в каком состоянии находится Джин, потому что речь шла о жизни. О жизни других людей. — Послушайте, — начал, волнуясь, Джин, попытавшись сесть на диван, но у него ничего не вышло. Его несколько повело, так как обморочное состояние ликвидируется не сразу, поэтому Джин оставил попытки подняться, несколько смутившись своей слабости перед лицом высокопоставленным. — Джакс не воспринял бы меня серьезно, если бы я не доказал ему свои намерения идти с ним до конца, — сдавленно проговорил Джин. — А ОНИ?! — указывал в сторону Зеда Грагас, не смотря, впрочем, на мастера тени и не зная, какая реакция была у него. — А о них ты подумал? Подумал?! Ты мог бы развеять их страхи по поводу Джакса, мог бы сказать, что он несерьезно. Что Джакс со своим, — далее Грагас саркастически спародировал говор Повелителя Экшена, — «Мочилова», «Пустяковый экшен», «Мой фонарь не достоин их хлебал», последнее авторское, но не суть! Суть в том, что Джакс хоть и страшный человек, но страшный не в том плане, в каком вы себе его представляете. Он безобиден и смирен. Страшный он потому, что за ним сокрыта неизвестность. Никто не знает, что у него на уме сейчас. Даже я не знаю. А Зед… Зеда я вообще обвинять не намерен! Он уловил вот этот страх, только душа ему подсказала повиноваться, а ты, Джин, должен был ПРЕСЕЧЬ! НАПРАВИТЬ, МАТЬ ТВОЮ, В НУЖНОЕ РУСЛО ИХ! Жили бы себе в храме, занимались бы своими делами. А что теперь?! У одного психоз, у другого болезнь, а третьему делают переливание! Мы не герои, как говорила Шая. Верно она заметила это. Нет в нашем мире героев. Да, мы имеем некое преимущество перед обычными людьми, скажем, проживающими в этом Лос-Анджелесе, но это всё. Время бессмысленных махачей, где автор решает, умрет персонаж или нет, прошло, а мы, уж простите, часть вселенной, построенной множеством людей, не умерли бы никогда! Потому что на нас, как на бренде, делают деньги! Мертвый персонаж никому не нужен, понимаешь, Джин? Грагас выдохнул, оставляя всех, даже бесстрастных докторов, которые меж тем что-то выписывали и всё ещё хлопотали над виртуозом, видимо, составляя рекомендации для полного выздоровления виртуоза, в замешательстве. Эта реплика заставила их обернутся и застыть в неопределенности. — Грагас, — вдруг обратился к винокуру, нервно поглаживающему свою бороду, один из людей в белом костюме, — нам нужно идти. У нас слишком много работы в других местах, да и наш покровитель Мастер Йи, думаю, уже не рад, что мы задержались здесь на лишних десять минут. Рекомендации для него, — человек имел в виду виртуоза, — мы оставили на столе. — Идите, — выдохнул Грагас, махнув рукой в сторону двери. Впрочем, этот жест был машинальный и не имел никакой логики, ведь теперь все пользуются либо телепортами, либо парадоксом Джакса. Холл кафе опустел. — Возможно, что я, несколько… — начал Джин, выжимая из себя слова, ему трудно было признавать, -… не прав. Он отвернулся к спинке дивана, чтобы никто не мог видеть его лица. — Я подставил Зеда и Шена трижды. Простите. Далее он глухо закашлял и более ничего не говорил, оставив в замешательстве всех тех, кто находился в комнате. — Ладно, — отмахнулся Грагас, первым прервав короткое молчание и начиная командовать, — Шая, сваргань нам что-нибудь. — Но наш повар… — начала было Шая, высвободившаяся от Зеда и подходящая к Грагасу. — Держи, — дал пару долларов Шае Грагас, — Мак через улицу, там не оцеплено. — Но что с Джейсом? — спросил Зед, как только дверь за вастайкой закрылась. Зед был удовлетворен, в целом. Грагас не подсказал ему истины, а, как он упоминал, направил мастера тени. Дал ему нечто такое, что вроде бы уже давно известно, но нужно этому чье-то стороннее подтверждение. — Полагаю, что вам не следует больше идти к нему, — вздохнул Грагас, присаживаясь напротив мастера тени, — с ним разберется общественность, возможно, подключатся Йи и Гарен. — А Гарен тут при чем? — осведомился Зед, хотя ответ он знал, но просто хотел поддержать беседу, растянуть её, пока не придет Шая. — Он мне прислал весточку, впрочем, как и Джаксу. Говорил, что придет с делегацией к Джейсу лично. И всё это за Люкс… Это не интересно, пока что. Интересно другое. Диск. — перевел тему Грагас, — Джакс дал Шае диск, который отключил бы систему защиты Джейса. Проблема в том, что она не успела его дать вам, так? — Да, — утвердительно ответил Зед, вспоминая тот момент. — На самом деле я тоже виноват. Я взял этот диск, а в эту, хе, бумажную обертку от него, положил болванку. Хотел проверить, что там Джакс наваял за программу, — сказал Грагас просто и лаконично, — на деле же эта программа — это доступ к технике Джейса. И что ты думаешь? Думаешь, что там будут замудренные пароли и система защиты? Нет. Кнопочка «Enter» решила всё за нас. Он сам идиот, этот Джейс. Не позаботился о банальной защите, но… И так всё пошло не так, простите за тавтологию. Всё случилось внезапно. Настолько внезапно, что мы были не готовы. — Не нужно было идти к Дуракину, — вдруг неожиданно сказал Зед, улыбнувшись от упоминания созвучного с одним часто употребляемым словом имени. — Это Джин вас надоумил? Ну да, понятно, ведь ко мне обратиться — это противоречит его принципам. Он гордый просто. Хочет чего-то доказать, чего-то догнать. Я бы даже не сказал, что он стелется перед нами, — тихо заговорил Грагас, чтобы виртуоз не услышал, в случае чего. Однако это не грозило винокуру и мастеру тени, ведь Джин уже провалился в сон. — Нет, он не стелется. Хочет уважения и хочет сохранить свою репутацию любой ценой, но чем больше он хочет этого, тем меньше у него получается. Не может он оставаться собой, — продолжил Грагас, изредка посматривая на вздымающиеся бока лежащего виртуоза. «Надо промыть эту рану на веке, что ли. Хорошо, что Шая была увлечена чем-то другим и не заметила этого. Или заметила?» — думал Зед о постороннем, дотрагиваясь до своей щеки и ощущая чуть отдающую боль в веко. — Вы теперь богаты и популярны, но какой ценой, — не обращая внимания на Зеда, продолжал Грагас, убирая какой-то волос со своего официального костюма. — Если бы, — хмыкнул Зед. — Это правда, Зед. Вашу трансляцию посмотрели, ну, соизмеримо с просмотрами Джейса, а может даже больше. Я уверен, что больше. А пожертвования? Ну, просто зайдите в личный кабинет межвселенского ТВ. — Нет, не сегодня. Сегодня я хочу отдохнуть, поесть американских бургеров и провести время с любимой женщиной, — улыбнулся Зед. — Кстати, это была вовсе не болванка, оставил я там одну песенку… — снова начал, словно вырывая из контекста фразу, Грагас. — И какую же? *** Сумерки сгущались. В кабинете Виктора становилось темно и неуютно. Надо было бы включить свет, но никакого смысла в этом не было, возможно, что Виктор здесь в последний раз. Но перед тем, как уйти навсегда, покинув злосчастную студию, нужно было завершить начатое. Начатое не им, а троицей. Этот завершительный аккорд он решил сделать сам. Он был уверен в себе, как никогда. Виктор вышел из кабинета и направился к Джейсу. Он миновал множество коридоров, бывших когда-то украшенными со вкусом и любовью. Здесь работали люди, отдавшиеся творчеству сполна и заботившиеся об этом месте. Но с приходом Джейса всё несколько изменилось. Казалось, что атмосфера была той же, но какой-то безвкусной и напыщенной. Всё покрылось роскошью, но бессмысленной роскошью, из-за которой само слово «роскошь» приобретало серые оттенки. — И я, как истинный герой, — вещал Джейс из своего кабинета, не останавливающийся в своем превосходстве над другими. Он не закрыл дверь, поэтому было видно, как Джейс расхаживал из стороны в сторону, держа в одной руке бокал с виски. Голос у него был слегка возбужденный, что говорило, впрочем, и об радости «победы», и об немного веселом настрое. — О, а вот и наш второй участник! — заговорил Джейс, завидя Виктора, стоящего в дверях. — Прекрати, — только и сказал Виктор, подбежав к Джейсу и ударив Джейса по его изнеженному, голливудскому лицу. Пошатнувшись, Джейс упал. Из губы режиссера потекла кровь, а бокал, который был в руке Джейса, упал на пол и разбился вдребезги. — Какого черта?! — второпях вставая, закричал Джейс, хотевший дать отпор, но из-за алкогольного опьянения он не мог это сделать. Превосходство Виктора было очевидно. — Вторю твоему последнему слову: пошло оно всё к черту. Я сваливаю, Джейс! В Заун, — не смотря на режиссера, произнес Виктор и ушёл. Режиссер ещё долго стоял в недоумении, как и были в недоумении его фанаты, смотревшие его в эту минуту. Возможно, Джейс и понял что-то, но это осознание долго не задержалось в его голове. Нужно было дальше вещать и превозносить себя перед фанатами, делая жалкое представление, которое даже шоу нельзя было назвать.