Худший кофе в его жизни

— Кто-нибудь может мне объяснить, где мои документы? — почти механический голос полностью лишен эмоций, зато чувства захлестывают сидящих за длинным овальным столом людей. Им хорошо знакомы эти интонации, предвещающие не бурю, нет, целое стихийное бедствие, которое запросто может смести со своих постов пару-другую сотрудников. Этот понедельник может стать не просто тяжелым днем, а совершенно невыносимым. — Мистер Лайтвуд, ваша новая секретарша уволилась, потому что цитирую: "Я не в силах больше выносить этого мудака". Она еще добавила что-то насчет вечного недотраха и глазах-лазерах, но я как-то не стремился запомнить. — Эрондейл, тебе жить надоело? — цедит генеральный директор, но исполнительный даже не думает уступать. — Не я терроризирую своих работников, Алек. Это двенадцатая секретарша за два года. — Напомни, кто отвечает за подбор персонала, — язвительно интересуется Лайтвуд, и Эрондейл после короткой игры в гляделки отступает. — Отлично, это выяснили. А теперь, может, кто-то займется делом и подготовит документы, или это слишком сложно. Тихое копошение служит ему ответом, и мужчина откидывается на спинку внушительного кресла, прикрывая глаза. "Вечный недотрах", — а эта Амелия, или как там ее звали, попала прямо в точку. Лайтвуд шумно выдыхает, вызывая ступор у окружающих, которые ждут очередного взрыва, но сегодня генеральный, видимо, слишком устал, поэтому копошение усиливается. Работники усиленно звонят и пытаются решить возникшую проблему, чтобы лишний раз не провоцировать начальника, который тем временем полностью погрузился в воспоминания о вчерашнем вечере. Этот гей-клуб на окраине совсем не вызывал доверия: старое здание с облупившейся краской, обшарпанная дверь, подозрительные личности вокруг. Но внутри место просто кричало о своей роскоши и богатстве. Контингент тоже подобрался соответствующий: папики, юноши-цветочки, накаченные красавцы, пара знаменитостей и другая интересная публика. Смуглокожего азиата генеральный директор торгового центра "Аликанте" заметил сразу: мужчина танцевал, полностью отдаваясь музыке, не обращая внимания на жадные взгляды то и дело скользящие по мускулистой фигуре, но ни один из поклонников не предпринимал попыток присоединиться: даже самые отвязные из них ощущали, насколько тот был вещью в себе. Музыка смолкла, и он в буквальном смысле испарился с танцпола, а немного разочарованному Лайтвуду приглянулся шикарный бар, в котором полуголый бармен в бабочке смешивал радиоактивные, судя по их цвету, коктейли. Мысль подцепить кого-нибудь на одну ночь прочно поселилась в мозгах генерального директора, но реализовать ее мужчина решился только спустя полгода тщательных поисков гей-клуба, который должен был соответствовать всем его требованиям. Это место славилось своей конфиденциальностью, что в полной мере устраивало Алека, об ориентации которого на работе не знал никто, кроме членов его семьи. Управляя известным торговым центром всего два года, его новый генеральный директор не стремился выходить из шкафа, опасаясь возможных пересудов и ослабления своих позиций. Даже сейчас, мужчина выбрал самое укромное место, чтобы иметь возможность беспрепятственно наслаждаться открывающимся видом, оставаясь незамеченным. — Я не в настроении знакомиться с людьми, — уставший голос позади полон раздражения. — Не ломайся, разве ты здесь не затем, чтобы весело провести время? — наглости собеседника мягкого баритона можно только позавидовать. — Я не хочу с тобой знакомиться, ты не в моем вкусе, — раздражение поднялось еще на несколько пунктов, хотя громкость и тон голоса остались теми же. Сидящий сзади Лайтвуд мысленно поаплодировал способности своего соседа по бару так спокойно отшивать навязчивых парней, видимо, не в первый раз приходится. Сам бы мужчина уже давно объяснял наглецу ошибочность его подкатов явно не голосом. — Думаешь, найдешь кого-то лучше меня? Эй, куда ты? — Отпусти мою руку, — голос стал чуть громче, и Алек решил посмотреть, кого же так отчаянно пытается добиться не понимающий с первого раза прилипала. Высокий загорелый блондин сильно сжимает тонкое запястье черноволосого мужчины, который стоит спиной к Лайтвуду на расстоянии двух шагов, и цепкий взгляд сразу же узнает идеальные пропорции. Танцор вздрагивает, когда чувствует широкую ладонь на своей талии, и Алек совсем не уверен, что помогает сейчас, и мужчина не сбросит его руку. Но когда азиат разворачивается, то густо подведенные глаза как-то совсем по-детски округляются, а потом взволнованный взгляд начинает быстро бегать по лицу Лайтвуда. — Нужна помощь? — мягко интересуется Алек, и красавец заторможено кивает. Такое поведение кажется немного странным, но Лайтвуд делает скидку на нетипичность всей ситуации в целом и необычности самого мужчины. — Отпусти его, — но блондин уже отступил, не желая связываться с более сильным противником. — Ты в порядке? Еще один кивок, и внимательный исследующий взгляд через плечо, но никаких попыток убрать руку с поясницы или убежать. Мужчина просто стоит, ожидая дальнейших действий. Это немного напрягает, но стоит загадочному незнакомцу развернуться к Лайтвуду лицом и улыбнуться, как верхний мозг великого управленца складывает с себя все полномочия и уходит в гибернацию, оставляя за главных животные инстинкты, которые зажигают похотливый огонек в глазах. Изящные смуглые пальцы осторожно касаются рубашки на груди, а в темных глазах застыл вопрос, на который Алек дает однозначный ответ, перехватывая такую небольшую, по сравнению со своей собственной, ладонь, и прижимая ее полностью к гулко бьющемуся сердцу. Лайтвуд тянется за поцелуем, но те же длинные пальцы прижимаются к его губам, и кожу неприятно холодит металл широких колец, мужчина слегка покачивает головой, а затем отступает и манит за собой. Они идут через весь клуб, и с каждым шагом Алеку все сложнее контролировать свое возбуждение, особенно, когда пробираясь сквозь разгоряченную толпу, азиат то и дело останавливается, ненароком прижимаясь спиной к мощной груди. Насмешливый взгляд из-под ресниц, и едва заметное движение бедрами во время очередной остановки, на которое собственное тело реагирует слишком остро. И Лайтвуд мстит, медленно проводя рукой по чужому рельефному животу, а потом снова возвращая ладонь на поясницу. Едва уловимый стон подтверждает, что не он один с трудом сдерживает собственные желания. Их легко пропускают в VIP-зону, но этот факт генеральный директор будет анализировать позже, а пока все его внимание сосредоточено на округлой заднице, покачивающейся из стороны в сторону при ходьбе. Маленькая комната с широким диваном и маленьким столиком, мягкие панели приглушают музыку, только глубоким и объемным низким звукам позволено проникнуть внутрь, чтобы слиться со стуком сердца, а затем растечься по телу тягучим предвкушением удовольствия. Щелчок замка сигнализирует мужчине, что они остались наедине, и, значит, пришло время дать волю своим рукам. Но у незнакомца совершенно другие планы. Он прижимает Алека к стене и медленно, пуговица за пуговицей, начинает расстегивать атласную рубашку, покачиваясь в такт глухим ударам музыки, то и дело прижимаясь бедрами к ноющему паху. Пульсирующее биение крови в ушах, и пуговица выскальзывает из петли. Медленный ритм барабанов отдается в стены вибрацией, которая пронизывает мышцы, пока горячие пальцы с темно-бордовым лаком скользят по такой же горячей обнаженной груди. Низкочастотный сочный бас заполняет уши, и обжигающее тело прижимается к телу, а влажные губы соприкасаются с сухими, предлагая выпить их до самого дна. Гортанный стон вырывается у Алека, и тело предает хозяина, срываясь в долгожданный оргазм. Ноги дрожат, а Лайтвуда накрывает чувство острого стыда: спустить в штаны от поцелуя, словно он гормонально неуравновешенный школьник, такого с ним еще не бывало. Генеральный директор раздраженно выдыхает, и миниатюрная рыжеволосая девушка замирает, так и не добравшись до босса. Лайтвуд с трудом возвращается в реальность, не желая вспоминать свой позорный побег из клуба и все те же по-детски удивленные глаза. — Чего застыла? — голос не обещает ничего хорошего. — Кто ты? — Это Клэри — мой секретарь, — отвечает за девушку Эрондейл. — Она подготовила нужные документы. — Ну хоть кто-то, — закатывает глаза Алек. — Так и будешь там стоять, я отсюда их не разгляжу. — Вот, пожалуйста, мистер Лайтвуд, — на подгибающихся ногах подходит к начальнику девушка. — Я, блять, не чудовище, чтобы так меня бояться, — взрывается Лайтвуд, резко раскрывая протянутую папку. Но содержимое впечатляет: все нужные документы на месте, они правильно отсортированы и снабжены необходимыми пометками. — Отлично, Клэри, — успокаивающе улыбается Алек, наконец-то, ему повезло с секретаршей. — С сегодняшнего дня работаешь моим личным помощником. — Это не я, — почти отчаянно восклицает девушка, делая пару шагов назад. — В смысле не ты? — медленно выдыхает босс, сдерживая себя, чтобы ненароком не шандарахнуть тяжелой папкой по испуганной девушке. — Я только принесла, — начинает тараторить Клэри, придвигаясь как можно ближе к Эрондейлу, — это Магнус все собрал и рассортировал. — Кто такой Магнус? — почти по слогам спрашивает Лайтвуд, подозревая, что рыжеволосое чудо немного не в себе. — Это мой личный помощник, — раздается с противоположного конца стола. — Отлично, Тэсса, я одолжу его у тебя. Мне надоели проблемы с персоналом. — Нет. — Нет? — Он не просто секретарь, у него хорошее юридическое образование и превосходные рекомендации. Магнус претендует на место штатного юриста, я не собираюсь делать из него мальчика на побегушках. — Я сказал одолжу, а не заберу, пока наш многоуважаемый исполнительный директор не найдет мне нормального помощника. А твоему драгоценному Магнусу будет полезно узнать кухню изнутри. Решено, пришли его ко мне после совещания. А теперь, раз мы все выяснили, вернемся к теме нашего собрания. Надеюсь, всем видно, что доходы от нескольких магазинов существенно снизились, и у нас возникли небольшие проблемы с посещением фудкорта. Стук в дверь прерывает самобичевание Алека по поводу его неудачи в ночном клубе, но генеральный даже не поднимает головы, чтобы посмотреть на вошедшего. — Кофе, черный, без сахара, крепкий, — поручает он своему новому помощнику первое задание и окунается в финансовые отчеты двух новых магазинов, но сосредоточиться не удается: перед глазами так и маячат смуглые пальцы с короткими темно-бордовыми ногтями, которые так дразняще проезжались вчера по его коже. Белая фарфоровая чашка опускается перед ним на стол, и Лайтвуд скашивает глаза на мужскую ладонь, осторожно поворачивающую белую изящную ручку к боссу. — Еще что-нибудь? — раздается знакомый спокойный голос, но Алек уже не в силах оторвать взгляда от таких вожделенных рук, не хватает только колец, но так руки смотрятся еще желаннее. Видимо, его новый помощник замечает пристальный взгляд, потому что быстро отдергивает руки. — Мисс Грэй не имеет ничего против маникюра, но если вы против, я сотру лак. — Мне плевать, — соревнование "Кто спокойнее и непринужденнее будет себя вести после встречи в гей-клубе" началось. Глоток обжигающей жидкости, и полный холодного равнодушия взгляд прямо в глаза. — Кофе просто отвратительный. — Тэсса предпочитает чай. Лайтвуд бесцеремонно оглядывает своего нового секретаря: сдержанный костюм, простая рубашка, непримечательный галстук, никаких украшений, ни капли макияжа. И тем не менее, Магнусу удается выглядеть так же притягательно, хотя и в совершенно другом ключе. — Закрой дверь, — приказывает Лайтвуд, и мужчине напротив требуется всего пара секунд, чтобы утихомирить свои эмоции и совершенно бесстрастно выполнить странную просьбу своего начальника. — Ты узнал меня вчера? — допрос начался, и Алеку нужны ответы, потому что сейчас ему совершенно не ясно, как вести себя. — Да, узнал. — Почему не сказал мне? — Не счел нужным акцентировать свое внимание на вашем статусе. — Поясни. — Вы красивый мужчина, — ни капли смущения, совершенно обыденный тон, словно мужчина описывает, чем он сегодня перекусил. — Очевидно, вам нужен был одноразовый секс. Мне тоже. Смысл в знакомстве отпадал. — Я твой босс. — За семь месяцев, что я здесь работаю, мы ни разу не пересеклись, вероятность того, что это произойдет, была минимальна. К тому же, как я понял, вы прекрасно умеете разделять работу и личную жизнь. Я, в свою очередь, тоже на излишнюю эмоциональность не жалуюсь. — С чего ты взял, что я могу разделять работу и жизнь? — Все в здании уверены, что вы натурал и перетрахали всех своих секретарш, поэтому и выбираете красоток с нулевым интеллектом. Я удивился, увидев вас в том клубе. — Тэсса знает? — О чем? О том, что я бисексуал? Да, конечно. Я никогда не скрывал своей ориентации. О том, что мы с вами встретились в гей-клубе? Нет. То, что произошло там, остается там. Никто не расскажет об этом, я в том числе. Вам не о чем беспокоиться. — Если ты не скрываешь своих предпочтений, зачем ходить в этот клуб? — У меня есть особые причины, в которые я не собираюсь вас посвящать. А это было неожиданно. Но опять ни капли злости или раздражения. Просто и ясно, как факт, как данность. И Магнус ждет, невозмутимо, безучастно, с пустыми глазами, в которых Алек, если подойдет поближе, сможет разглядеть свое отражение. Глаза, еще вчера манящие и обещающие так много, сегодня напоминают затонированные черной зеркальной пленкой стекла машины: любой, кто в них смотрит, видит только себя, но никто не знает, что творится внутри. — Можешь идти, — отпускает своего помощника Лайтвуд, и тот кивает, разворачиваясь и направляясь к двери, но потом останавливается и поворачивается лицом к своему начальнику. "Началось, — усмехается Алек, — так как ты кое-что знаешь обо мне, то придется повысить тебе зарплату. Или ты у нас добрая душа и посоветуешь мне выйти из шкафа, а, может, дашь номер телефона хорошего сексолога, чтобы окончательно добить меня". Магнус тем временем уже подошел к столу и изящным движением положил маленький прямоугольный кусочек плотной бумаги. — Это моя визитка, там номер телефона и почта. Я хотел попросить вас отправить мне ваше расписание и подробные требования, чтобы мне было легче разобраться с текущими делами. И заранее прошу прощения за возможные накладки, первые два-три дня они неизбежны, но я обещаю приложить все усилия, чтобы минимизировать возможные последствия. — Спасибо, — почему-то отвечает Лайтвуд, секундой позже осознавая, как это прозвучало. — Вы мне свою дать не хотите? — мягко интересуется помощник у немного растерявшегося босса, и Алек мгновенно приходит в себя. — Да, точно, вот, держи. Но там только рабочий телефон и несколько мессенджеров. И почта тоже есть, — немного сбивчиво отвечает Лайтвуд, костеря внезапно возникшую неуверенность, но Магнус все так же собран и спокоен. — Спасибо, мистер Лайтвуд, — равнодушно прощается с ним его новый секретарь и тихо закрывает за собой дверь, пока Алек обессиленно откидывается на спинку кресла, пытаясь оценить только что состоявшийся разговор. "Полная неразбериха, но не так плохо, как могло бы быть", — наконец, находит он верное определение всей этой ситуации и пробует опять погрузиться в работу, стараясь не вспоминать чистую эстетику тонкой фарфоровой ручки молочного цвета в длинных смуглых пальцах.